У любой военной техники есть не только противник на поле боя. Прежде чем на это самое поле боя выехать, новой технике предстоит еще преодолеть сопротивление, связанное с традициями, неизбывным консерватизмом и разного рода предрассудками. В военное время новая боевая техника рождается несравненно легче, чем в мирное время, поскольку известно, что для победы все средства хороши. Любая перспективная идея быстро опробывается и, если испытания показали ее пригодность, тут же идет в дело.
Вот как раз есть тема, в которой есть и традиции, и консерватизм, и предрассудки. Что для бронированной боевой машины лучше: гусеница или шнековый ротор?
Казалось бы, ответ очевиден и на шнек давно поставлено клеймо неперспективности. Шнековый ротор появился почти на сто лет позже, чем гусеница, но так и не стал распространенным. На шнеках теперь ездят крайне немногочисленные вездеходы, производимые поштучно. Гусеница же стала очень распространенной как среди гражданской, так и среди военной техники. Но все же, стоит покуситься на святое и заявить, что шнековый ротор гораздо лучше для боевой машины, чем гусеница.
Немного технологии
Гусеничный движитель при первом же взгляде обращает на себя внимание своей технической сложностью, поскольку состоит из многочисленных узлов: ведущее колесо, опорные катки, направляющее колесо, поддерживающие катки и гусеница. Опорные катки подвешиваются к корпусу танка узлом подвески, состоящей из рессоры, демпфера и балансира. При использовании 6-7 опорных катков на танк требуется установить 12-14 узлов независимой подвески. Гусеницы также требуют многочисленных деталей, скажем у танка Т-72 97 траков в гусенице или 184 трака на танк. Ходовая часть современного танка собирается из сотен деталей.
Шнекороторная ходовая часть несравненно проще по своему устройству. Сам шнек — одна деталь. Для подвески двух шнеков требуется четыре узла подвески, а для приведения его в движение требуется две бортовые трансмиссии. Не нужны ни катки, ни колеса, ни гусеницы. Чем проще конструкция, тем легче ее изготовить и собрать, особенно в масштабах поточного производства.
Шнек уступил первенство гусенице, думается, по сугубо технологическим причинам. В то время, когда в гусеницы «обувались» танки и трактора, все элементы гусеничного движителя могли быть изготовлены стандартными промышленным методами: литьем, ковкой, мехобработкой. Весь вопросо был только в масштабах производства, который достигал колоссальных величин. Скажем, Т-34 был выпущен серией в 84070 машин. На каждую машину требовалось по 144 трака (ранние серии имели по 74 трака в гусенице, но для простоты подсчета примем более позднюю модификацию с 72 траками, с которыми была выпущена основная часть танков). Итого, для «обувки» всего выпуска Т-34 требовалось выпустить более чем 12 млн. траков.
Для шнека требовалась труба. Шнекоротор, по существу, представляет собой трубу, закрытую с двух сторон заглушками, в которые укрепляются оси, и поверх трубы наварены гребни шнека. Чем больше и тяжелее шнекоход, тем больший диаметр трубы был потребен для ее оснащения. Однако, технология производства труб большого диаметра была освоена только после войны. Подходящие трубы делались из одного или двух штрипсов, или же наматывались из полосы и сваривались спиральным швом. Эти методы были освоены для поточного производства только в начале 1960-х годов. В 1930-е годы упор делался на бесшовные трубы, изготовливаемые прошивкой, а эта технология имела ограничение по максимальному диаметру.
Потребность в трубах при массовом производстве шнекороторных танков исчислялись в сотнях километров. Скажем, если бы Т-34 был оснащен двумя шестиметровыми шнеками, то для всей серии потребовалось бы 1008 км труб.
Итак, невозможность производить в больших масштабах трубы большого диаметра и стала, очевидно, главной причиной, почему шнекоротор не получил широкого распространения. Несмотря даже на простоту и технологичность ходовой части по сравнению с гусеницами. Но теперь этих технологических ограничений больше нет. Трубы большого диаметра производятся в масштабах, о которых в 30-е годы не могли и мечтать.
Война обычно идет в грязи
Шнекоход отличался от всех других типов машин своей феноменальной проходимостью. Опытные образцы ездили по жидкой грязи, по болоту, в том числе поросшем осокой и мелкими деревьями, могли выходить на открытую воду, в общем, передвигались там, куда танку на гусеницах путь был заказан.
Гусеничный танк, к слову сказать, имеет весьма ограниченную проходимость и легко увязает не только в болоте, но и просто в переувлажненном грунте. Увязший танк становится легкой добычей артиллерии противника, может быть захвачен, а их вытаскивание часто превращалось в сложные операции. Любая речушка с илистым дном и топкими берегами для гусеничного танка — препятствие, требующее серьезного внимания.
Опыт Великой Отечественной войны показал это самым наглядным образом. Подготовка танковых наступлений всегда включала в себя много возни с разведкой и рекогносцировкой подходящих маршрутов движения, которые бы исключали места с ненадежным грунтом. И даже при такой подготовке танкистам часто приходилось купаться во встречных речках, отыскивая брод, или ковыряться в грязи, вытаскивая застрявшие машины, частенько под огнем противника. Для форсирования рек нужны понтоны, и танковым корпусам придавались инженерно-понтонные части.
Шнекоход не имеет этих недостатков. Казалось бы, это должно было стать первейшей причиной скорейшей его разработки и принятия на вооружение. Только представить себе боевую машину, которой почти не требуется разведка местности и инженерное обеспечение переправ через водные препятствия. Наличие такой машины резко расширяет возможности бронетанковых войск, позволяя им проходить через недоступные для других типов техники районы. Это может иметь и оперативно-стратегическое значение. Так, во время Бобруйской наступательной операции в рамках операции «Багратион» командующий 1-м Белорусским фронтом К.К. Рокоссовский выбрал необычное решение — обеспечить проход танков через болото у Паричей, обозначенное на немецких картах как непроходимое. В болото были уложены специальные гати, нечто вроде рельсошпальной решетки из бревен. Танки 65-й армии П.И. Батова прошли по гатям и в первый же день наступления прорвали немецкую оборону на 10 км в глубину, и в этот прорыв был введен танковый корпус. В итоге, 9-я немецкая армия была окружена в районе Бобруйска. Этот успех открыл советской армии дорогу на Минск.
За войну было множество эпизодов, где бы шнекоходные танки, способные ходить по болотам и переплывать реки, очень пригодились. На любой переправе были бы сбережены десятки тысяч жизней солдат, если бы переправы поддерживались такими шнекоходными танками. Но таких машин как не было, так и не появилось, ибо был найден «убойный» аргумент — шнекоходы не годятся для движения по твердому, каменистому грунту и по дорогам с асфальтовым покрытием.
Этот аргумент ничего не стоит, при внимательном рассмотрении. Опыт многочисленных войн показывает, что боевые действия ведутся преимущественно в грязи. Грязь шествует по страницам военных мемуаров. Участники войны в Чечне в один голос называли Чечню «пластилиновой страной» за густую, липкую грязь, налипавшую на все подряд. Ныне покойный генерал-лейтенант А.И. Лебедь вспоминал недобрым словом коричневую, чрезвычайно липкую афганскую грязь. Участники Великой Отечественной войны тоже вспоминают распутицу и моря жидкой грязи, в которой тонули танки, пушки, автомобили, и в которой пехота, бывало, оставляла свои сапоги. Так что на войне техника, способная без труда преодолевать грязи и топи абсолютно необходима.
К тому же, иногда бывает целесообразно перепахать дороги и сделать их непроезжими, к вящему огорчению противника.
Устойчивость к минам
Есть еще одна причина, заставляющая присмотреться к шнекоходу. Гусеничный танк, при всем его совершенстве, все же имеет весьма уязвимую ходовую часть, которая сравнительно легко повреждается противотанковыми минами. Мины были одной из главных опасностей для танков, и остаются опасными и сейчас. Танк, повредивший гусеницу на мине, становится легкой мишенью для противника.
Гусеничный танк также можно «разуть», перебив гусеницу снарядом или гранатометом. Результат тот же — обездвиженная машина. Во время войны советскими танкистами, воевавшими на «Шерманах», был даже разработан тактический прием против немецких танков. По табличным характеристиками «Шерман» одолеть «Тигр» не мог. Но два «Шермана» с опытными экипажами — вполне. Один танк бил по гусенице, и когда «разутая» цель немного разворачивалась, второй танк бил в борт.
Шнекоход значительно устойчивее и к минам, и к снарядам. Во-первых, при подрыве на мине значительная часть энергии ударной волны будет потрачена на изгиб и разрушение шнека, то есть, трубы. Если шнек не был выбит из подвески, то шнекоход может продолжать движение. Устойчивость шнекохода к подрыва на минах можно повысить усилением узлов подвески, а также делением единого шнека на две или даже на три части. Во втором случае придется сделать более сложную трансмиссию и увеличить количество узлов подвески. В варианте с четырьмя шнеками (под два на борт), потребуется установить восемь узлов (по сравнению с 12-14 на гусеничном танке). Даже если шнекоходный танк наехал на мину и взрывом вырвало один шнек, то машина не теряет подвижности, и сохраняет, хотя и несколько ограниченную, маневренность. Шнеки, к тому же, защищают наиболее уязвимую часть любой боевой машины — днище.
Во-вторых, попадение в шнек снаряда или гранаты приведет только к пробитию трубы. Танк несколько потеряет в плавучести (впрочем, шнек изнутри может быть заполнен полимерным материалом, пеной или губкой, или может быть оборудован системой продувки воздухом), но при этом не утратит подвижности. Снаряд может дать при попадании в шнек рикошет. Для защиты танка потребуется усилить бронирование надшнековых полок, чтобы снизить вероятность поражения рикошетирующим снарядом.
Тактическое преимущество
Опыт постройки тяжелых шнекоходов, вроде Mud Master весом в 17 тонн показывает, что вполне возможно создать на этой базе весьма тяжелую машину, способную нести броню и мощную танковую пушку или гаубицу. Машины, предназначенные для действий в акваториях, например, в прибрежной зоне море, заливов, лиманов, или на крупных реках, могут иметь вместо стальной брони облегченную стеклотекстолитовую броню. В этом случае существенно повысится их плавучесть.
В чем-то можно пожертвовать защитой ради усиления проходимости и плавучести, которые для такой машины есть ценные тактические преимущества. Они смогут действовать в таких районах, в которых обычно много войск разместить нельзя, и, следовательно, невозможно обеспечить плотную оборону. Это заболоченные районы, лиманы рек, озера, торфяники, мангровые заросли, рисовые чеки и тому подобные места, куда человек без особой надобности не заходит. Для наступательных операций это ценнейшее преимущество, состоящее в том, что сторона, оснащенная шнекоходной техникой, может выбирать любое место для удара. Противнику прогнозировать возможные действия становится несравненно труднее, чем ежели бы против него было танковые соединения, способные действовать на ограниченных «танкоопасных» направлениях. Прикрыться водой будет нельзя. Раз так, то возникает возможность для неожиданного маневра и удара по самому слабому месту, по примеру Бобруйской операции.
Вторая тактическая ценность плавучих шнекоходов состоит в возможности переплывать реки, захватывать плацдармы и поддерживать переправы с наведением понтонных мостов. Они могут также использоваться в качестве боевых судов для действий на реках, например для захвата и разрушения важных мостов, или для десанта с морских судов для захвата враждебного берега.
Маневр по недоступной для других типов наземной техники — вот главное тактическое преимущество шнекоходов.
Так что имеет смысл заняться разработкой и испытанием шнекоходных боевых машин, которые могут быть разнообразными по назначению Шнекоход есть, по существу, платформа, на которую можно установить почти любое вооружение уже имеющейся наземной боевой техники.
Если будет разработан удачный образец, пригодный для принятия на вооружение, то можно будет сформировать отдельные вездеходные батальоны или даже бригады, оснащенные шнекоходной боевой техникой, которые можно придавать соединениям в качестве средства усиления. Но, думается, что как только преимущества шнекоходов в достаточной степени раскроются, можно пойти по пути создания целых вездеходных соединений, в которых вся или почти вся техника будет шнекоходной. В боевых действиях на труднодоступной местности они будут неотразимы.
