Как вы оказались в предвыборном штабе «Правого дела?
Петр Милосердов:
Борис Надеждин пригласил меня баллотироваться в Московскую областную Думу. При этом, Бориса не смутили мои убеждения, и он даже не заикался о том, чтобы предложить мне членство в "Правом Деле". В дальнейшем я предложил федеральному штабу «Правого Делу» реализовать крупный проект, причем - не ориентированный непосредственно на выборы, но претендующий на изменение социальной среды. Проект был одобрен. Так что моя позиция в штабе – эксперт. Ну и кандидат, конечно же.
Какова, на ваш взгляд, была обстановка в штабе ПД? Был ли он эффективно работающей структурой? Какова роль Прохорова в руководстве избирательной кампанией?
Петр Милосердов:
Обстановка была непростой. Дело в том, что в партии "Правое Дело" внезапно оказалось немалое число "заслуженных партийцев", которые последние пять, а может – семь лет отчаянно защищали последние форпосты либерализма в России. Если же говорить без иронии, называя вещи своими именами, то в подавляющем большинстве регионов (важная оговорка: далеко не во всех) сидели на постах руководителей отделений люди, которые ничего не делали вообще, даже не участвовали в муниципальных выборах. А вот с приходом Прохорова вся эта толпа бездельников расправила крылья, надула щеки и срочно стала писать депеши Прохорову типа "у нас тут 5000 членов, пришлите нам срочно 7-8 миллионов рублей, чтоб мы в регионе взяли на выборах 20%"
Федеральный штаб «Правого дела» претендовал на то, чтобы быть работающей структурой и отчаянно боролся с патентованным либерал-жульем, нещадно изгоняя их с командных высот.
Прохоров лично принимал участие в руководстве кампанией. Он живо интересовался тем, что происходит.
Утверждалось, что в штабе Прохорова всем командовали какие-то страшные украинские политтехнологи, они же методологи. Так ли это? Каковы были результаты их деятельности?
Петр Милосердов:
Они такие же украинцы, как и мы с вами. Это наши, русские люди. Лейбл "украинцы" прилип к ним только потому, что они проводили несколько кампаний в Украине. Впрочем, часть менеджеров среднего звена действительно были украинцами, причем - с Украины. Лично я не вижу в этом никакой беды. Конечно, для российских "профессиональных либералов" (бездельников) из провинции появление украинцев, которые взялись за дело и стали принуждать их к работе стало чуть ли не личным оскорблением. "Приехали с Украины и хотят, чтоб мы еще и работали". Как на мой взгляд - вполне толковые и деловитые ребята. То, что не в полной мере понимали наши реалии - так и слава богу считаю, полное понимание российских реалий ведет к параличу и апатии.
По поводу методологов. Да, значительная часть топ-менеджмента штаба Прохорова были учениками Г.П. Щедровицкого. Я лично не отношу себя к сторонникам его мировоззрения. Но: методология - не более чем инструментарий для познания мира и систематизации представлений (знаний) о нем. И с этой точки зрения я совершенно не понимаю, почему методолог может быть плохим менеджером?
Положительным результатом их деятельности была частичная (незавершенная) санация партруководства «Правого Дела», поворот к real-politik - т.е. попытка построить избирательную кампанию на реальном изменении социальной среды. Я вот, анализируя всю эту историю, сам себе задним числом задавал вопросы: "А как бы я действовал в данной ситуации?" И, отвечая себе, я понимал, что как ни странно, я бы действовал бы так же как менеджеры-методологи. Дело в том, что с точки зрения здравого смысла они действовали совершенно правильно.
Можно ли утверждать, что удалось построить работоспособный штаб, который мог выиграть выборы?
Петр Милосердов:
Можно так утверждать. Процентов, думаю, на 80% это будет правдой. Ну, то есть в Думу «Правое Дело» бы прошло совершенно точно.
Насколько компетентны были рядовые партийцы? Можно ли их было рассматривать как опору партийного руководства? Приходили ли в штаб новые люди, которые отличались бы от прежних членов партии?
Петр Милосердов:
"Рядовых партийцев" практически ни в одном регионе (за исключением Московской области и еще пары территорий) не было, если конечно не брать в расчет сидящих на окладе руководителей областных организаций и тех "мертвых душ", списки которых они предъявляли. Какая там "опора", о чем речь? Полностью мертвая партия, была фактически лишь лицензия, зарегистрированная в Минюсте с ведома Администрации Президента.
Если рассматривать "рядовых партийцев" (т.е. фактически - руководителей несуществующих региональных организаций), то, в соотношении 50/50 их можно считать опорой как таких же фиктивных федеральных партийцев (якобы руководивших якобы партией) так и тех, кто увидел в Прохорове амбициозный шанс на победу, и решивших этот шанс подкрепить работой
Новые люди приходили, и их было много. Собственно говоря, именно они (а не псевдоруководители псевдопартии) и были теми, кто мог бы привести партию к победе. Причем, люди приходили весьма разные - по взглядам, по бэкграунду. Объединяло их: нацеленность на работу, деятельность.
В ходе кампании скандальную известность получил националистический крен в руководстве «Правого дела». В числе националистов назывались фамилии Надеждина, а также ваша собственная. Какое влияние оказал национализм на руководство партии?
Петр Милосердов:
Национализм - это тот камень, который нельзя объехать на дороге. Говоря начистоту, никакого национализма в руководстве «Правого Дела» не было. Понимание того, что к нему надо как-то отнестись - было. И было желание и готовность работать с этой темой, причем работать тесно. Но... Скандальная кампания вокруг этой темы, причем - явно инспирированная Администрацией Президента, заставила руководство «Правого дела» очень осторожно подбирать слова. Настолько осторожно, что между словом и молчанием, как правило выбиралось молчание.
Какой идеологии, по вашему мнению, придерживалось руководство «Правого дела»? С каких позиций оно стремилось проводить избирательную кампанию?
Петр Милосердов:
Вот очень сложный вопрос, действительно сложный. У меня вертится на языке "с позиций идеологии здравого смысла", но мы с вами знаем, что такой идеологии нет. Для того, чтобы корректно ответить на этот вопрос, стоит внимательно прочитать Манифест, опубликованный Правым делом в начале сентября, незадолго до того, как все закончилось. Там написаны здравые вещи. Например, о том, что России нужна новая индустриализация. Очень правильные вещи о борьбе с бедностью. Классический новороссиянский либерал-глупец прочитав этот текст должен был бы запричитать: "социалисты!". Ну или еще какую-то традиционную шаблонную глупость. Кстати, этот Манифест был очень холодно принят либеральной аудиторией, в силу ее зашоренности. Все ждали традиционных для российских либералов благоглупостей о "свободе слова" и магических постиндустриально-интернетных "технологиях", а тут - на тебе: индустриализация нужна. А еще - помощь социально незащищенным. Вот же какая проза! Не ждали...
Здесь, кстати, вскрылась еще одна проблема: идеологическое, мировоззренческое если угодно, несоответствие т.н. «ядерного электората» «Правого Дела», доставшегося «в наследство» от СПС и аналогичных структур взглядам, излагавшимся Прохоровым. Которые, в свою очередь, отвечали чаяниям т.н. образованных горожан – прообразу среднего класса, живущему в городах – милионниках, очень многочисленной группе, кстати. Т.е. надеждам этих людей, их ценностям Прохоров вполне соответствовал. И то, что писалось в манифесте – было им весьма близко. Но, между Прохоровым и ними была прослойка вот этой вот «старолиберальной» публики, с абсолютно другим набором ценностей. А поскольку они всячески стремились брать на себя роль толкователей Прохорова, его глашатаев, то правильные, осмысленные вещи часто глохли в занудном уже шуме риторики родом из начала 90-х.
Что, по вашему мнению, привело к уходу Прохорова из «Правого дела»? Кремлевские интриги, как утверждается в СМИ, или же "упертость" либералов внутри партии?
Петр Милосердов:
Эти два фактора прекрасно взаимно дополняли друг друга. "Почетные" и "заслуженные" "либералы" (какие они там "либералы"? смешно...), по большей части - патентованные бездельники, желавшие дорваться до прохоровских денег, прекрасно нашли общий язык с такой же попильно-откатной сволотой из Администрации Президента, которая разглядела в Прохорове опасно принципиального человека. Можно сказать, что сложился "профсоюз бездельников", если угодно - "заговор бездельников", попильно-откатных людей, которые прекрасно находили общий язык между собой, кем бы они не были - руководителями региональных отделений «Правого Дела» или чиновниками АП. Это был "заговор бездельников" против "людей действия".
Что произошло на съезде? Почему Прохоров утратил контроль над делегатами?
Петр Милосердов:
Для Прохорова была принципиальная избирательная кампания, а не административно-юридические моменты работы с "регионалами", значительная часть из которых относилась как раз к тем "заслуженно-почетным" либералам, не удосужившимся принять участие ни в одной избирательной кампании за все эти годы
Ваши впечатления от кампании партии при Прохорове? Каковы предварительные итоги? На какой процент на выборах могло рассчитывать «Правое дело»?
Петр Милосердов:
Кампания «Правого Дела» при Прохорове претендовала на выход из загончика имитационной деятельности, сам Прохоров явно хотел настоящего действия. Тут можно вспомнить программу на НТВ, где Прохоров среди всех участников единственный не выглядел клоуном.
Предварительные итоги печальны. Парламентская политика вне правил игры АП-шных кукловодов невозможна. Но есть и более печальные выводы. Попильно-откатная мораль бездельников неожиданно (для автора) стала нормой для миллионов, если не для десятков миллионов российских сограждан. Коррупция и халтура буквально разъедают страну, и это не пафосная фраза. Дело в том, чтоб под всеобщее негодование о коррупции миллионов российских граждан, те же миллионы граждан уже научились жить по этим правилам, в обществе произошла мутация, когда взяточничество публично осуждается, а на деле – уже является основой социума.
История предвыборной кампании «Правого Дела» показала, что существует негласный союз коррупционеров и бездельников, где вторые - клиентела первых. «Правое дело», если бы кампания шла как задумано, безусловно претендовала бы на 7%. «Правое Дело» могло бы повторить успех Родины-2003. Но вот только в АП это поняли еще раньше...
Да, можно сказать, что Прохоров проиграл, т.к. оказался плохим, неопытным политиком. Но, продолжая аналогию, если хорошими и опытными политиками в современной России оказываются проститутки, то я лично – предпочту плохого политика Прохорова.
Каковы перспективы «Правого дела» в нынешнем, постпрохоровском качестве? Какую стратегию вы рекомендуете на выборах? За кого и как голосовать и голосовать ли вообще?
Петр Милосердов:
Перспективы «Правого дела» на федеральном уровне в нынешнем качестве равны нулю. Где-то в регионах, может, что-то и выйдет. Например - у Бориса Надеждина, в Московской области.
Что касается стратегии на выборах, то считается, что есть три протестных стратегии: "сидеть дома", "испортить бюллетень", "проголосовать за любую партию кроме ЕР". Так вот, в нынешней ситуации в партии стратегии "сидеть дома" и "испортить бюллетень" фактически равнозначны тому, чтобы проголосовать за «Правое дело». Сейчас это настолько бессмысленная партия, что голосование за нее равно порче бюллетеней.
