Статья, приводимая ниже, была написана в последних числах февраля – первых числах марта сего года, вскоре после 1-го съезда НДП. Но на начало марта выпали другие события, приковавшие к себе всеобщее внимание. А затем актуальность темы, связанная со съездом НДП, начала понемногу уходить в прошлое. Приходилось искать других свежих поводов для возобновления интереса к НДП. При этом я не сомневался, что на АПН эту статью всегда можно было бы направить. Однако мне хотелось верить, что объективные вещи про НДП можно размещать не только на АПН или близких ему по духу ресурсах. Но увы…
Я пожелал опубликовать эту статью в том виде, в каком она была написана чуть более полугода назад, исключая лишь устаревшие отсылки к первому съезду партии. Уверен, что очень многим она покажется недостаточно комплиментарной в отношении НДП. Далеко не все примут некоторые формулировки, особенно про альтернативу национал-демократии. Но пусть эти читатели имеют тогда в виду, что реакцией главного редактора одного ресурса на мою статью стали его слова: «Ты написал так, что мне в эту партию вступить захотелось. Но ведь они же враги, у американцев деньги берут!» Правда, ничего не смог ответить определённого, когда я сказал ему, что не располагаю подобной информацией, и попросил поделиться со мной её источником.
Итак, статья «Нацдемы организовались» (февраль-март 2012 г.):
«В том, что НДП имеет все шансы сложиться как весомая политическая сила, сомневаться вряд ли приходится. Партийная ниша русского национализма в настоящее время пустует. Немалый электоральный ресурс данного направления до сих пор всегда распылялся по самым разным партиям. НДП отвечает вполне сформировавшемуся и актуальному запросу значительной части нашего общества на справедливость в главном национальном вопросе российской действительности – русском вопросе. Другой разговор – как она это делает. Но в том, что этот вопрос насущен, и что в его решении объективно заинтересовано большинство наших граждан, сомневаться не приходится.
Итак, каковы пути решения русского вопроса, предлагаемые НДП, и какой отклик в обществе они могут вызвать? Чтобы ответить на это, необходимо, наверное, первым делом обратиться к программным документам новой партии. В «Манифесте о создании НДП», принятом на конференции её Оргкомитета, вначале перечисляются основные, на взгляд авторов документа, негативные явления и тенденции современной российской жизни. В этой части НДП заявляет себя сторонником провозглашённых в Конституции принципов российской государственности, подчёркивая, что действующая власть эти принципы систематически попирает. «Российская власть отвергает основные принципы, на которых строится справедливое и процветающее общество, – утверждается в «Манифесте». – В России систематически нарушается свобода совести, слова, собраний, союзов, не признаётся неприкосновенность личности и собственности, нет независимого суда, не реализуется право граждан избирать себе власть на честных выборах».
Тем самым, НДП отводит от себя обвинения в «несистемности» и «антиконституционности», показывая, что не стремится к пересмотру таких основ российской государственности, как её светский характер, права и свободы личности, демократический путь формирования органов власти. Правда, в дальнейшем тексте «Манифеста» есть предложение «принять новую демократическую Конституцию». Но ведь возможность легального пересмотра Конституции тоже есть одно из основополагающих условий демократического процесса. Оно не отвергается и ныне действующей Конституцией, посвящающей этой процедуре целую главу (девятую).
Текст «Манифеста» не позволяет видеть в его составителях революционеров против государственного строя России, основанного на федерализме, общепризнанных правах человека, в том числе праве на собственность, и гражданском равноправии. Единственное, но коренное, новшество касается статуса русского народа.
«Единственной силой, способной в нынешних обстоятельствах сохранить и возродить нашу страну, является русский народ…, – говорится в преамбуле «Манифеста». – Но для этого русские должны стать подлинными хозяевами своей страны – её земель, её богатств, но главное, самого государства… Мы видим Россию государством, созданным самоопределением русской нации и обеспечивающим равноправие всех её граждан на этой основе. Мы рассматриваем русский народ и его благоденствие как цель существования российского государства. Право русского народа на Россию должно быть закреплено в Конституции… Россия должна стать родным домом для всех русских».
Здесь, на взгляд автора, уместно спорить лишь о том, насколько точно и полно отражены коренные интересы русского народа как исторического государствообразующего народа России, но не по сути предложений, хоть и весьма общих и расплывчатых. Однако очевидно, что любая попытка конкретизировать пункты программы НДП в духе того или иного образа «светлого будущего» способна лишь отколоть от НДП часть её потенциальных сторонников.
Создатели новой партии считают, что русским националистам неуместно сейчас межеваться и создавать отдельные русскую социалистическую, русскую православную и т.д. партии. Приоритетными для русских националистов должны быть мотивы консолидации. Правы они в этом отношении или нет – может показать только практика.
Можно ли обнаружить в программе НДП какие-то моменты, неприемлемые для тех или иных групп русских национал-патриотов?
Стремление развалить Россию? Абсурд, если судить по «Манифесту НДП». Он говорит о государственном единстве России на основе подлинного федерализма, а не мнимого, как сейчас, который на деле и ведёт к распаду страны: «Одной из главных проблем современной России мы считаем юридическое и фактическое неравноправие субъектов федерации… Русские регионы должны быть уравнены в юридических и бюджетных правах с национальными республиками, федерализм должен служить к благу русского народа и единству России, а не быть, как сегодня, источником взаимного отчуждения и распада».
Недостаточное внимание к вопросам социальной справедливости? Действительно, «Манифест НДП» выступает «за всемерное поощрение экономической активности граждан, за свободную экономику, за обеспечение прав собственности», за развитие малого и среднего бизнеса, то есть – за рынок. Можно сколько угодно критиковать идеологов новой партии за приверженность капитализму, но очевидно, что единственной пока исторической альтернативой капиталистической рыночной экономике является директивная плановая экономика советского социализма. И вокруг отношения к такой альтернативе, если её выставить программным требованием, неизбежен раскол между русскими избирателями, что явно политически нецелесообразно для НДП.
В то же время «Манифест» подчёркивает: «Краденая собственность не может быть священной. Поэтому мы выступаем за гласное расследование обстоятельств приобретения крупной собственности, особенно во времена ваучерной приватизации и залоговых аукционов. Мы выступаем за справедливое решение проблем, связанных с приватизированной крупной собственностью». Таким образом, существующие экономические отношения для НДП не являются чем-то неприкосновенным.
Отстаивание требования парламентской республики? «Манифест НДП» предлагает «переход к республике с правительством, ответственным перед парламентом, и за парламент, ответственный перед избирателями». Поэтому новую партию нередко критикуют за архаику её представлений о желательном политическом устройстве, за игнорирование ею новых реалий – в частности, стремления народов к прямой демократии, без посредников. Парламентская республика, справедливо указывают такие критики, не предполагает большей ответственности власти перед избирателями, чем президентская, и усматривают в этом пункте НДП «замену шила на мыло». Но, с другой стороны, сама модель прямой демократии пока ещё нигде не осуществлена, кроме маленькой Исландии, и её опыт вряд ли может быть механически перенесён на Россию. НДП не изобретает чего-то невиданного, а предлагает опробовать в России один из испытанных во всём мире образов правления, коль скоро другой, столь же испытанный, не дал, по мнению идеологов партии, благих результатов. Это как раз позиция, начисто лишённая радикализма.
Отрицание ведущей роли православия как конфессии большинства русского народа? Про такую роль в современных условиях не приходится говорить как об объективной реальности. Политизация православия может не консолидировать, а, напротив, расколоть русский народ. Какова, на самом деле, у нас доля православных? С соответствующей жизненной позицией, а не тех, кто только называет себя таковыми?
Приведу самый свежий пример. Недавно [дело было, напоминаю, в марте с.г.] департамент общего образования Минобрнауки РФ подвёл итоги выбора модулей курса «Основ религиозной культуры и светской этики» родителями российских школьников, проведённого в 77 регионах РФ из 83. Так вот, 47% родителей пожелали, чтобы их дети изучали «Основы светской этики», а ещё 20,3% – «Основы мировых религиозных культур» в целом, не углубляясь в конкретную конфессию. Тех, кто захотел, чтобы их дети в школе приобщались к «Основам православной культуры», оказалось 28,7% (при том, что русских родителей в России пока ещё больше 70%). Этот выбор гораздо более показателен, чем любой опрос ВЦИОМ на тему «К какому вероисповеданию Вы лично себя относите?».
Объявление принципа свободы совести в партийной программе снижает вероятность раскола русских – основной электоральной базы, от имени которой пробует выступать НДП, – по признаку отношения к роли РПЦ и к религии вообще в государстве. Таким образом, и здесь нельзя не усмотреть политический прагматизм в позиции организаторов НДП. Отметим, что среди последних – и известный своими высказываниями в защиту православия Егор Холмогоров [ещё раз напоминаю: время написания статьи – март 2012 г.!], и «православный русский националист» (как он позиционирует себя в своём блоге) Владимир Тор, и не скрывающий своих симпатий к зороастризму Константин Крылов.
Собственно, на претензиях к личностям организаторов НДП, главным образом, и строится критика в адрес новой партии, ибо с национальной русской точки зрения программа НДП в том виде, как она сейчас опубликована, вряд ли может быть отвергнута целиком. Вообще-то, единственной серьёзной претензией такого рода служит лишь участие в некоторых прежних мероприятиях с участием организаторов НДП небезызвестного Алексея Навального. Правда, он не вошёл в Оргкомитет НДП, но его члены не исключают возможность его участия в партии в дальнейшем. Кстати, что касается самого Навального, то, как известно, он не присутствовал на встрече посла США в России Майкла Макфола с оппозиционерами 17 января с.г. Конечно, можно видеть в этом очередной хитрый ход коварных оппозиционеров и их зарубежных кукловодов, но я просто констатирую факт.
Вот и возникает вопрос: на чём конкретном, собственно, основывается острая критика организаторов НДП, причём со стороны, казалось бы, наиболее близких им по духу людей – со стороны «державников» и «социал-патриотов», многие из которых считают себя «тоже русскими националистами»? Лишь на мотивах конкуренции за одно и то же политическое поле? А ведь многие и не скрывают этих мотивов: национал-демократы, мол, заполнили собой весь «русский националистический дискурс». Но при этом не забывают добавлять: они сделали это с помощью власти. Властям-де выгоден преимущественно «нацдемовский», буржуазно-федералистский, а не социально-державный облик русского национализма.
Формирование образа национал-демократов как политического проекта части нынешней российской элиты, заинтересованной в ослаблении федерального центра и в перераспределении власти и доходов в пользу регионов, идёт давно. Но вот вопрос: насколько это может негативно сказаться на рейтинге самих «нацдемов» не среди их конкурентов на ниве реализации политических проектов, а среди массы избирателей? Ведь на выборах мы всегда голосуем так или иначе за одну из партий элиты.
Вообще, можно ли в условиях нашего государства создать политическую партию без какой-то «крыши» в государственных структурах? Всякий знает ответ на этот вопрос: невозможно. Поэтому у любого политического проекта, осуществляющегося на просторах РФ, всегда были, есть и будут элитные заказчики. Следовательно, на выборах российский избиратель поневоле примеряет к себе интересы тех или иных групп элиты (о которых может даже и не подозревать) через призму партийных программ. И голосует за ту, которая кажется ему ближе. В этом отношении НДП имеет несколько очевидных плюсов по сравнению с привычными партиями оппозиции.
Во-первых, это элемент новизны. Дело заключается не столько в новизне программы и лозунгов. Этого-то как раз нет. В 90-е гг. было немало партий, даже с гораздо более радикальными националистическими установками, чем у НДП, и они даже участвовали в выборах (вспомним хотя бы Национально-республиканскую партию Н. Лысенко). Но они сошли. Нынешняя системная оппозиция – это люди, непрерывно «тусующиеся» в Госдуме или около неё все последние 20 лет, успевшие заметно состариться на поприще своих «забот о народе». Причём пока – без ощутимой пользы для интересов своих избирателей. И вот появляются люди, которым было только лет по 20 в те времена, когда закладывались устои современной политической системы России. Новые имена, новые лица. Эффект предсказуем.
Во-вторых, это придание приоритетного звучания русскому вопросу на фоне явного для всех отсутствия справедливости в государственной межнациональной политике, когда, как в 20-е гг. прошлого столетия, русским приходится поступаться своими естественными правами в пользу государственного интернационализма. Будет ли массовый русский избиратель при этом вдаваться в какие-то тонкости программы НДП?
В-третьих, отсутствие явного радикализма, призывов к социальному и политическому экспериментированию, что мы выше уже отметили, анализируя программные установки НДП.
В-четвёртых, попытки апеллировать к большинству русского народа, подчеркнуть не то, что нас разъединяет, а то, что нас объединяет.
Национал-демократы имеют хорошие шансы со временем стать одной из ведущих партий российской оппозиции, составив в этом отношении реальную конкуренцию КПРФ.Но уже сейчас можно указать на две несомненные заслуги национал-демократов перед русским национальным движением в целом.
Во-первых, даже оппоненты НДП не могут, по совести, отрицать того факта, что понятие о русских как о государствообразующем народе России, как о политическом субъекте со своими собственными национальными интересами, демаргинализуется и входит в официальный политический дискурс России благодаря, в том числе («нацдемы», конечно, скажут: главным образом), активности национал-демократов.
Во-вторых, успехи «нацдемов» позволяют «державникам» выявить и исправить (если они окажутся на это способными) свои ошибки, допущенные в борьбе за выражение «русской идеи».
Национальная альтернатива программе НДП просматривается ясно: русский державный и социальный патриотизм. Но чтобы эта альтернатива осуществилась, критикам «нацдемов» из числа «державников» и «социал-патриотов» необходима, для начала, самая «малость»: самим стать оппозицией. Ведь в том, что «национальный дискурс» оказался монополизирован «нацдемами», не виноват никто, кроме их незадачливых конкурентов на поле «русской идеи», добровольно отождествляющих себя с существующей властью и тем самым отдающих в руки «нацдемов» протестно настроенную часть национально ориентированного русского электората.
Пока «державники» не создали своего хотя бы формально самостоятельного политического проекта, у «нацдемов» всегда будут основания оценивать мотивы своих критиков словами французского писателя XVII века Франсуа Ларошфуко: “Они видят, что первые ряды в правом деле разобраны, а последние им не хочется занимать!”».
Прошло чуть более полугода. Что можно добавить к написанному тогда? Прежде всего – то, что какая-либо «национал-патриотическая социально-державная» альтернатива национальной демократии окончательно обозначилась либо как агрессивное охранительство, либо как бесплодные мечтания одиночек по кухням в выходные дни. «Державники» не способны создать ничего своего, кроме полицейского государства с той или иной патерналистской составляющей. Это отчётливо ясно.
Далее – известные события весны и лета 2012 года с особой силой подчеркнули актуальность светского характера платформы НДП. Следующий момент – востребованный социальный либерализм национал-демократии. Права на создание свободных профсоюзов, на забастовку и т.д. явно имеют более тесное и прямое отношение к социализму (если под последним понимать строй общего благосостояния), чем огосударствление собственности.
Национал-демократия представляет собой стихийную реакцию по защите русской идентичности. Поэтому в данном движении – такая разноголосица по многим вопросам конкретной политики, русской истории и т.д. В столь широком спектре мнений легко выискать что-то, не вписывающееся в привычные рамки, и представить жупелом, отпугивающим людей от национал-демократии. Если же от такого не был иной раз свободен автор этих строк, то сейчас он решил, что ему в таком случае тем более подобает идти на контакт и либо убеждать тех, кто по его мнению не во всём прав, либо убеждаться самому.
PS. После того, как были написаны предыдущие строки, Госдума РФ приняла постановление, весьма спорное по своим формулировкам. Оно означает, по существу, явочный пересмотр светских основ государственности. Учитывая, что за него проголосовали все четыре думские фракции, у НДП в этих условиях есть шанс позиционировать себя единственным последовательным защитником конституционного строя. Правда, непонятно, выгодно ли это. Похоже, ревизия ельцинской конституции, о необходимости чего давно говорили разные политические силы, действительно назрела и происходит. И эту обстановку можно использовать для активного продвижения определённых моделей государственного устройства.
