Медийное пространство России переполнено информацией о допинговых скандалах с российскими спортсменами. Проблемы допинга и антидопинговой борьбы отодвинули на второй план и украинскую, и сирийскую, и санкционную проблематику.
Не откликнуться на это – значит допустить непростительное безразличие и к своей стране, к российским спортсменам и ко всему тому, что называется спортом.
То , что происходит сейчас в сфере антидопинговой борьбы, всё отчётливее напоминает собой допинговую мировую войну. Точнее сказать, допинг и борьба с ним стали частью глобальной войны, которая ведётся сегодня противоборствующими сторонами на нашей планете. Эта война ещё называется гибридной, т.е. она ведётся в разных сферах с применением различных средств. Проще говоря, из окопов и блиндажей она перенесена на торговые площадки, в научные лаборатории, спортивные поля и снаряды, с применением всего арсенала информационного воздействия. И потому имеет назначение воздействовать на умы и сознание человека, где бы он не находился, и чем бы он не занимался. Это борьба за позицию каждого из нас и против каждого из нас не согласного с позицией того или иного организатора и участника гибридной войны.
Борьба с допингом в спортивном её понимании изначально определялась, как борьба за жизнь и здоровье спортсмена. Против принятия, каких бы то ни было препаратов. То есть борьба с анаболиками и стимуляторами, оказывающими негативное влияние на организм и здоровье человека. Такой гуманистической целью руководствовалось мировое сообщество в самом начале пути борьбы с антидопингом, консолидировав свою позицию к середине 60-ых годов прошлого столетия.
С тех пор минуло более 50 лет. Спорт высших достижений за редким исключением стал профессиональным. По - другому достигать результаты, которые демонстрируются на Олимпийских играх, чемпионатах мира и континентов, не возможно. Меняется сущность спорта, а вместе с этим меняется понимание допинга и целеполагание борьбы с ним. Сегодня цель борьбы с допингом состоит не в том, чтобы сберечь организм и сохранить здоровье спортсмена, а в том, чтобы выжать из него максимально возможные скорости для преодоления победных сантиметров, секунд, очков ... Такого подхода придерживаются и спортсмены, и их наставники, и спортивные функционеры. На каком - то этапе провозглашался и практически использовался принцип равных прав и возможностей в доступе к стимуляторам. Но, это было очень давно, а потому уже забылось.
Дальше начали работать формулы запрета. Антидопинг – это не то, что вредно, а то, что запрещено некой частной компанией, созданной в 1999 году группой лиц при неофициальной поддержке США и при покровительстве МОК (международного олимпийского комитета). Называется эта структура ВАДА – Всемирное антидопинговое агентство. (Это примерно тоже самое, что и Федеральная резервная система США, присвоившая себе право мирового печатного станка для главной резервной валюты). Оно имеет свои филиалы в Азии (Токио, Япония), в Африке (Кейптун, ЮАР), в Северной Америке (Монреаль, Канада) в Латинской Америке (Монтевидео, Уругвай) . В связи с переездом главной штаб квартиры ВАДА в Канаду, осталась без её представительства Европа. Недопустимая дискриминация. Впору начинать работу по созданию самостоятельного и независимого антидопингового агентства, построенного на принципах всеобщего доверия, всеобщей ответственности и консенсуса, стран её образующих, в качестве официальной структуры ООН. В основе организации её работы должно быть положено понимание, что сегодня не допинг, а антидопинг, используется в качестве подспорья в борьбе за мировое спортивное лидерство.
Норвежцы, вон, с рождения, поголовно астматики. Для общего понимания, астма – это хроническое заболевание дыхательных путей, характеризуемое приступами удушья, в сочетании с гипоксией, т.е. кислородной недостаточностью или кислородным перенасыщением. И чем серьёзнее у их спортсмена это «заболевание», тем больше у него оснований получить причитающиеся стимуляторы для восстановления кислородного баланса в организме, а вместе с ними и высокие результаты в любой лыжной дисциплине. И, ведь, никто по серьёзному не исследует феномен: как больной человек может добиваться серьёзных спортивных результатов? Но, добиваются. Причём, заметьте, в массовом порядке. Нет, я не собираюсь ставить под сомнение мастерство и мужество норвежских лыжников и лыжниц. Они отдают себя всецело без остатка, они профессионалы до мозга костей. Но вопросы по астматическим заболеваниям остаются. Если же сама астма по медицинским показаниям, становится стимулом для применения запрещённых средств, тогда надо что то делать. Может быть, проводить для астматиков отдельные соревнования, как для паралимпийцев.
В нашей стране тема допинга была актуальна всегда, но с распадом СССР и социалистического содружества, она приобрела катастрофический характер.
Тенденция нарастания этого катастрофизма усиливалась по мере того, как в России и странах Восточной Европы разваливались медико-биологическая наука и фармакологическая промышленность. Замечена закономерность: низкий уровень спортивного допинга в той стране, которая является лидером в биологической науке, народной медицине и фармакологии. Из этого вытекает определённая зависимость: ВАДА может запретить только то, что принято и сертифицировано в качестве стимулирующего средства. То, чего официально нет и пока не имеет даже названия, - запретить невозможно. Следовательно, препараты, которые только изобретаются или тестируются в качестве анаболического или стимулирующего средства, уловить нельзя. Таким образом, антидопинговая борьба в преобладающей мере направлена на страны и континенты с очень низким уровнем развития медико – биологической науки и фармпроизводства. Как это не прискорбно осознавать, но Россия относится к их числу. Мы очень глубоко сидим на этой игле зависимости и, несмотря на предпринимаемые меры, слезть с неё не удаётся. За последние десять лет у нас создано специальное ведомство, координирующее это направление развития ФМБА (Федеральное медико – биологическое агентство), антидопинговое агентство РУСАДА, и антидопинговая лаборатория. Казалось бы, наши партнёры за рубежом, должны были приветствовать такие шаги. Однако, принятые у нас меры вызвали гневную реакцию и ВАДА и всех, кто за ним стоит, в спортивном, около спортивном и совсем в не спортивном мире. Это было воспринято, как попытка ухода из под влияния, достижения российского суверенитета в такой не простой сфере, как медико- биологическая самодостаточность.
Атака пошла по трём направлениям:
Ничто, так не сплачивает нацию, как единство цели, воля к Победе и её достижение, даже не на ратном поле, а на спортивной площадке. Те, кто реализовывал задачу разрушения величия и русского государства и русского народа, смириться с этим не могут.
Идеология допингового удара по России, мне кажется, вырисовывается. По большому счёту, её никто и не скрывает. Осталось понять причины , бездарности в осуществлении антидопинговой политики в нашей стране. Всем ведь понятно, что по достижении массового психоза на волне обвинений России в допинге, «нахождения» доказательств участия в этом власти и государства, сразу же станет вопрос о том, надо ли допускать такую страну к участию в крупнейших международных соревнованиях и тем более проводить их на её территории? Речь может зайти о нашем участии в Олимпийских Играх и проведении в России Чемпионата Мира по футболу. Не получится юридически. Организуют бойкот. Сигналы на этот счёт уже подаются: не хотите самоизолироваться, мы перед вами опустим новый «железный» занавес.
Судя по всему, эта программа уже реализуется. Заметьте, не без участия граждан России и российских чиновников. Когда руководитель российской антидопинговой лаборатории Григорий Родченков и его заместитель Тимофей Соболевский дискредитируют работу российской лаборатории перед ВАДА, уничтожают полторы тысячи проб, а затем скрываются в США от уголовного преследования у себя в стране за содеянное преступление, получают в Лос – Анджелесе лаборатории для продолжения своих исследований , то возникает много вопросов. И главный из них состоит вот в чём: А на кого эти ребята работали? Автору этой статьи очевидно, что на американцев, или по крайней мере на разжигание того антидопингового скандала, который равернулся вокруг нашей страны в такое непростое для неё время. Будь иначе, стали бы американцы укрывать у себя преступников? Есть подозрение, что информация по уничтоженным пробам передана соответствующим антидопинговым структурам в США. А это предполагает, что наших спортсменов, которым принадлежат взятые пробы, будут третировать ещё долгие годы. В интернете гуляет информация со ссылкой на надёжных источников, что «Родченков сейчас работает над фильмом о том, что видел за время работы в лаборатории. Если фильм будет показан до Олимпиады в Рио, он в потенциале может продемонстрировать, что решение снять запрет с России (если оно будет принято) - крайне неудачно".
Во всём этом, всё разрастающемся скандале, смущает позиция российской стороны, которая в свою защиту не оперирует этими общеизвестными фактами и не требует от США выдачи российских чиновников, против которых возбуждено уголовное дело. Общество не информировано по фактам скоропостижной смерти руководителей РУСАДА Никиты Камаева и Вячеслава Синёва. И эта не информированность формирует предубеждение, что факты бегства одних деятелей и гибели других, каким – то образом взаимосвязаны.
А разве факты , массового применения запрещённого препарата мельдония известнейшими российскими спортсменами ни о чём не свидетельствуют? Предлагаю понаблюдать за процессом реабилитации М. Шараповой, добровольно признавшейся в применении мельдония. Учтите, Мария принимает его в стране постоянного проживания (США), где этот препарат не сертифицирован, а значит и не может подлежать ввозу и распространению. По логике вещей американский врач Шараповой находится под угрозой уголовного преследования.
Можно сколь угодно долго подозревать ВАДА и стоящих за ними американцев в том, что они спланировали и осуществили эту провокацию. Судя по всему, решение об этом было принято сразу после Олимпийских Игр в Сочи. Достоверно известно, что в марте 2014 года позиция по мельдонию вошла в повестку дня симпозиума USADA (американское антидопинговое агентство). Уже в октябре 2014 года мельдоний был включён в список ВАДА для мониторинга препаратов. В апреле 2015 года были опубликованы результаты мониторинга. А 15 сентября 2015 года мельдоний, без серьёзной дискуссии, по крайней мере, без приглашения к участию в ней России, был включён в список запрещённых. Очевидна спешка, с которой выполнялся политический заказ.
Всё так! Не так, другое. Почему этого не предвидели и не знали те, кто отвечает в России за спорт и спортивную медицину. Удивляет позиция Министерства спорта РФ, которое в случившемся обвиняет только спортсменов и общественные организации, каковыми являются спортивные федерации. Спрашивается, а почему при получении информации о запрещении мельдония, не был издан Приказ по министерству, в котором бы были определены меры и ответственные по прекращению применения запрещённого вещества?
Ещё более наивной выглядит ФМБА, которое на всех углах заявляет о незаконности запрещения мельдония, о том, что его аналоги, производимые в США и Западной Европе, не запрещены. Скорее всего, это так. Но неправомерность действий ВАДА надо было доказывать до 1 января 2016 года. А когда наступил срок запрета, надо обеспечивать его соблюдение и спортсменами и врачами сборных, которые, кстати, находятся в прямом подчинении Федерального медико – биологического Агентства (ФМБА).
Наверное, в спортивных ведомствах и федерациях выяснят причины и условия, при которых состоялись все случаи приёма запрещённого препарата, свидетельствующие о безответственности, а может быть и о преступном замысле. Вокруг этого много ходит всяких слухов, сплетен и даже болтовни. Говорят, что всё это направлено против высоких спортивных функционеров? Не верится. Но, даже, если бы это было так, разве стоят эти чиновники того, чтобы во имя их дискредитации поступаться честью и имиджем своей страны? В таком случае, каждый участвующий в данной провокации, - участник войны против России, пусть и допинговой.
Хотелось, чтобы они ответили за содеянное по законам «военного времени».
