Японские
издания заявили, что премьер-министр Японии Синдзо Абэ запретит размещение
американских военных баз на Курильских островах после их возвращения Японии в
случае подписания мирного соглашения с Россией.
Данное
заявление примечательно тем, что демонстрирует гибкость японского премьера,
желающего войти в историю страны в качестве государственного деятеля,
вернувшего стране потерянные в ходе Второй мировой войны Северные территории.
Причем территориальный момент для японцев куда важнее факта подписания мира с
Россией.
По
данному поводу Абэ разговаривал с Путиным в ходе недавнего саммита АСЕАН в
Сингапуре, и, очевидно, снова будет общаться с российским президентом на
заседании G20
в Аргентине 30 ноября. Японский премьер чувствует уверенность после недавнего
переизбрания главой Либерально-демократической партии Японии, и намерен
украсить своё премьерство соглашением, которое готов преподнести в стране как
крупнейший после 1945 года внешнеполитический триумф.
Казалось
бы, исходя из приоритета «национальной чести», Россия не может соглашаться на
передачу Японии Курил даже в усеченном виде – в данном случае имеются в виду
Шикотан и гряда Хабомаи, которые Советский Союз согласно проекту мирного
договора в 1956 году был готов вернуть Японии. Руководителей государства,
«разбазаривавших родину» в России, как, впрочем, и в любой другой стране, никогда
не уважали и не любили. Однако существует вариант соглашения, при котором с
большой долей вероятности «и волки будут сыты, и овцы целы».
Суть
в том, что Абэ хочет во что бы то ни стало заключить договор и вернуть
конкретно Шикотан и Хабомаи. На возвращение Итурупа и Кунашира особых надежд в
Токио нет, к тому же именно педалирование желания заполучить эти два более
крупных острова стало причиной срыва заключения почти готового мирного договора
с СССР в 1950-е годы. Тот факт, что Абэ, невзирая на горячие призывы
внесистемных японских националистов, готов ограничиваться лишь частью Южных
Курил, представляет для России возможность выдвигать свои условия договора.
С
этого момента хотелось бы остановиться на вопросе, насколько России вообще нужен
договор с Японией. Без него, бесспорно, можно жить в мире с японцами, как это и
было раньше. Но сама по себе ситуация является прекрасным тестом для российских
элит на геополитическую дальновидность. Россия в условиях изоляции со стороны
западных стран вполне способна открыть вторые дипломатические двери – на
Востоке, где открываются широкие торговые и экономические возможности. Нам
вполне по силам поспособствовать выводу Японии из-под политического и военного
протектората США, лишив японское общество причин видеть врага на северо-западе.
Это
не просто «азиатский демарш» в ответ на западные санкции, а геополитическая необходимость
в сборке альтернативных Западу цивилизационных сил, которых объединяет
стремление защищать свой национальный суверенитет. Отмечу, что помимо Японии
подобная возможность для России открывается еще и в отношении Индии и Бразилии.
Перейдем, однако, к требованиям, которые Россия может предъявить Японии в обмен
на мирный договор и возвращение Шикотана и Хабомаи.
Несомненно,
запрет на военные базы США на Курилах является даже не минимумом, а банальным
стартовым пунктом. Впрочем, требовать от японцев изгнания американских военных
и денонсации Сан-Францисского договора тоже не имеет смысла, хотя пустить как
пробный шар в российскую и иностранную прессу данное требование стоило бы –
чтобы посмотреть на реакцию как самих японцев, так и американцев. Очень неплохо
было бы выяснить истинное отношение большинства в Японии на условия соглашений,
которые не иначе как унизительными и кабальными не назовешь.
Предметом
договора могла бы стать ближайшая авиационная база США на севере Хонсю в Масаве
(на Хоккайдо нет американских баз). В целом, демилитаризация Южных Курил могла
бы стать условием взаимного договора.
Признание
Крыма частью России тоже можно было бы использовать как попытку прощупать
японские настроения. Мол, мы признаем вашими часть Курил, а вы – Крым. На
данный момент это чуть более реалистичный ход, нежели выведение американских
баз с архипелага, к тому же пополнение списка из шести стран-«аутсайдеров»,
признавших Крым (Афганистан, Венесуэла, Куба, Никарагуа, КНДР и Сирия),
высокоразвитой Японией произвело бы информационный и дипломатический фурор не
только на Западе, но и во всем мире. Но и это пока выглядит малоприемлемой
идеей.
Менее
«статусная», но более плодотворная по значению вещь – предложить Японии
снижение тарифов на некоторые группы российских товаров и приоритетное право на
рыбную ловлю и торговое судоходство в регионе. Заодно можно выступить с
инициативой по формированию совместных военно-технологических концернов: здесь
японский спрос и российское предложение идут навстречу друг другу. Возможны
договоры в топливном секторе. Тем самым Россия создаст страховку на случай снижения
заинтересованности в отечественных нефти и газе в менее дружелюбных европейских
странах.
Условия
договора для России должны соответствовать двум обязательным требованиям: они
не должны ставить под удар национальную безопасность и не должны выглядеть
капитуляцией. Также очевидно, что богатый редкими ресурсами Итуруп не может
выступать предметом договора в любом его виде. Но торги вокруг Шикотана и
Хабомаи с сопутствующей информационной кампанией даже в случае, если стороны не
сумеют договориться, преподнесут России бесценный опыт, на который мы сможем
опереться в дальнейшем.
