В своих предыдущих статьях я нередко упоминал неофеодализм и его неизбежное наступление. А что же это такое, когда и как он придёт?
При наступлении неофеодализма в первую очередь свёртывается фундаментальная наука и высокое искусство. От точных и технических наук остаётся только самая прикладная инженерия. От гуманитарных - примитивное обслуживание верхов. Но и инженерия и идеологическое манипулирование приходят в существенный упадок. Люди становятся примитивными и бескультурными. Этот процесс достиг самых значительных результатов уже в наше время.
Потом разрушается основа постмодерна: такие сферы, как финансовая, IT- технологий, сфера обслуживания, торговли и шоубизнеса. Это произойдёт с крушением современной мировой экономики. Для начала она окажется в перманентном экономическом кризисе, который прейдёт в распад.
Сохраняется и даже развивается сельскохозяйственное производство ( с разрывам мировых экономических связей такие продукты питания надо будет производить на месте). Так же несколько развивается на местах производство самых необходимых промышленных товаров. Но в гораздо меньшей степени.
В сфере власти резко развиваются органы насилия и принуждения. Они и становятся властью как таковой. Остатки мировой экономики в основной обслуживают потребности новой «Элиты насилия» в оружии и предметах роскоши.
Жизнь становится крайне бедной. И зыбкой. Никто больше не поручится за сохранность жизни человека. Особенно простого. Поэтому и верхи, и низы объединены в коллективы выживания. Верхи с помощью своих коллективов поддерживают абсолютную власть над низами. Те, в свою очередь, с их помощью элементарно выживают. Без своего коллектива выживания человек будущего абсолютно нежизнеспособен. Поэтому особое значение приобретут коллективизм и конформизм. Отдельная личность потеряет всякое значение.
Когда, как и почему неофеодализм установится в разных регионах мира?
Западные демократии во главе с США активно способствуют установлению неофеодализма в исламских странах уже сейчас. Они пытаются устранить конкурентов и вообще самостоятельных игроков с международной арены. Они хотят создать слабые мусульманские страны, погруженные в хаос. В этом им активно способствуют исламисты. Это показала так называемая «арабская весна». И об этом интересно писал Игорь Бойков.
Но, поддерживая неофеодализм в «мире ислама», западные лидеры способствуют его установлению во всём мире. С одной строны, жители исламских стран феодализируются и дополнительно исламизируются. С другой стороны, экономические и социальные неурядицы в мире «исламского неофеодализма», опасность для жизни их жителей будет способствовать миграции носителей «неофеодальных» ценностей в западные страны. Новые мигранты будут гораздо белее исламизированы и радикализированы.
Исламский мир переходит к неофеодализму по особому пути. Сразу от общества модерна без посредничества постмодерна. Во многом потому, что модерн там был привнесённым из вне, слабым и поверхностным.
Во многом по этому же пути переходит к неофеодализму Латинская Америка. Хотя тамошнее общество модерна из-за большей близости к Западу там сильнее. Так же в нём присутствуют элементы постмодрна.
Но всё переход к неофеодализму происходит по пути изживания «внутренней Европы». Т.е., выживания из региона латиноамериканцев, ориентированных на западную культурную модель. Их всячески третируют и они вынуждены покидать родину ( например, белые мексиканки чаще всего становятся жертвами изнасилований). Постепенно ликвидируется европейская составляющая латиноамериканской культуры. Усиливается афроиндейская составляющая. В том числе и в политике. Взять хотя бы режимы Уго Чавеса в Венесуэле и Эво Моралеса в Боливии.
В «черной» Африке неофеодализм стал формироваться очень быстро после обретения странами независимости. Во многом там происходит переход от обычного феодализма, рабовладения и первобытности к «нео». Просто ушли в прошлое многие проявления традиционной культуры. Но суть общества осталась прежней.
Только в некоторых странах со значительным белым населением (ЮАР, Зимбабве (Южная Родезия)) произошёл переход от модерна к неофеодализму. По сценарию, сходным с латиноамериканским. Только более скоротечным и жестким.
Россия и Западная Европа – наиболее слабые звенья в системе мира постмодерна. И европейцы, и русские крайне социально ослаблены и атомизированны. Отсутствует сплочённость и реальная самоорганизация коренного населения. Слабо национальное самосознание. Низка рождаемость. Отсутствуют реальные политические и идейные силы, способные организовать народы для борьбы. Национальная культура практически уничтожена. Власть и в на западе Европы и в России монополизирована агрессивными антинациональными меньшинствами.
Одновременно Западная Европа и Россия – крайне притягательные объекты для миграционной экспансии представителей иных культур и цивилизаций. В России они, к тому же чрезвычайно влиятельны и близки к захвату власти. По крайней мере, на значительной части славянских территорий России. Многие видные эксперты, такие Борис Виноградов и Юрий Сошин, в серьёз рассматривают перспективу скорого распада России и превращения её бывшей территории в конгломерат независимых от центра и полунезависимых субъектов. Существует вероятность прихода России к власти мусульман. По крайней мере, на значительной её части, пока считающейся славянской. И не только в Предкавказье. Например, в Москве и Петербурге, богатых нефтеносных регионах и др.
Существует так же возможность захвата части территорий сопредельными странами, такие, как Китай и Турция. А так же раздел бывшей России на сферы влияния между этими и другими державами. Этот раздел может спровоцировать вооруженные конфликты.
Россия – первый кандидат на переход к неофеодализму. Во многом из –за неразвитости демократических институтов с одной стороны, и слабости русского национализма – с другой. К тому же страна чрезмерно зависит от конъюнктуры на нефтяном рынке. В случае его краха обрушится и Россия.
На западе Европы мигранты являются всё же меньшей политической силой. Они более тесно интегрированы в местные антинациональные меньшинства. Демократические институты в какой-то степени сдерживают коррупцию, являющуюся одним из основных каналов установления власти мигрантов. Те же демократические институты мешают властям резко менять внутреннюю политику и образ жизни.
При этом потенциал сопротивляемости у коренного населения ещё ниже, чем в России. Неофеодализм на Западе, скорее всего, наступит немного позже. Но его последствия будут ещё более катастрофичнее, чем в России.
Что касается США, то уровень мобилизации самоорганизации и идейности её белого населения всё же несколько выше, чем в западной Европе. Не все части страны в равной мере затронуты иноцивилизационным миграционным потоком. Весьма вероятно последующее разделение США на несколько «белых» и «небелых» территорий.
Переход к неофеодализму на этих территориях может произойти в связи с углублением мирового экономического кризиса, переходом его в хроническую форму. По мнению известного экономиста Михаила Хазина, капитализму свойственна энтропия, самопожирание. От неё он может спастись только постоянным расширением спроса, рынков сбыта, и массовым кредитованием. Но спрос и рынки сбыта дальше расширяться не могут. Зашла в тупик и система кредитования. К тому же разрушение экономики США подкосит экономику большинства развитых стран, так как они так или иначе ориентированы на американский спрос.
Это может послужить, например, причиной наступления неофеодализма в Китае и Индии. Спрос на продукцию этих стран может резко упасть. За этим может последовать экономический и политический коллапс. За ним распад государств с последующей феодализацией.
При неофеодальном образе жизни подавляющее большинство европейцев, и в частности, русских, столкнутся едва ли не с невозможностью выжить. И дело не только в том, что они будут подвергаться преследованиям по национальному, религиозному и культурному признаку. Исчезнут ставшие традиционными профессии и сферы занятости. Связанные с непроизводственной сферой, информационными технологиями и пр. Миллионы европейцев окажутся под угрозой голодной смерти. Тем более, что они не организованны в коллективы выживания и не могут эффективно помогать друг другу.
Подлинной европейской «Византией» (территорией относительной сохранности «старых» этносов и образа жизни) может стать Восточная Европа. Во многом состоящая из народов, долго боровшихся за национальную независимость и гипертрофированно развивших свою национальную идентичность. Для Восточной Европы характерен относительно высокий уровень этнической самоорганизации, развитое национальное самосознание, относительно высокий уровень идейности. В том числе и религиозной. Речь идёт о таких странах, как Венгрия, Польша, Словакия, Румыния и др. ( В каком-то смысле Украина и Белоруссия). В этих странах национальные и консервативные движения весьма влиятельны и зачастую оказывают решающее влияние на политический процесс. По мнению Юрия Сошина, в этих странах возможно появление национально-консервативных авторитарных режимов, сходных с таковыми первой половины XX века. Таких, как режимы Пилсудского в Польше и Хорти в Венгрии. Они могут попытаться провести реальную национальную консолидацию.
К тому же страны Восточной Европы не являются предпочтительными для поселения иноцивилизационных мигрантов. Как в следствии их относительной бедности, так и способности местных жителей отстаивать свои права. В последствии их европейское населении может пополнится выходцами из стран Западной Европы и России. Особенно после краха существующей там социальной системы.
Таким образом неофеодализм появится на свет. И определит развитее мировой цивилизации как минимум на несколько веков.
