С балкончика - выход на эвакуационную лесенку. Про себя отмечаю: всё правильно задумано в этой высотке, безопасно.
В портфеле - кусок сыра, кусок бородинского хлеба, начатая утром пачка сока томатного. Перекусил, стал дальше думать. Первое, конечно, звонки с мобильного. Счёт - пустой, как всегда в таких случаях, истрачен на пустые слова в роуминге при въезде в столицу. Звоню с отправкой СМС в долг - москвичам, казанцам... Молчание. В воскресение люди отдыхают, а кто из знакомых не отдыхает - все отключены, поскольку почти все работают уже на пленарном заседании нашего форума, где я тоже должен быть тому уже как два часа!
Что делать, ситуация – глупейшая?
И тут – осенило – в кармане же модем Йота, у зятя брал, чтобы экзамен по охране труда ещё в Казани сдавать. И ноутбук – в портфеле. Включаю, Интернет кое-как и через десять минут, но запустился , ВКонтакте он-лайн Катя, Лена. «Ты у компьютера?»- рассылаю, Лена отозвалась тотчас, объяснил ей ситуацию, назвал адрес …
Пишет: «Михаил Юрьевич, мобильные телефоны, что вы дали – не отвечают, сейчас разыщу Московские, буду обзванивать со стационарного. Да, и ещё я Вам 200 руб. на телефон закинула на всякий случай!» Ах, ты, думаю, Леночка Данилова, молодец какая! Мать двоих детей, работница, жена заботливая, красавица, активистка Татарстанского отделения партии «Родина». Деньги не забыть вернуть.
Долго ли, коротко ли, продолжаю безуспешно пытаться позванивать людям, что в моём же здании, кто мог бы помочь выбраться, но, вот раздаётся и московский звонок, женский голос с выраженным московским говором:
- Михаил Юрьевич?
- Да, это я.
- "Добрая Москва" беспокоит Вас, нам сигнал поступил аж из Казани, Вы вправду где-то заблокированы?
- Да, я нахожусь в здании правительства Москвы по адресу Ново-Арбатская, дом 36 на путях эвакуации – там и заблокирован с той стороны, которая на Дом правительства России смотрит – на Белый дом. На самом верхнем тридцать втором этаже.
- Михаил Юрьевич, ну, мы сейчас свяжемся с МЧС, и Вас вызволят, не беспокойтесь, оставайтесь только на прежнем месте.
- Спасибо, буду ждать.
Через некоторое время, ещё звонок, тоже московский, уже из МЧС города, интересуются, как я себя чувствую, не нужна ли врачебная помощь? Нет, отвечаю, не нужна, спасибо.
Потом –ещё звонок – уже из районного МЧС, а ещё через некоторое время – уже из службы безопасности здания, обещают направить человека из группы быстрого реагирования. ГБР реагировала ещё минут пятнадцать, по истечении которых дверь, ведущая из коридора верхнего этажа на эвакуационную лестницу, наконец, открылась, и ко мне вышел статный рослый сотрудник в спец форме со словами:
- Как Вы здесь оказались?!
- Так открыто же ведь! – говорю.
- А надпись, выходя, не прочли?!
- Уж вот только здесь оказавшись, подумал, что наверняка была такая надпись…
Молодой сотрудник, провожая меня из этого нежданного заточения, продолжал журить меня, на что, перебивая, говорю ему:
- Да! Ругайте, ругайте меня, заслужил! Только для меня-то лично Вы – всё равно – спаситель. Спасибо Вам, и простите меня, что хлопот доставил!
Парень смягчился, рассказал, что накануне была аналогичная ситуация, только с другого конца здания, и потяжелее – человек пожилой оказался. Ну, вот, думаю, и пожилым человеческое любопытство – не чуждо!
Распрощавшись со своим освободителем, специально поднялся на свой исходный девятнадцатый, прочёл записочку, которой был опечатан не запертый эвакуационный выход, которую я благополучно не заметил:
«Открывать только в случае крайней опасности и угрозы Вашей жизни для экстренной эвакуации из здания». Маловат стикерочек, подумалось. Ну, вот, поплатился за невнимание тремя часами тревожного безделья. И поспешил на пленарное итоговое заседание, а там как раз своё слово докладывала руководитель нашего круглого стола Ольга Ивановна Артёменко. Захотелось обнять разом всех этих милых людей, что были в зале, а уж выступление Ольги Ивановны – так вовсе пророчеством для меня звучало. Прошёл на место, к коллегам, пытливо заглядывая каждому в глаза. В ответных взглядах – свой вопрос – дескать, почему отсутствовал, и что явился такой весь значимый? Когда уж закончили работу сессии – за чашкой кофе поведал свою эту историю, но к моему недоумению – никто даже не проявил сочувствия!
Вот и на тебе, эта самая относительность ценностей!
Вечером уже, когда с коллегами обсуждали итоги – снова звонок с московского номера:
- Михаил Юрьевич?
- Да я.
- Это МЧС Москвы. Скажите, пожалуйста, вас вызволили и всё ли у Вас в порядке?
- Да спасибо большое, всем службам, я по улице иду с коллегами, всё в порядке.
- Ну, о Вас просто в Казани беспокоятся, Данилов Андрей Михайлович звонил…
- Спасибо ещё раз за беспокойство, сообщите пожалуйста Андрею Ивановичу, что всё в полном порядке, ещё раз огромное спасибо за помощь и заботу.
- Удачи вам, всего доброго.
Уже по приезду в Казань выясняю, что Андрей Михайлович – это Леночкин супруг, сама она была детьми занята, вот и попросила его позвонить по последнему, записанному в блокноте телефону побеспокоиться, а то обратной-то связи – нет. Москва на этот раз в Казань перезвонила и заверила Андрея Михайловича, что у Михаила Юрьевича – всё в порядке, что он идёт по улице с коллегами с конференции.
Восемь телефонов с фамилиями, именами и отчествами должностных лиц различных служб безопасности Москвы и все фамилии и должности с кем говорила - в общем, все "ходы" - записала.
Ну, Леночка, прямо Казань Москву колыхнула! Не просто «Родина» как партия, а настоящая Родина и есть!
А недавно – еду к маме в деревню и по дороге совсем в неурочном месте в пригородных закоулках на переезде из магазина на рыночек – девчушечка молодая стоит с поднятой рукой. Место в машине есть, останавливаюсь.
- Вы куда едете?
- В высокогорский район, недалеко от Кульсеитово.
- А там трасса М7 – есть?
- Да, я вас до неё довезу бесплатно, только на рынок надо заехать - подождёте минут пятнадцать?
- Конечно, я не тороплюсь.
Возвращаюсь с сумками, ставлю всё в машину, в добавок нескольким уже лежащим сумкам, попутчица интересуется:
- Вы кому-то всё закупаете….
- У меня мама в деревне, обычно поменьше везу, а тут друзей планирую туда позвать, знаете, зимой в морозную солнечную погоду – лес красивый, прогуляемся, баня, а потом – в хорошо натопленную избу, за столы… Трапеза хорошая, общение.
- Ой, про еду только не говорите.
- Что, на диете?
- Нет, уже давно не ела.
Да, думаю, сейчас недоедание – редкость, быстро соображаю:
- Поехали, Вас моя мама накормит, она меня как раз к обеду ждёт, наварила с запасом! А после – отвезу Вакс на М7 – это рядом, и займёт лишнего времени какой-то час.
Девушка согласилась.
По дороге разговорились.
Настя рассказала, что жила в Казани у любимого человека полгода, но он вдруг предложил временно приостановить их отношения. Вторые сутки моталась по городу одна, наедине со своими мыслями, просто взять и уехать домой в Пермь мешал зачатый от любимого ребёнок, о котором парень не ведал, а сказать после внезапного предложения расстаться – вроде как шантаж.
Ей всего 16 лет, от отца помнит только хорошее, но он умер, когда ей было 5 лет. От матери помнит только плохое, а сейчас мать сидит. А выросла Настя в детдоме. Подрабатывает, в Перми имеет комнату в общежитии – помощь государства. Хочет серьёзную профессию, мечтает ассистировать хирургу.
Между Пермью и Казанью с попутными дальнобойными фурами ездила много раз, пока парень не предложил жить вместе. Так сказать, попробовать, присмотреться. Первый мужчина – выбора особо и не было…
Я сказал, что результат вполне логичен и не нов, но следовало ему новость сообщить – так было бы честно. Не шантажируя и не претендуя. И ещё – спросил, что она хочет в отношении ребёнка, если останется одна, и когда Настя ответила, что в любом случае намерена рожать – поддержал это решение. Сказал, что до рождения первенца никто из известных мне людей не подозревал, какое он принесёт счастье – хоть отцу, хоть матери, если только человек нормальный, рассказал как это было у меня…
Мама в натопленной избе лепила пельмени. Я объяснил коротко, откуда взялась гостья – мама посадила её помогать долепливать пельмени.
Пока варились пельмени – закусили, пообедали, закончили чаем с блинами. Общались, я, с разрешения Насти коротко описал её историю. Мама тоже сказала, что лучше бы отец будущего ребёнка сейчас знал, что Настя от него беременна. В ответ:
- Я уж решила, поеду домой.
Ну, поеду, так поеду.
Двинулись, подъезжаем уже к трассе, машинки замелькали, попутчица – что-то хмурая сидит.
- Ты чего?
- Я, вот, думаю, может это не правильно, но хочется к нему поехать.
Съезжаю на обочину.
- Ну, подумай хорошо, да решай, я тебя ни к одному ни к другому решению склонять не стану, но если хочешь обратно – довезу почти до остановки, там пройти напрямую не далеко будет через железную дологу.
Посидела, подумала, да решила ехать к отцу своего будущего ребёнка, сообщить эту новость.
- Знаешь, Настя, я это твоё решение поддерживаю, только постарайся сообщить новость максимально ровным и спокойным голосом, ни в коем случае не жми на жалость, не кидайся на шею, и не плачь. Если он не предложит остаться – не задерживайся, уезжай, отдай вершить твою судьбу Богу. И если даже твой парень не передумает сейчас, узнав эту новость и ты уедешь нормально, то если он не плохой человек – скорее всего приедет за тобой позже. А если он плохой человек, так и зачем за него удерживаться?
- Да, мне надо будет в церковь пойти….
- Ну и с Богом!
На том и расстались.
И как дальше было у Насти, как сложится судьба этого юного не окрепшего создания, выросшего без тепла и ласки, но имеющего природное чутьё к важным истинным ценностям – не знаю. Но может, Бог – поможет ей и у неё сложится полноценная семья и жизнь? Ведь за страну и народ, и за эту девочку – всё время молятся в каждой церкви.
Вот, идёшь по той же суетливой Москве, и вдруг – среди скучных строений, шума и суеты – увидишь буквально запутавшуюся в паутине городских проводов маленькую церквушку, зайдёшь внутрь, даже зная, что службы по времени сейчас нет – один прихожанин молится у икон справа от алтаря с молитвословом – видимо совершает сугубое моление. А слева – трое прихожан ждут своей очереди на исповедь – батюшка исповедует, специальное время назначил, чтобы видимо без суеты. На свечном ящике женщина тебе ответит – что за храм и какая здесь главная храмовая икона.
Да и дома, в Казани – проснёшься вдруг воскресным зимним утром в начале седьмого – как толкнул кто тебя в бок – и нет дальше сна! Покрутишься немного – всё равно не спится, и снова, как толкнули – а не пойти ли на раннюю литургию?!
На улице морозец, снежок, подходишь к церкви – темно ещё в полседьмого.
Прихожан на ранней в Варваринской церкви – не так много, как на второй литургии, но человек-то сорок – есть. Тут – бабушка старенькая, на клюшку опирается, но держится – тоже, может, не спалось? Там – девица с молитвословом – как пробудилась, молодым всегда поспать хочется подольше в выходной? Здесь – семья молодая – родители чад своих брата и сестру всё угомонить по очереди пытаются – не желают стоять смирно. Молодёжи, отмечаю, много…
А, вот, поначалу подумалось – странно – молодой папаша с двумя заспанными пацанами. Но к концу службы ясно становится – приходит и мама, с грудничком, причастить его значит. И других к причастию – больше половины направляются после «Отче наш» - с крестообразно сложенными на груди руками.
После окончания службы, направляясь к выходу, вижу, вот и настоятель, о. Виталий Тимофеев – отчитывает регента хора, добавляя: «Это очень серьёзно!» Приветствует меня благословением, ещё пять минут – и вторая литургия, после неё – пангихида по усопшим – обычная воскресная жизнь в какждом храме Вселенской Русской Православной Церкви!
Начинают звонить. Звоны – торжественны и веселы. На улице – уже рассвело, вовсю тинькают синички – весна уже не за горами. Пройдусь по церковному двору – может пару поленьев на пользу приходу поколю в качестве зарядки – воскресная-то школа – старая, деревянная, на дровах топится. Поленьев – не видно, зато пёс сторожевой выползает из будки, сонный, зевает, ну и лает – видно – скорее для порядку.
Утренний воскресный город – просыпается, оживает, начинает помаленьку суетиться. Но в церквях его – ещё до пробуждения, и на утре, и почти всё время – творится молитва Богу – о стране Росстийстей, её народе, властех и воинстве. И всякий человек, осознанно участвующий в этой молитве, понимая, что это же происходит по всей Руси Великой – от величественных столичных соборов и до церквей самых отдалённых уголков, даже в самой захолустной часовенке, или и вовсе в дому, на домашней молитве, но всё одно – соборно, обретает знание о ценности истинной.
Михаил Щеглов
Председатель Общества русской культуры Республики Татарстан
г. Москва – г. Казань
декабрь 2015 г. – март 2016 г.
