Чтобы понимать события на Украине не только последних трех недель или трех месяцев, но и двадцати трех лет ее самостийности, необходимо рассматривать их минимум в трех плоскостях, аспектах или действительностях: геополитической, социально-экономической и национально-государственной. Можно сказать и иначе: каждое более-менее значимое событие на Украине представляет собой то или иное взаимодействие трех процессов под теми же самыми названиями.
Геополитическая действительность – это взаимоотношения Украины, России и Запада по поводу места Украины в существующий уже не одну сотню лет системе геополитических отношений. Геополитический аспект включает в себя геоэкономические вопросы (вхождение в те или иные экономические региональные интеграционные объединения, позиции на региональных и глобальных рынках и т.д.), которые, собственно, и стали одной из причин или поводом к «Евромайдану». А именно: дилемма, сформулированная впервые и не раз потом повторенная президентом Европейской комиссии Ж.М. Баррозу: «Или Таможенный союз, или зона свободной торговли с ЕС», стала спусковым крючком к очередному обострению ситуации.
Социально-экономический аспект и процессы включаются в себя переход от советской плановой экономике и социальной структуры к рыночной либеральной экономике и структуре; вопросы производства, распределения и перераспределения благ (коррупция, олигархи и т.п.); уклады/образы жизни и т.д.
Национально-государственный аспект включает в себя построение своей государственности на основе украинизации всей страны, вопросы идентичности, языка, культуры и т.д.
Разумеется, перечисленные процессы не являются независимыми, поскольку они разворачиваются на территории и «человеческом материале» одной и той же страны, однако, обсуждение этих взаимосвязей не входит сейчас в мою задачу. Отмечу лишь те моменты, в которых конфигурация перечисленных процессов изменялась.
Майданная революция начиналась как движение в социально-экономической и геополитической плоскостях. Их единство манифестировалась в желании избавиться от коррупционно-олигархического режима за счет ассоциации с ЕС и принятия европейских стандартов демократии и экономической жизни. Подавляющая часть населения, недовольная условиями своей жизни и политическим режимом, исходила при этом из того, что собственными усилиями, без жесткого воздействия извне изменить сложившееся положение она не может. «Национальный вопрос» был на первом этапе глубоко в тени. Но в силу того, что основной, постоянно присутствующий и наиболее активный контингент протестующих составила, условно говоря, Галичина и националистические радикальные группировки, и после ряда провокаций с обеих сторон акция перешла в силовую фазу националистический фактор стал решающим. Заметьте: не массовым, но решающим. Свержение Януковича стало победой, прежде всего, «Правого сектора». При поддержке «мирного майдана», конечно, который, однако, после этого очень скоро оказался ненужным и «сдулся». Уже первые шаги «правительства победителей» показали, что если на Украине и случилась революция, то национально-социальная, причем именно в таком приоритете характера изменений. А Запад с некоторым недоумением обнаружил, что оказывает поддержку крайне националистическому режиму.
Первые шаги «правительства победителей», реакция на них на Юге и Востоке Украины, и, особенно, отделение Крыма показывают, что на данном этапе национально-государственный вопрос стал первоочередным, задвинув социально-экономический. Одновременно переход России из выжидательной позиции к активным действиям предельно обострил геополитическое противостояние. По национально-государственной оси крайние варианты суть: а) создание унитарного национального государства, и б) федерализация или даже, при неблагоприятном развитии событий, дальнейший распад страны. По геополитической – 1) многосторонние переговоры, или 2) применение силы (санкции к России и насилие внутри Украины).
Соответственно, возможны четыре сценария, условно говоря: трансформационный, компромиссный, реакционный и сценарий самоопределения.
1. Реакционный сценарий. Ему соответствует применение максимально жестких санкций по отношению к России, отказ от дипломатических средств урегулирования, и создание унитарного националистического государства за счет силового подавления «сепаратизма» и сопротивления новому режиму на Юго-Востоке Украины. Этот вариант потребует массированной финансовой и прочей помощи Украине извне и сильной централизованной государственной машины с мощным репрессивным аппаратом внутри. Создание на основе «Правого сектора» многочисленной «Национальной гвардии», аресты активистов, запрет и преследование участников протестных акций и другие шаги подобного рода лежат в русле данного сценария. Не исключено, что для его реализации потребуется форсированное вступление в НАТО или, как минимум, приглашение иностранных войск на украинскую территорию в целях противодействия «российской агрессии».
2. Сценарий самоопределения. Это сценарий опять-таки силового решения, но ведущий, как минимум, к федерализации Украины или даже отпадению от нее еще ряда регионов. Он возможен, если новый украинский режим не сможет сломить или так или иначе погасить сопротивление пророссийских регионов, если он не получит достаточной финансовой и материальной помощи со стороны Запада, а протестующие регионы – наоборот, будут поддержаны (как минимум, политически) Россией. В этом варианте нельзя исключить участие натовских «миротворческих сил» с одной стороны, и российских – с другой.
3. Компромиссный сценарий. Он может актуализироваться при условии, что Запад поймет бесперспективность языка ультиматумов, откажется от попыток развязать «мировую экономическую войну» и умерит воинственный пыл киевской клики. Это вариант переговоров и дипломатических (в том числе закулисных) разменов, когда в обмен на признание нового статуса Крыма и общепринятых в цивилизованных странах гарантий в отношении соблюдения прав русскоязычного населения и других меньшинств на Украине Россия признает унитарный характер Украины и шаги нового режима по своей легитимации. О некой готовности к этому варианту свидетельствует недавнее обращение Арсения Яценюка к жителям юго-восточных областей Украины о сохранении статуса русского языка как регионального, «децентрализации управления» (при сохранении унитарности), «частичной» ассоциации с ЕС и отсутствии вопроса о вступлении в НАТО на повестке дня. Сомнение в искренности этих заявлений вызывают не только другие, упомянутые выше, шаги «правительства победителей», но и упорное нежелание признавать подлинно народный характер протеста в юго-восточных областях, списывание его на провокации «титушек», «гастролеров» и российских спецслужб. Кроме того, обращение Яценюка вполне можно расценивать как начало предвыборной кампании, а, значит, мы имеем полное право вспомнить о том, что ни одно из такого рода обещаний, даваемых русскоязычному населению кандидатами в президенты, так и не было никогда выполнено.
4. Трансформационный сценарий предполагает отказ от силы, восстановление «единой реальности» и переход к переговорам всех сторон, как геополитических, так и вступивших в национально-государственный конфликт на Украине. В целом этот сценарий соответствует плану выхода из кризиса, содержащемуся в заявлении МИД России о Группе поддержки для Украины от 17 марта текущего года. В центре этой плана – принятие на всенародном референдуме новой конституции Украины, в которой она провозглашается «демократическим федеративным государством, обладающим суверенитетом и нейтральным военно-политическим статусом» с предоставлением русскому языку статуса второго государственного, и сохранением конфессионального статус-кво. Думается, что предметом компромисса могут стать степень самостоятельности регионов (но не отказ от федерализации) и статус русского языка (второй государственный или региональный). Безусловно, достигнутые договоренности должны быть зафиксированы не только в Конституции, но и в международном многостороннем соглашении.
Понятно, что трансформационный или компромиссный сценарий станут актуальными только в том случае, если существенно изменится состояние умов как на Украине, так и на Западе. Здесь есть ряд узловых точек, или развилок, одну из которых – связанную с крымским референдумом – уже преодолели. Пока Запад, киевская клика (которую вряд ли можно считать достаточно самостоятельной) и существенная часть украинизированного по галисийскому образцу населения Украины (не говоря уже о «Правом секторе») намерена силовым путем добиваться «возвращения Крыма» и подавления «сепаратизма» на Юго-Востоке, следует ожидать скорее обострения ситуации. Возможно, потребуется новый виток силового развития событий и даже, не дай Бог, новые жертвы, прежде чем наступит отрезвление и понимание необходимости сесть за стол переговоров.
