Политический кризис на Украине в конце 2013 – начале 2014 гг., закончившийся свержением правительства во главе с Виктором Януковичем, стал одной из причин, приведшей к присоединению Крыма к России и самопровозглашению независимости Донецкой и Луганской народных республик.
В новейшей истории России этот процесс получил название «Русская весна». Начавшаяся после этого война Киева с этими республиками в 2014 году и перманентно продолжающаяся до сегодняшнего дня привела к всплеску добровольческого движения в России на начальном этапе вооруженного конфликта, когда на Донбасс отправилось в ряды ополченцев ДНР и ЛНР несколько тысяч добровольцев из России. Среди тех добровольцев из России, которые отправились в самопровозглашенные республики в Донецке и Луганске, далеко не все были русскими по национальности. Добровольческое движение в поддержку Новороссии (в политическом дискурсе современной России именно так именуют юго-восток Украины) охватило и другие этносы России: в него влились осетины, чеченцы, буряты, которые выделялись на фоне остальных русских добровольцев. В их числе присутствовали мусульмане из Поволжья (татары и башкиры), которые приняли участие в боевых действиях на стороне самопровозглашенных республик.
В основе нашего исследования лежат методы глубинного интервьюирования участников боевых действий в рядах добровольцев ДНР и ЛНР из числа этнических мусульман и других этнорелигиозных групп Поволжья, контент-анализа СМИ и интернет-пространства, в которых освещалась данная проблематика. К сожалению, пока историография опубликованных научных работ, посвященных участию мусульман в военных действиях на Донбассе в 2014-2017 гг. фактически отсутствует, как и не так много научных исследований о характере, масштабах и развитии добровольческого движения среди россиян, отправившихся воевать на стороне ДНР и ЛНР (большинство публикаций, в том числе и книг, на эту тему, вышедших в последнее время, относятся к жанру публицистики и журналистики, что несколько не преуменьшает их значимость и ценность, однако в силу их специфики имеет вполне естественный налет пристрастности). Настоящее исследование является одним из первых по проблеме участия мусульман Поволжья в войне на Донбассе, однако мы не претендуем на исчерпывающий характер, допуская, что кого-то в перспективе из исследователей эта тематика заинтересует в будущем.
Официальной статистики количества добровольцев из Татарстана (и шире из Поволжья), отправившихся воевать в Новороссию, нет, и никто из государственных структур никогда не озвучивал никаких цифр на эту тему. Ранее мы высказывали нашу приблизительную оценку численность ополченцев из Татарстана около 70 человек, 40% из которых являются татарами по национальности [1]. Популярный паблик «Сводки от казанских ополченцев в Новороссии» в социальной сети «В контакте», обращающий внимание на участие мусульман с территории Поволжья в боевых действиях на Донбассе, также не дает даже приблизительной оценки численности воюющих татар и башкир. По словам председателю регионального отделения Союза добровольцев Донбасса в Татарстане Михаила Шарова, число уехавших только с территории Татарстана составляет 500 человек [2]. Однако, на наш взгляд, цифра выглядит несколько завышенной, что вполне объяснимо для любой организации, которая стремится показать массовость аудитории, которую представляет. В одной из публикаций, посвященных участию российских мусульман в качестве добровольцев в составе вооруженных сил ДНР и ЛНР, указывалось, что среди них татар насчитывалось около 100 человек, в то время как мусульман Северного Кавказа – 600 человек: «Всего прошло через войну на Донбассе по меньшей мере 3 тысячи мусульман – и это нижний предел, который следует из приблизительной численности мусульман в подразделениях ДНР и ЛНР» [3]. Такие цифры, конечно, носят оценочный и приблизительный характер: ни перепроверить, ни уточнить в каких-то иных источниках статистику участия мусульман в боевых действиях на Донбассе, в настоящий момент не получается. Однако сам факт участия мусульман из России в качестве добровольцев на стороне ДНР и ЛНР никем не отрицается.
По нашему мнению, не претендующему на однозначную точность, суммарная численность ухавших воевать на Донбасс этнических мусульман из регионов Приволжского федерального округа, может оцениваться в 150 человек.
По идеологической мотивации, которая побудила татар и башкир поехать воевать на стороне ДНР и ЛНР, их можно условно разделить на две группы. Обе группы разделяют концепцию «Русского мира», однако трактуют ее в разной форме.
Так, для первой группы мусульманских добровольцев из Поволжья, которые отправились на Донбасс, характерно понимание идеологии «Русского мира» как возврат к модели Советского Союза, правда, в обновленном формате (концепция «СССР 2.0»), а войну на Донбассе они видят как «борьбу с фашизмом», где противником воспринимается идеологическая доктрина украинского национализма с культом Степана Бандеры и героизацией Украинской Повстанческой армии (УПА), т.е. эти добровольцы-мусульмане разделяли советские идеологические убеждения.
Вторая группа мусульман-добровольцев из Поволжья воспринимает «Русский мир» как воссоединение с Россией территорий, населенных этнически русскими, идеалом для которых является Российская империя, а борьба на Донбассе видится как русская ирредента. Во многом перед нами идеология современного русского национализма, при этом мусульман совершенно не смущало, что они сами этнически нерусские по происхождению. «У многих добровольцев-мусульман из Поволжья была двойная идентичность: они считали себя и русскими, и татарами, при этом в их сознании это все прекрасно уживалось и не противоречило» [4], - пишет об этом научный сотрудник Российского института стратегических исследований Василий Иванов, наблюдавший эту мировоззренческую особенность уехавших воевать на Донбасс. К этой же группе можно отнести тех мусульман-добровольцев, кого толкал именно религиозный аспект солидарности с православными. На это указал муфтий Ставропольского края Мухаммад Рахимов на IIIСтавропольском форуме Всемирного русского народного собора: «Решение присоединиться к ополченцам Новороссии многие верующие мусульмане приняли, осознавая, что всем нам необходимо сильное православие. Почему? Я скажу как духовный лидер мусульман края. Когда будет сильное православие, то оно будет защищать и нас, то есть традиционный ислам» [5].
По мнению исследователей, многие добровольцы могли не иметь опыта службы в армии, однако их привлекала военная романтика, причем весомую роль в этом сыграло телевидение, которое в России однозначно симпатизировало ополченцам и их борьбе, а также показывала преступления, совершаемые сторонниками «Евромайдана» на Украине. Так, из интервью с 40-летним работником речного порта Чистополя (Татарстан) Эдуардом Валиуллиным тот поведал, что причиной, побудившей его поехать в Луганск, где он присоединился к ополченцам, стали впечатления, которую он испытал после того, как по телевизору увидел трагедию 2 мая 2014 года в Одессе (массовое сожжение противников «Евромайдана» в Доме профсоюзов): «Одесские события меня взбудоражили, я не выдержал, начал искать пути, чтобы туда [в Луганск] выбраться…» [6].
Опрошенные нами татарские добровольцы в массе своей имеют двойную этническую идентичность: не отрицая свое татарское происхождение, они считают себя русскими. Так, доброволец-танкист, выпускник Казанского суворовского училища Джалиль Фагизов, находящийся в ополчении ЛНР, объясняет это тем, что «татары - это часть русского народа», а само понятие "русский" включает в себя и другие народы России.
В религиозном плане некоторые татарские ополченцы не всегда остаются мусульманами. У кого-то из них на волне формирования у себя русского самосознания считают необходимым принять либо православие, либо родноверие (русское неоязычество), как правило, в зависимости от того, с какими русскими однополчанами они воюют вместе в одном подразделении. На смену вероисповедания их толкает, как правило, слабая собственная мусульманская религиозность, влияние боевых товарищей и эмоциональный подъем от участия в «Русской весне», где религиозный аспект, преимущественно православный, присутствует, хотя и не доминирует. Такое встречается как в Луганской Народной Республике, которую, по отзывам самих ополченцев, «строят» как советскую «красную» республику, так и в ДНР, которая формируется как государство больше православное. Тем не менее, татарские ополченцы из Поволжья в своей основной массе остаться мусульманами. Некоторые из них на своем оружии пишут «Аллах с нами!», подчеркивая свою исламскую самоидентификацию. В их понимании мусульмане России, воюя за Новороссию, воюют за интересы России, где традиционный ислам восторжествует над антироссийски направленными формами ислама – ваххабизмом, «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами» или «Нурджулар» (запрещенные в России организации). Поэтому прозвучавшее в марте 2015 года заявление заместителя председателя Духовного управления мусульман РФ Дамира Мухетдинова, в котором он усомнился в возможности российских мусульман вписаться в проект «Русский мир» [7], опровергается практикой: мусульмане считают, что воюют за расширение территории и влияния России, и сейчас должен быть в стране такой ислам, который будет этому способствовать.
Следует сказать, что мусульмане-добровольцы на Донбассе имеются не только в составе вооруженных сил ДНР и ЛНР, но и тех, кто воюет на стороне Украины, у которых тоже имеется своя мотивация участия. Изучавший этот аспект казанский религиовед Денис Брилев выделил три группы таких мусульман: 1) крымские татары, которые переехали на Украину после присоединения Крыма к России, и участвовали в войне на Донбассе, видя в этом борьбу за «освобождение Крыма от России» («оборонительный джихад»); 2) чеченские участники Первой и Второй чеченский войн, эмигрировавших на Украину, и воспринимающих свое участие в войне на Донбассе как продолжение войны Ичкерии с Россией («наступательный джихад»); 3) те мусульмане, для которых война важна сама по себе. При этом исследователь отметил, что религиозная мотивация российских мусульман, которые приехали воевать за ДНР и ЛНР, была слабее выражена [8].
По воспоминаниям бывшего замначальника штаба Вооружённых сил ДНР Игоря Иванова присутствие мусульман в рядах ополченцев пугало противника, поскольку срабатывал стереотип об агрессивности исповедующих ислам. Причем эти представления нередко использовались своеобразным способом: «Были отдельные добровольцы из Чечни, что вызвало слухи о чеченских батальонах под командой самого Кадырова. Мы эти сказки поддерживали и для устрашения противника иногда кричали: «Аллах акбар!» Моторола[Арсен Павлов – известный командир противотанкового специального подразделения «Спарта» ВС ДНР, полковник. – прим.]особенно любил использовать такие методы: он даже включал записанные на магнитофон мусульманские молитвы. Это доводило противника до паники»[9], - вспоминал Иванов.
Любопытно, что приезжавшие из России этнические мусульмане на Донбасс могли получить высокопоставленные должности в формируемой в ДНР и ЛНР государственных системах. Такие примеры имеются. Среди поволжских татар, приехавших в Новороссию и занявших высокопоставленные посты в госструктурах самопровозглашенных республик, можно назвать уроженца Ижевска Марата Баширова, являвшегося с 3 июля по 20 августа 2014 года председателем Совета министров ЛНР. Другой случай: занимавший пост генерального прокурора с 23 мая 2014 года, а затем с 23 сентября по 12 ноября 2014 года должность первого вице-премьера ДНР по вопросам государственной безопасности Равиль Халиков является уроженцем татарского села Белозерья Ромодановского района Мордовии.
В Донецкой и Луганской областях до событий 2014 года проживало около 30 тысяч татар, имеется несколько мечетей. Татарское население в этом угольном регионе формировалось со второй половины XIXвека, а наиболее массовая миграция татар из Поволжья произошла в годы первых советских пятилеток и начала социалистической индустриализации 1920-1930-х годов, что нашло отражение даже в фольклоре: татарская народная песня «Шахта» посвящена отъезду на Донбасс, и тот факт, что она стала народной и популярной среди казанских татар, говорит об исторических связях Поволжья и Новороссии. Появились даже места компактного проживания татар на Донбассе: такая высокая концентрация татар в поселке Октябрьский («Нахаловка») и городе-спутнике Донецка Макеевке. Эту картину описывает донецкий журналист Рамиль Замдыханов: «Не так уж и давно, еще в 50-х годах прошлого века, в ряде донецких населенных пунктов сохранялась ситуация, когда на одной улице могли один около другого стоять несколько частных домов, населенных исключительно татарскими семьями. В центре таких образований и вовсе могло возникнуть ощущение, что вы находитесь где-то на исторической родине, в какой-нибудь поволжской деревушке. Преимущественно татарский говор вокруг и характерный этнический состав легко создавали подобную иллюзию» [10]. Из всех донецких татар наибольшую известность получил олигарх Ринат Ахметов, называвшейся в свое время самым богатым человеком Украины.
На территории Донецка и Луганска имеются мечети. Так, в поселке Октябрьский была в 1999 году построена мечеть «Ахать-Джами» (она, кстати, пострадала во время боевых действий 16 августа 2014 года, несколько мин попало в крышу купола мусульманского храма), в Торезе (2000), Шахтёрске (2001), Свердловске (2002), Алчевске (2003), Горловке, Стаханове, Мариуполе (2007), Антраците, Брянке, Луганске (2010). Реакция мусульман Донбасса на вооруженный конфликт была разной: мусульманская умма региона разделилась на тех, кто поддерживал Украину, и тех, кто поддержал самоопределение ДНР и ЛНР. Естественно, что те, кто занял проукраинскую позицию, уехали с территории Донбасса (наиболее известной фигурой, представлявших эту группу мусульман, стал муфтий Духовного управления мусульман «Умма» Саид Исмагилов, получивший даже прозвище «Муфтий Майдана» [11]). А вот остальные мусульмане остались и поддержали стремление Донбасса к территориальному самоопределению. По воспоминаниям казанского журналиста Алексея Топорова, поехавшего в ЛНР, в Луганске даже проживавшие там мусульмане-салафиты поддерживали ополченцев [12].
Религиозные контакты с мусульманами России старается укреплять муфтий ДНР Ринат Айсин (родился 29 января 1957 года), который несколько раз в 2014-2016 гг. выезжал в Россию, налаживая связи с Духовными управлениями мусульман в регионах. До событий 2014 года Айсин был скромной фигурой в исламской умме Украины. В 2012 году он создал Всеукраинское духовное управление мусульман «Единение», которое объединяло несколько общин в Донецкой области. Помимо этого, Айсин, выпускник Уфимского медресе им. Ризаэтдина Фахретдина (в настоящее время – Российский исламский университет ЦДУМ) в 1990-е годы, был с 2012 года официальным представителем ЦДУМ на Украине. Однако с провозглашением независимости ДНР Айсин, открыто поддержавший молодую республику, резко выдвинулся на первые роли в качестве главного мусульманского духовного лидера Донецка (Айсин является также советником председателя Народного Совета ДНР). По крайней мере, таковым его воспринимали и в России. На практике трудно понять, насколько он реально контролирует большинство общин региона. Тем не менее, Айсин сумел наладить связи с рядом муфтиятов в российских регионах и даже получить от них гуманитарную помощь.
С лета 2015 года в Донецке появилась новая религиозная структура – Центральное Духовное управление мусульман Донбасса («Донбасский муфтият»), информации о котором не столь много. Скорее всего, данный муфтият представлен одной общиной Донецка.
4 апреля 2015 года прошло учредительное собрание Союза мусульманских общин Донбасса (председатель – имам г. Снежное Шамиль Богданов), в которое вошли приходы мечетей ЛНР и ДНР (гг. Донецк, Луганск, Снежное, Торез, Красный Луч, Антрацит, Алчевск, Свердловск, Стаханов, Кировск, Брянка, Ровеньки, Петровское). Судя по всему, он создан при поддержке активистов организации «Арраид», которая считается филиалом «Братьев-мусульман» (в России считается запрещенной организацией), которая старается функционировать как на территории Украины, так и на территории самопровозглашенных республик. Несмотря на этот факт, объективно видно, что Союз мусульманских общин Донбасса достаточно активно поддерживает приходскую жизнь во входящих в него общинах.
Впрочем, на вопрос о взаимоотношениях татарских добровольцев из Поволжья с местными татарами Донбасса пока немного информации в ответ. Опрашиваемые добровольцы рассказывают о своих контактах с татарами Донецка и Луганска, однако носили они спорадический характер.
Одной отличительной особенностью многих российских добровольцев было ощущение бренности собственной жизни в России, социальной неудовлетворенности, неурядиц в семейной и личной жизни. Зачастую те, кто уезжал воевать на Донбасс либо не были женаты, либо находились в разводе или семья находилась на грани развода, т.е. их особенно-то ничего не удерживало дома, а поездка на Донбасс на войну давало возможность круто изменить собственную жизнь, резко повышало собственную самооценку, рождало ощущение служения благородному делу и полезности. Вот как описывает свою жизнь и быт один из добровольцев из Башкортостана 34-летний Руслан до отъезда в ДНР и после того, как оказался там: «Отец[у меня]старый, сестра живет со своей семьей. На селе у нас, в Кармаскалинском районе [Башкортостана],тоже жизнь не фонтан. В ДНР у меня есть ощущения полезности, то, что я занимаюсь правым делом, я военнослужащий. Пусть вам тут сказки не рассказывают про наши огромные заработки, и что мы поехали на войну ради денег. У военнослужащих по контракту в минобороны ДНР зарплата в эквиваленте от 300 до 400 долларов. Ее задерживают или вообще не платят. Наше подразделение занимается не только боевыми действиями с ВСУ, но и «своими» преступниками, борьбой с ДРГ(диверсионно-разведывательными группами. – прим.). Что бы ни говорили, но в ДНР строится своя республика <…> [Теперьуменя]девушка постоянная есть. Это вообще не проблема. Там так и говорят: «Спасибо вам россиянам, многие наши мужики «спетляли» от войны и семей в Россию или Крым, а вы приехали». Поэтому Захарченко(Александр Захарченко – глава Донецкой Народной Республики. – прим.)правильно сказал, когда пообещал, что все добровольцы из России автоматом получат гражданство ДНР, льготы и уважение, а на «возращенцов» еще посмотрят. Есть даже казус - я не мог позволить себе в России вылечить зубы, очень дорого, а здесь мне все сделали бесплатно»[13].
Впрочем, все же нередко судьба добровольцев складывается далеко не так оптимистична. Особого почета повоевавших в Новороссии татарских добровольцев по приезду домой не видно. Так, например, 22-летний Наиль Резванов из Алькеевского района Татарстана, воспитанный в детдоме, после службы в российской армии демобилизовавшись, отправился из патриотических соображений в Донецк, воевал в рядах ополчения в 2014 году, однако по возвращению в Казань оказался совершенно никому не нужным, лишенный полагаемого ему жилья [14].
Многие добровольцы из России, провоевав какое-то время в ДНР и ЛНР, по возвращению домой, сталкиваются с таким явлением как поствоенный синдром – неизбежный спутник многих, кто побывал в реальных боевых действиях. Им порой сложно вписаться в мирную гражданскую жизнь, где действуют совершенно иные ценности, правила, порядки и мировоззренческие установки. Там на войне они ощущают свою полезность, важность, там хоть труднее, но понятнее смысл жизни, чем дома. Отчего многие предпочитают снова вернуться обратно на Донбасс, видя в нахождении там свое призвание.
Стоит добавить, что далеко не все в Татарстане приветствовали или занимали нейтральную позицию по отношению к ДНР и ЛНР и уехавшим воевать на Донбасс добровольцам из России. Так, в июле 2016 года в Казани состоялся судебный процесс над 26-летним Владимиром Максимовым, работавший стропальщиком на одном из предприятий города. В свободное время Максимов в социальной сети «В контакте» занимался откровенным оскорблением и унижением мусульман, кавказцев, евреев, коммунистов и угрожал им. Максимов позиционировал себя приверженцем ультраправых взглядов и сторонником украинского батальона «Азов», который воевал с ополченцами ЛНР и ДНР. В итоге он был арестован (ранее уже имел судимость) и осужден на 2 года и 2 месяца лишения свободы в колонии строго режима по части 2 статьи 280 (публичные призывы к осуществлению экстремисткой деятельности) и части 1 статьи 282 (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) Уголовного кодекса РФ [15].
Другой случай – солидарность национал-сепаратистов Татарстана по отношению к киевскому режиму и к тем, кто воюет против самоопределившихся республик Донбасса. Как известно, воюющее на Донбассе в составе Вооруженных сил Украины подразделение «Крым» комплектуется добровольцами из числа крымских татар и других мусульман. Находящийся сейчас в эмиграции на Украине один из активистов сепаратистского Татарского общественного центра из г. Набережные Челны Нафис Кашапов сообщал, что в рядах «Крым» воюют 3 добровольца из Татарстана. Другая сепаратистская организация «Татарский патриотический фронт «Алтын урда» («Золотая Орда») в декабре 2014 года размещал на своих информационных ресурсах призыв ко всем желающим вступить добровольцем в ряды подразделения «Крым» [16]. Так, в СМИ сообщалось, что в апреле 2016 года на Донбассе погиб татарский национал-сепаратист Руслан Закиров («Барс») из Набережных Челнов, состоявший в рядах «батальона имени Номана Челебиджихана», воевавшего на стороне Украины [17].
Сами татарские сепаратисты особенно-то не скрывали своих симпатией по отношению к государственному перевороту на Украине и присоединению Крыма к России: они одни из первых устроили пикет в Казани, приветствуя «Евромайдан» в Киеве [18], причем некоторые из них (сообщалось о нескольких десятках татар из Поволжья и Сибири [19]) даже отправились лично в столицу Украины, чтобы присутствовать и участвовать в захватах государственных учреждений в период «Евромайдана» [20]. Ежегодный митинг в так называемый «День Памяти» (день взятия Казани Иваном Грозным в 1552 году), организуемый татарскими национал-сепаратистами, в 2014 году прошел под украинскими и крымско-татарскими знаменами [21]. Впрочем, подобная позиция татарских национал-сепаратистов не осталась без реакции властей: за публикацию заявлений и записей в социальных сетях с протестов против воссоединения Крыма и обвинений в адрес России в развязывании войны на Украине в 2014 году на 1 год условно за разжигание ненависти по статье 282 Уголовного кодекса РФ была осуждена лидер Татарской партии национальной независимости «Иттифак» и Милли меджлиса татарского народа Фаузия Байрамова, в 2015 году лидер набережночелнинского отделения Татарского общественного центра Рафис Кашапов по аналогичному обвинению был приговорен к 3 годам лишения свободы в колонии общего режима.
Впрочем, реакция в среде татарских сепаратистов на события на Украине вполне ожидаемы и даже предсказуемы, поскольку их позиция всегда держалась на желании навредить России, а потому в политике они придерживались принципа враг моего врага – мой друг». Однако в среде татаро-мусульманского населения Татарстана были и те общественные силы, кто признавал справедливой борьбу народа Донбасса за его самоопределение, а также всячески оказывал поддержку по мере сил, собирая гуманитарную помощь для беженцев из этого региона, приехавших в Татарстан. Наиболее ярко эту позицию занимал Центр исламской культуры «Иман» г. Казани – старейшая мусульманская общественная организация Татарстана, который выступил с призывом собирать гуманитарную помощь пострадавшим [22]. Более того, общее настроение лета 2014 года в Татарстане было таким, что многие общественные организации и просто рядовые жители откликались на призыв о помощи к прибывавшим беженцам с Донбасса в регион, проявляли солидарность к ДНР и ЛНР. Это был искренний подъем и желание помочь своим соотечественникам.
Правда, гражданский подъем населения наталкивался на странное равнодушие со стороны республиканских властей. Если при присоединении Крыма к России фактор Казани как духовной столицы татар всего мира охотно был взят на вооружение, и Татарстан играл определенную роль в склонении крымских татар в сторону поддержки интеграции полуострова (попытка задобрить «Меджлис крымскотатарского народа» со стороны Казани ни к чему не привела: организация заняла однозначную антироссийскую позицию, в конце концов завершившуюся признанием ее экстремистской и запрещенной в России), то мы практически не увидели ни одной попытки использовать «татарский фактор» на Донбассе. Более того, имелись случаи, когда оказавшимся в трудной положении, бежавшим от военных действий вынужденным переселенцам местные чиновники весьма неделикатно советовали возвращаться к себе домой [23].
Добавим, что участие мусульман Поволжья в боевых действиях на Донбассе постепенно находит отражение и в произведениях художественной литературы. Так, татарская писательница Мадина Маликова сообщила в одном из своих интервью, что работает над романом, где главным героем является парень, отправившийся воевать на Донбасс [24].
Таким образом, мусульмане Поволжья, отправившиеся воевать в качестве добровольцев на Донбасс, в своей основной массе руководствовались теми же самыми идейными установками, с которыми ехали остальные российские добровольцы. Привлекательность идеологии «Русского мира» в том виде, в каком она транслировалась в 2014-2015 гг. в информационном пространстве, подтолкнула часть российских мусульман к участию в боевых действиях на территории ДНР и ЛНР. Религиозная мотивация объективно была не столь ярко выражена в этом намерении, сколько татаро-башкирские добровольцы руководствовались патриотическим желанием помочь населению Донбасса, которое воспринимали однозначно как соотечественников.
Примечания:
1.Сулейманов Р. За что воюют в Донбассе ополченцы из Татарстана// «Независимаягазета», 25 марта 2015 года
2.«Каждому бойцу обещали по дому, по два раба из числа сепаратистов...». Интервью с руководителем регионального отделения Союза добровольцев Донбасса // "Казанский репортер", 30 сентября 2017 года
3. Мусульмане-добровольцы на Донбассе// «Красная армия», 23 июня 2016 года
4. Конференция «Современное отечественное мусульманское богословие и духовная безопасность России» // «Мусульманскиймир». – 2017. - №1. – С.96
5. Муфтий: мусульмане Кавказа на Донбассе защищают русских и православие// "РИА Новости", 28 ноября 2014 года
6. Личный архив автора, интервью от 16.01.2016
7.В Духовном управлении мусульман РФ раскритиковали идею Русского мира// "Национальный акцент", 13 марта 2015 годаСм.: Конференция «Религия и насилие» // «Мусульманскиймир». – 2017. - №1. – С.85-86
9. Чеботарев А. Экс-замглавы штаба армии ДНР: «Мы пугали „укропов" криком „Аллах акбар!"»// "Аргументы и Факты", 7 июля 2017 года
10. Замдыханов Р. Татары в Донбассе: поиски непьющих магометан, любовь к гетто и вечная привязанность к конской колбасе// "Реальное время", 27 декабря 2016 года
11. РогатинВ.Н. Саид Исмагилов – муфтий Майдана на Украине: религиозно-политические взгляды и его деятельность // «Мусульманскиймир». – 2016. - №4. – С.114-119
12. Личный архив автора.
13. РахматовР. От Донецка до Сирии. Зачем жители Башкирии едут на войну? Часть I// «ProUFU», 13 сентября 2016 года
14. Яковлева Ю.Казанский ополченец вернулся с Донбасса и стал бомжом// "ProKazan.ru", 14 ноября 2014 года
15. ХисамоваР. Судья: «Мир у нас и так нестабилен – все на нервах»// «Казанскийрепортер», 22 июля 2016 года
16. В Татарстане вербуют наемников для украинских карательных батальонов// "Русская народная линия", 29 декабря 2014 года
17. В составе «крымско-татарского батальона» на Донбассе воюют националисты из Татарстана// "Eurasia Daily", 13 апреля 2016 года
18. Вильданов Н. В Казани прошел митинг в поддержку киевского Евромайдана// "ProKazan", 16 декабря 2013 года
19. Рогатин В.Н. Участие мусульман Украины на Евромайдане // «Мусульманский мир», - 2015. - №5. – С.128-129
20. Татарские националисты принимают участие в силовых акциях "Евромайдана"// "REGNUM", 5 февраля 2014 года
21. Удар в спину Путину: в Казани санкционировали митинг татарских националистов, на котором призывали к истреблению русских// "Русская народная линия", 13 октября 2014 года
22. Обращение Центра исламской культуры «Иман» о призыве к мусульманам начать сбор гуманитарной помощи для беженцев из Новороссии // "Мусульманский мир". - 2014. - №4. - С.83
23. Янькова Т.В Казани беженцев с Украины попросили с вещами на выход// "Вечерняя Казань", 23 мая 2015 года
24. Мухаметрахимов А.Мадина Маликова: «Татарский писатель прокормить семью не может, это исключено»// «БИЗНЕС Online», 16 апреля 2017 года
Опубликовано:
Сулейманов Р.Р. Мусульмане Поволжья в рядах добровольцев на Донбассе: этнорелигиозная самоидентификация и мотивация участия в вооруженном конфликте // «Мусульманский мир». - 2017. - №2. – С. 55-68
