Процессы, которые творятся на наших глазах в исламской умме России, поражают своими необычными кульбитами. Бывает ведь так в политике: человек критикует власть имущих за какие-то их действия, через какое-то время попадает сам на властный Олимп, а потом начинает делать все тоже самое, за что еще недавно критиковал, да еще с большим размахом и напором.
Увы, но мир некоторых религиозных деятелей аналогичен миру политики. Вот живет религиозный деятель, делает карьеру под патронажем другого религиозного деятеля, потом предает своего патрона, отделяется от него, создавая свою религиозную организацию, продолжает критиковать прежнего начальника за деспотизм и властолюбие, а потом сам же начинает копировать его в действиях и поступках, более того превосходит даже по масштабу.
Именно такое перерождение мы наблюдаем, когда посмотрим на жизненный путь 61-летнего председателя Духовного управления мусульман РФ Равиля Гайнутдина.
Равиль родился 25 августа 1959 года в селе Шали Пестречинского района Татарской АССР, недалеко от Казани. Мальчик был способным и талантливым. Как и все его ровесники прошел последовательный путь от октябренка, пионера и комсомольца, учился на пятерки, поступил в Казанское театральное училище на актерское отделение, которое блестяще закончил с красным дипломом. Театральное училище в Казани стало Alma mater для многих известных актеров: Чулпан Хаматова, Роза Хайруллина, Сергей Батаев. Из Равиля мог бы выйти неплохой артист сценического жанра. В своих воспоминаниях Гайнутдин откровенничал, что именно профессия актера ему позволяет лучше работать с аудиторией в мечети, а минбар для него как сцена: «Я чувствую зал, знаю, слышат ли меня, понимают ли меня, верят ли мне, я вижу глаза людей, чувствую дыхание зала», - делится своими впечатлениями от каждой проповеди Равиль хазрат.
Он же решил развиваться как режиссер: вначале работал как ассистент режиссера литературно-драматических передач на Казанском телевидении, потом поступил на режиссерский факультет Ленинградского института театра, музыки и кинематографии, где учился заочно. Вскоре Гайнутдин стал работать выпускающим редактором информационные телепередачи.
Тогда же в середине 1970-х гг. у многих творческих натур стал пробуждаться интерес к религии. И Равиль стал посещать втихаря единственную действующую в те годы в Казани мечеть «Марджани». Дело это было рискованное, поскольку в случае, если бы об этом узнали на Казанском телевидении, будущего московского муфтия однозначно бы уволили. Поэтому инкогнито он бывал в мечети, брал частные уроки по арабскому языку и основам ислама. Однако долго скрываться он не стал и решил выбрать путь священнослужителя. По благословению тогдашнего имама Казанской мечети «Марджани» Талгата Таджутдина, ставшего через год муфтием Духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири (ДУМЕС) в 32 года, и получивший соответствующее направление от ДУМЕС, 20-летний Гайнутдин в 1979 году отправляется в единственное в то время действующее Бухарское медресе «Мир Араб». А режиссерский факультет в Ленинграде пришлось забросить. Кто знает, если бы не желание стать имамом, мы бы получили кинорежиссера уровня Тимура Бекмамбетова.
Проучился Гайнутдин в Бухаре 5 лет, и в 1984 году он возвращается в Казань. Его берут на работу в мечеть «Нурислам», чей приход стал оформляться в Казани: это была вторая мечеть в столице Татарской АССР. Здание мечети еще не было построено (оно будет возведено в 1988-1990 гг.), но прихожане собирались в частном доме на севере Казани. Естественно, что работать без здания мечети было туго, и Гайнутдину улыбнулась удача: все тот же Таджутдин, который уже был муфтием ДУМЕС в Уфе, позвал в 1985 году Равиля работать ответственным секретарем в муфтият. Теплота и доверие к Гайнутдину со стороны Таджутдина была еще потому, что Равиль хазрат приходится родственником Талгату хазрату: Гайнутдин женат на родственнице последнего. Так что Таджутдин продвигал Гайнутдина и потому, что оба были членами большой семьи.
На следующий год Талгат хазрат делает Равиля хазрата своим заместителем, а в 1987 году после того, как скончался один из трех имамов Московской соборной мечети Ахметзян Мустафин(1902-1986), Гайнутдина приняли в штат столичной мечети третьим имамом: первым имамом был Ризаутдин Басыров (1907-1994), вторым Махмуд Велитов (род. в 1951 году). В 1988 году Гайнутдин становится вторым имамом: Велитова направляют заниматься возвращением Исторической мечети г. Москвы на ул. Большой Татарской, д.28. Пожилой имам Басыров уже постепенно отходит от работы имама, и главным в Московской соборной мечети становится Гайнутдин.
6-8 июня 1990 года собирается V съезд ДУМЕС в Уфе, на котором 42-летнему Таджутдину все его 700 участников присваивают духовное звание «шейх-уль-ислам» - самое высшее из возможных в суннитском исламе. Среди участников съезда был и Гайнутдин, открыто голосовавший за это.
15 января 1991 года Таджутдин начинает менять внутреннюю структуру ДУМЕС, создавая 25 мухтасибатов – территориальных объединений мечетей в границах одного региона. Гайнутдин становится мухтасибом Москвы, и Таджутдин вводит его в состав президиума ДУМЕС.
Центробежные тенденции, охватившие национальные республики России, связанные с «парадом суверенитетов», затронули и ДУМЕС. Воспользовавшись тем, что Таджутдин улетел в Турцию, 21 августа 1992 года в Уфе уфимским мухтасибом Нурмухаммедом Нигматуллиным было провозглашено создание Духовного управления мусульман Республики Башкортостан, независимого от ДУМЕС (Нигматуллин стал муфтием Башкортостана). На следующий день 22 августа 1992 года в г. Набережные Челны провозглашается создание независимого от ДУМЕС Духовного управление мусульман Республики Татарстан во главе с имамом казанской мечети "Нурулла" Габдуллой Галиуллиным, ставшим муфтием Татарстана.
31 августа 1992 года саратовский мухтасиб Мукаддас Бибарсов объявляет о создании независимого ДУМ Саратовской, Пензенской и Волгоградской областей. Впоследствии 29 октября 1994 года он создал на его базе ДУМ Поволжья. Забегая вперед отметим, что 13 октября 1999 года, когда из проекта ДУМ Поволжья ничего не вышло, было создано ДУМ Саратовской области.
Отколовшиеся от ДУМЕС муфтияты (к ним добавляется ДУМ Тюменской области и ДУМ Крыма) создают 30 сентября 1992 года Высший координационный центр духовных управлений мусульман Европейской части бывшего СССР и Сибири (впоследствии после окончательного отхода мусульман Крыма в свободное плавание, организация получит название Высший координационный центр духовных управлений мусульман России). Его председателем становится муфтий Татарстана Габдулла Галиуллин.
Отметим, что московский мухтасиб Равиль Гайнутдин в тот период не поддерживал раскол ДУМЕС, сохраняя полную лояльность своему родственнику Таджутдину. 9-10 ноября 1992 года Гайнутдин участвует в работе VI съезда ДУМЕС в Уфе, на котором осуждается раскол и поддерживаются полномочия Таджутдина как муфтия. ДУМЕС переименовывается в Центральное духовное управление мусульман России и Европейских стран СНГ: мусульмане Украины, Белоруссии, Литвы и Эстонии, хотя две последние не входили в СНГ, еще сохраняют лояльность Таджутдину, как это было в СССР. Равиль хазрат на съезде везде голосует «за», сохраняя за это членство в президиуме ЦДУМ.
Чтобы приостановить раскольнические тенденции, Таджутдин принимает решение преобразовать оставшиеся ему верными мухтасибаты в региональные духовные управления мусульман, а их мухтасибам дается звание муфтия. 29 января 1994 года московский мухтасибат ДУМЕС преобразуется в Духовное управление мусульман Центрально-Европейского региона России (ДУМЦЕР), а его муфтием провозглашается Равиль Гайнутдин. Поначалу он сохранял лояльность Таджутдину на словах, что подтверждают его заявления в прессе, однако к тому времени Гайнутдин уже задумал последовать примеру отколовшихся региональных муфтиятов. Когда осенью 1994 года противостояние между ЦДУМ и ВКЦДУМР обострится, Таджутдин попросил Гайнутдина, к тому времени обросшего связями в Кремле и на Старой площади, зайти в высокие московские кабинеты за поддержкой. Гайнутдин просьбу Таджутдина проигнорировал. Последний, увидевший такой игнор от человека, который ему всем обязан, принимает решение на пленуме ЦДУМ 21 сентября 1994 года вывести его из состава президиума ЦДУМ и снять с поста муфтия ДУМЦЕР, однако через два дня 23 сентября Гайнутдин объявил о выходе ДУМЦЕР и связанного с ним ДУМ Нижегородской области из состава ЦДУМ.
27 июля 1995 года Гайнутдин, уже как независимый муфтий ДУМЦЕР, блокируется с ВКЦДУМР, что положило начало их плотному сотрудничеству, которое и вылилось в создание в Москве 1 июля 1996 года Совета муфтиев России (принимали участие ДУМ Татарстана, Башкортостана, Поволжья, «Ассоциации мечетей», Бугурусланского муфтията и Ульяновской области), где Гайнутдин был выбран председателем, а главы остальных муфтиятов стали его сопредседателями.
К этому времени ВКЦДУМР потерял свое влияние, что было связано с конфликтом его председателя, муфтия Татарстана Габдуллы Галиуллина с президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым (19 февраля 1998 года на съезде ДУМ Татарстана при участии последнего будет избран новый муфтий Татарстана Гусман Исхаков). Председатель исполкома ВКЦДУМР Нафигулла Аширов создает под себя ДУМ Сибири и Дальнего Востока, которое в ноябре 1998 года переименовывает в ДУМ Азиатской части России и входит в Совет муфтиев России в качестве сопредседателя. ВКЦДУМР в том же году сливается с СМР. 18 января 1999 года ДУМЦЕР переименовывается в ДУМ Европейской части России (ДУМЕР).
17 августа 1998 года создается Координационный центр мусульман Северного Кавказа в Нальчике, которое объединяет муфтияты юга России (в 1998-2003 гг. возглавляет муфтий Ингушетии Магомед Албогачиев, с 2003 года и по настоящее время – муфтий Карачаево-Черкессии Исмаил Бердиев). Таким образом, происходит этнотерриториальное размежевание исламской уммы страны, где «татарские» приходы оказываются поделены между СМР и ЦДУМ, а кавказские входят в КЦМСК.
К началу 2000-х годов постепенно начал формироваться культ личности Равиля Гайнутдина, в своих официальных документах он везде подписывался как шейх (почетное наименование богослова и учителя) и требовал такого же обращения к себе от остальных. Мы пытались проследить по документам, когда впервые его стали именовать «шейхом». Произошло это 23 июня 1997 года (Равилю хазрату тогда было всего 38 лет) в гневном письме со стороны Махмуда Велитова, в прошлом коллеги Гайнутдина по работе в Московской соборной мечети (оба работали там имамами в конце 1980-х гг.). Велитов работал в дальнейшем имамом Исторической мечети в Москве, добился ее возвращения верующим в январе 1991 года, а с 1993 года возглавил ДУМ «Ассоциация мечетей», которое стало одним из соучредителей Совета муфтиев России. В 1996 году сподвижник Гайнутдина Абдул-Вахед Ниязов попытался сместить Велитова с поста имама Исторической мечети г. Москвы, правда, безуспешно. Это привело к конфликту с Гайнутдином, и Велитов, не без основания полагая, что за такими действиями Ниязова стоит Гайнутдин, вывел «Ассоциацию мечетей» из состава соучредителей Совета муфтиев России и порвал отношения с Равилем хазратом. Но именно в этом гневном письме, где всячески Велитов критикует Гайнутдина, он последнего именует шейхом. Гайнутдину такое обращение к своей персоне так понравилось, что он стал сам подписываться этим титулом, а потом это стали делать вслед за ним и его подчиненные.
18 января 2007 года на III съезде СМР, прошедшем в Саратове, было сокращено число сопредседателей Гайнутдина, а сам он был безальтернативно переизбран. Сопредседателей СМР осталось четверо: муфтий Татарстана Гусман Исхаков, муфтий Азиатской части России Нафигулла Аширов, муфтий Саратовской области Мукаддас Бибарсов и муфтий Башкортостана Нурмухаммед Нигматуллин. В 2008 году ДУМ Северной Осетии вошло в Совет муфтиев России, при этом сохраняя свое членство в Координационном центре мусульман Северного Кавказа. Североосетинский муфтият – единственный региональный муфтият СМР на Северном Кавказе. Муфтий Северной Осетии Хаджимурат Гацалов 25 августа 2012 года на IV съезде СМР стал его сопредседателем.
То, что муфтий Северной Осетии, в подчинении у которого находится 20 мечетей, стал вдруг сопредседателем (например, в ДУМ Нижегородской области порядка 60 мечетей), неслучайно. Дело в том, что в 2011 году крупнейший региональный муфтият – ДУМ Татарстана (1,5 тыс. мечетей) – после того, как его председателем был избран новый муфтий Илдус Файзов, объявил о своей независимости от СМР. Это был серьезный удар по Гайнутдину. Дело в том, что до этого Совет муфтиев России считался вторым по количеству мечетей после Координационного центра мусульман Северного Кавказа (входит 2,5 тыс. мечетей), межрегиональным муфтиятом, то теперь он сильно потерял, уйдя на четвертое место, уступив место самостоятельному ДУМ Татарстана (1,5 тыс. мечетей) и ЦДУМ (1,2 тыс. мечетей), имея порядка 750 мечетей.
В современной России значимость того или иного муфтията определяется количеством мечетей, находящихся в его юрисдикции. Одно дело, когда ты представляешь 2 350 мечетей, другое дело, когда всего 750. Поняв, что если СМР точно также начнут покидать другие крупные региональные муфтияты (например, такие настроения к самостоятельности есть у ДУМ Башкортостана, а это 400 мечетей), то тогда Гайнутдин вообще останется аутсайдером. Центробежные тенденции стали теперь одолевать не только ЦДУМ, но и СМР, и тогда Гайнутдин по совету своего первого заместителя Дамира Мухетдинова решил создать новый межрегиональный муфтият — ДУМ РФ, в котором уже будет не ассоциативный принцип членства, а унитарный, с вертикалью власти, отсутствием вообще какой-либо автономии у региональных ДУМ, их председатели и имамы будут утверждаться на должности лично Гайнутдин. 21 сентября 2014 года на базе ДУМЕР было создано Духовное управление мусульман РФ на его учредительном съезде. Фактически Равиль хазрат скопировал даже не модель ЦДУМ Таджутдина, которого он до этого 15 лет подряд критиковал именно за такое внутреннее устройство, а ДУМЕС, где был только один муфтий. Все-таки Таджутдин допускает автономию региональных муфтиятов во внутренних вопросах, он не претендует на их недвижимость, хотя кадровые вопросы оставляет за собой. Но главное — он не умаляет значимость своих региональных муфтиев. А Гайнутдин решил, что больше не будет в ДУМ РФ никаких муфтиев, кроме него, а все региональные муфтии СМР отныне будут переходить в юрисдикцию ДУМ РФ и именоваться мухтасибами (так в системе ЦДУМ и ДУМ Татарстана именуют главного имама города или сельского района), т.е. значительно их принижая. Более того, в ДУМ РФ региональные ДУМ могут лишиться возможности самим распоряжаться своей недвижимостью, которая должна перейти в собственность ДУМ РФ (это здания мечетей, медресе, магазинов, земельных участков и т.п., что есть на балансе региональных ДУМ).
У такой реформы была еще одна причина: Совет муфтиев России – это хоть и ассоциация, но не объединение муфтиятов, а союз муфтиев, т.е. физических лиц; в уставах региональных муфтиятов нигде не прописано, что они входят в Совет муфтиев России. Понятна, что такая важная деталь, поначалу была совершенно не видна тем, кто не в теме этих нюансов. Поэтому, когда в 2011 году татарстанский муфтий Илдус Файзов заявил, что ДУМ Татарстана не имеет больше отношения к СМР, он давал понять, что прежний муфтий Гусман Исхаков – член СМР, но как физлицо, а вот ДУМ Татарстана как юрлицо никогда в СМР не входил.
Для того, чтобы провести свой план в жизнь, Гайнутдину нужно было похоронить СМР, начав с самого принципа того, что это ассоциация равных муфтиев. 19 декабря 2017 года в Москве проходит V съезд Совета муфтиев России, на котором ликвидируется институт сопредседателей: Мукаддас Бибарсов, Нафигулла Аширов, Нурмухаммед Нигматуллин и Хаджимурат Гацалов превращаются в рядовых членов президиума СМР, куда еще вошли первый заместитель Гайнутдина Дамир Мухетдинов, муфтий Москвы Ильдар Аляутдинов, муфтий Московской области Рушан Аббясов и муфтий Тюменской области Зиннат Садыков. Для первых четырех было однозначно понижением, причем унизительным. Особенно для Нафигуллы Аширова, когда он стал на равных с Садыковым, хотя в той же Тюменской области есть собственный муфтият во главе с Ибрагимом Суховым (в Тюменской области мусульманские общины поделены между тремя муфтиятами, находящимися в юрисдикции ДУМ РФ, ДУМ АЧР и ЦДУМ). И выходит, что Аширова приравняли по статусу к региональному муфтию.
Нельзя сказать, что все четверо сопредседателей СМР так спокойно промолчали. Накануне Vсъезда СМР саратовским муфтием Мукаддасом Бибарсовым была инициирована информационная кампания против коранитов (сторонников признания сакральным для исламского вероубеждения только Корана; остальные мусульмане, помимо Священного Писания мусульман, признают сакральной еще и Сунну – собрание хадисов о жизни и высказываниях пророка Мухаммеда). В коранизме были обвинены не только имам подмосковной мечети в Сергиевом Посаде Арслан Садриев и ушедший в отставку с поста первого заместителя муфтия Татарстана Рустам Батров, но и первый заместитель Гайнутдина Дамир Мухетдинов, который покровительствовал двум первым. Эффекта, правда, никакого не дало: позиции Мухетдинова в ДУМ РФ не поколебало. И уже на самом съезде СМР Бибарсов спокойно смирился с тем, что он больше не сопредседатель СМР.
Нельзя сказать, что бывшие сопредседатели СМР пребывали в потемках и не осознавали, куда клонит Равиль Гайнутдин и его команда. По воспоминаниям Аширова, состоялась встреча региональных муфтиев СМР в Пензенской области после съезда СМР, чтобы выработать общую тактику действий. Однако практического толку от этой встречи было немного, и выход из ситуации пришел оттуда, откуда никто не ожидал.
ДУМ Ивановской области во главе с муфтием Фяритом Ляпиным, в состав которого входят всего 5 общин, весной 2020 года объявил о своей независимости от ДУМ РФ. Этот поступок явно взбесил Гайнутдина и его команду. В адрес Ляпина посыпались из Москвы ругань, а «правая рука» московского шейха Дамир Мухетдинов даже на Ляпина написал жалобу в прокуратуру, больше похожую на донос. Эффекта это не имело, наоборот, показало, какими методами не гнушаются использовать в отношении друг друга единоверцы, но позволило самому Ляпину рассказать в деталях про внутреннюю кухню межрегионального муфтията Гайнутдина. Поступок Ляпина не на шутку заставил аппарат ДУМ РФ испугаться: ведь его примеру могут последовать и остальные муфтии.
Более того, Нафигулла Аширов приехал в Иваново и публично поздравил Ляпина с тем, что тот вышел из юрисдикции Гайнутдина. С собой он еще привез муфтия Мордовии Илдуза Исхакова, который, впрочем, после грозного звонка из канцелярии главы ДУМ РФ заявил, что его неправильно поняли, и вообще он любит шейха Равиля Гайнутдина всем сердцем.
Ляпин, освободившись от юрисдикции Гайнутдина, совершенно ничего не терял: больше никто не мог вмешаться в деятельность его муфтията, он сохранял свою автономию, лично его никто не мог снять с должности, а самое главное – никто не пожелает из Москвы прибрать недвижимость ДУМ Ивановской области себе в собственность. Наконец, он напрямую мог обращаться в Фонд поддержки исламской культуры, науки и образования, созданный в 2007 году администрацией Президента РФ как внебюджетная структура для поддержки грантами российского мусульманского духовенства, чтобы оно не стремилось получать деньги из зарубежных стран, что было весьма распространено до этого. Если раньше Гайнутдин получал для своего межрегионального муфтията весь объем грантов и сам решал, как их поделить на регионы, то теперь можно обращаться напрямую, минуя Равиля хазрата.
Злило Гайнутдина и его команду то, что Ляпина в его объявлении независимости поддержалинынешний муфтий Татарстана Камиль Самигуллин и муфтий Духовного собрания мусульман России Альбир Крганов, который является главным конкурентом московского шейха в столице.
«Ивановский синдром» мог распространиться и на другие регионы, а потому Гайнутдин немедленно форсировал процесс перерегистрации региональных ДУМ по типовому уставу, присланному из Москвы. От Забайкалья до Брянска началась спешная перерегистрация тех общин, что ориентировались на Гайнутдина, в состав ДУМ РФ. Естественно, это сопровождалось понижением в звании председателей областных ДУМ: так, в Нижегородской области местный муфтий Гаяз Закиров перестал быть муфтием, а стал мухтасибом. Это однозначно понижение.
То, что наблюдали мусульмане летом и осенью 2020 года в региональных организациях Гайнутдина, было неслыханной по размаху славословий в адрес начальника. Практически каждая новость из региона, публикуемая на официальном сайте ДУМ РФ, сопровождаласьтонной похвальбы в адрес московского шейха. По культу личности Равиль Гайнутдин в ДУМ РФ сравнялся с тем, что мы наблюдаем в Туркмении или Северной Кореи. Это была настолько неприкрытая лесть, что становилось стыдно за имамов!
Однако в рядах бывших сопредседателей ДУМ РФ явно росло недовольство: как быть? Согласиться с той участью, которая ждет их, как в случае, например, с ДУМ Нижегородской области, когда муфтия переводят в мухтасибы, или же взять пример с ивановского муфтия, объявившего о выходе из ДМ РФ и ничего от этого не потерявшего?
17 сентября 2020 года во Владикавказе произошла встреча муфтиев Северной Осетии и Саратовской области, где оба обсуждали план действий. На 23 сентября 2020 года их звали на пленум ДУМ РФ, обещая дать выступить перед Равилем Гайнутдином. Они и решили этим воспользоваться. Позвали, кстати, и ивановского муфтия Фярита Ляпина, и нынешнего муфтия Башкортостана Айнура Биргалина, и муфтия ДУМ АЧР Нафигулла Аширова. Трое последних предпочли напрочь проигнорировать пленум ДУМ РФ, тем самым, выразив свое отношение к Гайнутдину и его политике.
23 сентября 2020 года в Московской соборной мечети состоялся пленум ДУМ РФ. Саратовскому муфтию Мукаддасу Бибарсова дали выступить, и тот в своей речи вдруг заикнулся о расколе без того уже расколотого мусульманского сообщества России как о нежелательном сценарии, но неизбежном, если мнение регионов в ДУМ РФ не будут слышать. И тут неожиданно Равиль Гайнутдин, опытный в аппаратных интригах, сделал смелый «ход конем»: во-первых, он объявил о том, что весь управленческий аппарат Совета муфтиев России он переводит в штат ДУМ РФ, тем самым, СМР перестает функционировать как организация. Во-вторых, будет создан Совет муфтиев ДУМ РФ как рабочий орган организации. Наконец, в-третьих, в этот самый Совет муфтиев ДУМ РФ включают Мукаддаса Бибарсова, более того, ему предоставляется свой собственный кабинет в стенах Московской соборной мечети и будет выплачиваться зарплата как члену СМ ДУМ РФ. От такой неожиданной щедрости Бибарсов аж прослезился от умиления и о всяких разговорах на тему раскола позабыл. Естественно, кто платит, тот и заказывает музыку: Бибарсову придется все-таки принять типовой устав для региональных ДУМ в юрисдикции ДУМ РФ.
Выступавший после Бибарсова североосетинский муфтий Хаджимурат Гацалов сделал большую ошибку: вместо того, чтобы точно также попугать расколом, как это сделал его приятель Бибарсов, он принялся, подобно остальным председателям региональных ДУМ славословить в адрес Гайнутдина. Тот резонно решил: дескать, раз меня и так хвалят, то зачем и Гацалову дарить те подарки, что я с барского плеча бросил как кость Бибарсову. В итоге для Гацалова попасть в Совет муфтиев ДУМ РФ теперь не представляется возможным. Понятно, что никакой московской зарплаты и личного кабинета в Московской соборной мечети Гацалову также не видать.
На следующий день после пленума ДУМ РФ, на котором, кстати, Гайнутдин раздал звания главам региональных ДУМ (ни каких званий муфтиев не будет: одних сделали главными имам-мухтасибами, других просто имам-мухтасибами), в Стамбуле состоялась встреча муфтиев Азиатской части России Нафигуллы Аширова и муфтия Башкортостана Айнура Биргалина. Трудно сказать, о чем конкретно они оба говорили, но очевидно, что оба договаривались о некоем едином плане действий. Очевидно, обоим нечего делать в муфтияте Гайнутдина, даже если их и позовут в Совет муфтиев ДУМ РФ. И вот почему.
Во-первых, чтобы их так же, как Бибарсова элементарно «купили» за зарплату и офис, но при этом они лишились возможности сами управлять своими муфтиятами, это значит принизить их достоинство. Во-вторых, оба не имеют уже отношения даже к Совету муфтиев России, который уже де-факто похоронен: вероятно, как юрлицо его сохранят, не станут его ликвидировать (для этого надо провести съезд), в Минюст РФ будут сдавать формальные ежегодные отчеты, но по факту организация, которая раньше была столь привлекательной для многих региональных муфтиев, перестала функционировать. Гайнутдин СМР «заморозил». Выше уже писалось, что в уставах региональных муфтиятов нигде не прописано, что они находятся в юрисдикции СМР, членство в нем носило индивидуальный характер, а не коллективный. К ДУМ РФ ни Биргалин, ни Аширов никакого отношения вообще не имеют. В-третьих, для молодого 30-летнего Айнура Биргалина, занявший свой пост в 2019 году, более привлекательным видится пример соседнего с ним ДУМ Татарстана, который возглавляет его почти ровесник 35-летний Камиль Самигуллин, к которому Биргалин ездил в гости этим летом и буквально был восхищен тем, как тот свой самостоятельный муфтият развивает. Естественно, что никакого практического толка от нахождения в ДУМ РФ для Айнура хазрата нет. 66-летний Нафигулла Аширов, открыто критиковавший Гайнутдина, тем более не «купиться» на то, чтобы быть в Совете муфтиев ДУМ РФ, о котором нет даже упоминания в уставе ДУМ РФ, т.е. он чем-то напоминает клуб пенсионеров или кружок рыболовов, который не прописан в основном документе организации, а существует просто по факту, без юридического закрепления. К тому же членство в нем слишком дорого стоит: ведь за это надо платить потерей автономии своего муфтията. Более того, у Аширова явно большие планы: он территориально уже вышел за пределы Азиатской части России, создав свое представительство в Астраханской области (возглавляет его Ильдар Даиров) и имея пару общин в Дагестане. Можно предположить, что Аширов предложил Биргалину создать некий «Совет муфтиев России 2.0», т.е. ассоциацию равных друг другу региональных муфтиев, нежелающих уходить к Гайнутдину, и больше заинтересованных в том, чтобы сохранить свою автономию. Если к этому проекту оба подключаться, то у нас может появиться еще один межрегиональный муфтият.
Но что же в сухом остатке? Сейчас ДУМ РФ – это объединение 350 общин, а не 750 приходов, как это было до создания ДУМ РФ: ведь сейчас и ДУМ Азиатской части России (80 приходов) и ДУМ Башкортостана (400 мечетей) вне юрисдикции Гайнутдина. Т.е. Равиль Гайнутдин сам своими руками похоронил Совет муфтиев России, который создал в 1996 году как альтернативу унитарному ЦДУМ, сам создал не просто копию межрегионального муфтията Талгата Таджутдина, а новую версию ДУМЕС в лице ДУМ РФ с его унитаризмом и деспотией начальника, и в итоге лишился больше половины мечетей, от имени которых он мог выступать, создал просто немыслимый культ собственной личности в туркменском его исполнении, и навсегда перестал даже иллюзорно быть в роли духовного лидера российских мусульман. Он сам сделал так, что потерял моральное право говорить от них всех. Сегодня он сравнял ДУМ РФ по количеству мечетей с Духовным собранием мусульман России и ДУМ Крыма: во всех них по 350 общин в каждом. Окружив себя горе-управленцами такими, как Дамир Мухетдинов, погубившем два мусульманских вуза – Нижегородский исламский институт им. Хусаина Фаизханова и Московский исламский институт, Гайнутдин по количеству мечетей занимает 5-е место, уступая Координационному центру мусульман Северного Кавказа (2,5 тыс. мечетей), ДУМ Татарстана (1,5 тыс. мечетей), ЦДУМ (1,2 тыс. мечетей) и ДУМ Башкортостана (400 мечетей). Когда-то сам уйдя в раскол от своего патрона, он сам его теперь с лихвой переживает. Как режиссер и актер, Равиль хазрат продемонстрировал полный провал. Такое фиаско потерпеть надо было еще постараться. Но Равилю Гайнутдину это удалось.
