Изборский клуб под председательством журналиста А. Проханова объявил себя альтернативой либеральному проекту. Стимул похвальный, поскольку либеральный «проект» на Западе тоже ищет себе альтернативу. Система, двигателем которой было потребление «взаймы», изжила себя, западные эксперты самого разного уровня размышляют о том, на что ее менять. Некий критик идеи Еврозоны сравнил ее нынешнее состояние с тонущим кораблем и съязвил по поводу возможных её новых членов: «Добро пожаловать на наш тонущий корабль!»
Но если Еврозона, которая есть прообраз Эдема для российских либералов – это тонущий корабль, то альтернатива, предлагаемая Изборским клубом - это давно затонувший корабль ленинско-сталинской советской системы, который члены Изборского клуба тужатся поднять со дна истории, начистить и отдраить задубевшую кровь и грязь и создать из этого остова образ «светлого прошлого» для народа России.
Итак, в очередной раз за истекшие четверть века в российском обществе конструируется проект спасения России, от которого российское общество получит ровно столько же, сколько и от предыдущих, т.е. ничего. Если отмести словестную шелуху и добраться до его внутренней сущности, то Изборский клуб окажется не чем иным, как перелицованным и подштопанным проектом очередного строительства социализма в отдельно взятой стране. И в этом проекте, как в окрашенном гробе, кроется внутри неомытый грех неуважения к России, незнания и непонимания ее исторического пути, взгляд на русский народ как на отсталый, требующий жесткого управления - наследие большевиков, не менявшееся в своих основах во все годы советской власти.
Одним из основополагающих пунктов для своего времяпровождения Изборский клуб провозгласил мир между «красными» и «белыми», что в клубной формулировке звучит как «Красные и белые: инструкция к примирению».
- На большой высоте метафизической России раскол на красных и белых оказывается фикцией. Одну из важнейших своих задач Изборский клуб видит в том, что дать формулу преодоления идеологических распрей между патриотами. Только примирившись между собой, государственники разных оттенков станут мощной политической силой», - заявляют члены клуба В.Аверьянов и К.Черных.
Члены Изборского клуба ласкают себя мыслью, что они, наконец-то, открыли формулу «счастья для всех», которая примирит под их кровом «красных» и «белых». И вот это, действительно, фикция, поскольку белых среди них нет, есть одни красные, которые объединились в комфортный междусобойчик и от щедрот душевных решили простить белых. Член клуба писатель Николай Стариков предложил даже пару улиц назвать именами военачальников Белой армии.
- И белые честно воевали за свою Россию, такую, какой они ее видели. Проблема лишь в том, что Россия перестала быть единой, и стало много Россий. И все воевали за свою. И в новом учебнике истории необходимо зафиксировать, что все, кто честно воевал за Россию – герои, все же, кто воевал в силу других причин, изменники, предатели или террористы.
А кто определять-то будет? Члены Изборского клуба? Но тогда к ним сразу ряд вопросов. Как они, например, решат по поводу латышских стрелков, стоявших у основания РККА и использовавшихся для подавления антибольшевистских выступлений, т.е. проще говоря, в качестве карательной команды, действовавшей против русского народа. Были они террористами или воевали за какую-то свою «Россию»? Или кем окажется красный венгр Бела Кун, отвественный за геноцид русских в Крыму в 1920-21 гг.? Честно он его проводил или нет? Воевал он за «свою» Россию, т.е. за Россию без русских? А другие «красные интернационалисты»? Немедленного ответа на этот вопрос нет, поскольку эта тема замалчивалась в течение всего советского периода. Вот и взяли бы члены Изборского клуба на себя создание такого труда, при их – то панибратских отношениях с исторической наукой!
Из немногих работ последних лет советской власти можно узнать, что в отрядах Красной гвардии и Красной армии сражались бывшие военнопленные солдаты и офицеры германской, австро-венгерской, турецкой и болгарской армий. Всего их на территории России к октябрю 1917 г. было около 2,2 – 2,5 млн. чел. При поддержке большевистской партии, писали советские историки, в конце 1917 – начале 1918 гг. почти во всех населенных пунктах страны, где имелись лагеря военнопленных, создавались революционные ячейки, которые проводили работу по формированию интернациональных отрядов. Для идейного и организационного руководства «красными интернационалистами» была организована Центральная федерация иностранных групп при ЦК РКП (б), первым ее председателем стал «пламенный интернационалист» Бела Кун.
Говоря современным языком, эти мероприятия Ленина и его окружения были наемом иностранных легионеров для подавления сопротивления русского народа с целью захвата собственной власти. А военный историк С.В. Волков квалифицировал позицию Ленина уже в начале Первой Мировой Войны как государственную измену, имея в виду ленинский тезис о необходимости превращения империалистической в войну гражданскую и о работе на поражение собственной страны. А как это будут расценивать члены Изборского клуба? Вопрос, разумеется, риторический. Ясно, что никак не будут, поскольку это вопросы неудобные, а неудобные вопросы ораторы этого клуба обходят или заливают елеем. Вместо серьезного изучения исторического прошлого страны над историей российской и над историей СССР ими совершается лицедейство, в ходе которого живая история растаскивается на куски и подменяется химерой, вполне годной, по убеждению членов клуба, как канонический «сюжет» отечественной истории (лексика клубная).
Попытка сплести доктрину исторического родства Российской империи и СССР выглядит в коллективном труде Изборского клуба «По ту сторону ”красных” и ”белых”» организованным бредом и манипуляциями иллюзиониста, который ловко (как ему кажется), тасует колоду карт и передергивает их, уверяя: «Смотрите, почтеннейшая публика! Красное, если как следует прополоскать мозги, будет почти белым, а белое, если сильно зажмуриться, будет выглядеть почти красным.
- Российская империя была во многом социалистическим государством, а Советский Союз можно считать красной автократией...Красная империя продолжала политико-экономическую традицию Империи Белой... Две традиции государственности: традиция русских царей, собирателей империи, и традиция советского цивилизационного строительства требует осмысления и синтеза - , читаем совершенно ошеломляющие откровения.
Осмыслить, если не заниматься лицедейством, очень просто: традиция, созданная русскими царями, держалась тысячелетие и продолжала бы держаться далее, поскольку обладала мощным потенциалом саморазвития. СССР, подмявший под себя методом небывалого террора территорию, созданную трудами «собирателей империи», продержался на ней 73 года! Как можно делать вид, что эти две системы идентичны, и не задаться вместо этого вопросом: в чем их отличие?! Чего здесь больше: некомпетентности или пафосного цинизма?
Несущими опорами здания «Пятой империи» Александра Проханова, естественно, выступают сталинские коллективизация и индустриализация, которые в который раз извлекаются со дна истории и преподносятся как величайшие благодеяния, данные Сталиным отсталой России
При этом, обращаясь к сталинской индустриализации как примеру светлого прошлого нашего народа, отворачиваются от того факта, что сталинская индустриализация расцвела на рабском труде ГУЛага, созданном по личному приказу Сталина. В этом и заключалась «гениальная» мысль вождя – загнать большой народ в «исправительно-трудовую» систему, т.е. заставить трудиться бесплатно, как рабов, только за скудное содержание.
Обычно победную поступь сталинской индустриализации подают таким образом. Всего через четыре года после начала индустриализации в СССР, в 1933 году на пленуме ЦК ВКП (б) И.В.Сталин монотонным голосом перечислял проделанное: «У нас не было черной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь...У нас не было авиационной промышленности. У нас она есть теперь...». Дальше можно не продолжать, поскольку возникает вопрос: у кого это, у нас? У Вас в Грузии, всего этого явно не было, а у нас в России очень даже было, причем задолго до Вас!
Чтобы понять сталинскую индустриализацию в контексте истории России, надо ее рассматривать на фоне и в сравнении с индустриализацией, которая осуществлялась в Российской империи, причем рассматривать без тех исторических манипуляций, которыми занимаются члены «Изборского клуба».
- Из Петербургского периода Пятая империя возьмет идущую еще от Петра Великого ставку на казенную промышленность, которая рассматривалась как мотор прогрессивных преобразований, - читаешь в программных статьях «Изборского клуба».
Полнейший вздор. Никогда казенная промышленность не рассматривалась как какой-то двигатель прогресса ни Петром I, ни другими российскими деятелями! В любом государстве, созданном в ходе естественно-исторического процесса, государство берет во владение предприятия, имеющие стратегическое значение, остальное находится во владении частного капитала. Такой была Российская империя. В Советском Союзе, как известно, в государственной собственности находилось все, от ГЭС и железных дорог и до производства ложек и матрешек. Это была система, которую как раз и можно сравнить с автомобилем без мотора – потому ее и хватило только на 73 года, т.е. пока толкали плечом и рычали, имитируя звук двигателя!
Для сравнения можно обратиться к воспоминаниям А.П. Мещерского, одного из промышленных и финансовых творцов великолепного «серебряного века» в России, который был периодом не только расцвета всех областей культуры, но и мощного экономического развития. В начале 1918 г. он согласился для спасения одного из российских промышленных комплексов от тотальной национализации пойти на переговоры с представителями правительства Ленина, предложившего организовать смешанные общества из акционеров крупных российских предприятий, с одной стороны, и Советской властью, с другой стороны («государственный капитализм»). Мещерский составил проекты уставов для национального общества объединенных металлургических, механических, машиностроительных, судостроительных, паровозостроительных и вагоностроительных заводов, т.е. тех предприятий, руководством и развитием которых он занимался (заводы Сормовский, Коломенский, Выксунский, Белорецкий и др.).
В апреле 1918 г. эти переговоры были прекращены. – Советской власти нужны были служащие, а не советники или сотрудники, - откомментировал А.П.Мещерский отказ от переговоров, после чего был посажен в Бутырку. Вот вам и «сходство» традиций. В Императорской России – свободное творчество отвественных организаторов производства, а при смене исторического вектора – служащие или – в Бутырку.
Но я надеюсь, читатель обратил внимание на перечень предприятий: металлургические, машиностроительные... Это только те, на которых работал А.П.Мещерский. Но и из этого списка видно, какой развитой промышленной страной была Россия до Октябрьского переворота.
А возьмем авиационную промышленность, которая тоже интенсивно развивалась в Российской империи. Век мировой авиации открыл изобретатель контр-адмирал Можайский А.Ф. (1825-1890). Отцом русской авиации стал Н.Е. Жуковский (1847-1921). В 1916-1917 гг. в России работало несколько заводов, выпускавших самолеты. К 1917 г. российская авиация опиралась на современную, хорошо организованную структуру: более 300 частей и учреждений, 35 000 военнослужащих, 1500 самолетов. А вот Октябрьский переворот и спровоцированная красным террором Гражданская война нанесли по ней тяжелый удар, от которого пришлось оправляться много лет. Особо болезненной была потеря кадров. В 1919 г. эмигрировал известный конструктор И.И. Сикорский, уехал в США поднимать американскую авиацию. В Императорской России начал свою деятельность и основоположник теоретической космонавтики К.Э. Циолковский.
По какому праву те же участники «Изборского клуба» подают сталинскую индустриализацию, как единственный шанс для России стать промышленно развитой страной?! Россия стала этой страной задолго до Сталина, уже к началу XX в. войдя в число пяти крупнейших по уровню экономического развития государств мира. И не потеряй российское общество несколько страшных лет на Гражданскую войну и на разруху после нее, не понеси миллионы жертв террора, как ленинского, так и сталинского, то Россия стала бы еще успешней и сильней.
- Советский Союз, взятый в пору своего сталинского расцвета и в его более поздних плодах много может дать Пятой империи, - вещается членами Изборского клуба.
Но этот «расцвет» мог существовать только на рабском труде ГУЛага. Однако рабский труд не является эффективным на перспективу, что исторически доказано. Поэтому индустриализация на базе ГУЛага завела страну в тупик, и после смерти Сталина стало ясно, что систему надо менять и ГУЛаг закрывать. Этим и вызваны были «разоблачения» сталинского культа при Хрущеве. Но исчезла система ГУЛаговского рабства, и в экономическом развитии Советского Союза стали проявляться кризисные черты. Однако члены Изборского клуба и не любят советский период после Сталина. По их определению, от Хрущева до Горбачева – это мещанский, «гуляшный» социализм, т.е. они еще и апологеты убогости и бедности: народ России не должен жить хорошо, он должен жить плохо, ходить строем и петь песни. Ленина они также пытаются затушевать и отодвинуть куда-нибудь в сторонку – уж очень много в этом периоде неудобного. В общем, за 73 года советской власти только и свету было, что при Сталине! Хотя Л.И.Брежнев был вполне близок Проханову, когда в речи на праздновании 50-летия Октябрьской революции заявил в оправдание сталинского террора: «Лес рубят, щепки летят». Вот так: извели миллионы людей на...щепки!
Прославлять сталинский «расцвет» (ну, как же! За четыре года создали всю тяжелую промышленность, прямо чудеса в решете!) можно только при одном условии: отодвигая в тень и практически замалчивая то, что народ России создал до советской власти. Причем, не только замалчивая заслуги, но и клевеща на народ, выставляя его отсталым, забитым, прозябавшим в бедности и отсталости, с которым только так и можно было обращаться. Пусть кто-нибудь попробует спросить у сталинистов: вот ведь во Франции авиация без революции и террора развивалась, а свои трактора они начали только после Второй мировой войны выпускать, и ничего, в неразвитые не были зачислены! И наверняка получат в ответ: так, то ж во Франции!! А Россия такая вот паршивая страна, что только через террор и ГУЛаг можно было выйти на производство тракторов и ситца.
Эта подспудная позиция хорошо проявляется в мифе Изборского клуба о коллективизации.
В изголовье этого мифа – клевета, идущая еще от русских революционеров и вошедшая затем во все советские учебники: всей землей до 1917 г. владели помещики, а большевики решили этот вопрос. По данным статистики, к 1905 г. у крестьян и казаков в России имелось 165 млн. десятин земли против 53 млн. десятин у помещиков. К 1916 г. в результате продаж у помещиков осталось только 40 млн. десятин земли. Крестьяне в этот период владели 90% пашенной земли и 94% скота в Европейской России, а также 100% - в Азиатской России. По составу землевладения Россия уже в 1905 г. была совершенно крестьянской страной, в большей степени, чем какая-либо из европейских стран (Из статьи В. Пузанова «Мифы и предрассудки о царской России).
А вот в ходе сталинской коллективизации землю у крестьян отобрали и принудительно загнали крестьян в колхозы. Вспоминаются слова одной старой крестьянки, которая делила свою жизнь на два периода: когда сами хозяева были и когда колхозы пришли.
Александр Проханов презрительно относится к русскому крестьянству (из его интервью «Эху Москвы»)
- Сталинский террор был связан с коллктивизацией, потому что террор против кулаков – это, ну, что ли давление страха. Не через страх невозможно было развернуть эту огромную инертную упрямую и мощную крестьянскую стихию, здесь нужно было быть таким, жестоким, кровавым силовиком, что он и сделал.
Жил русский крестьянин на своей земле столетие за столетием, чувствовал себя хозяином на своей земле, осознавал отвественность за нее и вставл на ее защиту без пинков и унижений, по зову сердца и осознанию долга. И вдруг какой-то Александр Проханов заявляет, что русский крестьянин – не полноправный субъект в русской истории, а «инертная стихия», которую справедливо было утопить в крови. Но в таком случае, между либералами и членами Изборского клуба в их отношении к России никакой разницы – то и нет: и те, и другие Россию не любят.
В попытках «породнить» белое с красным, солгали члены Изборского клуба о том, что продразверстка появилась при Временном правительстве. В военные годы, в условиях изменившейся ситуации на рынке, создались проблемы со снабжением Петрограда хлебом. Временное правительство пыталось решить эту проблему. Обсуждались даже проекты принудительных мер, появилось слово «продразверстка», т.е. какая-то форма обязательных поставок хлеба, но эта форма так и осталась на бумаге, поскольку вопрос о снабжении Петрограда хлебом был решен на обычных рыночных условиях в октябре 1917 г. А вот с бумаги в жизнь продразверстку, как известно, перенесли большевики, вернее, взяли ее как слово и наполнили своим «революционным» содержанием.
А уж о родстве между сталинским административным делением на союзные и автономные республики и полиэтническим составом Российской империи – это просто союз апофеоза с апогеем. Кстати, об этом «родстве»: отрекается Изборский клуб от ленинского наследия «Россия – тюрьма народов» или нет? Если не отрекается, тогда ниже приведенная сентенция воспринимается двусмысленно:
- Национальные республики входят в состав Советской России на правах автономии без права отделения, но с сохранением своего национального языка и культуры, т.е. так, как это было при царе (?!).
И далее: «В 1922 г. был утвержден единый бюджет СССР, что стало скрепой единства страны».
Вот хорошая мысль о едином бюджете СССР как скрепе. Этот единый бюджет действовал в течение всего советского периода и означал на практике, что РСФСР становилась дойной коровой для союзных республик, ибо в союзный бюджет сначала зачислялся весь валовой внутренний продукт, произведенный в каждой республике, а потом шло его перераспределение в республиканские бюджеты на основе «дружбы народов», при этом в РСФСР возвращалась доля, намного урезанная по сравнению с тем, что ею было внесено. Если кто не помнит, то от четырех союзных республик в 1922 г. количество их постепенно выросло до 15 – ти. РСФСР была основным производителем зерновых (в советское время нас всех уверяли, что основной житницей была Украина, т.е. даже тут пытались преуменьшить значение РСФСР!). Обязанность обеспечивать хлебом все 15 стран Советского Союза привела к тому, что под зерновые стало забираться все больше земли за счет пастбищных угодий, сокращались посевные площади кормовых культур, а в силу этого, соотвественно, сокращалось и поголовье скота, что привело к резкому падению производства мясо-молочной продукци и в конечном итоге, к тому, что в 70-80-ые гг. почти вся страна, фактически, села на карточную систему. А зерна все равно не хватало, приходилось закупать его на валюту. Большим ударом по традиционным для России районам земледелия в центральной и черноземной полосе стала компания по освоению целины при Н.С. Хрущеве. Стремление одним махом решить растущую проблему обеспечения 15 союзных республик хлебом вылилось в то, что в целинные совхозы в Казахстане отправлялась практически вся сельскохозяйственная техника, а бесценному русскому черноземью оставалось латаное-перелатанное старье. Это пренебреженье черноземной полосой России привело к серьезному экономическому отставанию традиционных русских областей. Отставанию, которое идет оттуда: от ленинских комбедов, от сталинского раскулачивания, от хрущевской «земли целинной», от «битвы за урожай» советских руководителей. После распада Советского Союза РСФСР, ставшая РФ, вновь стала экспортером зерна.
А при царе никакого единого бюджета не было, каждая часть великой империи жила в соотвествии со своим традиционным укладом и питалась его плодами. В своей национальной политике царское правительство учитывало национальные и исторические особенности окраин и старалось не вмешиваться в привычный уклад жизни нерусских народов. Большинство их имело собственное родовое или семейное управление (из статьи Семьянинова В.П. Реформы 60-70-х гг. XIX в.).
В сущности, Проханов подтверждает, что столь любимые им сталинские реформы неотделимы от террора (из того же интервью «Эху Москвы)
- Еще один террор – это террор той технологии страха в целом, который был необходим для кратчайшего разворота всей огромной страны. Без этой стратегии, как он полагал, невозможно было в кратчайшее время построить заводы –, спокойно заявляет новоявленный «спаситель» России Проханов.
Какое гнусное пренебрежение к русскому народу заключено в этих словах! Какая бесчеловечность проступает в позиции Проханова, когда он заявляет, что требование осуждения сталинских репрессий – это ничтожный сентиментализм. И какое полнейшее незнание и непонимание русской истории, русской традиции!
Таким же незнанием русской истории (как, впрочем, и монгольской) отличается и солидаризирующееся с Изборским клубом неоевразийство А. Панарина и А. Дугина, пытающееся вдохнуть жизнь в умершее своей смертью классическое евразийство российской эмиграции. Но умозрительные концепции первых евразийцев-интеллектуалов возникли в специфической ситуации: когда знания и монгольской истории, и вообще кочевниковедения были на весьма низком уровне, когда разочарование в западной цивилизации, оказавшейся карточным домиком, взлетевшим на воздух в Первую Мировую войну, было очень сильно и, наконец, когда общие теории политогенеза находились на уровне XVIII в. Писать сейчас о том, что « подлинная Россия появилась в московский период из соединения православия с монгольской государственностью» (А.Панарин) - это предлагать сапоги всмятку.Соединение с монгольской государственностью было невозможно по той простой причине, что ее не было, феномен кочевых империй трактуется современными кочевниковедами как феномен догосударственных образований, причем антиподного характера относительно феномена земледельческих политий (впрочем, это понимал уже Г.Вернадский). На примере неоевразийства мы наблюдаем продолжение исторического убожества, которому несть конца.Советская историография сидела в прокрустовом ложе Марксовой статьи о том, что государственность на Русь принесли скандинавы, хотя они сами государственностью не обладали. А неоевразийцы заявляют, что централизованное государство на Русь принесли монголы, у которых государственности тоже не было. И вот уже телеведущий А. Шевченко, задыхаясь от величия открывшихся новых возможностей уродовать и унижать древнерусскую историю, начинает вещать: «Надо поменять взгляд на Чингисхана, Бату. Да, Бату разорил русские города Владимир, Рязань, но монголы дали этим княжествам сойтись в единое государство». Никто древнерусским княжества ничего не давал.Развитие их шло за счет собственного творческого потенциала.А нашествие монголов воспринималось русской традицией как погибель Русской земли. Слышат ли те, кто ратует за возрождение русской традиции, ее собственный голос? Ничего не слышат! Токуют сами с собой. Нынешние кандидаты в спасители России знают о древнерусской традиции столько же, сколько о жизни на Марсе: то ли было там что-то, то ли не было. Вот и переключились бы на писания о жизни на Марсе: и себе томно, и российскому обществу вреда нет.
В сущности, Проханов и его коллеги по «Изборскому клубу» вкупе с неоевразийцами, такие же западники, как и российские либералы, хоть и напяливающие на себя псевдорусские одеяния. Отсюда и это презрение к России, которое вылезает, когда Проханов начинает оправдывать ужасы ленинского и сталинского террора. Изборский клуб и Валдайский клуб – это двуликий Янус, т.е. одно тело, два лица, и оба чужды русской традиции.
Русская традиция – это сомнения Великого князя Владимира Святославовича в его праве казнить разбойников, и эти сомнения увязывают проблему власти и проблему совести, что составляет одну из основ древнерусского сознания.
Русская традиция – это отмена смертной казни императрицей Елизаветой Петровной в 1753-54 гг. При Екатерине была вновь частично введена, но только для преступников, с оружием в руках посягнувших на государство (таких и сечас казнят, например, в США).
Русская традиция – это слова Ф.И. Достоевского о том, что никакая «высшая гармония» не стоит слезинки хотя бы одного замученного ребенка.
Они - именно русские, у прошлого Запада – другие традиции.Там в свое время сложилась традиция, когда степень сакрализации религиозной системы превосходила степень сакрализации монархии, что породило институт Святой инквизиции и репрессии против «еретиков». Эта традиция, безусловно, повлияла на Марксову идею о монопольной власти одной партии, единственно владеющей правильным учением. Перенесенная большевиками в Россию, она породила власть партии, давлеющей над государством и присвоившей себе, как инквизиция, право судить мысли людей, что вылилось в репрессии, т.е. в крестовые походы советской власти против народа России. Так что если нужно Изборскому клубу искать исторические аналоги Сталину, то к их услугам Великий инквизитор и католичество. А русская история и православие чужеродны советской системе. Недаром ведь Достоевский устами князя Мышкина восклицал: «Социализм – порождение католичества и католической сущности!».
Но есть во всех этих попытках «Изборского клуба» соединить несоединимое: сталинизм и русскую традицию - , один вопрос, который хотелось бы рассмотреть отдельно. Это вопрос о народе России. Социально-политическую систему правильно рассматривать как систему из двух составляющих: государство и общество. В системе
сталинизм – русское общество первый был плодом чужеродной западной традиции, а второе – плодом русской традиции. Поэтому для русского общества всегда оставалась дорогой родная земля, важным оставался долг работать для восстановления родной страны, священным был долг защищать свою землю от врагов. Сталины приходят и уходят, а земля предков – это всегда земля предков, которая остается с тобой.
И победа в Великой Отечественной войне – это великий подвиг народа и армии. Память об этой Великой Победе надо свято хранить и давать отпор всем, кто пытается ее очернить. Но непонятно, почему Проханов и руководимый им клуб возводят в спасители отечества Сталина. Спасли отечество профессиональные военные, полководцы, офицеры и солдаты, спасли труженики тыла. Начиная с XIX в. ведение войн потребовало профессиональных знаний, поэтому предводителями армий стали полководцы, а не цари и короли. За победу над Наполеоном лавры победителя отдают Кутузову, а не императору Александру. С какой стати лавры за победу над гитлеровской армией отдают Сталину? Только профессиональные военные могут раъяснить обществу, чей вклад в победу над фашизмом – Сталина или профессиональных военных – были решающими в войне. Надеюсь, такой труд будет написан.
И еще один момент. Приходилось читать, что Гитлер и его окружение колебались, с кем начать войну: с Великобританией за завоевание ее колоний, богатства которых были интересны для химических концернов Германии, или с Советским Союзом, природные ресурсы которого были интересны для немецких металлургических предприятий. Сталинские репрессии оказались в этих колебаниях решающим фактором: страну и армию, ослабленные репрессиями, можно было легче победить. Этот вопрос необходимо тщательно исследовать, и только после этого определять, почему победили: благодаря Сталину или вопреки ему.
Россия - страна с великим прошлым. Поэтому можно быть уверенным, что она обязательно опять возродится как великая страна и что народ России воссоединится со своей многотысячелетней традицией. Но произойдет это явно без помощи Изборского клуба, у которого, при всем зализывании русской культуры и Православия, на поверку нет ничего для русского народа, кроме террора и осквернения святынь.
