Топорная работа

 

Появился оригинальный способ разбогатеть, почти не знакомый просвещённым народам. Мы решили сделать этот способ общеизвестным.

Итак, краткая пошаговая инструкция: изготавливаем картинки самых дорогих русских художников авангардистов. Всяких там Малевичей, Кандинских и проч. Это же просто - всякие квадратики да каля-маля рисовать. Картинок делаем дюжины две. А лучше, сотни две, про запас. Помним, мы не подделки делаем, а неизвестные ранее шедевры. Еще сделаем что-нибудь не типичное. Например, большой барабан, с обеих сторон расписанный супрематическими композициями. Это провокация. Все умники-эксперты бросятся на этот барабан, как пчелы на мед, с воплями, что не известно барабанов, расписанных Малевичем. Тут и надо им объяснить, что этот факт, как раз напротив, и доказывает подлинность барабана. Ну, право, какой дурак будет подделывать картинки Малевича на барабане? Это очень важный в нашем деле инструмент – «логика наизнанку». Им надо владеть виртуозно, поскольку при общении с журналистами и экспертами всякого рода, нужно враньё мощное. «Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в неё поверят» - это еще Гитлер писал.

Следующий шаг – поиск музея, а точнее «музейного начальника» с подачи которого будет обкатываться «коллекция». Продать картины, принадлежащие Васе Фантикову, нереально. А вот коллекция из МУЗЕЯ, это уже совсем другое дело. То есть нужен МУЗЕЙ не слишком известный и идеально с директором страдающим от недостатка славы и денег. Параллельно ищем самый важный компонент нашего проекта – покупателя. Это должен быть благотворительный фонд, корпоративная коллекция и проч., короче организация с серьёзными деньгами. Например, благотворительный фонд купит коллекцию, чтобы катать ее по Африке и приобщать бедных африканцев к доброму и вечному. Или корпоративная коллекция – она заинтересована в номинальном увеличении уставного капитала. И нельзя жадничать - все участники проекта должны быть в доле, чтобы работали не за страх, а за совесть.

Конечно, будут вопросы о провенансе, о происхождении коллекции, которая вдруг «с Луны упала». Отвечать надо конкретно, но так, чтобы проверить было сложно. Например: у Малевича был родной брат, имевший пять официальных жен (что правда), третью жену брата Казимир Северинович очень уважал и оставил ей кучку своих работ, а моя тетя (или жена брата) прямая наследница и т.д., или: знаменитый коллекционер (обязательно ныне покойный) Зильберштейн или Козинер (реальные люди) продали (подарили) моей жене. Или так: разбомбили музей в Грозном во вторую чеченскую, а я спас работы, рискуя жизнью и т.д.

Собственно это всё. Можно добавить лишь одно – организатор и вдохновитель такой операции не может быть простым человеком. Это должен быть хитрый и коварный мошенник. Бесчестность, бессовестность, холодный расчет должны управлять его действиями. Макиавеллизм – наиболее полное воплощение такой жизненной позиции. Неплохо, если отсутствие совести приведет к явному физиологическому бесстыдству - появлению «работающих под дурачка» или «улыбчивых» мерзавцев.

Это была теория. Теперь расскажем о реальном проекте, создателем которого оказалась личность блестящих способностей и разнообразных талантов. Зовут его Игорь Владимирович Топоровский. Кратко: родился в 1966 г. в Днепропетровске, учился этот выдающийся человек в МГУ, и еще в юности, благодаря своему гению, стал самым молодым советником Горбачева. При Ельцине работал тайным дипломатом: ездил в штаб-квартиру Европейского союза и НАТО в Брюсселе с совершенно секретными заданиями. И таки да, частенько «спасал мир». Правда, в Фонде Горбачева официально заявили что, Игорь Топоровский с ними никогда не работал, но не будем слишком придирчивы.

Всплывает Топоровский в знаменитом деле антикваров Преображенских, продававших поддельные картины. Дело началось в 2004-ом, а в 2008-м искусствовед Татьяна Преображенская получила девять лет лишения свободы, а ее муж, преподаватель Общевойсковой академии, - восемь с половиной. В ходе следствия было установлено, что Преображенские взяли у Топоровского две картины («Кандинского» и «Малевича»), продали их и рассчитались с Топоровским. В деле есть протокол его допроса и его же расписка в получении трех миллионов долларов. Однако наш герой остается на свободе. Дело темное, но везение удивительное, на грани чуда…

В 2006 году Топоровский с семьей бежал в Брюссель. В 2009 году в Музее города Тур открылась выставка «Экстер и её друзья русские художники» организованная неким Жаном Шовленом (Jean Chauvelin). Через короткое время выставка была закрыта, а 190 картин, подлинность которых была поставлена под сомнение, изъяты французской полицией. Шовлену были предъявлены обвинения в изготовлении фальшивок, подделке подписей и мошенничестве. Соучастник выставки, величайший из коллекционеров современности, Топоровский предоставил для выставки в Туре четыре картины приписываемые Александре Экстер. В числе других эти картины были изъяты полицией, как «вызывающие большие сомнения». Причины: поддельные подписи и недостоверный провенанс. Местный эксперт «общего профиля», назначенный судом Тура, произвел анализы, которые показались суду не достаточно убедительными. Топоровскому разрешили забрать свои «шедевры». Позже он заявил, что «французский суд доказал подлинность работ». Какой все-таки умница, наш Игорек! И какое блестящее владение логикой «наизнанку»! Однако, именно этот опыт подсказал Топоровскому как нужно действовать.

Теперь, собственно, о скандальном проекте Топоровского, который сегодня обсуждает всё мировое арт-сообщество. Итак, в октябре 2017 года Музей изящных искусств города Гент (MSK Gent) открыл выставку из 24 картин, потрясающих «шедевров», заявленных, как работы Малевича, Кандинского, Явленского, Гончаровой и других художников русского авангарда. Выставка произвела эффект разорвавшейся бомбы. Особый ажиотаж вызвали прялка и туесок, расписанные Малевичем… Все «произведения» (холст, масло, большой формат) были взяты в долгосрочный заем у Фонда Дилегем (Dieleghem Foundation), основанного теперь уже брюссельским «коллекционером» Игорем Топоровским.

Отдадим ему должное: создание такого Фонда, безусловно, гениальная идея. Фонд Дилегем стал железобетонной «прокладкой» под всем проектом. Судите сами: Председатель Фонда - Эрве Дуайен (Hervé Doyen) - мэр брюссельской коммуны Жет, где Топоровский купил полуразваленный старинный особняк Дилегем. Ну конечно, есть в правлении Фонда и директор (теперь уже бывший) Гентского МУЗЕЯ (MSK) Катрин де Зегер. Присутствует и непременный свадебный генерал, который придает высокий статус Фонду – это 77-летняя Элен де Витт (Hélène de Witt du Lau Allemans) – дочь принцессы Марии Клотильды Бонапарт (1912-1996), родственница бельгийской королевской семьи! Круто? Сам Фонд призван «бескорыстно пропагандировать искусство русского авангарда», но, (внимание!) устав Фонда (мелким шрифтом) позволяет и продавать картины если очень нужно. Кому продавать? А в правлении Фонда случайно присутствует 74 –летний Кристиан Пинт (Christian Pinte) – человек, много лет ответственный за пополнение художественных собраний банков Dexia и Paribas - крупнейших финансовых групп мира! Теперь все ясно? Аплодируем Топоровскому стоя!

Маленькое отступление: трудно продать картины, принадлежащие некоему выходцу из России Игорю Топоровскому. А вот коллекция Фонда Дилегем, находящаяся в постоянной экспозиции Музея изящных искусств Гента - это совсем другое дело.

Но все пошло немножко не так, как планировалось. В январе 2018 появилось открытое письмо искусствоведов и галерейщиков, в котором выставленные в Генте работы были названы «вызывающими много вопросов». Нет, слова «фальшивка» или «подделка» тогда еще никто не произнес. Люди культурные, сдержанные… Министерство культуры бельгийской Фландрии отправило в Музей Гента уважаемую экспертную комиссию для установления подлинности картин. В Музее комиссию встретил адвокат Топоровского Себастьян Вателет (Sebastien Watelet) и доходчиво объяснил экспертам всю ничтожность их полномочий. Хороший адвокат – залог здоровья! Короче, разогнал адвокат комиссию, как матросы Временное правительство.

«Если владелец соглашается на лабораторный анализ работ, он тем самым допускает сомнения в их подлинности», – цитирует бельгийская газета De Standaard Ольгу Топоровскую - жену и по совместительству совладелицу этой кучи «шедевров». Вот она, блестящая «логика наизнанку»! Говорят, недавно Ольга Топоровская была в Антверпене и зашла на Пеликан Штрассе, где находится мировой центр торговли бриллиантами. Это недалеко от их родного Дилегема. Там, приглядев кольцо с «бруликом», наша красавица Ольга попросила показать ей сертификат на камень. Продавец, лукаво усмехнулся: «Если владелец соглашается на лабораторный анализ камня, он допускает сомнения в его подлинности…».

В интервью Ольга Топоровская (в девичестве Певзнер) рассказала, каким образом ей и ее мужу удалось собрать коллекцию из пяти сотен (!) работ русских авангардистов. Часть коллекции якобы досталась Ольге по наследству от родственников – бежавших после революции братьев Антона Певзнера и Наума Габо, другая часть – от Георгия Костаки, который дружил с отцом Ольги. Основной же массив работ супруги якобы недорого скупили из запасников музеев и частных коллекций, поездив по союзным республикам в ходе распада СССР (в том числе коллекцию директора Эрмитажа Иосифа Орбели, которую он якобы пытался спасти от уничтожения, спрятав в Армении).

Издание The Art Newspaper провело журналистское расследование и поговорило с потомками Певзнеров, Костаки и Орбели, но никто из них никогда не слышал о людях с фамилией Топоровские, никакой коллекции Певзнеры в России не оставляли, а у Орбели вообще ничего не было за душой. И на Топоровского накинулись журналисты с вопросами о провенансе – происхождении его коллекции. Но наш герой не из робкого десятка и не уклонялся от интервью. Простите за тавтологию, но Топоровский, как топором зарубил все обвинения в свой адрес.

Например, в интервью корреспондент, ссылаясь на искусствоведов, язвительно намекает, что Певзнеры не оставили никакой коллекции в Москве. Топоровский, в ответ, как топором срезал: Искусствоведы врут! Затем, смягчившись, уточняет, что Нина -дочь Наума Габо, как и Алики - дочь Костаки могли не знать Ольгу Топоровскую и её отца Певзнера. А скорее всего, забыли. И ничего их слова не доказывают. Опять срезал и наповал! На надоевший вопрос о коллекции директора Эрмитажа в 1934–1951 годах Иосифа Орбели, коллекции, которой по утверждению искусствоведов вообще не было в природе, Топоровский привычно рубит: Искусствоведы врут!

В этом же интервью благороднейший человек, невинно оклеветанный врагами - Топоровский с горечью сетует: «Люди сорвались с цепи и пытаются всякими способами уничтожить работы. Я сделаю все, чтобы защитить подлинность своих работ и пресечь эту гнусную компанию, хотя она и неконтролируема. Мы продолжим научную деятельность. Только в научных дискуссиях можно найти истину, но для этого надо отойти от рынка». Слова, как видим, настоящего большого ученого, радеющего за науку и призывающего отойти от рынка. Последнее понятно: чем меньше народу на рынке, тем выше цены.

Сейчас бельгийская полиция проводит обыски и изъятие документов в Гентском музее и у фигурантов этого позорного дела.

Что еще добавить к этой грустной истории? Теперь уже бывший директор Гентского Музея Катрин де Зегер курировала Московскую биеннале современного искусства в 2013 году. Неужели она не могла отличить оригиналы от грубых новоделов, к тому же написанных одной рукой? Почему многие, казалось бы, достойные и порядочные люди, как бабочки на огонь, слетелись на приманку очевидного мошенника? Где хваленая честность европейских аристократов? Или их толерантность достигла предела несовместимого с жизнью? Они не знают, что с бандитами, ворами и мошенниками нельзя разговаривать на нормальном человеческом языке, а толерантным можно быть только с толерантными? Вопросы, увы, риторические…

И наверное хватит называть Топоровского «коллекционером». Честному глазу ясно видно, что Гентские «шедевры» никакие не «работы художников русского авангарда», а примитивные подделки.