Об черкесо-ингушском участке этого минного поля мы продолжаем разговор с Асланом Куазо.
Начало разговора: «Чечено-ингушская гармонь. Игра на разрыв».
Продолжение: «Ингушетия-Чечня-Осетия: история территориального спора. Взгляд с ингушской стороны».
Аслан Куазо, общественный деятель, поэт, публицист, член Союза журналистов РФ, учредитель и директор АНО Институт кавказской цивилизации, демократии и гражданского общества «Kavkasion» (Республика Ингушетия, Российская Федерация).
Авраам Шмулевич - Выдвигают ли ингуши свой территориальный проект? Если да – то какой и каковы его перспективы?
Аслан Куазо - Смотря, что понимать под термином «свой территориальный проект»…
Если под этим понимается что-нибудь вне Российской Федерации, то – нет, не выдвигают и даже не предполагают. Если имеется в виду внутри Федерации, то, конечно, ингуши уже 20 лет как добились воссоздания своего национально-государственного образования – Республики Ингушетия в статусе субъекта РФ, предполагая её полное территориальное восстановление (имеется в виду те территории, что незаконно у неё отняты сталинским режимом и продолжают находиться под юрисдикцией соседнего субъекта – Северной Осетии). Такое право ингушского народа не только продекларировано, но и закреплено законодательно сначала высшим органом власти бывшего СССР – Верховным Советом СССР, а затем и Российской Федерацией в виде Федеральных Законов, Указов Президента РФ и Постановлений Правительства РФ. И то, что реализация этих актов пока не состоялась, это, как мне думается, только временный фактор, на который влияют различные политические обстоятельства. Но вся правовая база продолжает иметь юридическую силу и только ждёт своего времени.
Авраам Шмулевич - Ваше отношение к территориальным проектам, которые высказаны черкесами и карачаевцем (в двух моих последних статьях «Великая Черкессия: провокация и мечта» и «Кавказ в ожидании коллективного Моисея. Великая Черкессия под взглядом соседей по коммуналке»), ведь они затрагивают и территорию нынешней Республики Ингушетия?
Аслан Куазо - В постсоветское время у нас вдруг оказалось немало «великих» народов с «фантастически великим» прошлым, о которых мы до того не знали. И, притом, в прошлом они «владели», оказывается, территориями «от моря и до моря», а то и целыми континентами… А что касается Кавказа, то, оказывается, «владели» если не всем этим регионом, то, хотя бы, большей его частью… Это вам и «Великая Черкесия», и «Великая Осетия-Скифия-Сарматия-Алания», и «Великая Чечня», и «Великая Кабарда»… Даже мы, ингуши, порой стараемся не отстать в своей прошлой «великости». Как это, все наши соседи вдруг оказались «наследниками великого прошлого» своих «славных предков», а мы чем хуже, тем более, что наша история пребывания на Кавказе исчисляется тысячелетиями – намного древнее, чем следы некоторых наших «великих» в прошлом и сейчас соседей, включая даже сам русский народ? Но, при всем при этом, наши притязания на «великость» своего прошлого более скромны, нежели у соседей, даже кровно самых близких нам чеченцев.
Конечно, все эти «чудеса из прошлого» есть последствия тоталитарной советской империи, не дававшей объективному и свободному развитию исторической науки, особенно «малых» её народов, коверкая и подчиняя политической и идеологической целесообразности прошлое каждого этноса. А если у того или иного малого народа действительно корни уходили в глубь не только веков, но и тысячелетий, то на таких народов империя давила более жёстко и даже жестоко, вплоть до попыток их искоренения, если не удавалось размыть идеологически. Вот вам и примеры большевистских (сталинских) депортаций целых народов в 1940-х годах. А за столетие до этого, ещё в царскую эпоху, самые просвещённые и передовые, вроде, «либеральные» умы в России – декабристы – предлагали именно эти методы расправ над туземными народами Кавказа. И они реализовались столетие спустя, но уже в другом государстве.
Таким образом, до «горбачёвской перестройки» в СССР от нас, в основном, скрывалась наша объективная история. Она не только коверкалась, а где-то даже и запрещалась.
Теперь о проекте «Великая Черкесия».
В целом я это тоже отношу к тем постимперским «чудачествам», о которых упомянул выше. Даже есть специальные карты «Великой Черкесии», раскинутой чуть ли не от моря и до моря, занимая всё предгорное и равнинное пространство Северного Кавказа.
Да, в недалёком прошлом Черкесия на «предкавказской равнине» на самом деле была – фактически это было до закрепления России на Кавказе в XVIII-XIX веках. Но насколько долго и в каких временных пределах, на каких землях она была? И всегда ли устойчиво было её нахождение на тех территориях, особенно нарисованных на этих картах? И была ли она, по сути, настоящим государством, а если точнее – империей, как её там обозначают?
История знает периоды появления черкесских племён (или обществ) на Кавказе, знает хронологию дальнейших их расселений по Северному Кавказу. Бесспорно, что более ранним и полным местом обитания их является бассейн реки Кубань и Причерноморье. Бесспорно и то, что впоследствии им удалось продвинуться на восток по землям, лежащим к северу от кавказского хребта. Но, до каких пределов? В какие периоды? Каким образом? Поэтому, исходя из наиболее объективных обстоятельств прошлого и настоящего, притязания апологетов «Великой Черкесии» на земли к востоку от рек Лескен, Урух, Терек – границы нынешней КБР – считаю более чем спорными. Загляните в академические издания по истории Северного Кавказа и там везде вы встретите упоминание о том, что вайнахи всегда, во всяком случае, в последнее тысячелетие, жили от Терека до Аксая. Но это только равнинная часть. В горах и в предгорье вайнахи жили и на левом берегу Терека и на правом берегу Аксая.
До появления той Черкесии, что мы видим на тех картах, тут существовали – или самостоятельно, или как части империи – владения то Тимура Хромого, то Золотой Орды, а до них несколько веков от Кубани и до Аксая была Алания, тоже своеобразная «империя», существовавшая как союз кавказских народов, одними из ключевых в котором были предки современных ингушей и чеченцев, осетин, балкарцев, карачаевцев, отчасти адыгов (черкесов) и ещё кого-то… До Алании была Хазария – огромная империя. До неё ещё что-то…
Поэтому, когда кто-то начинает громко заявлять о том, что он наследник чего-то «великого» в прошлом и на том основании претендует на «возврат» чего-то сейчас, то, на мой взгляд, следует вначале хорошенько изучить, что у него было на самом деле, как это было, когда это было во временных рамках и по хронологии, и какие имеются объективные, правовые, легитимные основания для таких притязаний?
Думаю, что никто из кавказских народов не оспаривает право черкесов наЧеркесию в пределах нынешнего Краснодарского края, а также частично современных КЧР, КБР и Ставропольского края, если, конечно, у них хватит черкесов, чтобы заселить ими везде. И не факт, что иные народы пожелают жить на своей исконной земле под властью черкесовна правах «гостей», ради удовлетворения великодержавных амбиций отдельных апологетов «Великой Черкесии».
В названные мной современные субъекты юга РФ, помимо части черкесских земель, входят значительной частью земли и других кавказских народов, на них проживавших в прошлом и проживающих поныне. Поэтому, как мне видится, менее конфликтный для них вариант – это Краснодарский край и, возможно Ставрополье, КЧР, КБР частично – если, конечно, на это пойдёт федеральная власть России, и если им удастся договориться об этом с тем населением, что проживает на этих территориях сейчас в значительном количественном превосходстве. А на земли, что восточнее от тех пределов, у черкесов нет никаких исторических или иных легитимных прав. Их временное пребывание тут, пользуясь разными историческими обстоятельствами того времени, не даёт им право на наследственность сегодня никоим образом.
Авраам Шмулевич - В своей статье по поводу территориального будущего Черкессии «Великая Черкессия: провокация и мечта» я привожу слова черкесского общественника Аслана Бешто: «Возвращаясь к территориальной реабилитации: понятно, что это трудный вопрос. Но не решаемый. В качестве примера приведу историю своего рода. Мой род проживал на территории, переданной Россией ингушам – нынешний Малгобекский район. Там у моей фамилии было одно село и два хутора. Часть фамилии ушла в глубь Кабарды, а часть осталась, где жила. Постепенно люди ассимилировались, и стали ингушами – их немало сейчас там. И как здесь быть»? - Действительно, и как тут быть?
Аслан Куазо - Ну, действительно, как тут быть? А очень просто – не нужно осложнять ничего искусственно. Всё течёт по законам жизни. И когда мы начинаем во что-то вмешиваться вопреки, чтобы это что-то изменить искусственным образом, начинаются катаклизмы, различные беды.
Ответ на данный ваш вопрос начну с того, что с Асланом Бешто мы не только тёзки по именам, но почти и родственники по фамилиям. И это в некотором смысле даже странно, что так совпало.
Я принадлежу к крупному ингушскому тейпу (роду) Коазой. То есть, я фактически Аслан Коазо, если указать в единственном числе, «й» добавляется в множественном показателе. Для облегчения неингушам в произнесении моей фамилии (в данном случае псевдонима, так как официально в документах пишусь на русифицированный вариант – Кодзоев), я вместо «о» использую «у» и получается Куазо.
Так вот, как пишет сам черкес А. Бешто, в ингушском народе действительно есть тейп (род) Бештой, а отдельного (в единственном числе) его представителя по ингушским нормам называют Бешто. Ингуши-бештой – малочисленный тейп, их всего-то несколько десяток дворов (семей), и проживают они, в основном, в Назрани, частично в других населённых пунктах Ингушетии. Но в горах, как и у всех полноценных ингушских тейпов, у них имеется свой родовой аул – Бишт. Он расположен в очень красивом, живописном месте, в Чулхойском ущелье, прямо на перевале между Джейрахско-Арамхинским и Ассинским ущельями, под сказочно фантастическими по красоте скалами и отрогами горы Цай-лоам. По-соседству с Бишт расположен мой родовой аул, точнее – его останки – Кязи, и все эти окружные земли и луга считаются нашими родовыми. В Биште до сих пор проживает одна семья, держа скот, хозяйство. А Кязи лежит в запустении, брошенный, хотя выходцев отсюда несравнимо больше, чем из Бишта. Но тут интересно то, что Бешто (основатель Бишта) считается названным братом (или побратимом) моего родоначальника – Коазо. История этого вопроса такова, что когда-то в древности у Бешто случился конфликт с представителями одного из крупных и воинственных тейпов, они его преследовали и, фактически, ему грозила расправа. А Коазо тоже имел не слабую силу и поддержку. И побратавшись с Бешто, своим соседом, он спас его от преследователей и решил их конфликт с миром. С тех пор представители наших двух фамилий считаются братьями и формально одним тейпом (родом).
То, что наш первопредок, родоначальник тейпа Коазой, вышел из древнего Таргима (ядра ингушского этноса), мы знаем, и я где-то пятнадцатый или шестнадцатый потомок от него по своей линии. А откуда пришёл Бешто, основавший Бишт, правдиво не знает практически никто.
Тех ли Бештой (фамилию) имеет в виду мой черкесский тёзка или нет, мне трудно знать, но совпадения тут интересные.
В том, что в черкесской (кабардинской) среде имеются потомки переселившихся к ним в разные времена ингушей, и в том, что в ингушском народе тоже есть такие «осколки» от кабардино-черкесов, в этом ничего странного нет, это обычное для Кавказа в прошлом явление. В Кабарде немало потомков ингушских фамилий, уже считающих себя кабардинцами в поколениях. В Ингушетии тоже есть, пусть и поменьше, но фамилии, имеющие кабардинские корни. Такая же картина и с другими нашими народами-соседями. Причины таких переселений в разные времена были разные, но в основном это случалось по обстоятельствам кровной мести. Но могли быть и иные причины.
Но такие факты – не повод и не основание для каких-то территориальных притязаний друг к другу. Поэтому, отвечая на риторический вопрос черкеса Аслана Бешто, ингуш Аслан Коазо – побратим ингушу-бешто – говорит ему, что тут нет никаких причин для таких его «обременительных дум»: ингуши, ставшие кабардинцами или иными черкесами, живут в Кабарде или в иной Черкесии, считая себя кабардинцами или черкесами, а кабардинцы или иные черкесы, волею судьбы и времени ставшие ингушами, живут в Ингушетии, как полноценные и полноправные ингуши, и другими себя никак не видят, хотя о корнях некоторые из них и не забывают. Вопрос решён самой историей и реальностью времени.
