Этот факт напомнил о себе во время его пресс-конференции четвёртого марта. Путин был не в лучшей физической и интеллектуальной форме, не на высоте, требуемой ситуацией, и уже не тот, что в дни Мюнхенской речи или сентябрьской статьи о Сирии.
Положение требовало сражаться, а он оправдывался и объяснял. Его многочисленные доводы были бы приемлемы для нас, уже их знавших, но оставят равнодушными, а то и рассмешат, иностранцев.
Путину следовало бы быть начеку, ибо есть люди, которые не могут позволить себе игнорировать это напоминание о том, что всё проходит.
Эти люди — его ближайшее окружение, крупнейшие выгодополучатели от его власти. Они обязаны задуматься о том, как сохранить своё положение после Путина: ведь основано оно на хороших отношениях с властью или прямом в ней участии и нуждается в ней для своего поддержания и защиты.
Напрашивается мысль о проведении операции «Преемник» (именно «Преемник», а не грелка для кресла). Но провести операцию не так-то просто, а польза от неё будет ограничена.
Во-первых, кто из близких Путину людей решится первым сказать ему, что уже пора думать о преемнике?
Во-вторых, подумаем о самом благополучно посаженном на место Путина преемнике. Если он будет слаб, как он сможет ли он защитить капиталы и власть своих людей? Пример Януковича перед глазами. А если будет силён, то долго ли будет терпеть унаследованное от Путина окружение и не решит ли, что оно будет полезнее в качестве козлов отпущения? Вспомним приближённых Ким Чен Ына, как говорят, расстрелянных из миномёта и съеденных голодными котами.
В-третьих, наследие Путина уже теперь теряет в цене. Успехи забываются, приедаются и разбазариваются, а недовольные накапливаются. Пассивы растут, а активы дешевеют, причём нерастраченная на момент смерти или отставки Путина репутация сразу превратится в пассив — упрёк его незадачливым наследникам.
Операция «Преемник» непроста. Но путинский царедворец и сам непрост. Он поймёт, что самый безопасный для него преемник — он сам. Далее, он сообразит, что нет смысла соревноваться с подобными ему за благосклонность правителя, приближающуюся, как и он сам, к исчерпанию своей полезности. Для него лучше перезагрузить путинизм, сбросив его пассивы на Путина; лучше вырвать власть из руки Путина, чем домогаться его наперегонки с другими; лучше сделать себе имя как восстановителю демократии и победителю диктатора, чем слыть его креатурой. Можно не только цепляться за Путина, чтобы оставаться наверху, но и взлететь туда, оттолкнувшись от него ногами.
Лучшим для этого моментом будет тяжёлое поражение путинизма.
Вокруг Путина не те люди, чтобы в опасности сплотиться в каре вокруг императора, безропотно умирая под картечью. Они знают, что, если хочешь жить, надо уметь вертеться. Поэтому одну и ту же мысль о смене властителя, наверняка, поодиночке уже обдумывают — наперегонки и оттого спешно — влиятельнейшие люди России.
Особую срочность делу придаёт то, что фатальную ошибку Путин, судя по тому, что мы уже знаем, уже допустил.
Я имею в виду то, что уже неделя прошла с начала войны против Украины (да, именно войны, и Путину следовало бы с самого начала думать именно в таких терминах), а Украина ещё не расчленена. Путин замахнулся на рубль, а ударил на копейку. Он разъярил бандеровцев, но не уничтожил. Он обнадёжил Юг и Восток Украины, и, судя по всему, их покинул, ограничившись только успехом (ещё не окончательным) в Крыму.
Топчась у украинских казарм в Крыму, Путин впустую потерял четыре дня, за которые вполне бы мог отобрать у Украины четыре области, даже не демонстрируя знаков различия своих вежливых людей, раз уж ему пришёл в голову такой каприз. За эти четыре дня новый украинский режим восстановил самообладание и перешёл в наступление. Русские флаги за пределами Крыма сорваны, поставившие свои жизни на Россию люди записаны, против них уже возбуждены уголовные дела и под видом мобилизации (вовсе не ограниченной Фейсбуком) начался террор.
Европа и, частично, Украина уже успели убедить себя, что Крым был обречён, и его потеря — ещё не поражение. Главное, удержать русскую Украину, к чему у майдановского режима, при бездействии России, есть все предпосылки. Безоружные русские Украины, с их интернационалистическими иллюзиями, боязнью кровопролития и анархии, надеждой на Россию — не соперники вооружённым до зубов и жаждущим крови бандеровцам.
Сохранение Украины, даже без Крыма, будет позорным поражением России, которое не смогут превратить в победу никакие пустые договорённости, бумажки о федерализации и путинская пропаганда. Многие — американцы, украинцы, пятая колонна в России — позаботятся о том, чтобы Россия точно знала, что побеждена. Горы русских трупов и толпы беженцев покончат с любыми иллюзиями, как изрезанный труп Каддафи покончил с фантазиями о близящейся победе ливийских патриотов над крысами. К этому добавятся последствие западных санкций как против страны, так и против держащих свои деньги и детей на Западе чиновников.
Любые надежды на то, что время работает на Россию, и задушенная экономическим кризисом Украина через несколько месяцев сама упадёт в руки России, беспочвенны. Россию вместе с Путиным втопчут в грязь здесь и сейчас, и никаких пророссийских сил, которые могли бы прийти через несколько месяцев к власти на Украине, или в её части, просто не оставят.
Сунь-Цзы сказал (II:5): «… на войне слышали об успехе при быстроте её, даже при неискусности её ведения, и не видели еще успеха при продолжительности её, даже при искусности её ведения». Но пока драгоценное время утекает, если уже не утекло.
В верхах решат, что за такой провал кто-то должен платить. Возможность заставить заплатить за него, и следовательно, не платить самому — а то и исправить положение, если действовать стремительно, — слишком большой сооблазн. Новый правитель сразу же сможет легитимизировать себя на Западе, свергнув Путина, а дома — уничтожив репрессивное законодательство последних лет и спасши положение на Украине. Поэтому, подобно преданному собственными спецслужбами Януковичу, Путину сейчас грозит опасность от своих же приближённых.
Здесь не место вдаваться в причины, по которым Путин оказался не на высоте. Я коснусь их только в той мере, в какой они могут помешать и возможному претенденту сместить Путина. Помимо возраста и здоровья, эти причины — следствие советского воспитания.
По крайней мере, в этом кризисе, Путин не обладает должной чёткостью мышления. Он не может понять, что народы делятся на свой и враждебные, что армия или воюет или не воюет, что надо бить насмерть или даже не замахиваться. Он думает, что жизнь сложнее, и есть промежуточные варианты. Его можно понять: его сословие так и правит страной, поддерживая наркоз неопределённости и стараясь не доводить ни одно противоречие до разрешения.
Путин подвержен интернационалистическим иллюзиям, принимает враждебный народ за дружественный, но обманутый, и боится пролить его кровь (на русских эта боязнь не распространяется). Он думает, что соблюдение неких правил может заменить силу. Он не сознаёт ценность времени. Он игнорирует существование конкуренции — в том числе, и за клочья Украины.
Горе Путину, если рядом с ним окажется хоть один человек, который может применить вооружённые силы по назначению, знает великую цену времени и ничтожную — бумаг и доводов, сначала бьющий, а потом замахивающийся.
