Последние драматические (для крупного российского бизнеса) события вокруг Башнефти и контролирующего оную Башнефть Владимира Евтушенкова у журналистов модно сравнивать с делом ЮКОСа и пенять на некие “политические преследования”.
Не удержался от подобных сравнений и сам Михаил Борисович Ходорковский. Увы для него, если эти сравнения и проводить, то они оказываются скорее ЮКОСу во вред. Напомним, что, ранее, адепты политической версии утверждали, что мол дело ЮКОСа являлось политическим потому что Ходорковский де финансировал оппозицию и потому, что в этом деле было ярко продемонстрировано “выборочное правоприменение”. Воровали то все олигархи одинаково, - говорили нам представители определённой секты политактивистов, а сажают то только одних.
В деле Башнефти, однако, мы увидели совершенно беспрецедентную антикоррупционную атаку на людей, ккоторых совершенно невозможно заподозрить в сколько-то серьёзной оппозиционности.
Сам Евтушенков некоторое время был активным политическим сторонником власти, позже – ушёл в бизнес и в политике отсвечивал разве что со стороны абсолютно лояльно властям Торгово-Промышленной Палаты.
Про семью Рахимовых и говорить то нечего. Старший никогда не умышлял ни на какую серьёзную оппозиционную деятельность, довольствуясь мелкой фрондой против федерального центра, штатно дозволенной мелким удельным князькам, и, практически, без борьбы отдал своё место, когда федеральный центр об этом его попросил.
Младший и вовсе в политике был номинально.
А уголовное дело идёт. Источники АПН ссылаясь на Рустэма Хамитова, утверждают, что от операции приватизации и последующей перепродажи акций Башнефти башкирский бюджет не получил вообще ничего. Ни копейки не заплатили налогов.
Возникает вопрос о том, какие, собственно говоря, основания в такой ситуации рассуждать о выборочности правоприменения в такой ситуации, когда Путин не прикрыл политически абсолютно лояльного миллиардера и пальцем не пошевелил, чтобы вмешаться в следственный процесс?
Редакция АПН не может исключить, что это дело – первое в череде ‘неудобных’ дел против людей, которые в оправдание своего воровства и мошенничества во время приватизационного бума 1990ых говорят сейчас что “все так делали” – напомним, что нечто подобное вполне публично было отвечено и оппозиционером М.Д.Прохоровым по поводу его участия в залоговых аукционах.
Могут ли люди, ставшие миллиардерами в 1990ых годах сказать нам сегодня что «время выбрало нас» и рассчитывать на то, что попытка практически безвозмездно забрать себе часть общенародной собственности найдёт понимание у политической власти, которая, вообще-то, по своей конструкции должна представлять интересы народа?
Если нет, то возникает прямой и недвусмысленный вопрос о мотивах тех людей, которые сейчас пытаются оправдывать действия Рахимова, фактически подарившего своему сыну одну из крупнейших нефтекомпаний РФ, да и самого Евтушенкова, который вряд ли настолько полный кретин, что не понимал, что официальная, заплаченная им стоимость актива, который он получил – занижена по сравнению с рыночной раз в пять.
Долгое время оппозиция критиковала власть за то, что она покрывала коррупционеров. Стоит ли теперь критиковать власть за то, что она начала бороться с коррупцией не взирая на партийную принадлежность коррупционеров?
По всей видимости, оппозиционная политическая позиция не должна, всё же, сводится к постоянному оппонированию Путину как таковому, стоило бы обращать внимание и на содержательную сторону действий государства, которым он руководит.
Сейчас мы видим, что чуть ли не впервые в современной российской истории, против человека, являющегося олигархом, заведено уголовное дело безо всякой тени политической составляющей, безо всякой процессуальной экстраординарности.
Впрочем, редакция АПН почти готова принимать ставки на то, как скоро Владимира Петровича объявят узником режима. Подозреваем, впрочем, что подобные действия “доброжелателей” вряд ли окажутся для него полезными и, что, скорее всего, они не будут поддержаны им самим.
Но на ситуацию можно посмотреть и с другой стороны. Для стран Запада уголовное преследование миллиардеров за налоговые преступления является достаточно стандартной и рутинной процедурой, и никто из них там не устраивает политической демонстрации, да и жизненной трагедии такого преследования тоже не делает. Если суд решит, что в деле Башнефти государству действительно был нанесён ущерб – это же не будет поводом стереть того же Евтушенкова в пыль и разрушить ему жизнь?
Возможно, дело Башнефти станет примером того, что во взаимоотношениях государство-олигархи возможен и другой шаблон, чем битва на полное уничтожение противника, а можно, всего лишь, ограничиться мотивированной компенсацией ущерба?
