На нашу предыдущую, казалось бы, исчерпывающую публикацию о повстанчестве поступили отклики побуждающие, что называется, смешанные чувства. С одной стороны просят «давай подробности». На это можно ответить цитатой из классического российского противоповстанца (благодаря позиции которого, кстати был выигран 1993-й год в Москве): «любой разобравшийся в этих основах, сам может придумать упражнения под свои задачи». Иначе говоря — читай чего написано, да примеряй на интересующую тебя действительность. За точность цитаты до слова, за давностию лет, не ручаюсь, но смысл передаю точно. Но с другой стороны есть группа вопросов от людей, которые восприняли предыдущую публикацию как указание «на эту тему вопросы задавать сюда», но сами при этом не желают тратить время и силы на развитие обывательски-экспертных навыков по рекомендациям наших публикаций. Например, весьма популярен такой вопрос: «как талибаны выживают против сверхзоркой американской разведки и сильно точного американского оружия?». По зрелом размышлении, показалось целесообразным несколько уступить просьбам читателей и чуть более подробно описать одну, или может быть пару частностей, принципиально раскрытых нами в основной публикации по повстанчеству. Но, повторюсь, мало-мальски пытливый читатель сопоставив информацию из телевизора с принципиальной схемой может до всего додуматься сам.
Сегодня мы коснёмся темы повстанческой фортификации. Заодно без погружения в географические частности станет понятен ответ и на вышеупомянутый вопрос про талибанов. Но всё же прежде чем погрузится в «земельный вопрос» — в то как политически правильно с повстанческой стороны перемещать грунт, оговоримся, что в частном случае талибов условный успех определяется далеко не только фортификационными работами, но также и фанатичным исполнением двух рекомендаций: везде где есть выбор между другим оружием и фугасом применять фугас, и уклоняться от боя на условиях противника. Превосходство талибанов в разведке за счёт помощи многочисленных друзей в мировом сообществе далеко выходит за рамки заявленной нами темы тактики повстанцев.
Итак посмотрим как в общем случае обустраивают ландшафты самодеятельные вооружённые силы. Не только талибы, но вообще успешные повстанцы.
Оптимальный вариант повстанческих укреплений. Лучший вариант укреплений это когда никаких укреплений нет. В смысле на поверхности земли вообще отсутствуют какие-либо сооружения. В бюджетном случае это очень прочное (обычно это синоним очень глубокого) убежище не меньше чем с двумя выходами, средствами наблюдения за поверхностью и подготовленными местами для ведения боя вокруг него. Что такое подготовленные места для ведения боя? Это позиции для огневых засад и средств ПВО, пути для выхода на контратаки и схроны с боеприпасами. Про схроны мы несколько более обстоятельно поговорим ниже, а про позиции и пути необходимо сразу сказать, что это НЕ траншеи, окопы и т.п. Это в лучшем случае бесформенные валы из уплотнённого грунта и канавы наподобие сухих русел. Исключения возможны если на территории базового района располагается населённый пункт и существует возможность располагать открытые инженерные сооружения под жилыми и хозяйственными постройками. Почему так? Потому, что современные средства воздушной и прочей разведки позволяют за время нескольких недель или месяцев (а именно столько обычно разведываются базовые районы партизан) обнаружить любые открытые инженерные сооружения, не исключая прикрытых маскировочными сетями и расположенных в тени. После чего противники повстанцев применяют гаубицы, ракеты и авиацию. Даже железобетонные укрепления в скальном грунте не выдерживают прямых попаданий бетонобойными боеприпасами. То есть строительство любых долговременных сооружений, которые могут быть выявлены в ходе долговременной же разведки, напрасный труд. Тем более любых сооружений открытых сверху. Да, не всегда и всё обнаруживают. Даже далеко не всегда. Но копающие эти сооружения повстанцы, копают их для себя, а ненужный риск это резко против правил повстанческой войны. Средства наблюдения за поверхностью это в бюджетном случае туннели или шахты заканчивающиеся смотровой щелью. Чуть более приличный вариант — бытовая видеотехника в защищённых и замаскированных местах. Нормальный вариант — защищённые скрытые камеры из арсенала охраны торговых центров и подобных заведений.
Почему убежище должно иметь не меньше двух выходов? Во-первых, потому что одним выходом придётся хотя бы иногда пользоваться до нападения на базовый район, а это существенно повышает риск его вскрытия разведкой противника (далее, смотри выше про бетонобойные бомбы). Во-вторых, в условиях боя с применением современной артиллерии и авиации могут произойти изменения ландшафта, которые приведут к заваливанию выхода даже без специального намерения на это со стороны противника. Кроме того в отдельных, достаточно частых случаях может быть выгодно самим повстанцам заранее подготовить подрыв скалы, которая обрушится на противника, продвинувшегося к выходу или выдвигающегося куда-либо мимо него. При этом до поры подрыва очень удобно иметь основной выход из убежища именно в этом месте. В районах где рельеф не имеет выраженных скальных гребней аналогичная ситуация возможна с речными берегами или отрезками лесных дорог идеальных для устройства рвов и волчьих ям при помощи подрыва мощных фугасов. В случае фугасов использование выхода из убежища может быть маскировкой закладки больших объёмов взрывчатого вещества. Что касается архитектуры выходов из убежища, то это в оптимальном случае туннели с дверями обклееными фрагментами окружающего грунта. Внутри такие туннели недалеко от входа, а также в местах поворотов и перегибов могут иметь стенки с бойницами для стрельбы и канавки для скатывания гранат. У входа и на перегибах стенки с бойницами (или позволяющие стрелять поверх них) устраиваются посредине тунеля (в случае его достаточной ширины), а на поворотах со стороны поворота. Причина применения такой архитектуры очевидна — дать возможность безопасного отхода защитниками туннеля. Тут мы плавно приблизились к более дорогим вариантам убежищ. Самое главное отличие дорогого убежища от простейшего это совсем не разветвлённость подземных ходов или отделка деревом и пластиком. Даже не степень технологичности санитарно-гигиенических средств.
Главное — это возможность герметизации входов и количество герметизируемых отсеков (чем больше тем дороже). Герметизируемый отсек это часть убежища в которой существует возможность дышать в течение значительного времени либо не используя внешний воздух, либо предварительно пропуская его через фильтро-вентиляционную установку. Основная причина этого не возможность применения противником слезоточивого газа или дымов (что тоже впрочем достаточно серьёзно), а боеприпасы объёмного взрыва. Эти боеприпасы, в простоте называемые «вакуумными бомбами» дают очень мощную ударную волну, которая способна затекать в любые открытые отверстия и распространяться внутри. Точно также как разрыв выстрела РПГ рядом с открытым люком танка убивает того кто находится внутри рядом с люком, даже не сумев пробить броню. Для устройства объёмных взрывов в подземных сооружениях могут применяться (при условии контроля над поверхностью) и бытовые газовые баллоны в сочетании со шлангом и электродетонатором. Баллоны располагаются на поверхности, а газ через шланг закачивается под землю, где затем подрывается электрическим или даже натяжным взрывателем.
Чтобы осуществить такое мероприятие противнику необходимо захватить хотя бы самый незначительный отрезок внутри тоннеля, и соответственно описанные выше стены для стрельбы внутри тоннеля делаются, чтобы этому помешать. При наличии времени и средств возможно и устройство позиций позволяющих поражать противника из пулемётов или РПГ не покидая туннеля, лишь кратковременно появляясь на поверхности. Для этого устраиваются выходы из убежищ не в виде замаскированных дверей, а в виде окопа без бруствера (в более трудоёмких случаях в виде бетонного колпака с бойницей и отверстием для выхода струи РПГ). Сверху окоп (колпак) полностью закрывается куском скалы или бетонной плитой замаскированной под окружающий ландшафт. Во время боя край «крышки» по команде наблюдателя подымается для производства выстрела. Вполне реально для повстанцев закрыть «крышку» до того как противник успевает обнаружить откуда прилетел выстрел или очередь. Вес, а следовательно толщина и плотность крышки определяющие её защитные свойства, обусловлены только мощью используемых для подъёма устройств и возможностями управления этими устройствами. Наиболее простым вариантом является использование домкратов для тяжёлой автотракторной техники. Аналогичные, только несколько более сложные (требующие подъёма не одного края) «крышки» можно использовать для закрытия горизонтальных (по типу дверных проёмов) выходов из туннелей для стрельбы из противотанковых или безоткатных орудий.
Расчёты в этом случае должны работать со специальными средствами защиты слуха, а туннели быть достаточно длинными чтобы вмещать не только габариты орудия, но и дульное пламя (в случае безоткаток ещё и реактивную струю). Выход из туннеля с орудием направляется на какой-либо узкий отрезок танкоопасного подступа или на участок высоты выгодный для расположения средств поддержки противника. Так как «крышка» подымается на очень короткое время, в туннелях для орудий обязательно должны быть мощные средства вентиляции. Горизонтальные выходы могут использоваться и для расположения средств ПВО в ущельях на подходе к базовому району повстанцев. Такие выходы могут закрываться лёгкими крышками, открываемыми и закрываемыми без помощи механических средств.
Крышка может быть частью платформы на которой выкатывается средство ПВО. Схема применения таких противовоздушных туннелей (пещер): при пролёте авиационных средств противника по команде наблюдателя (в том числе по радару) средство ПВО выкатывается, производится выстрел (как правило в догон), после чего закатывается обратно до того как противник сможет обнаружить позицию с которой был обстрелян. Завершая разговор о самых изысканных вариантах укреплений повстанцев, коснёмся и такого варианта подготовленного места для боя рядом с выходом из убежища как площадка для использования стрелкового оружия с закрытой позиции. Подготовка такой площадки требует отличного знания траекторий полёта пуль из оружия, которое предполагается использовать и, возможно, предварительной пристрелки.
Идея использования стрелкового оружия на значительных дальностях по навесным траекториям применима когда у противника имеется склонность во время штурма базового района повстанцев накапливаться в предсказуемых участках ближайших ущелий или за складками местности. Стрельба ведётся на расстояния сохранения убойности пуль залпами, так как очередь из одиночного огневого средства даёт на этих дистанциях такое рассевание, что случайное попадание может быть расценено противником как «шальная пуля» и не привести к нарушению его деятельности.
Поспешный вариант повстанческих укреплений. К поспешному устройству укреплений повстанцы прибегают когда у противника отсутствуют возможности долговременной (многократной) разведки их позиций. Основу такой обороны составляют траншеи. Всегда, если траншею предполагается использовать для более чем одного выстрела, она устраивается на обратном скате высоты. Копается траншея при помощи сочетания: кирка-лопата-два мешка для выноса грунта или взрывным способом. Конечно повстанцы не имеют времени на выкапывание траншей по лучшим образцам Первой мировой войны — в два человеческих роста, со стрелковой ступенью и ячейкам, наподобие крепостной стены. Траншея копается шириной «в диагональ экрана телевизора». То есть допускающая проход бойца в снаряжении только боком.
Если под рукой есть сетка, деревянные или пластиковые щиты, они в слабых грунтах используются для усиления стенок, с соответствующей поправкой на ширину. Глубина траншеи должна позволять производить выстрел стоя в полный рост, опираясь локтями на край траншеи. Никакого бруствера не делается вообще, грунт выносится из возможного поля зрения наблюдателей противника. В случае если вынести грунт затруднительно, а непосредственный контакт с противником отсутствует, устраивается ложный бруствер приблизительно на расстоянии двадцати шагов от траншеи. При этом изгибы бруствера не должны повторять изгибы траншеи. Ложный бруствер затрудняет обнаружение и поражение траншеи из танковых и автоматических пушек. Такая траншея, несмотря на то, что по ней можно передвигаться только в очень неудобной позе — почти полностью боком, с заметным наклоном, обеспечивает: поочерёдное наблюдение за противником и обстрел его из разных мест одним бойцом; стрельбу из любого стрелкового оружия на любом участке траншеи; укрытие от артиллерийских и авиационных боеприпасов (за счёт небольшой ширины и изгибов); поддержание повстанческой тактической установки на подвижность (за счёт допустимости движения только в одну сторону никакое длительное «сидение в окопах» невозможно).
Станковые пулемёты и гранатомёты в такой системе используются с максимальной эффективностью — на, по-возможности, замаскированных позициях впереди траншей. Такая позиция соединяется с основной линией точно такой же траншеей и не содержит ничего кроме расширенного места для наводчика (позволяющего осуществлять небольшое рассеивание по фронту цели) и места под огневое средство. После расстрела всех боеприпасов кинжальным огнём, такие пулемёты/гранатомёты приходится бросать. В случае победы у повстанцев будет возможность их вернуть, в случае проигрыша — гибели отряда, факт потери тяжёлого оружия не будет иметь для них значения. Для флангового обстрела противника в дефиле с обратного ската могут использоваться быстровозводимые стационарные пункты стрельбы из сочетания окопа и мешков с грунтом или металлических, пластиковых, деревяных, железобетонных колпаков-крыш. Такие средства не требуют значительного времени на установку, однако быстро маскируются и позволяют вести «дуэльные перестрелки» с бронетехникой и пулемётами противника. После каждого выстрела стрелок (наводчик) укрывается на дне сооружения. В случае если вес оружия позволяет, стрелок (наводчик) укрывает вместе с собой и оружие. Аналогично действовать рекомендуется и в траншеях или за баррикадами, но если траншеи и баррикады позволяют перемещаться (пусть и на мельчайшие расстояния, иначе противник получит время на безопасные передвижения), то в описанном сооружении боец появляется для наблюдения или огня всегда в одном и том же месте.
Вспомогательный, но самый важный элемент — схроны. Без схронов невозможно вести ни один вид боя повстанцев. Это относится и к вышеописанным типам укреплений. Быстро выскакивать из подземных ходов или передвигаться по узкой траншее в обвесе из боеприпасов «на пять минут непрерывного огня» или тем более из противотанковых средств невозможно. Поэтому повстанцы стремятся устраивать схроны, которые позволяют им значительно превосходить в скорости перегруженных и утомлённых солдат противника. Из-за того, что противник имеет склонность поражать все хоть сколько-то напоминающие позиции формы рельефа, схроны устраиваются не непосредственно в местах предполагаемого использования, а где-либо неподалеку на маршруте выдвижения. Кроме боеприпасов в схронах складируются медицинские материалы, продукты питания, вода. Если в базовом районе или на контролируемой повстанцами территории основные запасы еды и воды сосредотачиваются в убежищах, то при ведении обычных перемещений в «своём» районе на контролируемой противником территории или рейдах партизаны должны подготавливать маршрут.
Создавать схроны по мере своих возможностей во всех местах, где возможны бои (боеприпасы, медицинские материалы) и стоянки (питание, вода). Только в этом случае они способны достаточно уверенно противостоять регулярным частям. Причина этого элементарна — даже при задействовании помощников-носильщиков в количестве равном боевой части отряда/группы без схронов, люди (даже с вьючными животными) всегда проиграют ансамблю грузовиков и вертолётов. Если действия ведутся на машинах, у повстанцев возникает необходимость облегчать технику для повышения подвижности и создавать гарантийные запасы на случай потери техники. При устройстве схронов на контролируемых повстанцами территориях (для ведения обороны и встречных боёв) задействуются всякого рода ёмкости совмещающие сохранение содержимового от внешних воздействий и быстрое извлечение — пластиковые и металлические ящики с откидывающимися крышками, удобные для разрезания большие пластиковые мешки. Места сокрытия таких схронов стараются выбирать с наличием обоих этих свойств: под тонким слоем грунта в колодцеообразных складках местности, под защитой береговых склонов на легкодоступных отмелях, под обломками скал (с весом не превышающим физических возможностей одного-двух человек), в крутостях подготовленных путей передвижения и т.п.
В целом концепции подсобных для боя схронов мало различается у подготовленных повстанцев и мотопехоты США. Для партизанских и рейдовых действий схроны готовятся принципиально более серьёзно. Основное отличие — предпочтение маскировочных свойств лёгкости извлечения. В качестве оболочек используются различные бытовые ёмкости с завинчивающейся крышкой. Предметы, которые можно обнаружить металлоискателем, по понятным причинам складируются отдельно. Устраивается своего рода иерархия схронов — индивидуальные бойцов, групп, отрядные. Обычно размещение на глубине нескольких метров в грунте или под водой. При размещении схрона на небольшой глубине в лесистой местности простейшим приёмом является отгибание молодых деревьев до обнажения грунта непосредственно под стволом. После устройства схрона дерево возвращается на место, следы извлечения корней маскируются. При наличии автотехники так можно отгибать достаточно крупные деревья, расположение схрона под корнями которых сложно заподозрить.
Аналогично устраиваются схроны под обломками скал, хотя они менее надёжны чем под деревьями. Умение устраивать схроны (включая расчёт их количества и местоположения) один из основных показателей качества подготовки партизанского отряда (наряду с умениями делать и ставить фугасы, собирать пожертвования и осуществлять нелегальные закупки).
