Когда в августе 2013 года конфликт между белорусскими властями и российским бизнесом вокруг “Уралкалия” перешел в “открытую фазу” – в Беларусь заманили генерального директора компании Владислава Баумгертнера на, якобы, переговоры с премьер-министром, после которых арестовали, мало кто верил, что Александру Лукашенко удастся в этом конфликте победить, уж слишком неравны были силы.
Белорусский бюджет сильно зависит от поставок дешевых энергоносителей из России: цена на газ для Беларуси в два раза ниже среднеевропейской, Россия теряет под $5 млрд. долларов в год из-за отсутствия экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты, Беларусь только что освоила $3 млрд. российский кредит и просит еще, 40% белорусского экспорта приходится на Россию, российский экспорт в Беларусь в 4% - в десять раз меньше. К тому же, сам формат переговоров – взятие заложников вместо выполнения давних обещаний Лукашенко о приватизации, к которой будет допущен российский бизнес, прекращении реэкспорта российских энергоносителей под видом “разбавителей”, казалось бы, не мог не вызвать возмущения. Однако все перевесили имперские комплексы: для российских властей признать очевидный развал “союзного государства” оказалось имиджево страшно, и они оказались готовы платить любую цену. Впрочем, о классической империи, как ее описывали в советских учебниках – метрополии, которая пользуется ресурсами колонии, говорить можно разве что с насмешкой – скорее речь идет об “империи наоборот”, когда метрополия готова кормить “колонию” и терпеть любые ее выходки.
Как известно, Александр Лукашенко ставил ультиматум, суть которого вероятно состояла в выходе из капитала “Уралкалия”. Сулеймана Керимова и продаже его доли более покладистым акционерам. Публично не произносилось, но, по слухам, подразумевалось еще и то, что эти акционеры должны будут допустить то, против чего взбунтовался Керимов - они сами будут вести трейдинг через общего трейдера – “Белорусскую калийную компанию”, но при этом позволят “Беларуськалию” торговать как угодно, в том числе через другие трейдеров.
И вот, объявлено, что группа “Онэксим” Михаила Прохорова покупает долю Сулеймана Керимова, а другой российский олигарх, Дмитрий Мазепин, выкупит доли Филарета Гальчева и Анатолия Скурова, что, учитывая наличие в “Уралкалии” казначейских акций, даст им операционный контроль над компанией.
Что касается Прохорова - здесь все более или менее понятно. У бизнесмена скорее всего образовался избыток наличности, полученной от выгодных продаж его пакетов акций в “Норильском никеле”, “Полюс золоте” и т.п. И этот избыток в “не вполне правовом российском государстве” может привлечь желающих им распорядиться. Изначально Прохоров попытался защититься, представ умеренно-оппозиционным политиком, однако больших успехов на этом поприще не набрал: к парламентским выборам он так и не был допущен, а после относительного успеха на президентских (8% по России и 20% в Москве) надолго исчез, а потом вовсе отказался баллотироваться в мэры Москвы под весьма сомнительным предлогом, на региональных выборах сентября 2013 года в большинстве регионов его партия либо не преодолела 5% барьер, либо вовсе не участвовала. Многие с удивлением обращали внимание на чрезвычайную “прижимистость” Прохорова: в региональные кампании он не вкладывался, предлагая вкладываться местным держателям бренда “Гражданской платформы”. Однако покупка доли в “Уралкалии”, ставшем объектом политического торга между Россией и Беларусью, возвращает Михаила Прохорова в ту стезю, где он традиционно был силен – в стезю так называемой “непубличной политики”. К тому же ни для кого не являются секретом тесные отношения между Прохоровым и Александром Волошиным – нынешним председателем совета директоров “Уралкалия”. В России многие считают, что именно Волошин в 2011 году пришел к идее выдвижения Прохорова в политику, и сумел заручиться одним из самых ценным ресурсов – “согласованием”.
Менее объяснимо, на первый взгляд, участие в консорциуме потенциальных покупателей “Уралкалия” Дмитрия Мазепина. Финансовое положение его компаний, обремененных крупными долгами, оставляет желать много лучшего. Чистый долг группы “Уралхима” по итогам 2012 года превысил $800 млн. Особенно неприятная ситуация сложилась в “принадлежащих” (или “подконтрольных”, если это корректнее с юридической точки зрения – прим. ред.) Мазепину “Воскресенских минеральных удобрениях” - крупном химическом предприятии, расположенном в Московской области. “Воскресенские химудобрения” много лет не могут выплатить энергетикам даже относительно небольшой долг в размере чуть более 250 млн. рублей (менее $10 млн.) – недавно Высший арбитражный суд РФ подтвердил правомочность их взыскания. Кто-то считает, что Мазепин за счет хороших отношений с российскими госбанками может привлечь деньги на покупку, но, так как вопрос выкупа доли Керимова вероятно носит политический характер, по большому счету, российские госбанки прокредитовали бы любого покупателя, не только Мазепина. Значит, имеет смысл посмотреть на другую сторону сделки, а именно – белорусского президента Александра Лукашенко, тем более что “Уралхим” давно рассылает по СМИ пресс-релизы со словами вроде как “Мазепин не является теневым кассиром Лукашенко”, лишь все больше интригующими экспертов. Сам Дмитрий Мазепин опровергает слухи о наличии у него двойного гражданства России и Беларуси, его возможного назначения в правительство Белоруси, а свои частые появления там объясняет тем, что у него в Беларуси остались жить родители. Но никакая любовь к родителям, не желающим покидать родину, не объясняет того факта, что Мазепин является крупным благотворителем в этой республике, в частности, официальным партнером белорусской федерации плавания. Учитывая то, что судьба “Уралкалия” стала предметом торга, логично, что его “новые акционеры” должны устраивать как российские власти, так и тем более беспокойные белорусские. Если предположить, что Михаил Прохоров является “проводником” линии первых, то Дмитрий Мазепин должен устраивать последних, причем устраивать в степени, исключающей появившиеся на рынке слухи о том, что Керимов “понарошку” продает свой пакет, а на самом деле продолжит управлять компанией. Иначе объяснить появление Мазепина в составе акционеров “Уралкалия” довольно трудно. И в этом свете уже куда более убедительно выглядят версии, согласно которым владелец “Уралхима” фактически представляет интересы Александра Лукашенко. Тем более, что на постсоветском пространстве и в России, в частности, подобные схемы управления не новость: к примеру, находящийся в сложном финансовом положении “Мечел” в начале 2013 года купил у государства на аукционе за 15.5 млрд. рублей контрольный пакет Ванинского морского торгового порта, а затем выкупил еще на 5 млрд. рублей пакет миноритариев, то есть потратил суммы, сопоставимые с собственными выплатами долга за весь год, а затем (это опубликованная, открытая информация)перепродал почти все акции неким кипрским оффшорам, за которыми, как считают, стоят государственные же структуры, не имевшие юридической возможности участвовать в приватизации госпакета.
Выжив из “Уралкалия” Сулеймана Керимова, Лукашенко будет довольно предсказуем в своих планах: сначала восстановить калийный картель (но с правом самого Лукашенко торговать продукцией белорусов через другие фирмы), а затем потихоньку и далее перетягивать одеяло на себя. Здесь стоит вспомнить, что такое белорусская экономика: доля государства в ВВП - около 70%, все крупные предприятия — государственные, однако вокруг них существуют “правильные” частные трейдеры. Это миф, что в Беларуси нет олигархов. Против некоторых из них - Владимира Пефтиева, Юрия Чижа, Анатолия Тернавского введены визовые санкции Европейского союза, они подозреваются в том, что являются личными финансистами Александра Лукашенко. Похоже, Лукашенко не прочь расширить свою “империю”.
Первая публикация - журнал "Профиль"
