О ситуации с распространением нетрадиционных для татарского народа течений ислама радикального толка в Татарстане мы побеседовали с экспертом Института национальной стратегии, известным исламоведом Раисом Сулеймановым.
— Здравствуйте, Раис. В публикациях на мусульманскую тематику часто можно встретить такое выражение как «традиционный ислам». Что это такое?
— Под традиционным исламом применительно к татарам следует понимать ту форму ислама, которая была принята предками современных татар, гармонично сочетающуюся с национальными обычаями, имея опыт мирного сосуществования в окружении православного большинства и уважительного отношение к своей стране, России, воспринимая ее как свою Родину. В богословском плане речь идет о ханафитском мазхабе (религиозно-правовой школе) и матуридитской акыде (вероубеждении).
— Но, к сожалению, сейчас в Татарстане существует так и не решенная проблема ваххабизма. Насколько велика угроза для Республики Татарстан развития событий по такому же страшному сценарию, который происходит в современном Ираке, и жестокость которого трудно не просто понять, но даже просто уложить в своем сознании?
— Вообще, события на Ближнем Востоке, как и события на Украине правильно будет назвать управляемым хаосом. Этот «хаос» действительно управляется и направляется. Управляют «хаосом» США, как об этом говориться уже в публичных выступлениях экспертов и политиков, но, следует оговориться, что события в этих регионах не всегда развиваются строго по американскому сценарию. Мы можем наблюдать ситуацию, при которой США вначале взращивают монстра для уничтожения своего противника, а затем монстр, свергнув противника Вашингтона в регионе, становится неуправляемым и начинает действовать против самих американцев. Таких прецедентов новейшая история знает достаточно. Мы помним прекрасно события в Афганистане в 1980–е годы, когда американцы поддерживали исламистов против Советского Союза. Через некоторое время эти же исламисты сами нанесли удар по США 11 сентября 2011 года. Соединенные Штаты вынуждены были войти в Афганистан, через некоторое время они стали нести потери, погрязнув как в болоте в этой стране. Сейчас они выходят из Афганистана. Эта ситуация продолжается.
— А ситуация на территории Ирака?
— Такая же ситуация сейчас развивается в случае с Ираком. Был политический режим Саддама Хуссейна. Безусловно, это был тоталитарный режим. Но при этом тоталитарном режиме, в стране было спокойствие, свой порядок, не было страшно выходить на улицы Ирака.
В 2003 году в Ирак входят американцы под предлогом поиска незаконного химического оружия. Оружия не обнаруживают, но режим свергают. Страна оказывается в хаосе. Сейчас же, после провозглашения на этой территории «исламского халифата», проамериканское правительство терпит поражение, а Вашингтон не знает, что делать с этим монстром.
— Угрожает ли все это Республике Татарстан, нашему спокойному Поволжью? И почему?
— На первый взгляд, мы находимся далеко от тех мест, где сейчас рекой льется кровь. Ближний Восток далек от Поволжья. Но, если вспомнить, для примера, что, когда Афганистан был при талибах (1996-2001), он стал территорией, куда стали уезжать для профессиональной боевой подготовки наши земляки – татары (первая группа таких мухаджиров выехала в 1999 году группой в 17 человек из Набережных Челнов во главе с Иреком Хамидуллиным), которые были приверженцами ваххабизма, распространившегося в 1990-е годы после распада Советского Союза в Татарстане.
— Откуда истоки ваххабизма в Татарстане?
— Когда распался СССР, началось религиозное возрождение. Можно было теперь свободно исповедовать религию. Интерес к духовным традициям пробудился у каждого народа, включая и татар. Этим искренним порывом духовного поиска решили воспользоваться арабские страны и Турция. Власти Татарстана это активно поддерживали: «Вот наши единоверцы, которые живут на Ближнем Востоке, они в вопросах мусульманской религии более осведомленные, они помогут нам в возрождении ислама». Не секрет, что за годы советской власти многое забылось, дореволюционная традиция чуть не прервалась (ее удалось сохранить старшему поколению), население было малограмотно в вопросах веры. И тогда к нам и стали приезжать миссионеры с Ближнего Востока, которые были эмиссарами нетрадиционных для татар течений ислама радикального толка. Формой пропаганды они избрали организацию молодежных лагерей, лекториев в мечетях, на частных квартирах, трудоустраивались в медресе преподавателями. Первый такой молодежный лагерь был организован на базе санатория «Солнечный» под Казанью. Это было в апреле 1992 года, когда к нам приехали первые арабские проповедники, исповедующие ваххабизм. Туда собралась татарская молодежь, среди которой они и начали вести проповедь. Подобные лагеря были и в 1993 году. На территории Казахстана также проводили подобные лагеря, приглашая туда татар из Казани (это, ведь, совсем недалеко, по сути).
Эти арабские проповедники в скором времени стали обеспечивать возможность поездки татарам за рубеж, в Саудовскую Аравию, на учебу. Арабские эмиссары брали на себя все материальные расходы по проживанию, проезду, питанию. И люди туда ехали. Считалось, что Саудовская Аравия – это страна с развитым исламом, и учеба татарской молодежи в университетах этой страны принесет Татарстану несомненную пользу.
Более того, сами арабы начали вкладывать деньги в развитие в Татарстане мусульманского образования. Ряд медресе они начали спонсировать. В частности, в городе Набережные Челны открылось медресе «Йолдыз» в 1993 году и медресе в Альметьевске в 1996 году, куда стали приезжать проповедники из арабских стран в качестве преподавателей. Вся их учебная литература переводилась как на татарский, так и на русский язык. В условиях дефицита религиозной литературы, который был в 1990-е годы, простое татарское население приобретало эти ваххабитские книги, и некоторые начинали разделять эти взгляды.
— А Турция?
— Турция также стала направлять к нам сюда своих проповедников. Самым известным из них был Байтулла Ямак – эмиссар нурсизма. В Казани он снимал квартиру на улице Фурманова, и, прямо в квартире проповедовал, собирая людей. К нему на проповеди приходило очень много людей. По 25, по 35 человек собиралось у него на квартире, среди которых и велась пропаганда нурсизма (радикальное течение в исламе, получившее название по имени турецкого фундаменталиста Саида Нурси. – прим.)
— Когда стало известно о том, что происходит?
— Первой ласточкой того что не все в порядке в Татарстане стало то, что во время Второй чеченской войны (1999-2001), в рядах боевиков обнаружили выходцев из Татарстана. Более того, среди них были те, кто взрывал дома на Каширском шоссе в Москве. В частности, к этому теракту был причастен Денис Сайтаков из Набережных Челнов, который учился в медресе «Йолдыз». Сам факт, что здесь фигурируют татары из Татарстана, а не только чеченцы, стало настораживать. Тогда-то и стали понимать, что в Татарстане не все так прекрасно с развитием ислама, как принято было считать до этого ранее.
— Как начали действовать татарстанские ваххабиты?
— На территории Татарстана стали совершаться первые теракты. Историю исламского терроризма в нашей республике я начинаю с 1 декабря 1999 года, когда на газопроводе «Уренгой — Помары — Ужгород», который проходит через Татарстан, в Кукморском районе, на границе с Кировской областью произошел первый взрыв. Взорвал его Рамазан Ишкильдин, который создал в Кукморе кукморский джамаат. Ишкильдин воспользовался временем, когда наша страна была поглощена нормализацией ситуации в Чечне, чтобы здесь, в тылу нанести удар. Тем более речь шла о газопоставках в Европу, и европейцы, как считали ваххабиты в Татарстане, пострадают по причине теракта, начнут «давить» на Россию, т.е. нанеся экономический урон в тылу, можно приостановить конттеррористическую операцию федеральных войск в Чечне.
То, что среди татар встречаются люди, исповедующие такие взгляды, очень удивило тогдашнего министра внутренних дел Татарстана Асгата Сафарова. Об этом он написал в своей книге мемуаров «Закат казанского феномена» (2012). Он делится в мемуарах своими воспоминаниями: «Для правоохранительных органов это стало серьезным уроком. Зная, что татары всегда были приверженцами умеренного ислама, что экстремизм не в традициях нашего народа, мы были слишком безмятежными».
— В каком положении в те годы находится мусульманское духовенство в Татарстане?
— К этому времени происходит очень важное событие – 19 февраля 1998 года проходит съезд мусульман Республики Татарстан, так называемый, объединительный съезд мусульман. Отмечу, что до 1998 года у нас было два муфтията на территории Татарстана: одни мечети подчинялись Габдулле Галиуллину (он был сторонником «суверенитета» от Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ) – исторического муфтията России), другие – Фариду Салману (подчинялся ЦДУМ, был против раскола и сепаратизма в религиозной сфере). Республиканским властям подобный раскол крайне не нравился, и они решили административно объединить мусульман в единый муфтият с одним муфтием. Отныне же во главе объединенного ДУМ (духовного объединения мусульман) Татарстана ставят Гусмана Исхакова. Он пришелся по душе тогдашнему президенту Минтимеру Шаймиеву. Сам Гусман Исхаков, учившийся в Ливии, придерживался ваххабитских взглядов и стал покровительствовать ваххабитам. До своего назначения Гусман Исхаков долгое время работал имамом в городе Октябрьском (Башкортостан).
Предыстория назначения Гусмана Исхакова такова. На руководителя ДУМ Татарстана также претендовали, во-первых, Габдулла Галиуллин, который придерживался радикальных взглядов и был связан с татарскими национал-сепаратистами, и, во-вторых, Фарид Салман, державшийся на позициях традиционного ислама. Часть мечетей республики подчинялись Габдулле Галиуллину, часть – Фариду Салману. Такое положение не устраивало очень многих. И тогда светская власть решила поставить во главе ДУМ третью фигуру – Гусмана Исхакова, комплиментарно относящегося к ваххабизму. Отметим, что мать Гусмана, Рашида Исхакова, будучи абыстай (аналог женского духовенства у татар. – прим.), одно время числилась в роли духовной наставницы для Сакины Шаймиевой, супруги Минтимира Шариповича.
Время правления Гусмана Исхакова знаменуется строительством большого количества мечетей. Отмечу, что на сегодняшний день у нас 1527 мечетей (в 6-7 раз больше, чем церквей), и они продолжают возводиться. Проблема чрезмерного роста мечетей, когда в их строительстве намечается перебор, признают сейчас и в ДУМ РТ. Например, есть деревни, в которых по несколько мечетей, хотя достаточно было бы только одной. Ведь мало построить мечеть – ее надо содержать, оплачивать коммунальные услуги, имаму нужно иметь зарплату, а в сельской местности это затруднительно. Возникла проблема пустых мечетей в деревнях.
Когда Гусман Исхаков стал муфтием единого ДУМ республики Татарстан, он стал назначать на руководящие должности во вновь построенных мечетях (а их, как я уже говорил, было построено очень много) таких же ваххабитов. Стали возвращаться отучившиеся в Саудовской Аравии те, кто уехал туда 1990-е годы. Заполучив посты имамов мечетей, и они начинали вести проповеди, в соответствии той версией ислама, которую они восприняли, находясь в арабских странах.
— Как дальше развивался этот процесс?
— Татарстан продолжал превращаться в территорию для широкой пропаганды различных зарубежных исламских течений. В 2005 году стало известно, что в республике действует «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» — «Партия исламского освобождения». Эмиссаром «Хизб-ут-Тахрир» в Татарстане был Алишер Усманов (не путать с известным олигархом), приехавшим из города Наманган (Узбекистан). Алишер Усманов приехал в Татарстан, устроился на работу в местное медресе и, заодно, завел частные кружки на дому. Кружки назывались «халакаты». Туда стали приходить татары, среди которых он начал вести агитацию идеи создания мирового халифата. Один из них, Рустем Сафин, тоже преподаватель в медресе, попал под влияние Алишера Усманова. Усманова самого осудили, но Сафин продолжил его дело на свободе. Придя в казанскую мечеть «Аль-Ихлас» на улице Декабристов, д. 111, он вместе со своими единомышленниками захватил в ней власть, стал там имамом. В 2009 году ему вынесли условный срок за принадлежность к «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами», но это его нисколько не сломило, скорее, наоборот, укрепило, ведь условный срок – это не реальный срок, и он продолжил свою агитационную работу. «Звездный час» Сафина будет в 2012 году, когда после теракта в отношении нового муфтия Ильдуса Файзова в Казани он станет организатором митингов и пикетов в столице Татарстан, начав проповедовать уже не в стенах мечети, а в городских парках и на площадях.
Со второй половины 2000-х годов началась тенденция поездок татар для вооруженного опыта в Афганистан. Первая такая группа выехала в 1999 году, возглавлял эту группу Ирек Хамидуллин из города набережные Челны. В группе было 17 человек. Выехав в Афганистан, эти люди сформировали отряд под названием «Джамаат Булгар». Название джамаату было дано в память о Волжской Булгарии. Это созданная община выходцев из Поволжья разрасталась. Когда в 2001 году американцы вошли в Афганистан, они арестовали Ирека Хамидуллина и его сподвижника Айрата Вахитова (также выходца из Набережных Челнов). Айрат Вахитов (он более известен под псевдонимом «Салман Булгарский») оказался в знаменитой американской тюрьме в Гуантанамо. Ирека Хамидуллина же посадили в тюрьму в Пакистане, там он просидел год и был депортирован в Россию. Он приехал, был взят ФСБ, но в скором времени он смог уехать в Судан, так как формально ФСБ ничего не могло предъявить Хамидуллину. Сейчас никто не знает о его судьбе. Айрат Вахитов сидел в тюрьме Гуантаномо.
В 2003 году, когда американцы вошли в Ирак, в нашей стране начались антиамериканские настроения. Мы все сочувствовали Ираку, Саддаму Хусейну. Под таким всеобщим антиамериканским настроением в широких массах Вахитов возвращается из Гуантаномо, причем, возвращается, как мученик, прошедший Гуантанамо. Он возвращается в Набережные Челны, к тому времени наступает время массового доступа населения к Интернету, и Вахитов начинает записывать видео своих проповедей, лекций и публиковать их в сети. За эту деятельность Вахитов получает несколько прокурорских предостережений. Но это его не останавливает. Потом происходит теракт в 2005 году, ваххабиты взрывают газопровод в городе Бугульма (юго-восток Татарстана). Членов этой банды задерживают и осуждают на 8 лет. Таким образом, к настоящему времени они уже вышли из тюрьмы.
— А сам Айрат Вахитов?
— Он вновь появляется в поле зрения уже в 2011 году в Сирии, с территории которой начинает вести вербовку через Интернет на «джихад» в эту страну людей с Поволжья.
— Какую политику ведет муфтий Татарстана?
— Гусман Исхаков, став муфтием в 1998 году, расставляет на руководящие посты радикальных имамов. Особенно ярко это выражается в закамской зоне Татарстана, то есть это территория городов Нижнекамска, Альметьевска, Набережных Челнов, Чистополя, Бугульмы. Одним из таких поставленных на высокий пост ваххабитов становится вернувшийся из Саудовской Аравии Рамиль Юнусов. Он направляется в Нижнекамск и становится мухтасибом (самым главным имамом в районе или городе) А в Нижнекамске – всего одна большая мечеть. Таким образом, Юнусов становится монопольным имамом Нижнекамска. Он входит в доверие к тогдашнему мэру Нижнекамска Ильсуру Метшину (с 2005 года – это мэр города Казани).
В 2005 году (год празднования тысячелетия Казани) достраивают мечеть «Кул Шариф» в Казанском Кремле и имамом этой мечети назначают Рамиля Юнусова. Таким образом, мы видим, что в столицу Татарстан переезжает и светский глава Нижнекамска, и Рамиль Юнусов.
Юнусов был маститым проповедником. Став во главе главной соборной мечети Татарстана (это мечеть «Кул Шариф»), он превратил ее в рассадник ваххабизма.
В Нижнекамске он оставил «своего» человека – Юсуфа Давлетшина, который сейчас является мухтасибом Нижнекамска. Давлетшин также придерживается салафитских (то есть ваххабитских) взглядов.
— А ваххабитская пропаганда продолжается?
— Да, на территории Нижнекамска было медресе, которое называлось «Рисаля», где также во время обучения велась ваххабитская пропаганда. Это привело к тому, что выходцы из Нижнекамска стали появляться в рядах боевиков, действующих на Северном Кавказе. Например, в 2010 году в Кизляре погиб один нижнекамец, он взорвал себя на блокпосте, как террорист-смертник.
— Когда к татарстанцам пришло понимание о всей серьезности ситуации?
— Понимание того, что положение очень серьезно, что для Татарстана существует угроза, появилось именно в 2010 году. Но, к сожалению, не все понимали реальность этой угрозы. Например, если говорить о татарской национально озабоченной интеллигенции, то она отказывалась признавать эту проблему, закрывая на тревожные события глаза и объясняя все «кознями Москвы».
— Когда становится понятной позиция Гусмана Исхакова, тогдашнего муфтия Татарстана?
— В 2010 году появилось такое явление как «нурлатский синдром». Это появление банды боевиков уже на территории Татарстана, которая планировала выстроить свою модель действий по северокавказскому сценарию: в лесу создать стационарный лагерь с оружием. Эту банду возглавил Руслан Спиридонов из города Чистополя. Члены банды в Нурлатском районе в лесу роют землянку, затаскивают в нее оружие с тем, чтобы зимовать. В скором времени банду Спиридонова обнаруживают. Начинается спецоперация, в ходе которой всех членов банды ликвидируют, но сам факт ее появления говорит о том, что есть татары, которые готовы быть боевиками и воевать по такому же сценарию, какой развернулся на Северном Кавказе.
Именно в этот момент становится понятной позиция муфтия Гусмана Исхакова. Он заявляет о том, что уничтоженные ваххабиты – это не преступники, а просто заблудшие. Ну да, заблудшие. С автоматами и гранатометом. Ладно, хоть не представил их бедными овечками. Вообщем, становится понятно, что те обвинения в радикализме, которые звучали в адрес Гусмана Исхакова со стороны имамов-традиционалистов, являются правдивыми. И власти республики понимают, что Гусману Исхакову пора оставить свой пост. Это происходит в январе 2011 года. А в апреле избирают нового муфтия – Ильдуса Фаизова. Это очень адекватный человек, который понимал проблему исламского фундаментализма, понимал всю серьезность ситуации. Вместе со своим другом, великим татарским богословом Валиуллой Якуповым он стал бороться против радикальных течений ислама.
— Как развиваются события дальше?
— Валиулла Якупов был твердым приверженцем традиционного ислама и очень много сделал для его пропаганды. Его издательство «Иман» выпустило порядка 1000 наименований религиозной литературы в поддержку традиционного ислама и против ваххабизма. Ильдус Фаизов и Валиулла Якупов настаивали на ротации кадров духовенства, требовали освобождение ваххабитами своих постов, начался процесс очистки Духовного управления мусульман Татарстана (Марат Кудакаев и Сулейман Зарипов покинули муфтият). Были сняты мухтасибы в Буинском Тюлячинском, Альметьевском районах республики, которые отличались радикальными взглядами. Естественно, этот процесс сопровождался громким возмущением с их стороны и со стороны их единомышленников. Тонны грязи выливаются в СМИ на самого Ильдуса Фаизова. Его начинают обвинять в том, что он «служит Москве», что он ведет политику «против мусульман» (ваххабиты любят в своей пропаганде подменять понятия «политика против ваххабизма» на «политику против мусульман») и т.п.
В апреле 2012 года Фаизов и Якупов решают убрать из мечети «Кул Шариф» ваххабита Рамиля Юнусова. И тогда, Юнусов решает пойти ва-банк: он отказывается уходить и созывает своих сторонников. Так получилось, что апрель 2012 года совпадает со временем массовой уличной протестной активности в стране конца 2011 — начала 2012 годов. Это – пик белоленточного протестного движения, митинги проходят и в Казани. И светские власти Татарстана, видимо, испугались приезда многочисленных ваххабитов со всей республики, тем более, что звучали в Интернете призывы устроить нечто подобное «площади Тахрир», только в Казанском Кремле. По этой причине власти Татарстана принуждают Фаизова пойти извиняться перед Юнусовым. И 6 апреля 2012 года во время пятничного намаза, под освистывание и оскорбления сторонников Юнусова (а собралось в «Кул Шарифе» около 1500 человек), Фаизова вынуждают публично подтвердить права Юнусова быть хозяином «Кул Шарифа», таким образом, муфтий-ханафит капитулирует перед ваххабитами под давлением местных властей. У Юнусова нашлись высокопоставленные покровители. Это то, что покойный Валиулла Якупов называл ваххабитским холдингом – объединением ваххабитов, бюрократии и бизнеса для укрепления позиций ваххабизма в регионе.
— Униженный муфтий… Торжествующий ваххабит в главной соборной мечети республики…
— Да. Дальше следует ваххабитский пикет против Фаизова напротив здания Духовного управления мусульман, с целью добиться его ухода. Националистические СМИ беснуются в радости: для них муфтий – патриот России – это как враг. Ваххабиты объединяются с национал-сепаратистами из Татарского общественного центра, Союза татарской молодежи «Азатлык» и других националистических татарских организаций, которым выгодна совместная деятельность с радикальными исламистами.
— А потом убивают Валиуллу Якупова…
— 19 июля 2012 года в подъезде собственного дома был застрелен Валиулла Якупов, а буквально через полчаса был взорван автомобиль муфтия Ильдуса Файзова. Сам муфтий спасся чудом, его выбросило из машины взрывной волной. С переломом ноги, муфтия доставляют в больницу.
Эти события показали то, что началась охота и за мусульманским традиционным духовенством, что его тоже будут уничтожать.
У нас появляется свой «амир» «моджахедов Татарстана» Мухаммад (настоящее имя – Раис Мингалеев). Т.е. это боевики-террористы. Находясь в лесу, он записывает видео-обращения, в которых призывает «братьев-мусульман» к убийству «неверных. Потом он инициирует собственную смерть, для того, чтобы скрыть следы. Тем временем объявляется второй „амир“ – Абу Муса (настоящее имя – Роберт Валеев). Именно он и стрелял в Валиуллу Якупова.
Этим начинают пользоваться хизб-ут-тахрировцы – другая группа исламистов. Они начинают организовывать серию пикетов, митингов совместно с сепаратистами. Проходят их автопробеги, знаменитые своими флагами халифата. Непонятна в этой связи позиция светской власти, которая все это позволяла им делать так долго, реагировала вообще очень пассивно. Таким образом, вся вторая половина 2012 года – это пик взлета исламистов в Татарстане. Ваххабиты чувствуют тотальную безнаказанность. Журналисты пишут статьи, общественность возмущается, но со стороны властей слабая реакция. Я помню, когда еще Кафиль Амиров был прокурором Татарстана, он говорил о том, что по факту предъявить обвинения этим людям нельзя. Вот такой у нас был прокурор, к счастью, его сняли потом.
— Чем Вы объясняете такую позицию светской власти?
— Это удивительное безразличие со стороны светских властей я объясняю только тем, что есть сторонники, симпатизанты ваххабитов в органах власти. Судите сами: кто поставил Гусмана Исхакова на пост муфтия, сохраняя его на этой должности 13 лет? Местные власти. Кто допустил деятельность иностранных миссионеров из Ближнего Востока в Татарстане? Местные власти. Кто помог укрепиться на посту мечети «Кул Шариф» ваххабитам? Местные власти. Кто на постах мухтасибов держал ваххабитов? Местные власти. Точно также, как и у национал-сепаратистов всегда были свои единомышленники в органах власти, так они есть и у исламистов. Задумайтесь сами над вопросом: почему так свободно действуют все эти «азатлыковцы», «тоцевцы», «Алтын урда», всякие там байрамовы?
В октябре 2012 года происходит спецоперация на Жилплощадке (северный микрорайон города Казани), где часть боевиков была ликвидирована, вместе со вторым «амиром» Абу Мусой. После этого появляется третий «амир» по имени Абдулла, который объявляет о том, что деятельность будет вестись небольшими группами, которые будут устраивать теракты против промышленных объектов. К концу 2012 года, за полгода до проведения Универсиады-2013, власти Татарстана решают все-таки «прикрыть» штаб-квартиру «Хизб-ут-Тахрир» в Казани, которая располагалась в мечети «Аль-Ихлас». Арестовывают Рустема Сафина, духовного лидера «хизб-ут-тахрировцев», мечеть закрывают, а затем и, вообще, сносят (на ее месте сейчас отстроена новая мечеть «Миргазиян»). Таким образом, к Универсиаде местные власти смогли, так скажем, «приструнить» наиболее крикливых исламистов Татарстана, которыми являются «хизб-ут-тахрировцы». Высказывались предположения о том, что была некая договоренность местной этнократии с исламистами на период проведения Универсиады-2013: мол, сидите тихо, ребята, мы пойдем вам навстречу, вы будете вести себя спокойнее. Начинается реверанс в сторону ваххабитов (по-другому я это никак не могу интерпретировать), и их главный противник Ильдус Фаизов уходит в отставку с поста муфтия. И в марте 2013 года происходит смена власти. В срочном порядке избирают нового муфтия Камиля Самигуллина, который принадлежит к турецкому фундаменталистскому джамаату «Исмаил ага». Ваххабиты просто ликуют от счастья. Такое количество восторженных отзывов о личности Камиля Самигуллина на ваххабитских ресурсах по идее должно было насторожить власти Татарстана. Самигуллин провозгласил «чайную дипломатию»: в одном из интервью он заявил, что, дескать, мы, татары, несмотря на наши разногласия в чем-то , можем без труда договориться между собой за чашкой чая. В итоге в Духовное управление мусульман Татарстана возвращаются исламисты, занимают посты, получают места в Совете улемов (мусульманских ученых) ДУМ РТ. Но эта политика умиротворения с ваххабитами дает эффект только на полгода.
— Что происходит дальше?
— Начинаются нападения радикальных исламистов на церкви: в Татарстане происходят массовые поджоги церквей осенью 2013 года. Эти события совпадают с событиями обстрела самодельными касамами (ракетами) нефтезавода в городе Нижнекамске, который организуют ваххабиты. Ситуация усугубляется еще трагедией с падением самолета в Казани, на борту которого погибли 50 человек, включая Ирека Минниханова (сына президента Татарстана) и начальника ФСБ генерала Александра Антонова, хотя прямой связи между этими событиями нет, но в совокупности эти события еще более нагнетают обстановку в республике.
Так вот, когда начинаются поджоги церквей, русские, православные люди поняли, что проблема радикального ислама касается их напрямую. Раньше позиция была такая: ваххабизм — это внутреннее дело мусульман, мол, православных это не касается, пусть мусульмане между собой разбираются. Очень наивная точка зрения: ваххабизм опасен для всех. Больше всего от поджогов церквей пострадали кряшены (самобытный православный тюркоязычный этнос. – прим.), потому что именно по ним эти нападения ударили больше всего. Отмечу, что в Татарстане кряшены и так испытывают дискриминацию, так как их постоянно относят к татарам, записывают в состав татарского этноса, против чего они самоотверженно и героически протестуют, настаивая на том, что они отдельный этнос. Так вот, в кряшенских селах находится всего 30 церквей, 3 из которых сожгли. Это десятая часть! И воспринимается проблема, естественно, очень болезненно.
Всемирный русский народный собор (крупная организация под патронажем Московской Патриархии РПЦ) поддержала кряшен и русских Татарстана, проведя в Москве круглый стол под названием «Откуда исходит угроза православию в Татарстане». На этом мероприятии присутствовали кряшены, русская общественность, ученые. Чиновникам Татарстана, которые искусственно поддерживают положительный и далекий от реального положения дел имидж республики, как «островка толерантности», конечно, это очень не понравилось. Чтобы не было дальше обвинений, власти Татарстана берут решение проблемы на себя. Восстанавливают сожженные храмы, ловят банду радикалов. Раис Мингалеев был уничтожен 1 мая 2014 года в Чистополе. МВД РТ отчитывается о том, что проблема с «чистопольским джамаатом» решена.
Но сама проблема с ваххабизмом, естественно, никуда не делась. Просто перешла в другую форму. Радикальным исламистам было предложено не позиционировать себя, как ваххабитов, потому что эта позиция не будет воспринята благожелательно. Сам термин «ваххабизм» исчез из риторики чиновников и мусульманского духовенства. Можно критиковать «хизб-ут-тахрировцев», это приветствуется, а ваххабитов – нет. Это хорошо видно по сайту ДУМ РТ, подконтрольным ему информационным ресурсам, если провести контент-анализ. Ваххабиты начинают маскироваться под ханафитов, то есть мусульман-традиционалистов. Но идеологические убеждения остаются те же самые, однако теперь они восседают на должностях. Часть ваххабитов (группа Рената Анвардинова) планирует вернуться из Турции, куда она перебежала для того, чтобы «пока залечь на дно». И давайте не забывать, что есть татары, которые воюют в Сирии и теперь в рядах «исламского халифата» в Ираке: братья Нигматуллины, Булат Самигуллин и другие. Эти люди ведь вернуться в Татарстан обратно, имея за плечами боевой опыт.
— Кто же предложил ваххабитам эту маскировку?
— Я уже говорил, что Валиулла Якупов называл это явление «ваххабитским холдингом», то есть союзом ваххабитов с бюрократией и представителями бизнеса. Такая своего рода «крыша» или, скажем так, лобби ваххабизма. Оттуда и дана установка: ребята, надо теперь называться ханафитами, формально декларировать приверженность традиционному исламу. Появляется такое явление как криптоваххабизм, т.е. ваххабиты, маскируясь под традиционный ислам, продолжают быть ваххабитами и вести свои дела.
Для поддержания контактов с зарубежными исламистами муфтий Татарстана Камиль Самигуллин вступает во Всемирный Совет мусульманских ученых, который был создан в 2004 году. Возглавляет же эту организацию Юсуф Кардави, духовный лидер террористической организации «Братья-мусульмане». Именно этой шейх был идейным вдохновителем государственных переворотов в Ливии, Египте, войны в Сирии, нашу страну он называет открыто «врагом ислама № 1».
Объяснил свое вступление в эту организацию муфтий тем, что будет в ней лоббировать интересы России – какая наивность! Как будто Кардави будет прислушиваться к Самигуллину! Сейчас планируют в России открыть представительство Всемирного совета мусульманских ученых. Мне это напоминает ситуацию 1990-х годов, когда в России открывались филиалы ваххабитских фондов «Ибрагим бин Абдулазиз аль–Ибрагим», «Аль-Игаса», «Тайба», Всемирной ассамблеи мусульманской молодежи (WAMY), «аль-Харамейн» и т.д. Мы потом замучились выгонять все эти ваххабитские конторы из России. Но вот сейчас все заново повторяется: теперь будут открывать филиал Всемирного Совета мусульманских ученых. Неужели история никого ничему не учит?! Наступаем на те же грабли второй раз подряд!
— Что происходит в республики сегодня?
— Подводя итог, можно сказать, что проблема ваххабизма в Татарстане никуда не делась, а просто «ушла в глубь», «затаилась». А такие проблемы имеют свойство обязательно, как говорится, «выстреливать».
Сейчас все внимание приковывает к себе Украина. 90% новостного пространства принадлежит Украине, 10% — Ближнему Востоку, где бунтует самопровозглашенный «исламский халифат», который уже не скрывает своих геополитических планов в отношении России.
Если посмотреть на Северный Кавказ, то становится понятным, что там эта проблема не ушла вообще. Убийство мусульманского традиционного духовенства продолжается, как и прежде. Например, в августе 2014 года там застрелили первого заместителя муфтия Северной Осетии Расула Гамзатова. По подсчетам экспертов с 1995 года, когда произошло первое такое убийство, убили уже порядка шестидесяти представителей высшего мусульманского духовенства, придерживающихся традиционного ислама. Только представьте себе масштаб этой трагедии! Ведь это – высшая элита, на которой держится традиционный ислам.
Параллельно и у самого мусульманского духовенства появляется страх, люди просто опасаются за свою жизнь. К слову, верховный муфтий России Талгат Таджуддин даже предлагал, чтобы мусульманское духовенство охраняла полиция.
Цели ваххабитов Татарстана ничем не отличаются от целей ваххабитов ИГИЛа («Исламского государства Ирака и Леванта»). Ошибка властей Татарстана в том, что они взяли курс на мягкую исламизацию республики: демонстративно-показушные намазы чиновников, халялизация детсадов, против чего возмущаются русские родители, увлечение привлечением исламских инвестиций от арабских шейхов, которые просто так не станут вкладывать в Татарстан, непреследуя своих геополитических целей
