Значительная часть территорий Донецкой и Луганской областей УССР, - на которых ныне находятся ЛНР и ДНР и одноименные области Украины, - являются историческими территориями проживания донских казаков, бывшими в досоветский период частью Области Войска Донского.
На административно советско-украинской территории в местах проживания казаков сохранялась этно-донская ментальность и культура. Неоднократно, причем с советских времен, высказывались лозунги воссоединения с «родным Доном» - Ростовской областью. Как и в России, в начале 1990-х годов в Луганской и Донецкой областях возникло «движение казачьего возрождения». При этом воссозданные общины частично вошли в казачьи организации России. Часть подобных объединений, сохраняя этно-донскую основу, вступили в поддерживаемые официальными властями Украины общеукраинские казачьи структуры. При этом, как и в России, движение «казачьего возрождения» на Донбассе было относительно немногочисленным и не имело широкой общественной поддержки. Для украинских властей сепаратистской или иной угрозы оно не представляло.
Во время президентства Януковича выходила многостраничная газета «Казак Донбасса». Достаточно равнодушно власти Украины реагировали на включение основных казачьих организаций Донбасса в состав российской реестровой, т.е государственной организации «Войсковое казачье общество «Всевеликое Войско Донское» - ВКО ВВД. Туда вошел созданный 31 октября 2009 года «Луганский округ донских казаков» (ЛОДК) возглавляемый атаманом Леонидом Рубаном. Аналогичный «Донецкий округ донских казаков» (ДОДК) возглавлялся атаманом Исаевым.
Но обе эти структуры, хотя и были самыми крупными и массовыми, но не представляли все организованное казачье движение домайданного Донбасса, часть казачьих организаций в них не вошла. Были организации ориентировавшиеся, очевидно из-за материальной стимуляции со стороны власти, на структуры «украинского запорожского казачества». Впоследствии, особенно после Майдана, роль и влияние «независимых» стало практически нулевым. В частности на Донбассе практически без следа исчезли «запорожские казаки» и им подобные.
Украинские власти, а вернее те кто ими руководил, - Украина с момента крушения СССР была псевдонезависмым государством под внешним управлением, - рассчитывали сделать из организационно оформленного российского казачества широкую общественно-оппозиционную силу, и в итоге если не создать «вторую Ичкерию», то по крайней мере раскачать общественную ситуацию на юге России. Донско-казачьи организации украинского Донбасса планировалось использовать для достижения вышеназванных целей. При всех президентах, включая Ющенко, домайданной Украины организации донских казаков на Донбассе не преследовались.
Власти Украины так же пытались создать свое массовое «движение за возрождение украинского казачества», в частности создать «Запорожское казачье войско», куда планировалось опосредованно включить и донских казаков Донбасса, не прекращая использовать последних для дестабилизационной работы в отношении России.
В 1990-е годы были активные контакты УНА-УНСО и групп казачьих националистов Дона и Кубани. Внук руководителя ОУН(б) 1940-х Романа Шухевича Юрий, ставших в1990-х одним из лидеров украинских необандеровцев, неоднократно встречался с рядом авторитетных персон в казачьем движении и даже оказывал на таможне Ужгорода помощь занимавшихся популярным в те годы «челночным» бизнесом казакам. Украинские националисты даже предлагали (безрезультатно) тренировать российских казаков на базах военной подготовки в Карпатах.
Но все же в 1990-е годы полномасштабного сотрудничества казаков и бандеровцев не получилось. В частности по причине того что российские казаки-националисты прекрасно понимали, что местечковая идеология западно-украинского национализма основана на ненависти ко всем для кого родной язык русский или даже малороссийский, диалектом которого является кубанская «балачка».
Не забывалась проявляемая в период гражданской войны ненависть к донским казакам со стороны как петлюровцев и им подобных, и живших на Дону «землеробов» - украинцев-иногородних, - практически полностью поддержавших Советскую власть, и активно участвовавших в «расказачивании»-казакоциде. Окончательно в 1990-е развела украинских и казачьих националистов Первая Чеченская война.
«Голубой мечтой» укронационалистов (кстати, еще с дореволюционных времен) была Украина «вiд Сяну до Дону» с включением Кубани и Терека. По «мрійливим» планам донцам и кубанцам волей-неволей была уготовлена участь стать «громадянами великої української держави». Решение в новой Украине «вiд Сяну до Дону» вопроса с казаками-автохтонами по волынско-польскому образцу наверное не предусматривалось. Хотя кто знает глубину и широту украинской души…
С момента возникновения в конце 2013- начале 2014 годов кризиса украинской государственной власти, казачье население Донбасса практически полностью заняло позицию не принятия Майдана и государственного переворота 22 февраля. Практически полностью население казачьих районов высказалось на референдуме за выход своих областей из состава Украины и поддержало провозглашение Луганской и Донецкой Народных Республик.
12 февраля 2014 года, еще до свержения Януковича, Совет атаманов Луганского округа Донских казаков принял заявление к Президенту РФ Владимиру Путину, с просьбой оказать военную поддержку народу Украины в случаеусугубления политического кризиса в стране.
В период безвластия и анархии февраля-марта 2014 года в Луганской области возникли отряды самообороны из местных казаков, которые в ряде населенных пунктов взяли на себя функции правоохранительных органов по поддержанию общественного порядка. 1 мая 2014 года над городом Антрацит, именно местными казаками был поднят исторический флаг Донского казачества. В ночь со 2 на 3 мая 2014 с территории РФ в Луганскую область вошел вооруженный отряд подчиненный атаману Международного Союза общественных организаций «Всевеликое Войско Донское» (МСОО «ВВД») Николаю Козицину, основным местом базирования которых стал уже контролировавшийся местными формированиями Антрацит. Часть местных казаков, в индивидуальном порядке, вступила в состав подчиненных Козицину отрядов. В целом в отношении атамана МСОО «ВВД» и его формирований, луганские казаки были настроены отрицательно.
Местные, как правило небольшие, подразделения казаков на начальном этапе донбасской войны остались вне козицинских формирований. Как рассказывал участник событий: «Козицин после прихода на Донбасс занялся своими делами. До местных казаков и жителей вообще ему дела не было». По словам того же информанта, Козицин на занятых его «Казачьей национальной гвардией» (КНГ) территориях создал собственную систему власти. С уже существующими отрядами местных казаков козицинцы почти не соприкасались, военной или иной помощи не оказывали.
В частности первоначально самостоятельное крупное формирование «Стахановская казачья самооборона» под командованием Павла Дремова, сумевшее удержать в июне 2014 года, вместе с подразделениями Алексея Мозгового, стратегические позиции в треугольнике Стаханов-Лисичанск-Рбежное, впоследствии вошло в «КНГ» и стало основой «Первого казачьего полка имени Платова», - одного их самых боеспособных подразделений починенных атаману Козицину.
Теоретически на конец весны - начало лета 2014 года руководство местным казачеством сохранял ЛОДК подчинявшийся российским реестровым донско-казачьим структурам. Атаман ЛОДК Леонид Рубан на период начала июня 2014 входил в высшее руководство ЛНР. Бывший глава реестрового «ВВД», депутат Государственной Думы РФ Виктор Водолацкий в интервью от 22 октября 2014 года называл атамана ЛОДК Леонида Рубана «мой атаман округа».
В реальности на начальном этапе донбасского конфликта не только Козицин, но и ЛОДК, и власти недавно образованной ЛНР были к местным казакам достаточно равнодушны, контакты их с низовыми структурами были минимальны.
В ДНР, где местное казачье движение было, ввиду сравнительно набольшего количества «природных» казаков, мене развито, нежели в ЛНР, ситуация была аналогичной. Однако местное казачество в начальный период конфликта активно проявило себя при проведении референдума о независимости проходившего 11.05.2014 в Мариуполе. Там вооруженные местные донские казаки руководимые атаманом Павлом Каракотовым взяли под охрану 2 из 4 пункта по проведению голосования. В тот же период в находящемся восточнее Мариуполя Новоазовске казаки атамана с позывным «Скиф» установили власть ДНР.
Об отношении властей новообразованной ЛНР с местным казачеством автору рассказывал одни из участников событий весны 2014 года. По его словам, состоящий из жителей крупного населенного пункта ЛНР отряд казачьей самообороны вплоть до июня 2014 не имел другого оружия кроме охотничьего. С началом боевых действий непосредственно возле места расположения руководство местной самообороны в инициативном порядке встретилось с заместителем лидера ЛНР того периода Валерия Болотова и попросило дать им армейское оружие. Заместитель, в качестве условия вооружения отряда, поставил требование дать казаками обещание поддерживать Болотова, уточнив, что именно его лично. После того как лидеры казачьей самообороны такое обещание дали, им было выдано легкое стрелковое оружие.
Надо все же признать, что в составе вооруженных формирований самого начального периода существования ЛНР и ДНР существовали подразделения позиционированные именно как местно-казачьи. Так после взятия под контроль КПП «Должанский» на границе с Россией охрану его осуществляли бойцы с шевронами «Первая Луганская казачья сотня».
Осенью 2014 года комендантская рота г. Луганска состояла из казаков, 80% из которых были местные, а 20% - приехавшими из России. Достаточно длительное время, примерно до 2015 года город Ровеньки в ЛНР контролировался местно-казачьим формированием атамана Конкина.
О характере местных казачьих формирований один из казаков-добровольцев из Ростовской области воевавший в составе подразделения «ГБР «Бэтмен» рассказывал так: « На момент моего пребывания в ЛНР (июль 2014 года) местное казачество в качестве самостоятельной военной силы существовало в виде мелких и «микроподразделений», в той ли иной степени включенных в военные структуры ЛНР». Рассказчик наблюдал действия 82-мм. минометной батареи состоявшей только из местных казаков, в основном близких родственников. Респондент подчеркнул, что батарея позиционировалась именно как «донская казачья» с соответствующей символикой и элементами традиционной униформы. Состав батареи действовал автономно, независимо от других формирований, что не раз приводило к конфликтам.
При анализе местного казачества нельзя не упомянуть об одной из самых знаковых фигур русско-украинской войны: командире бригады «Призрак» Алексее Мозговом. Руководимое им подразделение не было чисто казачьим, хотя в его составе был казачий батальон «Ермак». Но сам Мозговой был местным донским казаком, гордился своим происхождением и носил серебряные погоны казачьего офицера на парадном обмундировании.
В целом итоги войны на Донбассе показали, что «природное» донское казачество даже в условиях советско-украинского национального нивелирования и «пролетарско-интернационального» окружения смогло сохранить свою этническую самобытность. Оно в начальный период конфликта смогло выступить, хоть и в крайне ограниченных масштабах, в качестве самостоятельной военной, а иногда и политико-административной, силы. Но в условиях масштабного разрастания конфликта сохранение местным казачеством автономности, стало невозможным и оно «растворилось» в ходе масштабных военных и иных явлений и процессов.
