Считает Шота Горгадзе, адвокат, член Совета при Президенте РФ по правам человека и развитию гражданского общества.
То, что в материалах дела находятся документы с грифом «Секретно» и «Совершенно секретно», я думаю, что уже стало очевидно для всех. Что районный суд не имеет никакого права рассматривать это дело, а обязан передать его по подсудности в суд субъекта, в областной суд, это тоже, на мой взгляд, очевидная вещь.
Правозащитника удивило другое – то, что государственные обвинители в количестве трех человек утверждали, что там нет секретных материалов и все материалы рассекречены, и они продолжали это утверждать ровно до тех пор, пока им защита не указала номера страниц в каждом томе, где находятся секретные документы. Только после этого, взяв пять минут на то, чтобы изучить эти документы, сказали: «Ой, на самом деле присутствуют секретные документы, которые составляют государственную тайну, поэтому дайте нам теперь, пожалуйста, до понедельника время, мы выясним, что со всем этим делать».
Я всегда за профессиональный подход. Где здесь профессионализм, для меня большой вопрос.
Для меня вообще нонсенс то, что мой подзащитный Евгений Воронин оказался на скамье подсудимых.
Для меня вообще нонсенс, что это дело рассматривает районный суд, а не областной.
Для меня нонсенс, что прокуратура не знает о том, что в материалах содержатся секретные документы, составляющие государственную тайну.
Для меня нонсенс, что доступ к этим документам без соответствующего разрешения имеет широкий круг лиц.
У меня все это вызывает огромное количество вопросов, на которые ответа я пока не вижу. И, самое главное, кто понесет ответственность, в том числе уголовную, в случае разглашения сведений, составляющих государственную тайну. Это тоже вопрос.
Прокуратура – как мы видим, совершенно неготовая к процессу, не знающая материалов дела, – просит до понедельника время только для того, чтобы отправить запрос «а как эти секретные документы оказались в материалах дела». Какая разница, как они там оказались – они там уже есть. Если они там есть, имеет районный суд право слушать это дело? Не имеет права. Какие ответы мы хотим получить к понедельнику? Вот поэтому я и возражал: какой бы ответ ни получила прокуратура, есть закон, который надо соблюдать. Это дело подсудно областному суду.
