16 мая президент Украины ввёл в действие решение Совета нацбезопасности, принятое три недели назад. Власть будет блокировать российские социальные сети и сервисы Яндекса. Чем это обернётся для страны и как отреагируют российские власти?
- Уважаемые, скажите, пожалуйста, почему у вас Facebook, «Одноклассники» и «Вконтакте» от Wi-Fi не грузятся?
- Уважаемый, они блокируются. По официальной версии Комитета нацбезопасности, чтобы усложнить вербовку молодёжи со стороны террористов.
- Что же делать?
- Вот уважаемый, давайте скачаем анонимайзер…
Такой диалог возможен в любой гостинице Душанбе или Худжанда, где есть русскоязычные молодые люди. Т.е. в любой.
Чтобы пользоваться Facebook в Китае, правительство которого построило «великий китайский firewall», дабы оградить миллиард триста миллионов человек от тлетворного влияния запада, можно также скачать какой-нибудь ZenMate, в один клик выбрать страну, которая будет сообщать китайской системе, что вы находитесь именно в ней за пределами Поднебесной, и спокойно пользоваться благами цивилизации. Если же по недоразумению вы не успели установить анонимайзер на свой гаджет (здесь большими красными буквами следует написать: граждане! В связи с угрозой распространения вируса WannaCry не открывайте файлы с неизвестным содержимым, тем более с расширением .exe), существующие он-лайн анонимайзеры, коих бесчисленное множество, помогут пусть медленно, но открыть нужную ссылку.
Наконец, после появления в России такого монстра как Роскомнадзор, бдительно следящего за этической правильностью контента, попадающего в глаза и уши россиян, пользователи научились спрашивать у поисковиков, что такое VPN-сеть и прокси-сервер. Теперь таджикскую и китайскую специфику отношений власти и Интернета будут изучать несколько миллионов украинских пользователей.
Борьба с «российской агрессией» является на Украине одним из важнейших элементов национального строительства. Наличие чётко очерченного внешнего врага, которого видно в полный богатырский рост, поигрывающего военными мускулами и ядерной дубиной, позволяет ещё и списывать на него все внутренние проблемы. Собственно «российский след» появляется в украинских медиа, описывающих украинские неприятности, не реже, чем чеченский – в отечественных СМИ 90-х. Усиление санкций выглядит логично со стороны украинских властей. Они продолжают дело, начатое в июле 2014 года, когда Киев запретил импорт российской свинины. Потом Украина отключила российский телевизор, запретила почти сотне журналистов въезд, разорвала межправсоглашения, объявила вне закона все российские фильмы, произведённые после 1 января 2014 года (таковых сейчас 544). На протяжении последних трёх лет Банковая ограничивала деятельность российских банков и предприятий ВПК, отключала российские платёжные системы, приостанавливала транзитные перевозки и прекращала авиа-сообщение. Приложение с перечислением запрещённых к существованию в пределах украинских границ фильмов, продуктов и людей занимает 79 страниц. На этом фоне воспринимать запрет соцсетей, как Апокалипсис, наивно. Обойти блокировку – совсем не то же самое, что добраться из Москвы до Киева через аэропорт Минска.
Вопрос с соцсетями носит не столько политический, сколько этический характер. Улучшается ли жизнь украинцев оттого, что они временно теряют доступ к ежедневному, а для кого-то – ежеминутному каналу коммуникации? Россия – «агрессор» в законодательстве Украины, а с агрессором всё же надо бороться, но, как и в случае с запретом авиа-сообщения, повлиявшим негативно на жизнь украинцев, возникает вопрос: так ли уж стоит отмораживать уши назло маме, когда тебе 51, а не 13?
Объяснения украинских властей выглядят откровенно глупо. «Борьбу с российской пропагандой» вполне можно увидеть в запрещении ведущих государственных каналов, поскольку они транслируют магистральную точку зрения, не сильно отвлекаясь на Майкла Бома или Вячеслава Ковтуна, призванных изображать альтернативу в виде мальчиков для битья. Но в отношении соцсетей подменяются понятия. Это каналы коммуникации, т.е. инструменты – как ими пользоваться решает потребитель, коих несколько миллионов. «Неуважение к международному праву» в российских соцсетях, о котором сказал премьер-министр Владимир Гройсман, объяснявший причины блокировки, выказывали украинские граждане. В общем, у строителей дома отобрали шпатели, вместо того чтобы показать, как сделать стены ровными.
Подобный запрет равносилен попыткам бороться с русским языком, который прекрасно знают некоторые украинские неонацисты, на котором бакинский армянин Арсен Аваков и грузин Михаил Саакашвили обсуждают, кто из них больший украинец, а Юлия Тимошенко призывает «сбросить на Крым ядерное оружие». Логика борьбы с «агрессором» примерно та же, что использовали представители запрещённого в России «Меджлиса», когда, подрывая опоры ЛЭП, обесточивали Крым, искренне надеясь, что, застрявшие в лифтах и лежащие на больничных койках без света симферопольцы полюбят украинское государство.
Пользователи соцсетей по обе стороны от российско-украинской границы начали реагировать. От предложения запретить предлог «на Украину» и картинок, где Ким Чен Ын хохочет, глядя на украинского президента, до заголовков про «информационный голодомор, который устроил Порошенко», и звонков друзьям, когда в трубке голос серьёзно спрашивает: «Ты знаешь, как обойти запрет?» Отреагировала с юмором даже Укрпошта, предложившая пользователям, оставшимся без мессенджеров соцсетей, свои услуги.
Украинский сайт Лига.бизнес провёл опрос, который следует считать казусом с претензией на тенденцию. 52 % из 10,5 тысяч проголосовавших высказались против запрета. Вице-чемпионами этой гонки за свободу стали 17 %, ответившие «так им и надо», имевшие ввиду российские IT-компании. Будто и не бывало запрета, под текстом висели традиционные кнопки репоста: «Вконтакте», «Одноклассники» и Facebook. Сайт президента отреагировал быстрее – уже днём 16 мая сделать перепост документов, вывешенных на president.gov.ua, было невозможно – кнопку «Вконтакте» удалили, оставив Facebook, Twitter и GooglePlus.
Провластные блогеры (на Украине таких называют «порохоботами») принялись объяснять населению, что «революция достоинства» началась с призыва совсем не «Вконтакте», а основные волонтёрские группы действуют не в «Одноклассниках». Критики главы государства пишут, что он понимает риски для собственного переизбрания, которые несёт Интернет, поэтому принял решение закрыть самую популярную соцсеть в стране. По их мнению, Банковая пытается сместить фокус общественного внимания с коррупции, в т.ч. в своём окружении, на борьбу с «российской агрессией».
Наблюдающие за Украиной представители «русского мира» (даже те, кто его истово ненавидит) положительных доводов не приводили. Среди западников сквозит разочарование, патриоты радуются, мол, хотели революцию – получите. В ближайшее время российская власть посредством подконтрольных ей медиа-ресурсов сделает всё, чтобы страна узнала, сколько на Украине на самом деле свободы. Прогосударственные медиа не присоединятся к тем антивластным, которые несколько лет рассказывают и показывают, как обходить запреты, но говорящие головы власти на все лады будут рассказывать о российском свежем воздухе и отсутствии цензуры в Интернете. В этом смысле российские пользователи саркастически, но вполне справедливо уже начали благодарить президента Порошенко за блокировку, поскольку Кремль не будет усиливать контроль за Интернетом. По крайней мере, пока, ибо Украина для российского государства – слишком кривое зеркало, отражение в котором она не любит.
В Китае не работает Google, но работает Яндекс. На Украине теперь наоборот. Но что должно произойти, чтобы самый далёкий от Интернета человек, не представляющий, тем не менее, свою жизнь без «Одноклассников», не был способен забить в любой доступный поисковик запрос «как обойти запрет на «Вконтакте»?» Только вопрос «как в российской пропаганде участвовал сервис Яндекс.погода?» останется загадкой.
