Наш Президент в целом правдивый человек, и у нас нет оснований не верить цифрам и фактам, приведенным в его очередном послании Федеральному Собранию. Но в одном месте он явно слукавил – в самом начале, произнеся фразу: «То, о чем сейчас скажу, абсолютно не связано с внутренним политическим циклом и даже с выборами Президента».
Напомним, что дата оглашения послания специально была перенесена с декабря на март, поближе к выборам. Шестилетний президентский срок истекает, нынешний президент ждет от избирателей продления своего контракта еще на шесть лет, и именно поэтому нет ничего удивительного в том, что значительную часть послания составила презентация достижений нашей военной науки и промышленности. Как уходящий глава государства, Владимир Путин обязан отчитаться об успехах, а как приходящий на смену себе самому – презентовать эти успехи электорату в качестве «приданого».
А успехи у нас – где? Спорт, любимая игрушка российской элиты, нынче стал одиозной темой, и о победах наших фигуристок и хоккеистов под нейтральным флагом имело смысл промолчать. Что с нашей экономикой? Привычная уже стагнация – болото, в котором правительство периодически пытается разглядеть здоровые ростки. Президент, разумеется, сказал и про жилье, и про транспорт, и про образование с медициной, но здесь островки достижений теряются в море проблем. А вот новые ракеты с невероятными, завораживающими тактико-техническими характеристиками, да еще в формате видеоконференции – это да. Это непобиваемый козырь.
Тут ведь мало того, что таких замечательных ракет нет у наших «уважаемых западных партнеров», что Трамп, Мэй, Меркель и Макрон имеют все основания завернуться в простыни и ползти на кладбище. Важно еще и то, что таких летающих штучек нет у других кандидатов в российские президенты, у всех этих жириновских, собчак и, прости Господи, сурайкиных. У них есть стаканы с водой, стаканы с соком, пригоршня циничных пиарщиков – и всё. Никаких «Сарматов», «Кинжалов» и «Авангардов».
Супероружие, Wunderwaffe, вброшено в наш общественный оборот как новая национальная идея – где-то в противовес, а где-то и в дополнение к серебряковской триаде «сила, наглость, хамство». Неловко прибегать к этой аналогии после екатеринбургского мэра Ройзмана, но все же стоит вспомнить, что ведомство Геббельса взяло эту идеологему на вооружение именно тогда, когда Германия стала проигрывать войну обычными средствами. И Путин не скрывает – страна отстает, страна может не вписаться в очередной вираж технологической гонки. Вот почему вундерваффе вышло на авансцену.
Одна из основных функций русского вундерваффе – стать символом, метафорой, прообразом русского технологического прорыва. Мы тоже кое-что можем. И пусть это, по старой традиции, опять какие-то приспособления для человекоубийства, но ведь не сразу Москва строилась. Сегодня «Сармат», а завтра, глядишь, лекарства от рака и летающие беспилотные лимузины.
Больше всего поражает, что при таких успехах военной техники в наших магазинах по-прежнему есть и десятки сортов колбасы, и джинсы, и всё то, чего советское правительство лишало народ в годы прошлой гонки вооружений. Оказывается, без затягивания поясов можно не только догонять США, но и бросать им военно-технологический вызов.
А вот что касается военно-политического аспекта как такового, то пока непонятно, как новообретенную мощь можно будет намазать на хлеб.
В качестве средства сдерживания наше новое вундерваффе избыточно даже с учетом выхода США из договора по ПРО. Уж если американцы с опаской ходят вокруг КНДР, чей ракетно-ядерный потенциал хорошо если достиг уровня начала 1950-х годов, то напасть на Россию они не решатся никогда.
В качестве инструмента первого удара… Вообще-то первый удар нашей военной доктриной не предусмотрен. Конечно, чисто теоретически можно ставить такую задачу: «как уничтожить Америку и не пострадать самим». Однако в этой задаче всегда будут присутствовать некоторые досадные неизвестные, ибо мы не можем доподлинно знать, что конкретно есть у неприятеля и как сработает то, что есть у нас. Приятно иметь в арсенале ракету, которая, если в нее ввести координаты бункера Дональда Трампа во Флориде, гарантированно туда долетит, но мы же понимаем, что в этом случае в разные стороны полетит еще много всяких ракет.
Но, может быть, наше вундерваффе можно будет транслировать в какое-то преимущество России в локальных конфликтах?
На сегодняшний день главная проблема, с которое сталкивается Россия за пределами своих границ – это комплекс локальных конфликтов вокруг наследия бывшего СССР и, в частности, вокруг судьбы русского населения, оставшегося вне нашего государства. Самое болезненное направление – украинское. Резонный вопрос: поможет ли вундерваффе вернуть в родную гавань русский Харьков, русскую Одессу, нашу древнюю столицу Киев?
Хорошо, пусть это звучит слишком амбициозно. Скажем скромнее: стоит ли жителям донбасских республик хотя бы теперь, когда у России есть гиперзвуковые ракеты с ядерными двигателями, рассчитывать на возврат Мариуполя, Авдеевки, Славянска? Увидим ли мы свет надежды на их лицах? В.Ю. Сурков предложил назвать новую ракету «Гиви» - но реальный командир Гиви, Михаил Толстых, лежит в могиле, и мы до сих пор доподлинно не знаем, кто стоял за его гибелью.
Если же отвлечься от Украины, то чем поможет наше новое вундерваффе русским Казахстана, где в последнее время русский язык принялись теснить под прямым руководством президента Назарбаева, нашего самого дорогого партнера, дороже Порошенко и Лукашенко? Да и Лукашенко – станет ли сговорчивее под прицелом боевых лазеров «старшего брата»?
То есть мы видим ряд проблем, которые при наличии политической воли можно было бы решить и без подводных беспилотников, и без рукотворных метеоритов, дающих по двадцать махов. А если политической воли нет, то все презентованные изделия окажутся столь же бесполезны, как в свое время – груды оружия на складах Советской Армии.
Но всё это скучные практические материи, которые не должны заслонять от нас главный нерв момента: Путину, кажется, удался собственный ребрендинг.
До 1 марта он воспринимался многими как политик, безнадежно застрявший в XIX веке. Говорили так: у нас – тоскливая путинская стабильность, царство устаревших понятий, а у них, на Западе – заря новой технологической эры. Символом этой новой эры, «притчей на устах у всех» стал Илон Маск – будто бы сошедший с киноэкрана чудо-предприниматель, взявшийся революционизировать все сферы человеческой жизни, в которых еще не потоптались Стив Джобс и Сергей Брин. У них – Маск и автомобили, не нуждающиеся в путинской нефти. У них – Маск и мечта о Марсе, возвращенная человечеству. А где же наш Маск? Долго ли ждать нашего Маска? Некоторые договаривались до того, что в России и не может быть своего Маска – такая, мол, проклятая страна.
Но вот занавес раскрылся и на сцену вышел русский Маск. Им, естественно, оказался Владимир Путин. Это логично: раз Путин – наше всё, то и Маск у нас тоже Путин. Причем Путин взял на себя обе основные функции Маска – и организационную, и пропагандистскую. То есть он не только презентовал новые вооружения как полагается – на большом экране с 3D-графикой, но и, как сообщают, лично контролировал их разработку на каждом этапе.
Конечно, кое-кому послание Путина больше напомнило речь сенатора Палпатина о провозглашении первой галактической империи, но сделаем скидку на наши цивилизационные особенности. Это все-таки русский Маск – человек, который берется в течение ближайших шести лет удивлять нас чудесами новых технологий, если мы отдадим за него голос 18 марта.
Главное, чтобы нарисованные перспективы не растаяли сразу после того, как из школьных рекреаций вынесут урны для голосования. Не покидай меня, безумная мечта!
