Сегодня, в день национального позора и независимости России от самой себя, полезно поговорить вот о чем:
- Почему "у нас" не получается так, как "у них"?
Почему люди, условно соединенные чувством родины, - не могут произвести того же эффекта в отношении разного рода скандалов, судов, уголовных дел, тюремных сроков и прочих конфликтов, что и люди, условно соединенные чувством глобализма.
Почему не получается так же лихо, красиво, громко, уверенно - и, главное, довольно успешно, - поддерживать тех людей, за которых никогда в жизни не вступятся ни европейцы с американцами, ни "Эхо" с "Дождем".
Почему вообще мало что получается.
На это есть самый простой ответ: потому что надо канаву копать, а вы канаву не копаете.
То есть: мало кричите, мало выходите на улицу, мало пишете, мало воюете.
И в этом будет, конечно же, своя правда.
Но далеко не вся правда - только та, которой достаточно для недоброжелательного, постороннего человека. Плюнул и дальше пошел.
А на самом деле-то за этим недостаточным действием - хорошо видны другие причины.
Большие людские множества - десятки и сотни тысяч, не говоря уж о миллионах, - охотно и энергично идут чем-нибудь заниматься, когда они подсознательно чувствуют перспективу.
И не в том вульгарном смысле перспективу, что им прямо сейчас из мешка раздадут по сто рублей, нет. Так не бывает.
Но они чувствуют, что от этого дела, за которое они взялись, пахнет какими-то вечными стимулами, как от богатого жениха пахнет дорогими курортами и будущими детьми-мажорами.
То есть людям - если это не отдельные фанатики, альтруисты, сектанты, мученики etc., а вполне обычные люди - нужен внятный и что-то хорошее обещающий психологический мотив.
Чем в этом смысле сильна либеральная интеллигенция?
Ну конечно, не тем, что они стоят в пикетиках, делают репосты или повторяют про "мне стыдно жить в этой стране".
Она сильна тем, что это элитарное сообщество, элитарность которого держится на религиозной связи с Заграницей, она же Эдем, она же источник всех мод, технологий, ценностей и культурных ресурсов.
Либералы даже не то что торгуют, нет, они молятся, они совершают священнодействие в Храме Заграницы - и, получая от них некоторый символический допуск, любой человек, будь то двадцатилетняя студентка журфака или пятидесятилетний чиновник с криминальным прошлым, оказывается ближе к тому настоящему, подлинному миру, где существуют калифорнийские программисты, голливудские артисты, нью-йоркские феминистки, лондонские аристократы, французские интеллектуалы, швейцарские банкиры, итальянские брюнеты и немецкие обыватели.
Степень погруженности в контекст бывает разной, но сама эмоция, само это чувство всегда одно и то же: произнеси волшебные слова "свобода", "стыдно", "Сенцов", "аннексия Крыма", "протест", "миту" etc. - и вот ты уже прикоснулся к тому самому Эдему, где черепичные крыши, Анджелина Джоли и каждые три года новый премьер-министр, а не блочные бараки, "Единая Россия" и "Сталина на вас нет".
Русский человек, ныряя в либеральный космос, делается как бы заграничным, иностранным, не до конца подчиненным вечному начальнику и вечной зиме.
Так ему кажется.
Так кажется и чиновникам, которые только для вида бубнят про "Единую Россию", а то даже и Сталина, а в действительности тоже хотят быть близки с Анджелиной Джоли под одной, не знающей снега черепичной крышей. Ну или, в крайнем случае, хотят обеспечить такую жизнь своим детям.
Поэтому они тоже ходят в храм либерализма - тайно, неуклюже, со свечкой.
Про молодость я и не говорю.
Что может быть важнее для молодости, чем избывание провинциальности, крикливое и пафосное освобождение от назойливой опеки и прикосновение к большому миру, где все, мол, совсем по-другому?
Не было бы этой животворящей связи с Тем Миром - когда-то чисто символической, на уровне образов и фантазий, а когда-то и сугубо практической, на уровне "весь день звонят из Гардиан и Нью-Йорк Таймс" - либеральная интеллигенция была бы абсолютно беспомощна перед жестокой реальностью, и никакие пикеты, репосты и возмущенные крики не дали бы вообще ничего.
Но ты не сам по себе, ты эмиссар Рая, посол гламурного, финансового и политического Ватикана - и все это знают.
А у Ватикана, как всем известно, дивизий не так уж много, точнее сказать, их нет совсем, но зато отпущение грехов выдает именно он.
Ну а чем могут торговать любители родины, принадлежностью к каким ценностям соблазнять, пропуском в какой храм они могут заведовать?
Храм Андрея Рублева, Льва Толстого и Достоевского и так принадлежит всему миру.
Храм этнической солидарности, родной для многих народов, просто не существует в случае русских.
Храм успеха, молодости, красоты, денег, хорошей погоды и последнего айфона принадлежит Западу - и его копию тут вряд ли возможно построить.
Только и остается, что храм национальной судьбы.
Храм октябрьской березки под дождем, бородинского хлеба, Рязанской области, прабабушкиной крестьянской и прадедушкиной красноармейской могилы, суровых лиц уставших мужиков и ощущения, что твой мир - трудный, несчастный, холодный, многое на себе вынесший и претерпевший и перед кем попало во всем виноватый, но ты его все равно очень любишь.
Но это, как вы понимаете, удовольствие для немногих.
На таком чувстве стотысячные митинги не собираются и шампанское Кристал победно не хлопает.
Так и живем.
