Зададим себе такой странный вопрос – кому нужна демократия? Настоящая демократия, при которой народ чувствует себя хозяином положения, хозяином страны, когда нет сословий, когда народ превращается в нацию, в одну команду?
Ответ, вроде, очевиден – простому народу нужно такое положение вещей. И ответ не совсем точный, «простой народ» почти всегда бессилен, в мировой истории было несколько случаев, когда простолюдины восставали и приходили к власти, но это исключения, которые к тому же ни к каким серьезным переменам в общественном строе не привели.
А как же великие революции, которые за свободу, равенство и братство, которые поменяли лицо мировой цивилизации? Которые дали странам победившей демократии огромную силу и господство над этим миром?
Так вот, эти великие революции совершались элитой, а не простым народом. Простой народ в них участвовал и оказался выгодополучателем, но идеологически обосновывали эти революции, начинали и совершали их люди из элиты.
Рассмотрим все великие революции, которые расчистили место для НАЦИОНАЛИЗМА в этом мире.
Нидерландскую революцию начали нидерландские дворяне, триста дворян в простой одежде пришли ко двору испанской наместницы, чтобы подать прошение по поводу притеснений коренного населения. Один из придворных обозвал этих дворян «гезами», т.е. нищими. За их просто вид. Хотя многие их этих дворян были богаче любого придворного, они приняли это прозвище и стали так себя называть «гезы», обозначив единство всего народа – дворян, буржуазии и простолюдинов.
Нидерландская революция, которая еще была и национально-освободительной борьбой длилась долго, и все это время дворяне, буржуазия и простолюдины сражались рука об руку.
Революция, названная марксистами первой буржуазной революцией, была революцией националистов, революцией всего народа под водительством дворян и буржуазии.
Следующая английская националистическая революция, выведшая Англию в мировые лидеры. Кто ее начинает, и кто побеждает в борьбе? Парламент! Парламент выступает против короля. Парламент, как вы понимаете – государственная власть, часть элиты.
Великая французская революция, кто здесь главный – толпы берущие штурмом Бастилию? Отнюдь, это опять же французский парламент, который стал в оппозицию королю. И даже шире – часть французской элиты, ибо не было единства ни среди французского дворянства, ни духовенства в деле поддержке короля, а представители третьего сословия так все выступили против королевской власти.
Правда, французская революция была не столь удачной для народа Франции. Слишком далеко зашли они в своих социальных экспериментах, слишком сильными там оказались «левые».
И следующая великая национальная революция – борьба за независимость США. Ее опять же возглавили не люди из простого народа, а элита североамериканских колоний. Из шести «отцов основателей» США трое были публицистами, а один философом и публицистом.
Вообще, роль публицистов в революциях нового времени была очень большой. Публицистика во многом загадочное явление. Как только начинается время публицистики, это означает, что общество жаждет перемен, что оно без этих перемен уже не может существовать.
Всплеск публицистики не обязательно закончится революцией, но он говорит о том, что отдельные наиболее талантливые персонажи начинают выплескивать эмоции, которые подспудно бродят в обществе.
Публицистика – это уже само по себе восстание, публицистика невозможна без страсти. В России, к примеру, первый всплеск публицистики приходится на эпоху предшествующую Ивану Грозному. Казалось бы, откуда в то время могла взяться публицистика? А взялась. Русский народ, сбросивший с себя иго, чувствовал пьянящую силу единства, чувствовал свое великое предназначение.
Мы не рассматриваем борьбу против татаро-монголов как национальную и демократическую, а зря. Русь за столетие борьбы ведь приобрела совершенно иное качество. Если Древняя Русь, это борьба княжеской власти и «земли», т.е. князей с городским самоуправлением, с некоторым перевесом «земли». То первые сто лет татаро-монгольского ига – это безграничная власть князей, которые именно в условиях ига смогли захватить эту власть. А вот последующие сто лет (условно с битвы на поле Куликовом) это строительство совершенно особого государства, где борьба за национальную независимость объединила все сословия. Где всякие социальные противоречия были уже вторичны по отношению к главной цели – к национальному единству и освобождению.
Современные ордынцы русского происхождения не только испохабили историю, говоря о русско-татарском единстве, они оплевали могилы русских героев, которые сто лет созидали свое единое русское национальное государство, как орудие в борьбе за независимость.
Странные, просто дикие люди появились у нас вдруг, они называют себя почему-то патриотами, но второй раз за это тысячелетие, пока, правда, виртуально, подчиняют нас Орде, Чингисхану, монголам. Точно приучают к мысли, что под Западом жить плохо, а вот под монголами (тюрками, китайцами) райское блаженство.
Сотни лет Россия стояла на том, что она христианская русская держава, которая сумела выстоять перед Ордой (а точнее, Ордами), которая сумела создать свое независимое русское государство. Герои борьбы против Орды всегда числились святыми, а тут, нате вам, пришли товарищи и объясняют, что все это не так.
Что это если не самая страшная диверсия против русского национального самосознания? Разрушая самосознание, готовят страну к оккупации, кричат об опасности западной оккупации (что, правда), но сами создают идеологию для принятия оккупации со стороны Орды.
Любой честный исследователь скажет, что Московская Русь была достаточно демократична, что там было мощно самоуправление на всех уровнях, появились Земские Соборы, как аналог западных парламентов.
Любопытно, что примерно тот же путь в своем государственном строительстве прошла… Швейцария. Швейцарские общины бросили вызов такому могущественному врагу, как Священная Римская империя, и победили в этой борьбе. Национальная борьба заложила там основы будущей демократии.
Так вот публицистика молодого единого русского государства предлагала разные пути развития для России, но главным идеалом была «правда», признавали «правду» крестьян, «правду» служилых людей, спорили о том, какая должны быть Церковь.
Любопытно, что именно в этот период в Европе начался свой спор о «правде», началась Реформация. Предтеча европейской демократии.
Лютер задал простой вопрос – зачем между Богом и человеком в качестве посредника нужна Церковь? Почему Церковь определяет, кому гореть в аду, а кому грехи простятся? Да еще за деньги эти самые грехи, включая самые страшные, прощает? Почему богатая зажравшаяся Церковь скрывает от людей слово Божье, не давая переводить Библию на европейские языки?
Лютер предложил простую систему - религиозные общины сами себе должны выбирать священников, каждый человек вправе найти дорогу к Богу и спастись. Священник всего лишь может помочь в этом.
Религиозная Реформация, охватившая страны Европы, предлагала вместо властной вертикали католической церкви демократию свободных выборов. Этот переворот в умах религиозных людей предопределил судьбу Европы, как колыбель современной демократии.
Любопытно, что и Русь до Никона двигалась ровно по этому пути, сторонники старой веры (старообрядцы) точно так же жили общинами и сами выбирали себе священников.
Но вернемся к главной теме, кто же поддерживал Реформу Церкви в Европе? Кроме простого народа ее поддержала часть элиты, потому Реформация победила в ряде государств. На Руси служилые люди (дворяне) не поддержали старую веру, и в государстве победил абсолютизм.
В 17-18 веках в Европе идут искания уже религиозно-политического толка. Они породили, в том числе, такое явление как масонство. В масонские клубы вступают опять же представители элиты европейских стран.
Так о чем же говорят в этих клубах? О том, что все люди равны, о том, что природа человека одна, о том, что все люди должны быть свободными, что мир един и т.д.
Т.е. масонские клубы подготовили почву для принятия демократии не только в религиозных делах, но и политических. Элита европейских стран понимала, что старые порядки исчерпали себя, что на смену должно прийти нечто новое. Элита сама готовила смену политической системы! И забегая вперед, скажем, что то же самое повторится и в 19 веке, когда часть европейской элиты поймет, что дикий рынок и поляризация на бедных и богатых ослабляет их страны. И эти элиты сами дали дорогу левым силам, сами стали способствовать созданию рабочих (!) партий, как это было в Англии и Германии, или делились властью с «левыми радикалами», как это было во Франции.
Мы имеем тут дело с главным феноменом европейской политики, элиты европейских стран, опираясь на интеллектуалов, управляют процессом не только в ручном режиме, решают какие-то текущие государственные дела, но и управляют более глубокими общественными процессами. Элита формирует осознанно будущее своих стран и будущее мира.
Любопытно, что Россия не очень отстает во всех этих делах. Екатерина Великая пытается запустить процесс создания того, что сейчас называют Гражданским обществом еще до Великой французской революции, это не очень идет, но и не проходит даром. Западные идеи усваиваются вполне русскими интеллектуалами-государственниками. Всего лишь через десять с небольшим лет после начала Великой Французской революции русский царь Александр I решает начать реформы. Идеолог реформ Сперанский ясно понимает, что Россия может быть конкурентно-способной, если примет идею того, что народ первичен, русское крестьянство получит свободу, русский народ начнет получать нормальное образование. Сам царь стоит за то, что народ вправе выбирать себе лидера, но… Пыла Александра I хватило ненамного. В итоге часть элиты России совершает переворот, после смерти Александра I высшая власть в стране – Государственный Совет вопреки воле императора присягает не наследнику Николаю, солдафону и держиморде, а Константину. Политическую элиту поддерживает верхушка армии, но запугать Николая смогли ненадолго, после месяца противостояния Николай I приходит к власти.
В отличие от своего старшего брата Александра Николай вообще не в теме, зачем крестьянам нужна свобода, дворянам и купцам – парламент, зачем переходить к национальному государству. В итоге его правления России отказывается отброшенной назад, загнанной на периферию европейской политики.
После его смерти часть элиты все же начинает реформы. Идут они трудно, вместо того чтобы иметь единое национальное государство, в России складываются две непримиримые силы – самодержавие и революционеры. Именно тот факт, что в свое время не удалось создать нормальное национальное государство, приводит в действие революционные силы, которые сначала представляют собой крохотные группы интеллектуалов и группки революционеров из пары десятков мальчиков и девочек, а затем революционным становится почти весь тогдашний креативный класс.
Законы развития общества неумолимы. Если реформы не проводятся во время, они все равно неизбежны, но проходят уже с куда большими потерями. По сути, Россия почти два десятилетия до 1917 года проводит в упорной, часто кровавой (и бессмысленной для общего блага) внутренней борьбе.
Если США и практически все крупные европейские государства решили проблему внутреннего единства, создав национальные государства, то в России последние цари упорно цеплялись за неограниченную самодержавную власть. Более того, Николай II даже и не осознавал в силу своего интеллектуального потенциала ту пропасть, над которой зависла страна. Он начал дурацкую войну с Японией, с его ведома зачем-то расстреляли 9 января мирную демонстрацию, началась революция и выяснилось, что самодержавие мало кто поддерживает!
Царь решает ввести военную диктатуру, не понимая, что это означало бы конец стране, но ему помешало то, что некому было возглавить эту диктатуру. Он предложил стать диктатором своему дяде Великому князю Николаю Николаевичу, но тот сказал, что застрелится, если царь пойдет на введение диктатуры. Николай Николаевич буквально принудил царя принять план Витте, и сделать того фактически диктатором. Гениальный Витте почти продавил Конституцию, заставил царя объявить буржуазные свободы, и уже на фоне этого стал железной рукой подавлять бунты!
Николай II не терпел сильных людей рядом с собой, после того как Витте спас страну и трон, он был изгнан. На счастье России на пост премьера был выдвинут другой человек, который понимал необходимость реформ – Столыпин, именно Витте и Столыпин модернизировали Россию по западному образцу.
Сто лет всякие умники говорили, что у России свой особый путь, сто лет пытались изобретать невесть что, «православие, самодержавие, народность», пытались недопущением развития науки и образования предотвратить революцию, в итоге все равно все закончилось падением монархии, Учредительным Собранием и властью народа. Только происходило все уже в таких условиях, что к власти смог прорваться Ленин.
После его «великого октября» после моря бессмысленно пролитой русской крови, все виднейшие мыслители России сказали о нем, что он не революционер, а реакционер.
Почему? Да все потому же. Он возродил систему, в которой не было власти народа, не было свободных выборов, не было условий для нормальной смены власти. Т.е. систему заведомо проигрышную.
Чего только Ленин не изобретал в последний год своей власти, и рабоче-крестьянскую инспекцию, и предлагал ротацию кадров, когда на место советских чиновников должны были приходить пролетарии от станка и крестьяне от сохи.
Не предлагал он одного – свободных и честных выборов, а потому Система была обречена на провал в мировой гонке, она и сейчас осталась такая же, как при Ленине.
Сто лет уже после Ленина все упирается в одно – все общество, весь огромный потенциал русского народа не используется в должной мере, все общество не может быть умнее в этой системе того человека, который на данный момент занимает место Лидера.
Появился Сталин, все общество стало строиться под Сталина, он был самый гениальный в этой стране. Появился Хрущев, все общество оказалось вровень ему, человеку с начальным образованием. Возник Брежнев – общество старчески зашамкало. Воцарился Горбачев – все общество превратилось в болтливых Хлестаковых. Победил Ельцин – у всех стала болеть голова с похмелья. Путин во главе РФ – все стали чекистами.
Российская империя, отказавшаяся от своевременных реформ, последние 40 лет своего существования провела в борьбе с революционерами, которым и проиграла, чего и близко не было у других мировых держав.
СССР жил от одной катастрофы до другой. Сталин пришел к власти – катастрофа, бойня кровавая всех и всего, бессмысленная и дикая даже для того режима, которым он правил. Хрущев пришел – катастрофа – разрушил идеалы, Брежнев пришел – катастрофа, СССР превратился в сонное царство. Горбачев пришел – катастрофа, на ровном месте (казалось бы) грохнул страну, Ельцин пришел – катастрофа, десять лет упадка, депрессии и войны. Путин пришел – катастрофа, страна наводняется иноземцами чужой веры, чужой культуры.
И в Системе абсолютно нет никакого регулятора, который мог бы смягчать все это. Говоришь, что такой регулятор придумала западная элита уже давно, это национализм и демократия. Тебе сразу отвечают (сто лет господства Совдепии не прошли даром), что национализм – это Гитлер, а демократия – это семья Собчаков и Новодворская.
Все как в рассказе Зощенко. Там в одной комнате семье печку сделали с угаром, вызвали они начальника домоуправления, который за это отвечал, ему переделывать неохота, он утверждает, что печка без угара. Решили проверить, затопили, начальник сидит-терпит, уже и кот убежал, и ясно, что угар страшный, но он терпит и говорит, что нет угара. Вот уже у него самого от угара глаза на лоб полезли, но все кричит, что хорошая печка, вот уже его выносят на носилках, а он все равно бормочет, что угара нету.
Так же и здесь, для всей элиты нету угара, хорошая Система, а если еще переселить сюда большую часть жителей СНГ, вообще загляденье будет!
Нет понимания того простого факта, что западная элита создала систему национализма и демократии для своего удобства, для того, чтобы идти не от катастрофы к катастрофе, а использовать максимально усилия всей нации во имя общего процветания. Чтобы не ждать самим каждый божий день переворота, измены, трагического конца, а спокойно жить.
Демократия - это огромная работа, которую элита должна проделать, прежде всего, сама над собой. Какая-то часть элиты понимает законы общественного развития и начинает эту работу…
Но ведь в нынешней элите мы имеем либо офицеров и генералов, либо пресловутых «либералов». Как шутил незабвенный Лебедь: «генерал – демократ» – это анекдот. Они в принципе не в состоянии понять сути демократии. Советские «либералы» из золотой советской молодежи вроде могут понять, что такое демократия, но они не захотели и не смогли бороться за нее в 90-е годы. Откуда возьмется вера, что они сейчас это будут делать? В широких интернет-кругах зреет мнение, что им нужна диктатура, но их диктатура.
А между тем, некое постсоветское единство народа, основанное на советских инстинктах, подходит к концу. Вроде с виду все спокойно, а на самом деле не стоит лишний раз резко шевелится, до того все зыбко.
Главный тормоз развития – низкая политическая культура элиты. Они не в состоянии понять то, что до них в Европе и в России поняли столетия назад.
