16 ноября – 100 дней со дня начала белорусских протестов. Много это или мало? Смотря как смотреть. В 1815 году «100 дней» Наполеона вошли в историю всей Европы. Но, в отличие от этого исторического события, 100 дней белорусского Недовольства-2020 ознаменовались скорее крупным поражением протестующих накануне.
Первая половина ноября ознаменовалась очевидным затуханием главного тренда протестов – массовых маршей по воскресеньям, которые проходят с 16 августа. После смены министра внутренних дел МВД явно получило четкую установку сбивать такие марши на взлете, попросту не давая массам людей организовать колонны. Соответственно, и марш на Куропаты 31 октября, и марш 8 ноября получились в разы малочисленнее предыдущих и были быстро рассеяны с большим количеством задержанных (8 ноября – больше тысячи). Провинция, похоже, вообще перестала выходить организованно. Плюс холодающая погода, плюс стремительно растущая заболеваемость ковидом… Все шло к тому, что протесты плавно сходят на нет и вырождаются в дело немногочисленной группы людей. Если бы не шикарный подарок, который поднесли протестующим их противники, — смерть 12 ноября Романа Бондаренко.
Независимые СМИ работают не в пример быстрее официальных, они уже провели расследование и вычислили, что человеком, напавшим на Романа, должен быть чемпион мира по кикбоксингу Дмитрий Шакута. «Официальное» МВД вроде как не причем – конфликт у погибшего был с теми «добровольцами», которые ездят по минским дворам и избавляют их от символики националистов. Однако молва моментально связала смерть Бондаренко именно с милицией. Вечером 12 ноября зверски избитый Роман скончался, и пятница, 13-е в Белорусси превратился в стихийный день траура с хэштэгом «Я выхожу» (таким было последнее сообщение Романа перед гибелью) и народными мемориалами в разных городах Белорусси. Масла в огонь подлило заявление президента Лукашенко на пресс-конференции о том, что погибший был пьян. (Соболезнования родным президент тоже принес, но в свойственной ему полуиздевательской форме – тут же уточнив и про «пьян», и про то, что «Пять человек за сутки погибли! Выбрали одного человека и начали качать»). Ноги у этой версии растут от заявления Следственного комитета – но поверили, конечно, бумагам от скорой помощи, где сказано, что никакого алкоголя в крови погибшего не было. Подобное отношение Лукашенко к погибшему озлобило людей до предела — кадры площади Перемен, дружно скандирующей «Чтоб он сдох», могли бы изрядно потрепать нервы любому политику.
В общем, все шло к тому, что суббота и воскресенье будут горячими – нервы людей были напряжены так, как не бывало с 12 августа. Впрочем, первый звоночек прозвенел еще в субботу: на 12-14.00. в Минске был заявлен женский марш, но никакого женского марша в итоге не произошло. (Подобных примеров, опровергающих байку о том, что белорусы послушно делают всё, что пишут в Телеграме, было уже достаточно. Да-алеко не всё…)
А вот в воскресенье, на 99-й день протестов, люди все-таки собрались. Причем опять же не послушав Телеграм-каналы, велевшие ехать на Пушкинскую. Как подъедешь, если все перекрыто?.. А тех, кто все-таки приехал, жестко задерживали, не давая собраться в колонну. В итоге впервые с 16 августа не было даже подобия воскресного марша — большинство людей просто разными путями двинуло прямо на площадь Перемен, к стихийному народному мемориалу. И именно там развернулись основные события 15 ноября. (Здесь мы выносим за скобки происходившее в регионах – там снова прошли организованные марши, но повлиять на общую картину они, понятно, не могли.)
Когда к мемориалу приблизились «космонавты», охранявшие его мужчины начали кричать, что «если хоть одна лампадка разобьется, мы все здесь ляжем, но и вы живыми не уйдете» (см. фильм про сойку-пересмешницу, где есть подобная сцена: «Если мы и сгорим, то вместе с вами!») После этого спецназовцы ретировались, вызвав у людей прилив энтузиазма. Однако вскоре выяснилось, что отходили МВДшники за подкреплением. После 16 часов на площадь Перемен прибыло не меньше тысячи солдат внутренних войск и ОМОНовцев – столько силовиков в одном месте не могли припомнить даже ветераны воскресных противостояний. Люди встали в сцепки, скандируя «Рома не бежал!» и «Стоим!» Силовики черной тучей приблизились вплотную, и в эти минуты казалось, что именно сейчас и случится что-то ужасное: свалка, массовое избиение, возможно, даже убийство…
На деле же просто началась деловитая зачистка площади. Людей начали быстро выдергивать из сцепок по одному и уводить в автозаки. И заняло это ровно 9 минут. Через 9 минут от толпы в 500 человек защитников народного мемориала Роману Бондаренко не осталось никого, а от самого мемориала – лишь груды растоптанных гвоздик и стекло разбитых лампадок. Позже цветы вывезли на кладбище, стекло убрали, муралы заштукатурили – и уже ничто не напоминало о том, что это «главный двор сопротивления»… Двор стал обычным двором.
Какие выводы можно сделать из произошедшего?
День 15 ноября был на самом деле крайне важным для протестующих. Если раньше в белорусском Недовольстве-2020 не было сакральной точки, которую протестующие готовы были защищать до последнего, то теперь она была – народный мемориал Роману. Не было героя-жертвы, который стал бы знаменем протестов, — 12 ноября он появился. Не было высокого градуса горения, — появился и он. Власть сама позаботилась обо всем этом, создав все условия для подобного развития событий (наличие «добровольцев», культ насилия, произвол). Если протестующие хотели победить, они должны были просто грамотно использовать эти «дрова». А в итоге…
А в итоге защищало народный мемориал… 500 человек. И до последнего они стоять не стали. Никто не лег за мемориал костьми, и все ушли оттуда живыми. Хорошо? По-человечески судя, конечно, хорошо. И зачистку площади провели профессионально, без ненужной жестокости, и протестующие разумно не стали сопротивляться – победить они все равно не могли…
Но речь не об этом, а о том, как, собственно, протестующие собираются одолеть своих противников с такими установками. Ответ: никак. Ибо 500 человек на двухмиллионный город – число смехотворно малое (было бы там хотя бы 5000, справиться с ними было бы куда труднее. А ведь минские марши собирали и по 100 000.) Ибо других таких поводов, как смерть Романа Бондаренко, даст Бог, больше не будет, и такого накала народного гнева, как 13-15 ноября, достичь вряд ли удастся. Ибо позиция защищающихся, обороняющихся – заведомо проигрышная.
Так что именно воскресенье 15 ноября 2020 года можно считать днем окончательного поражения белорусского Недовольства. В этот день протестующие показали, чего стоят они и то, за что они борются. Отстоять свои идеалы в силовом противостоянии они не сумели. Не сумели даже провести воскресный марш, впервые с 16 августа. Тем более они не сумеют в перспективе переломить ситуацию в свою пользу и навязать свою логику действий противникам. Потому что вчера стало очевидным количество людей, готовых на реальные жертвы в экстремальной ситуации. Их набралось 500, и жертвовать собой в итоге они не стали, а сдались на милость победителей.
Ну а рисовать флаги на асфальте можно годами. Оно и раньше так было – и до 2020 года, и до 2010-го, и до 2000-го. Только режиму Лукашенко от этого было ни тепло, ни холодно. Потому что он вообще о другом.
99-й день протестов закончился. А 100-й, судя по всему, так и не наступит.
