Монголо-татарское нашествие оказало глубокое отрицательное влияние на исторические судьбы народов, очутившихся под ударами завоевателей. Многие районы, куда вторглись захватчики, пришли в запустение, обезлюдили. Сократилась площадь обрабатываемых земель, местные скотоводы были оттеснены с обильных высокогорных пастбищ в ущелья, пришли в упадок города, редкими стали торговые караваны в дальние страны. Наступил период длительного хозяйственного застоя. Но народы этих районов не прекратили борьбы с многочисленными врагами.
Начальным этапом завоевания монголо-татарами стран Западной Азии и Восточной Европы был поход в Среднюю Азию. Он начался в 1219 году и был направлен против государства хорезмшахов, в состав которого входила большая часть Средней Азии, нынешний Афганистан, почти весь Иран. Несмотря на героическое сопротивление местного населения, монгольские войска захватывали один город за другим.
Основной причиной успехов Чингисхана было то, что монголы, у которых классовые противоречия были еще слабо выявлены (и… на время приглушены в ходе завоевательных войн), сравнительно легко могли разбить войска своих соседей – развитых феодально-раздробленных государств, раздираемых внутренними противоречиями. Империя Чингисхана объединяла военные силы многих кочевых племен Центральной Азии, а местные правители и феодальная знать Северного Кавказа и Средней Азии не сумели объединиться перед лицом внешней опасности, организовать сопротивление, возглавить героическую борьбу народных масс, городских низов и сельского населения. Более того, знать нередко оставляла своих защитников на произвол судьбы.
Хорезмшах Мухаммед не сумел оказать серьезного сопротивления завоевателям, бежал со своим сыном Джалал Ад-Дином в Иран. Для преследования хорезмшаха Чингисхан отрядил 20-тысячное войско во главе с лучшими полководцами – Джэбэ и Субэдэем.
После опустошения западных областей государства хорезмшахов монгольский корпус под командованием Джэбэ и Субэдэя прошел огнем и мечом почти весь Северный Иран, затем, в 1220 году, вторгся в Закавказье, в частности в Муган, Арран, Агванию[1].
Из Карабаха монголо-татары двинулись в Грузию. Опустошив часть Грузии, они направились в Ширван и осадили Шемаху, которая была взята завоевателями приступом после героической обороны граждан.
Грузинский царь Георгий IV Лаша (1213-1222 гг.) вместе с полководцем Иванэ выступил против завоевателей, но был разбит. Георгий вскоре умер от ран. Монгольские же войска повернули на северо-восток и через Ширванское ущелье проникли на Северный Кавказ, где вошли в соприкосновение с аланами и половцами.
Воинское умение у монгольских военачальников сочеталось не только с жестокостью, но и с коварством. Завоеватели избегали сражений с соединенными силами врага. Сначала вели действия, разъединяющие противника. Джэбэ и Субэдэй решили расколоть союз алан и половцев, подкупив последних. С этой целью монголо-татары обратились к половцам: «Мы и вы – один народ, из одного племени, аланы же нам чужие; мы заключаем с вами договор, что не будем нападать друг на друга и дадим вам столько золота и платья, сколько душа ваша пожелает, только представьте аланов нам»[2].
Хитрость удалась. Половцы оставили алан один на один с монгольскими войсками, и монголы легко справились с аланами, а затем набросились на половцев, которые, чувствуя себя в безопасности в силу заключенного между ними мира, разошлись. Застигнутые врасплох, половцы бежали без боя, часть из них рассеялась, часть ушла за Днепр, большинство же их, собравшихся, направились к Дербенту Ширвана. Преследуя часть половцев, монголо-татары овладели городом Судак на Крымском полуострове. Кочевники под предводительством хана Котяна, ушедшие на запад, обратились к русским князьям оказать им помощь в борьбе с монголо-татарами. «Нашу землю ныне отняли татары, – передает слова послов половцев Ипатьевская летопись, – а вашу завтра возьмут, защитите нас; если же не поможете нам, то мы будем перебиты ныне, а вы – завтра»[3].
Весной 1223 года русские князья и половцы совместно выступили против завоевателей. Следует отметить, что между русскими князьями не было согласия, что и предопределило исход сражения. Битва между русско-половецкими войсками и монголо-татарами 31 мая 1223 года у реки Калки закончилась поражением войск союзников. Преследуя отступавшие русские войска, монголо-татары опустошили и разграбили южные области Руси. Но завоеватели не рискнули углубиться в пределы Руси, они повернули назад в кыпчакскую степь, затем направились к волжским булгарам. Однако у города булгар они были разбиты, и лишь немногие спаслись и вернулись в Монголию[1].
Таким образом, монголо-татарам удалось расстроить военный союз половцев и аланов, разбить их поодиночке, однако половецко-русский союз им расстроить не удалось: старое кочевое и полукочевое население южнорусских степей совместно с русскими принимало участие в неудачной для союзников битве на Калке в 1223 году[4]. Разбросанные на степных рубежах южной окраины Русского государства половецкие поселения были оттеснены в малодоступные горные места.
К планомерному завоеванию Северного Кавказа монголо-татары приступили одновременно с завоеванием русских земель. Когда главные их силы во главе с ханом Батыем выступила в поход на Русь, часть войск была послана на Северо-Западный Кавказ. В Персидской летописи Рашид Ад-Дина говориться, что осенью 1237 года монгольские царевичи Менгукан и Кадан пошли походом на черкесов и убили их государя Тукара. Этот поход не был заурядным набегом, так как он длился несколько месяцев, а во главе его стояли крупные военачальники, двоюродные братья хана Батыя.
После поражения черкесов монголо-татары временно приостановили свои действия на Северном Кавказе и занялись завоеванием Крыма. Не исключено, что поход в черкесские земли обеспечил монголо-татарам вторжение в Крым через Керченский пролив.
Осенью 1238 года вновь возобновились военные действия на Северном Кавказе. На этот раз монголо-татары нанесли удар по аланам, обитавшим в центральной части Северного Кавказа. Захватчиков привлекали занятые аланами оживленные перевалы через Кавказский хребет в Закавказье. Кроме того, у монголо-татар были старые счеты с аланами, выступившими против них еще в 1221-1222 годах.
Новый поход против алан длился до сентября 1239 года. Значение, которое хан улуса Джучи Батый придавал этому походу, видно из того, что во главе его снова стояли крупнейшие деятели из ханского окружения (его двоюродные братья Менгукан, Гуюхан, Кадан, а также сын другого двоюродного брата – Бури) и что войска имели в своем распоряжении тяжелые метательные машины.
Самым крупным событием в этом походе была зимняя, полуторамесячная осада аланской столицы города Мегета. Царевичи сообща окружили город с разных сторон, обустроили площадки для метательных орудий. Через несколько дней после завершения осадных работ они оставили от этого города лишь имя. Победители приказали отрезать у убитых противников правое ухо, после чего сосчитано было 27000 ушей. В монгольских источниках приводится донесение верховному хану Угедею, посланное от хана Батыя после его завоеваний в Восточной Европе: «Силою Вечного Неба и величием государя и дяди (т.е. Удыгея) мы разрушили город Мегет и подчинили твоей праведной власти одиннадцать стран и народов»[2]. Разорение Мегета, по мнению хана Батыя, было одним из самых значимых его достижений в Восточной Европе.
Длительная осада аланского города свидетельствует об упорном сопротивлении его жителей. Так как после взятия и разрушения его монголо-татары оставались в тех местах еще не менее полугода, то возможно, что весной и летом 1239 года они продолжали военные действия против других очагов сопротивления на Центральном Кавказе.
Еще в разгар аланской кампании хан Батый отправил другие войска на завоевание Дагестана, что должно было обезопасить не только тыл улуса Джучи с этой стороны, но и создать плацдарм для вторжения его войск в Закавказье через Дербентский проход.
Весна, лето и начало осени 1239 года ушли у монголов на покорение Аварии, приморской части Дагестана, в том числе города Дербент, лезгинской области Кюра и почти всего Агула. Эпиграфические памятники в агульском селении Рича сообщают о том, что 20 октября 1239 года монголо-татары осадили это селение, но его защитники оборонялись около месяца, после чего, в середине ноября, монголо-татары захватили Ричу и подвергли сильному разорению[2].
Падение Ричи открыло монголо-татарам дорогу во владение Гази-Кумух. Местная хроника рассказывает, что монголо-татары во главе с неким Кавсар-шахом напали на Кумух с востока, а союзное с ними войско Сартана, правителя Аварии, – с запада. Это случилось 1 или 2 апреля 1240 года. Крепость и прилегающие к ней окрестности были подвергнуты сильнейшему разорению.
Четыре года потребовались монголо-татарам для завоевания ключевых позиций в горной полосе Северного Кавказа. Хронологически это совпало с их первым и вторым нашествием на Русь. Горный рельеф и, особенно, упорное сопротивление горцев вынуждали завоевателей прибегать к длительным осадам населенных пунктов и замедлять темпы своего продвижения. Нашествие сопровождалось разорением городов и селений, а также массовым истреблением жителей. Совместное нападение монголо-татарского и аварского войск на Кумух показывает, что захватчики пользовались межнациональными противоречиями для достижения своих целей. Однако нашествие 1237-1240 годов не привело к повсеместной покорности населения Северного Кавказа. Монголо-татары проникали не во все горные ущелья, а жители разоренных районов после ухода захватчиков возвращались на свои пепелища, восстанавливали разрушенные постройки, и, возведя оборонительные сооружения около своих селений, вновь готовились к сопротивлению.
В середине XIII века современник тех событий Плано Карпини отмечал, что в числе земель и народов, которые побеждены монголо-татарами, были комуки, аланы, тарки, черкасы. Однако он писал, что среди земель, оказавших монголо-татарам мужественное сопротивление и доселе еще не подчиненых им, была часть Алании, причем некую гору в Алании монголы осаждали уже 12 лет, и за это время аланы оказали им мужественное сопротивление и убили многих татар и вельмож их[5]. Другой путешественник Рубрук сообщал, что в его время (1253-1255 годы) монголо-татарам не удалось завершить покорение адыгов (зихия, черкисы), алан и дагестанцев (лесги)[5]. В 1277-1278 годах хан Менги-Тимур совершил большой поход против аланского города Дедякова, который археологи локализуют у села Эльхотово. По приказу Менги-Тимура в этом походе участвовали и русские отряды из покоренных княжеств. После осады «славный град ясский Дадаков (Дедяков)»[2] пал 8 февраля 1278 года и монголо-татары как сообщает русский летописец, «полон богатства много взяша, а иных смерти предаша, а град их сжогша»[2].
Дошедшие до нас сведения говорят, что борьба народов Северного Кавказа против монголо-татар продолжалась и после 1239-1240 годов.
Нашествие завоевателей сыграло крайне отрицательную роль в судьбах всех народов Северного Кавказа. Экономическое развитие стран, по территории которых прошли монголо-татарские орды, было отброшено далеко назад, а хозяйству нанесен непоправимый урон. Упадок земледелия, угон ремесленников и уничтожение ремесленных мастерских были явлением повсеместным. Цветущие и многолюдные города и ремесленные центры Северного Кавказа, как и других соседних стран, лежали в развалинах. Было бы неверно видеть во всем этом неизбежные последствия только военных действий. Уничтожение городов и сел, массовое истребление населения были для завоевателей продуманными, заранее предусмотренными и систематически реализуемыми акциями.
Походы через Северный Кавказ, рейды во внутренние его районы, неоднократные столкновения на территории Предкавказья с войсками Золотой Орды пагубным образом отразились на экономике, культуре, социальном развитии проживавших здесь народов. Низменные земледельческие районы целиком были превращены в монголо-татарские кочевья.
В результате опустошительных нашествий монголо-татарских орд и связанных с этим перемещений коренного оседлого населения в значительной степени изменилась и политическая карта Северного Кавказа. Одни этнические общности и государственные образования распались, другие в силу ряда внутренних и внешних причин возвысились, и, что особенно характерно, увеличилась численность самоуправляющихся союзов сельских общин.
Так аланы укрылись в горных ущельях, где протекали левые притоки Терека: Гизельдон, Фиагдон, Ардон и Урух. В каждом ущелье образовались отдельные феодальные общества, известные под названием Тагаурского, Куртатинского, Алагирского и Дигорского, жившие обособленной, почти замкнутой жизнью[6]. Постепенно земледелие в Осетии начиняет терять свое преобладающее значение, и основным занятием становится скотоводство и охота.
На севере Алания граничила с Кабардой, занимавшей территорию в предгорье и на равнине по левым притокам Терека и по всему протяжению реки Малки. Центральные угодья располагались по реке Баксан и были наиболее удобными для занятия земледелием и скотоводством. На западе с Кабардой граничили родственные им бесланеи, которые занимали вершины Зеленчука и Урупа. По северному склону западной части Кавказского хребта жили, теснимые татарами со стороны Кубани, народы адыгейского корня и языка: темиргои, бжедухи, шегаки, мохоши, атукаи и заны или жаны, населявшие приморскую полосу от устьев Кубани и до Геленджика. У этих народов процесс складывания феодальных отношений происходил гораздо медленнее, чем у кабардинцев, однако, по русским источникам, в середине XVI века у них уже существовала знать и имела место феодальная эксплуатация крестьянства[7].
В труднодоступных горных котловинах между Скалистым и Передовым хребтами, в долинах и ущельях реки Ассы и правого притока Терека, реки Армхи, находились аулы-крепости ингушских обществ[8]. К западу же, от Мичика у слияния р. Шаро-Аргун и Чанти-Аргун, разбросаны были чеченские кабаки[8], с которыми русские казаки, поселившиеся на Тереке в XVI веке, особенно вошли в дружественные и даже родственные связи. Они взяли под свою защиту соседние чеченские общества Гуной, Курчалой и Цонторо, «от которых брали на свое обзаведение зерновой хлеб, скот, лошадей и даже жен невенчальных»[9].
На восточной окраине Северного Кавказа – Дагестане – существовало несколько самостоятельных княжеских владений, находившихся в постоянной междоусобной борьбе и не имевших ни внутренних сил, ни средств, необходимых для сохранения своей национальной независимости в условиях активной агрессии со стороны чужеземных захватчиков. Более крупные феодальные владения в Дагестане были следующие: Тюменское ханство в степях нижнего течения Терека; Шамхальство, включавшее земли на плоскости и в предгорьях, заселенное в основном кумыками; владения уцмия Кайтаганского к югу от Шамхальства, подходившее почти до Дербента; Аварское нусальство, занимавшее Хунзахское плато; Казикумухское и Эндерийское владения в северной части Дагестана; Карагачское владение; Кафыр-Кумук, получившее позднее название Баматуллы; Тарковское владение, а также ряд мелких княжеств: Буйнакское, Карабудахкенское, Тарколовское, Ерпелинское и Дженгутейское, известные позднее под именем Мехтулинского ханства[8].
Покорив Русь, монголо-татары сели на Нижней Волге, создав там свое государство, известное под названием «Золотая Орда». Под властью захватчиков, помимо Русского государства, оказались многие государства Восточной Европы, Северного Кавказа, Закавказья и Средней Азии, стоявшие по своему развитию значительно выше завоевателей. На бескрайних степных равнинах, где когда-то кипела жизнь, цвели сады и пашни, теперь бродили бесчисленные стада пришедших кочевников. Они превратили этот край в своеобразную пустыню, названную в народе «диким полем». По сообщению современников, «дикое поле» действительно представляло пустыню без признаков жизни человека. В описании путешествия митрополита Пимена по реке Дону сообщалось: «Путешествие это было печально и уныло, потому что по обеим сторонам реки пустыни: не видно ни города, ни села, виднеются одни только места прежде бывших здесь городов, красивых и обширных; нигде не видно человека, но зверей множество»[7].
Однако следует заметить, что и в это время связи русских с народами Кавказа продолжались, правда уже в другом виде. Так, в своем путешествии венецианец Марко Поло встретил при дворе хана Золотой Орды Хубилая алан и 10-тысячный отряд русских воинов под предводительством русского князя Григория[10]. Во время обязательных поездок в Орду и ко двору великого хана русские князья, митрополиты и архиереи вместе со своими свитами посещали самые отдаленные части новоявленной империи завоевателей. В летнее время Золотая Орда постоянно перекочевывала с места на место, оказываясь то у Каспийского, то у Азовского, то у Черного морей. А в 1319 году, например, Орда даже стояла за Тереком, поблизости от аланского города Дедякова: здесь в ставке хана Узбека трагически погиб непокорный русский князь Михаил Тверской[11]. Арабский путешественник Аль-Омари сообщал о том, что у золотоордынского хана Узбека в составе войска находились черкесы, русские и ясы[4]. Уже одно упоминание русских вместе с черкесами и ясами наводит на мысль о том, что, возможно, здесь речь идет о каком-то домонгольском населении Приазовья и Северного Кавказа, ибо такой этнический состав отмечен на территории бывшего Тмутараканского княжества еще в половецкое время. Однако, возможно, что здесь русские названы как покоренный монголами народ вместе с другими зависимыми народами Северного Кавказа, вынужденный в порядке отбывания вассальной повинности нести воинскую службу в войсках золотоордынских ханов.
О том, что русские и северокавказские народы платили завоевателям «дань кровью», подтверждено множеством письменных свидетельств, как европейских, так и арабских путешественников и дипломатов. Выведенные из родных мест русские поселенцы, а также исконные жители Приазовья описаны европейскими послами, побывавшими в Золотой Орде. В частности, посол Людовика IX Вильям Рубрук, проезжая по нижнему течению Дона, оставил запись о своих впечатлениях: «Повсюду среди татар разбросаны поселения руссов. Они превратились в закаленных воинов. Средства для жизни добывают войной, охотой, рыбной ловлей и огородничеством. Для защиты от холода и непогоды они строят землянки и постройки из хвороста. Своим женам и дочерям они не отказывают в богатых подарках и нарядах. Все пути передвижения обслуживаются руссами и на переправах рек – повсюду «русы»[12].
Ясно, что такие «связи» не могли упрочить некогда крепкие взаимовыгодные русско-кавказские отношения, и потребовалось более двухсот пятидесяти лет, прежде чем открылись новые возможности для восстановления утраченных торгово-экономических и культурных связей. Этот этап в истории русско-кавказских отношений связан, в первую очередь, с падением монголо-татарского ига и образованием Русского централизованного государства с центром в Москве.
Падению же этого ига способствовало и вторжение на территорию Северного Кавказа войск Тамерлана.
Автор - кандидат исторических наук.
Примечания:
1. Греков И.Б., Шахмагонов Ф.Ф. Мир истории. Русские земли в XIII – XV веках. Издание второе. – М., 1988.
2. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Том 1. – М., 1941.
3. Повесть временных лет. – «Хрестоматия по древней русской литературе». – М., 1962.
4. Заседателева Л.Б. Терские казаки (середина XVI – начало XX в.). Историко-этнографические очерки. – М., 1974.
5. Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. – СПб., 1911.
6. Блиев М.М. Присоединение Северной Осетии к России. – Орджоникидзе, 1959.
7. Омельченко И.Л. Терское казачество. – Владикавказ: Ир, 1991.
8. Кушева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией в XVI – XVII вв. – М., 1963.
9. Попко И.Д. Терские казаки со стародавних времен. Гребенское войско. Вып. V. – Нальчик: Эль-фа, 2001.
10. Шкловский В. Земли разведчик Марко Поло. – М., 1969.
11. Виноградов В.Б. Через хребты веков. – Грозный, 1970.
12. Гнеденко А.М., Гнеденко В.М. За други своя или все о казачестве. – М., 1993.
