Речь не будет идти об учении Такиддина ибн Таймии (конец XIII – начало XIV столетий) и ибн Аль- Ваххаба (XVIII столетие). Которое в настоящее время широко известно и распространено в России и по всему миру. Мы поговорим о его социально-антропологической сути и перспективах.
Салафитские джамааты – это модернизированный вариант мужских союзов. Древнейшей, крайне архаичной формы самоорганизации. Основными функциями мужских союзов были инициация (превращение юношей во взрослых мужчин), военная и религиозная. Мужские союзы, будучи важными социальными институтами, в той или иной степени противостояли «основному» обществу. Основной массе народа.
Учёные считают, что развивающиеся и трансформирующиеся мужские союзы нередко становились основой для появления государства и социальной стратификации. Например, такой социальный институт, как дружина.
Как уже говорилось, мужской союз – институт крайне архаичный. Поэтому, с одной стороны, в своём «классическом» виде он уже почти везде исчез. А, с другой стороны, он продолжает существовать в виде очень сильного и живучего социально-психологического архетипа.
Который реализуется в самых разных формах и в подчас самых развитых обществах разных исторических эпох. В европейском средневековье – в виде монастырей, рыцарских орденов. В средневековой российской истории – в виде казачества.
Разнообразнейшим образом реализовался архетип мужского союза в эпоху модерна и постмодерна. Это и масонские ложи, и организации спортсменов и футбольных фанатов. Последние так похожи на «цирковые партии» Византии!
Мужские союзы – удобный инструмент как для господства над обществом, так и для всевозможной «борьбы с системой». Поэтому они реализовывались как в виде революционных организаций, так и в виде всевозможных объединений криминалитета.
Мужские союзы существуют всегда и в разных сегментах общества. Но зачастую в стабильное время среди «обычных» люди они менее значимы. Другое дело - экстремальные ситуации. Например, война. Резко возрастает значение сражающихся воинов. И усердно молящихся жрецов. В целом повышается значимость мужчин.
Мировоззрение и практики мужских союзов, гораздо важнее для людей, постоянно находящихся в экстремальных условиях. Военных, моряков, охотников, уголовников, революционеров. Не даром Сталин назвал ВКП(б) «орденом меченосцев»…
В настоящее время архетип мужского союза в максимальной степени «убит» среди белого населения Западной Европы и США. Там мужчин целенаправленно феминизируют. Вплоть до запрета парням в колледжах дружить. Если они, конечно, не геи… Поэтому среди представителей этих народов крайне мало салафитов. Другое дело – мигранты-мусульмане. В том числе и не первое поколение живущие на Западе. Они нередко фигурируют в сводках, посвященных терроризму. Для мигрантов-мусульман мужские союзы особенно важны. Они часто заменяют для них нарушенные миграцией общинно-родовые связи. И в целом «большое» общество. В которое на Западе многие из них не вполне интегрированы.
Русские занимают в этом плане несколько промежуточную позицию. Хотя ближе к европейскому полюсу. Но всё же не абсолютно. Сказываются сильные воинские, уголовные традиции. Традиции относительно плотного взаимодействия с мусульманскими народами. И русские участвуют в салафитском движении всё больше и больше. Взять хотя бы «славянский джамаат» имама Антона Степаненко на Ставропольщине. Крылатую фразу Раиса Сулейманова о том, что три тысячи русских мусульман дали больше знаменитых террористов, чем пять миллионов татар…
Однако основное значение в создании салафитских мужских союзов на территории РФ играют представители северокавказских и мусульманских народов. Народов, у которых элементы вполне классических мужских союзов имели место уже в советское время. И которые играли роль не только в кризисные моменты. И в которых состояли отнюдь не маргиналы.
Специфика мужского союза проявляется в разных сторонах деятельности салафитов. Например, мужской союз нередко делает проницаемыми семейно-родовые, национальные, социальные границы. В его рамках функционируют принципы искусственного родства, побратимство. Не даром салафиты называют друг друга братьями.
Характерна и совмещение военной и религиозной функции. Важнейших для «поздних» мужских союзов.
Среди салафитов много молодых людей. Находящихся в возрасти формирования личности, «возрасте инициации».
Типично и отношение к женщинам. Древние мужские союзы нередко занимались их третированием и подавлением. Это характерно и для радикальных мусульман. Стала известной на весь мир история юной пакистанской девушки Малалы Юсуфзай. Которая чудом избежала расправы за своё желание учиться.
Для мужских союзов характерно отношение к женщине не просто как к чему-то низкому, нечистому, неполноценному. Она не является объектом заботы, помощи, сострадания. А только грубого вожделения или использования как товара, инструмента. Таким образом мужской союз пытается преодолеть «нормальное» общество. Заменить его социальные связи своими особыми.
Отсюда и передача жен-салафиток «по наследству», браки «по телефону», «по интернету». Использование смертниц как «расходный материал» для терактов. В «гражданском» исламе, даже достаточно радикальном, отношение к женщине мягче.
Но есть ещё вариант «женской составляющей». Девушки находят в салафизме и пережиток «женского союза». Имеющий, конечно же, подчинённое значение. В древности подобные союзы выполняли по преимуществу религиозную функцию и руководили возрастной инициацией. Так, террористка Алла Сапрыкина была в своё время наставницей молодых салафиток.
***
Наше общество находится в перманентном кризисе. Из которого не может выйти в принципе. В огромной степени разрушена традиционная культура. В том числе и северокавказских и среднеазиатских народов. Не говоря уже о русском. Стремительно деградирует и социальная структура модерного общества.
Как уже говорилось, в таких условиях мужские союзы начинают играть важнейшую роль. Они борются с изживающим себя обществом и генерируют новые социальные практики. Одновременно стремясь захватить в нём власть.
Если бы салафизм не пришёл бы к нам из арабского мира, придумали или заимствовали какую-нибудь другую идеологию. Такого же типа.
Какова основная сильная сторона салафизма? Он предлагает реальную, а не виртуальную альтернативу современному обществу. Которое себя полностью исчерпало и сохранению не подлежит. Вместо саморазрушающих гедонизма и индивидуализма – культ тотального идеала, единства и самопожертвования. В отличии ото всех остальных «борцов», салафиты не только говорят, но и делают. Некоторые, например, становятся террористами-смертниками. А другие попадают в тюрьму. Где демонстрируют остальным заключённым сплочённость и братские отношения. А так же убеждённость в своих идеалах. И находят новых сторонников среди решительных мужчин.
Салафиты – не рыцари без страха и упрёка. Среди них практикуются самые грязные пороки, рвачество. И даже среди самых нравственных – разнузданное властолюбие, жестокость и узколобый фанатизм.
Однако они – остров реальной силы и реального дела в на глазах разваливающимся государстве и обществе. Поэтому к ним и тянутся. И не только нищая молодёжь. Но и представители власти, экспертного сообщества, журналисты. Которые и образуют проваххабитское лобби.
Поэтому одни запретительные меры пользы не принесут. Нужно предлагать свою реальную альтернативу постмодернистскому образу жизни. Основанную не на пустых декларациях. А на реальных делах. И стоящему за ними коллективистском и альтруистическом стереотипе поведения. Который полностью отличен от «нормального европейского» индивидуализма и гедонизма. К сожалению, почти никто такой стереотип не проявляет. Ни православные, ни националисты, ни охранители…
***
Многие говорят: «А как эти террористы могут кого-то действительно победить? Кто им позволит!!! Их же все ненавидят!!!». А кто знал зимой 1917 года, что большевики с Лениным к власти придут? Никто не знал. И большевики с Лениным – в том числе. Просто российское государство самоуничтожилось. И большевик остались единственными, кто хоть что-то мог…
В настоящее время российское государство активно уничтожает само себя. И к власти неизбежно придёт какая-то «оппозиция». Которая продолжит дело уничтожения государства ещё более успешно.
Закономерно поднимется «второй эшелон». Представители криминальных диаспор и славянские бандиты – «цапки». А какие-нибудь оппозиционеры будут при них «зиц – председателями». Для демонстрации «иностранным миссиям». Это в лучшем случае. Этнобандитам и «цапкам», при всех их дарованиях, будет непросто управлять и наводить порядок. Тем более, что они будут очень сильно мешать друг - другу. Добро будет, если в отдельно взятом населённом пункте останется единая власть.
В общем, всё обещает быть ещё интересней, чем во время революции и Гражданской войны. И в этой ситуации салафиты могут оказаться единственной более-менее организованной силой. По крайне мере, на значительно территории. Как в своё время – большевики. Тем более, что салафиты уже пользуются гораздо большей поддержкой в кругах элиты, чем большевики до 1917 года.
И в этой ситуации к салафитам могут ломануться обычные русские люди. Потому что будет очень опасно и, возможно, голодно.
Немало написано о сохранении у современных русских «советского сознания и мировоззрения». В случае падения нынешнего режима именно оно может в огромной степени способствовать восприятию именно русскими идей салафизма.
Ведь в салафизме есть не только архаичная, «союзно – мужская» составляющая. Салафизм – ещё и тоталитарная идеократия. Такая же, как большевизм. Культ формального равенства и «железного порядка», радикальное единство общества, единомыслие.
Это очень верно понял левый исламист Гейдар Джемаль. Сходство салафизма и коммунизма сделало его более доступным не только для русских. Но и для представителей многих других постсоветских народов. Например, в 1990-е годы в Дагестане была очень развита ностальгия по советским временам. А теперь едва ли не треть населения сочувствует салафитам. Последние и культурно ближе, и в настоящее время более последовательно защищают основные общие для двух учений установки.
Но если где-либо на территории нынешней РФ салафизм получит государственный статус, у русских будет ещё меньше возможностей ему сопротивляться, чем у представителей исламских народов. Потому, что русские не имеют развитой негосударственной самоорганизации и продолжают надеяться на «большого брата». Который всех «построит».
И салафиты – это та сила, которая в настоящее время соответствует многим «советоидным» чаяниям. Не коммунистическим, а именно «советоидным». Салафиты могут оказаться теми, кто будет доделывать то, что не доделали коммунисты. Где они оказались недостаточно последовательными.
Возьмут, вот, и отменять национальности. Поделят людей исключительно по конфессиональному принципу. Нормальные люди – это мусульмане. Остальные – типа «бывшие» в Петрограде восемнадцатого. Или русские в дудаевском Грозном. Только вот в мусульмане, наверное, будут достаточно активно принимать. И всех остальных на подконтрольных салафитам территориях может не остаться. Кого убьют, кто эмигрирует. А большинство «нормальными» станут. И никакого вам осточертевшего национализма.
Нынешним русским очень не нравится этнопреступность. Салафиты и с нею могут справиться. Во-первых, отменой национальностей. Во-вторых, «перевариванием» многих этнобандитов. Которые станут какими-нибудь амирами. А в третьих, часть этнобандитов попросту отправят на тот свет «по шариату». Может, таких будет не так уж и много. Зато наверняка будет большая публичность. И респект от постсоветской публики.
Ещё салафиты запретят «пьянку», «бабский разврат» и «гомосятину». Всё это – действительно печальные явления. Которым в той или иной степени наши постсоветские люди придаются. Особенно первым двум. Бабы будут рады, что «построили» мужиков и запретили им пить. Мужики будут рады, что баб построили «как класс». А публичная казнь какого-нибудь гламурного гея (или кого-то вместо него) может вообще вызвать всплеск умиления. Сексменьшинства не только Путин для легитимизации использовать может…
Тем более, что постсоветская публика совершенно не склонна к научному коммунизму и атеизму. «Что-то религиозное» её очень по нутру. При этом в целом не наблюдается глубокой православной воцерковлённости. Что-нибудь другое будет «рулить» - туда и побегут. Судя по многим нынешним иереям и иерархам – они побегут быстрее всех…
Духовному успеху салафизма может изрядно поспособствовать общее падение интеллектуального уровня и потеря способности самостоятельно мыслить.
Как видим, салафизм прекрасно ложиться не только в советскую канву. Но и в ельцинско - путинскую. Он наверняка продолжит победоносную борьбу с наукой и образованием. И вообще с мыслящими людьми. Вплоть до полного уничтожения всё этой публики. Есть несколько алимов и кадиев, которые знают Коран и шариат. И хватит. И даже этим алимам и кадиям не стоит быть слишком высокоумными. А то опять какой-нибудь ширк с куфром получится…
Как было сказано, у салафизма есть немало пересечений с советскостью. А у советскости – с «государственничеством», имперской традицией. Не даром меценаты спонсировали большевиков. А государственник Максим Шевченко служит салафитам.
В своём ЖЖ Александр Жучковский описал благообразного, очень патриотичного учёного. Который очень хвалит мусульманских гатарбайтеров за обилие у них «духовности». В отличии от русских. И профессор этот отнюдь не одинок…
Не даром уже давным-давно гиперпатриот писатель Юрий Никитин призвал русских принять ислам.
Не даром большинство генштабистов царской армии пошли на службу к большевикам. Можно предположить, что в случае победы салафитов на определённой территории к ним пойдут многие «государевы люди». Кто их сейчас ловит. И будут продолжать ловить всевозможных «националистов» и «сепаратистов». Каких-нибудь русских, черкесов или вайнахов, не желающих быть «просто мусульманами». И будут очень довольны, что «остались в профессии». Хотя многие и не пойдут. И, может, будут бороться. Белогвардейцы тоже были…
У салафитов весьма развита тяга к официозу и бюрократизму. Возьмём партизанско - террористическую группировку «Райские сады», в своё время возглавляемую Шамилем Басаевым. В структуре которой были всевозможные «штабы» и «комитеты». Чуть ли не «комиссии» и «подкомиссии».
И будет некоторое время существовать тоталитарное религиозное государство. С внутренним террором, внешними войнами, дикостью и нищетой. Почитайте мемуары о раннем СССР, «1984», и описания жизни в талибском Афганистане.
Салафизма, как и всякую тоталитарную идеократию, хватить поколения на три. А потом опять начнётся всевозможный «куфр» и «ширк». Уже сейчас саудовские аристократы делят свободное время между борделями и наркологическими клиниками. И третье – четвёртое поколение салафитской элиты будет такой же. По своему цинизму и порочности она переплюнет современных российских чиновников.
Мужской союз, добившись успеха в контроле над обществом, имеет тенденцию утрачивать свою специфику и вырождаться.
Далее возможны два варианта. Первый – появление некоего «постсалафитского» общества. Совмещающего элементы салафизма с полузабытой постмодернистской технократией и установками традиционного общества. Из среды безликих «общемусульман» выделятся новые этносы. На месте старых возникнут сословно- кастовые группы. Вроде: воины-управители – из кавказцев, инженеры и техники – из русских, работяги – из русских и выходцев из Средней Азии.
Второй вариант – новая салафитская революция и так далее по кругу…
