Большой общественный резонанс вызвал конфликт в поселке Демьяново Кировской области. Напомним, что противостояние началось со ссоры между владельцем пилорамы, выходцем из Дагестана, и коренными жителями поселка, выходцами из России. Пусть вас не смущает подобный сленг: ведь политкорректность прежде всего!
На помощь владельцу пилорамы из Республики Коми прибыли около 40 его земляков. Местные жители числом около 50 человек также собрались у пилорамы. Очевидцы утверждают, что милиция защищала выходцев из Дагестана. По итогам беспорядков пилорама чудесным образом сгорела.
Что же произошло? Известный режиссер Андрон Кончаловский склонен объяснять ситуацию завистью местных жителей к более успешным конкурентам (в данном случае – к владельцу лесопилки). Но так ли это?
Когда события в Демьяново только произошли, СМИ запестрели заголовками про «кировскую Кондопогу». Напомню, Кондопога – это карельский город, где также произошли беспорядки на почве конфликта между местным населением и выходцами из Чечни.
События в Демьяново и впрямь похожи на Кондопогу. Но чем? Первое – они произошли в небольшом населенном пункте, где все друг друга знают. Второе – участники конфликта: местные жители и гости с Кавказа. Третье – выходцы с Кавказа являются владельцами небольшого предприятия. В Кондопоге вместо лесопилки был ресторанчик, принадлежавший выходцам из Чечни.
Так что же происходит? Мы имеем дело с классическим для стран третьего мира конфликтом между «торговым меньшинством» и основным населением. Если страна бедна и авторитарна, то власти зачастую выгодно иметь «прокладку» между собой и обществом в лице граждан некоренной национальности, под контроль которых отдается всякого рода мелкая торговля, а также мелкий и средний бизнес. При этом торговое меньшинство коррумпирует власть, а власти поддерживают его, потому что оно служит громоотводом от «ярости народной».
Например, в далекой от нас Индонезии выдающуюся роль в бизнесе играют китайцы, которым принадлежит значительная часть экономики этой крупной (200 млн человек населения) страны. Однако время от времени в Индонезии вспыхивают антикитайские погромы: возмущенные жители громят лавки и магазины, принадлежащие представителям торгового меньшинства.
В России аналогичные процессы происходят в малых городах и населенных пунктах. Понятно, что их жители бедны, а лесопилка или ресторан могут быть по местным меркам крупными экономическими объектами. Передача их в руки приезжих с Северного Кавказа не может происходить без ведома местной администрации. При этом богатые по местным меркам выходцы с Кавказа, разумеется, начинают нагло себя вести и обращаться с местными как с людьми второго сорта. Такое поведение им диктует слаборазвитый капитализм, при котором любой владелец продуктовой лавки – большая шишка.
В итоге экономические высоты небольшого городка оказываются заняты представителями торгового меньшинства. Лесопилки и магазинчики попадают ему в карман при содействии местных властей. Далее выходец с Кавказа начинает вести себя как боярин и помыкать людьми, а то и приказывать своим «дружинникам» избить кого-нибудь в рамках разборок «по понятиям». Все, почва для конфликта готова.
Далее начинаются стрельба, драки, ввод в городок ОМОНа, поджог лесопилки и прочие чудеса. Правозащитники начинают говорить о конфликте на национальной почве и оправдывать «выходцев», а сами «выходцы» – гулко рыдать и заявлять, что их незаслуженно ограбили, унизили и обидели. Всё, дескать, потому, что они – обладатели прекрасной национальности. Национальность от случая к случаю меняется, но риторика – никогда.
Что же нужно в первую очередь делать в такой ситуации? Прежде всего искать людей, которые «крышуют» торговое меньшинство, в местной власти – в районной или краевой администрации, в милиции. Зачищать органы власти от людей, которые небескорыстно дружат с «выходцами». И главное – развивать местное самоуправление и экономику.
Если городок или село разбогатеет экономически, его жизнь уже не будет завязана на лесопилку или ресторанчик – просто потому, что таких объектов будет много, и у них будут разные владельцы разных национальностей. Проблема с торговым меньшинством не исчезнет, но она потеряет остроту, поскольку в рамках развитой капиталистической экономики торговые меньшинства теряют влияние: их давят крупные корпорации, которым мелкие лавки ненавистны вне зависимости от национальности их владельца.
В Москве, например, острота контроля над рынками и магазинами выходцев с Кавказа решена возникновением и развитием крупных торговых сетей и мегамоллов. 20 лет назад москвичи покупали петрушку на маленьких рынках у метро, где торговали «люди в кепках», сегодня – в крупных магазинах, владельцы которых в большинстве своем – местные.
Так что проблема конфликтов с выходцами с Кавказа в малых городах и поселках имеет экономическую основу, к которой примешиваются элементы коррупции и связи местных органов власти с «выходцами». Беда может быть преодолена наведением порядка в местных администрациях, а также развитием экономики самих малых городов. Чем богаче они будут, тем меньше будет почвы для подобных столкновений.
