Шаг первый
Берем исходный материал: самую
развитую из «братских республик» СССР (кроме собственно РФ). В 1991 г. ВВП
республики – 460 млрд. долларов США (по паритету покупательной способности), уверенное
второе место после Российской Федерации, большой отрыв от других «братьев» и
«сестер». У нее есть все, что нужно для экономического рывка: мощная
индустриальная база (треть союзных промышленных мощностей!), передовая наука,
развитый аграрный сектор. Именно здесь создан прообраз «электронного
правительства»: Общегосударственная автоматизированная система учета и
обработки информации, которую придумали «отец советского интернета» полковник
Китов и его тесть, директор Института Кибернетики республиканской Академии наук
академик Глушков. Здесь выпускался единственный по-настоящему народный
автомобиль СССР – «Запорожец» (первая машина Владимира Путина и Бориса
Стругацкого).
Здесь делали отличные фотоаппараты
«ФЭД» и микрокалькуляторы завода «Кристалл» - кстати, именно здесь в начале
1960х годов появился первый в СССР и в Европе микрокалькулятор на 4х больших
интегральных схемах. Бритвы «Харьков», пылесосы «Ракета», самолеты «Ан-24» и
«Ан-124» («Руслан»), баллистические ракеты (включая знаменитую «Сатану») и
многое-многое другое. Золотые колосящиеся нивы, благодаря которым республику
ласково называли «союзной житницей», ласковое теплое море, невысокие, но такие
красивые Карпаты, где зимой можно было кататься на горных лыжах и пить горячее
вино в уютных зимних домиках – почти как в Европе. Республику любили и баловали
– в союзном руководстве было много выходцев оттуда, которые, попав в Кремль, не
забывали ни свои корни, ни своих земляков. Один из таких помнящих родство запросто
подарил республике целый полуостров, заменявший жителям СССР все недоступные им
курорты мира. А уровень потребления в республике, которая, несмотря на все свои
успехи, дотировалась из союзного центра, превышал аналогичный показатель для
РСФСР на 12%. Суммируя, скажем просто – республике в СССР жилось хорошо.
Шаг второй
Выходим из состава СССР. Теперь
вместо УССР – независимая (незалежная) Украина.
Не спеша проводим демонтаж советского наследия. Осуществляем
«экономические реформы», которые в реальности оборачиваются распродажей
госсобственности по дешевке. На этом этапе никакого особенного ноу-хау Украина
не демонстрировала: все происходило примерно так же, как в Российской
Федерации, только труба здесь была пониже, а дым, соответственно, пожиже. К
тому же по сравнению с российской приватизация тут происходила медленно и как
бы с неохотой: недоверчивый и прижимистый народ незалежной долго раздумывал, не
собираются ли его обдурить. В конце концов, разумеется, народ все равно
обдурили, но это уж как водится.
Принято считать, что к 2013/2014 г.
Украина подошла в относительно неплохой экономической форме. Это серьезное
заблуждение: к концу 2013 г. реальная ситуация в экономике оказалась гораздо
хуже наиболее пессимистичных сценариев, описанных в прогнозах начала года. На
протяжении всего 2013 г., по оценкам украинских экспертов, экономика страны не
выходила из состояния рецессии, начавшегося в третьем квартале 2012 г. – наблюдалось постоянное падение всех экономических показателей,
прогнозы ВВП неоднократно пересматривались в сторону ухудшения, неумолимо рос
дефицит госбюджета. И хотя официально Киев объяснял это неблагоприятным
климатом в Еврозоне и недружественными шагами со стороны России (а как иначе!)
– в действительности экономика испытывала колоссальное коррупционное давление в
условиях чрезвычайно аморфной (по сравнению с Россией) административной
системы. С некоторой степенью метфоричности можно сказать, что Украина до
«революции гiдности» представляла собой гибрид Гуляй-поля
(в административном плане) и одесского Привоза (в сфере бизнеса).
Шаг третий
Ситуация сложилась непростая, но и не
безвыходная. Выйти из нее можно несколькими путями. Один путь – это укрепление
административной вертикали (по нему пошла в начале 2000-х годов Россия) и
создание мощного государственно-корпоративного сектора, который, как локомотив,
потащит за собой все остальное. Второй путь заключается в создании максимально
благоприятных условий для развития частной инициативы, малого и среднего
бизнеса, иными словами, реализации либеральных моделей, сработавших, например,
в Польше. Третий путь – переход страны под внешнее управление, с передачей
основных инструментов практической политики иностранным игрокам, за некоторые
«плюшки» - кредиты МВФ, инвестиции и помощь в развитии определенных секторов
экономики. Этот путь позволяет удержать экономику от окончательного коллапса,
однако съедает значительную часть суверенитета государства, превращая его в то,
что на языке западной политологии называется термином failed state.
Failed state, или несостоявшееся государство –
довольно спорный термин, поскольку в разные периоды времени в зависимости от
конъюнктуры на внешнеполитической арене, его применяли как к государствам,
действительно представлявшим собой территорию без центрального правительства
(типа Сомали или Восточного Тимора), так и к тем странам, которые, испытывая значительные
проблемы в экономике и управлении, сохраняли административную, политическую и
военную идентичность. В отношении Украины термин failed state можно использовать по той же
причине, по которой его можно (хотя и с оговорками) применять к России периода
1992-1993 гг. – управление и политикой, и экономикой в таких государствах
осуществляется из-за рубежа.
С самого начала так называемого
«Второго Майдана» проект «Украина» рассматривался западными центрами управления
(их было как минимум два – Вашингтон и Брюссель, хотя значительную роль в
событиях конца 2013 – начала 2014 гг. играл и Берлин, чьи цели и методы не
всегда совпадали с общеевропейскими) как эксперимент по созданию
«альтернативной России» - страны, глядя на которую жители Российской Федерации
разочаровались бы в путинской стабильности и в массовом порыве снесли бы
«управляемую демократию» made in Старая Площадь. Момент для этого был
выбран идеально: к началу 2014 г. путинская Россия достигла наивысшей точки
своего развития, наглядным примером чему стала зимняя Олимпиада в Сочи.
Однако, пользуясь терминологией
интернет-мемов, «что-то пошло не так». Причем Россию западным стратегам удалось
провести сложным извилистым путем между Сциллой невмешательства в украинский
кризис и Харибдой прямой интервенции с последующим восстановлением
конституционного порядка и возвращения к власти Януковича. Но вот Украина
«альтернативной Россией» не стала, хотя ей изо всех сил помогали – и западные
спонсоры, и российские корпорации и олигархи. Не стала, судя по всему, не из-за
недостатка помощи, а из-за пресловутого «человеческого фактора», тотальной
коррупции и свойственного украинскому менталитету стремления обустроить свою
«ридну хатку» за счет средств, выделенных на превращение страны в сияющий
образец славянской демократии.
Экономика failed state
В настоящее время «независимая
Украина» не имеет ни ракетостроения, ни авиационной, ни автомобильной, ни
станкостроительной промышленности. То, что от них осталось – это в лучшем
случае бледная тень былой мощи. Например, автопром Украины функционирует на
уровне 2% от своих потенциальных возможностей. Ликвидирован государственный
концерн «Антонов». В глубочайшем кризисе металлургия, нефтехимия и нефтепереработка.
О кораблестроении лучше не вспоминать – стоят Николаевские судостроительные
заводы, на ладан дышит «Южмаш». Говорить о каких-то успехах украинской науки и
смешно, и грустно: серьезных ученых давно вытеснили с кафедр задорные апологеты
теорий вырытого древними украми Черного моря и происхождения Homo Sapiens от протоукраинцев.
ВВП (по ППС) оценивается экспертами
МВФ в $370 млрд. Это существенно меньше, чем было в 1991 г., но дело еще и в
том, что доллар за прошедшие 30 лет подешевел в 4,5 раза. Так что по последним
оценкам МВФ Украина стала беднейшей страной Европы, уступив в этом сомнительном
рейтинге даже Молдавии. Та «поднялась» на 133 место, а Украина прочно засела на
134-м.
Если сравнивать нынешнюю Украину с
Россией, прошедшей в 1990х схожий путь демонтажа имперского наследия, то
результаты будут не слишком благоприятные для Украины. Объем экономики Украины
сегодня составляет немногим больше 8% от российской. ВВП на душу населения в
2017 г. составлял, по данным МВФ, $2582, в то время, как в России этот
показатель был в четыре раза выше ($10608).
Одним из ключевых показателей для failed state является невозможность выплат по
внешнему долгу.
За прошлый, 2018 г., общий объем
обязательных выплат Украины по государственному и гарантированному
государственному долгу составил 325, 53 миллиарда гривен ($74,32 млрд). Это
приблизительно 60% от ВВП, при том, что безопасным уровнем внешнего долга
считается планка в 35%. Внешний долг в 2,6
раза превышает объемы валютных запасов страны: чтобы покрыть его, каждый
украинец должен заплатить $1800.
Территория failed state сократилась на 46,2 тысячи квадратных
километров по сравнению с 1991 г. (Крым, ДНР и ЛНР). Население – согласно
официальным данным – уменьшилось с 51,5 млн. человек в 1991 г. до 42,2 млн. в
2018. (в реальности, возможно, потери еще больше).
Тем не менее, было бы
ошибкой считать, что failed state
Украина «разваливается», как это часто утверждают выступающие по российскому
телевидению эксперты. При всей объективной тяжести экономических проблем, с
которыми сталкивается Киев, режим внешнего управления позволяет не только
держать экономику страны «на плаву», но и добиваться определенных успехов в
некоторых областях.
Активно развивается IT-аутсорсинг:
квалификация украинских айтишников и их сравнительно скромные запросы делают их
весьма конкурентоспособными на мировом рынке. Более того: как пишет хорошо
разбирающийся в этой теме российский журналист Владислав Мальцев, «средний
класс» украинского общества за последние годы заметно сузился и включает в себя
в основном представителей чиновничества и профессионалов IT-индустрии,
получающих высокие зарплаты в валюте. Всего в индустрии информационных
технологий работают около 125 тыс. разработчиков, без учёта
менеджмента, служб поддержки и представителей других нетехнических
специальностей, которые обслуживают отрасль. В одном только Львове расположеныофисы 250 IT-компаний, где трудоустроены 20 тысяч
специалистов.
Серьезным конкурентным
преимуществом является дешевая рабочая сила: европейские страны с удовольствием
выводят на Украину вредные производства. При общем кризисе промышленности на
Украине за последние 4 года было открыто 207 новых заводов – правда, небольших
по размерам.
В целом, можно говорить
о том, что пройдя нижнюю точку падения (приблизительно на рубеже 2015/2016 г.)
украинская экономика оттолкнулась от дна и начала медленно «подниматься с
колен». Цифры, однако, довольно лукавы: так, в отчете Государственной службы
статистики за первое полугодие 2018 г.. указывается, что за год количество
украинцев, получающих меньше фактического прожиточного минимума, сократилось на
9,2%. Но при этом почти 34% граждан
Украины (14 миллионов человек) живут за чертой бедности.
Все это не очень похоже
на сияющие перспективы сделавшей «европейский выбор» и освободившейся от
«злочинной влады» страны.
Перспективы failed state
Теперь на Украине наступает момент
истины: приближаются президентские выборы (31 марта 2019 г.) Народу необходимо
объяснить, как он дошел до жизни такой, и кто виноват в его бедственном
положении. При этом виновными, очевидно, не должны быть ни действующая власть,
ни те внешние центры управления, которым она делегировала важнейшие рычаги
госуправления.
В условиях продолжающейся уже четыре
года антироссийской истерии проблема поиска виновного не выглядит слишком
сложной. Президент Украины Петр Порошенко в интервью телеканалу ICTV заявил, что в бедности украинцев
виновата Россия. «В один миг Российская
Федерация закрыла свои рынки для украинских товаров… Представьте себе, как в
один день США закрывают рынки для товаров из Канады – не таможнями, а эмбарго.
Как бы упала канадская экономика?». После этого, по словам Порошенко,
доходы Украины упали на 33% - каждая третья гривна поступала в бюджет страны от
торговли с Россией.
Оставим за скобками чересчур лестное
для Украины сравнение с Канадой. Самое интересное в словах Порошенко то, что
они в принципе не соответствуют действительности. Россия вводила против Украины
ряд санкций, но эти санкции касались либо физических лиц (причем по каким
параметрам эти лица отбирались, понять достаточно затруднительно), либо
предприятий, работающих в сфере ВПК, энергетики и финансов. Однако товарооборот между Россией и Украиной
действительно значительно сократился – в основном по причине антироссийской
политики киевских властей. «Порошенко сам и виновен в бедности украинцев, -
считает российский сенатор Алексей Пушков. – Мы не закрывали наш рынок для
украинских товаров. Это Киев упорно и целенаправленно рвал
торгово-экономические связи с Россией, чем нанес огромный ущерб украинской
экономике. Порошенко даже гордился: мол, все разорвали! Он за это и в ответе».
По мнению украинского президента, в
России рассчитывали на то, что после остановки производства миллионы
безработных украинцев «помогут сменить в стране власть». Таким образом,
закрытие российских рынков было элементом «гибридной войны» Москвы против
Киева.
Но не прокатило: благодаря зоне
свободной торговли украинские товары вышли на «самый большой рынок в мире» (ЕС)
и «никто нас не поставил на колени». Теперь доля Евросоюза в структуре
украинского экспорта составляет 42,6%, а доля России – 7,7%, уточнил Порошенко
через несколько дней, выступая на ежегодной инвестиционной конференции Dragon Capital.
Общий тренд
перед выборами задан: Украина в очередной раз справилась с кознями России,
пытавшейся разорить ее и подтолкнуть к «голодным бунтам», вышла на европейский
рынок и теперь семимильными шагами идет к процветанию.
Выступление Порошенко
спровоцировало неожиданно острую реакцию как в Киеве, так и в Москве.
Оппозиционный депутат
Верховной Рады Вадим Рабинович тут же заявил, что на
Украине почти 70% продуктов стоят дороже своих аналогов в Европе. С точки
зрения Рабиновича, учитывая куда более низкие зарплаты на Украине, такое может
происходить только в стране, «которую поставили под уничтожение». «Как такое
может происходить, что мы зарабатываем копейки, а должны платить больше
европейцев? На ваших глазах убивается великая и сильная страна», — возмущался
Рабинович.
В Москве
попытка переложить ответственность за обнищание украинцев на Россию тоже
вызвала непонимание. Комментируя
выступление Порошенко, председатель комитета по международным делам Госдумы РФ
Леонид Слуцкий написал в своем телеграм-канале: «Порошенко перед выборами снова решил списать на РФ катастрофическое
падение экономики Украины, объявив Россию виновной в бедности украинцев.
Говорит, мол, мы в одночасье закрыли свои рынки, которые давали в украинский
бюджет каждую третью гривну. Опять очередная махровая ложь. Не Москва, а лично
Порошенко под руководством своих западных кураторов приложил максимум усилий
для разрыва российско-украинских хозяйственных связей и кооперации. Ход со стороны действующего украинского
президента не новый, но вряд ли ему поможет честно остаться у власти. Есть такая русская пословица: "Что
посеешь, то и пожнешь!". Получается, Петр Алексеевич, не такая плохая была
Россия, если наши добрые связи приносили треть доходов казне Украины. Надеюсь,
что сотрудничество двух братских народов рано или поздно будет восстановлено, а
оголтелая русофобия, навязанная Киеву из-за океана, уйдет в прошлое».
Очевидно, что оптимизм Леонида
Слуцкого кажется несколько избыточным – «оголтелая русофобия», о которой он
пишет, является одной из опор «failed state Украина», а «братскими» народы
России и Украины остаются лишь в нарративе отечественных политиков. Но дело тут
не в том, возможна или нет смена антироссийской и антирусской парадигмы на
Украине, а в том, что в действительности несмотря на разрыв экономических
связей, спровоцированных Киевом, Россия по-прежнему продолжает заботливо
опекать и подкармливать свою строптивую соседку.
Слуцкий прав, говоря о том, что
Порошенко под руководством своих западных кураторов приложил максимум усилий
для разрыва экономических связей между Россией и Украиной, исправно
функционировавших, несмотря на конфликт между Москвой и Киевом, вплоть до марта
2018 г. Так, по итогам 2017 г. именно Россия стала крупнейшим внешнеторговым
партнером Украины (12% внешнеторгового оборота). Экспорт украинских товаров в
Россию вырос в 2017 г. почти на 10% по сравнению с 2016 г. и составил $3,9
млрд., а российский импорт на Украину вырос вообще на 40% и достиг $7,2 млрд.
Только 21 марта правительство Украины
официально проголосовало за прекращение программы экономического сотрудничества
с Россией, рассчитанного до 2020 г – с целью переориентации на рынки Евросоюза
и «наказания» Москвы за присоединение Крыма. В реальности failed state наказало само себя, и то не в том
объеме, в котором, возможно, было запланировано.
В силу крайне избирательного,
точечного характера российских санкций в отношении украинских предприятий,
Россия по-прежнему остается ключевым рынком сбыта для многих украинских
производителей. Более того: именно катастрофическое состояние целого ряда
отраслей экономики failed state позволяет российским компаниям поставлять на Украину
продукцию на миллиарды долларов – в том числе, и через независимые республики
Донбасса. Это «серая экономика», существующая вне рамок межправительственных
соглашений и успешно адаптировавшаяся к ситуации перманентного конфликта между
Москвой и Киевом.
И, разумеется, по-прежнему главным
фактором экономической поддержки Украины Россией остается транзит газа. В
настоящее время через территорию failed state прокачивается 38,2 млрд. кубов газа.
Кроме того, с 2014 г. немалые деньги приносит в бюджет Украины так называемый
«виртуальный реверс», который является, по сути, ничем иным, как одобренным
странами ЕС мошенничеством в отношении России.
Именно судьба газового транзита
является козырной картой, которую в Москве могут использовать для влияния на
политику failed state. На Украине, кстати, это хорошо понимают – например,
известный журналист Дмитрий Гордон, которого сложно упрекнуть в симпатиях к
России, считает, что «если Петр Порошенко останется на второй президентский
срок… Владимир Путин перестанет церемониться и больше не будет жалеть Украину
экономически».
По мнению
Гордона, все газовые, товарные и экономические соглашения с Россией, имевшие какие-то
шансы на жизнь ранее, в случае переизбрания Порошенко просто сойдут на нет, и
Украина «сразу потеряет свои позиции».
Действительно,
если нынешние планы «Газпрома» по реализации «Северного потока-2» и «Турецкого
потока» не подвергнутся существенной корректировке, транзит газа через Украину
уже в ближайшие два-три года снизится в 2,5-3,5 раза — с нынешних 38,2 млрд
кубов до 15 и даже 10 млрд кубов. Киев лишится не только доходов от транзита
российского газа, но и от виртуального реверса. Учитывая общую
коррумпированность экономики failed state,
можно предположить, что ввод в строй новых газопроводов, идущих в обход
Украины, если и не нанесет ей смертельный удар, то отправит ее в нокаут.
Специфика
ситуации заключается в том, что, имея возможность отключить Украину от
транзита, Кремль, скорее всего, не станет это делать – либо в силу
идеалистических представлений о том, что народы России и Украины являются
«братскими», либо, что скорее всего, стремясь сохранить в своих руках рычаг
давления на политическую элиту failed state.
Угроза лишения Украины транзита российского газа является эффективным
инструментом влияния до тех пор, пока ее не приведут в действие. Другое дело,
что в Киеве это понимают ничуть не хуже, чем в Москве.
Суммируя,
можно сказать, что превращение Украины из развитой промышленно-аграрной страны
с мощным научным потенциалом в failed state,
находящееся под внешним управлением и зависящее от доброй или злой воли
партнеров, соседей и врагов, в той или иной степени выгодно всем, кроме,
пожалуй, ее собственного народа.
