Около месяца назад произошло событие, которое оказалось внешне незамеченным, несмотря на всю свою важность по отношению к вопросу признания т.наз. «черкесского геноцида», якобы имевшего место в годы Кавказской войны XVIII-XIX вв. и к черкесскому вопросу в целом.
Речь идет об интервью вице-премьера РФ Дмитрия Козака телеканалу «Вести», в котором он определил официальную позицию нашей страны по поводу признания «геноцида черкесов». Д. Козак оценил это явление резко негативно, назвав его «эксплуатацией истории», «ущербными взглядами», «комплексами, которые не помогают нам строить светлое будущее», сказав, что «нынешние поколения не ответственны за Кавказскую войну» и что этот вопрос «не сможет помешать Олимпиаде».
До этого момента ни один российский чиновник такого ранга не высказывался по этому вопросу. Более того, с учетом того, что Дмитрий Козак непосредственно отвечает за национальную политику в России, можно с уверенностью сказать, что здесь мы имеем дело не с обычным интервью, а с официальной позицией нашей страны. Точка.
Отсутствие такой позиции, с одной стороны, довело вопрос «геноцида» до того запущенного состояния, в котором он находится сейчас, а с другой, позволяло его апологетам – адыгским националистам – будоражить народ и самим надеяться на то, что если на ослабевшую Россию посильнее надавить, то рано или поздно она будет вынуждена взять на себя ответственность за никогда не существовавший геноцид, что, в свою очередь, откроет возможность предъявления ей множественных претензий или, как они их благообразно называют – «компенсаторных мер».
Теперь ситуация изменилась и стало понятно, что этим планам не суждено сбыться. Вместе с тем, довольно неожиданным образом, интервью российского вице-премьера не вызвало почти никакой реакции в кругу адыгских общественников-националистов, годами и десятилетиями продавливающих вопрос «геноцида». Это довольно странно потому, что все, что мы наблюдали ранее, противоречит этой линии поведения. Раньше, в течении многих лет любая неудобная информация, любое выступление, любое сообщение, мало-мальски ставящее под сомнение «страшную и неоплатную вину России», вызывало просто дикие всплески тщательно организованного и срежиссированного «возмущения».
Одни и те же мало кому известные общественные деятели делали заявления космического масштаба, одни и те же микроскопические общественные организации с вселенски громкими именами выпускали надрывные обращения, одни и те же общественники-любители принимались бомбардировать «проштрафившихся» российских политиков письмами с угрозами и оскорблениями. Все они неизменно выступали от имени «всего десятимиллионного адыгского народа» и утверждали, что его – весь народ – страшно оскорбили, поставив под сомнение самое дорогое, что у них есть - вопрос геноцида.
Почему же сейчас не наблюдается ничего подобного? Что ожидать от этого? Существует как минимум две версии изменившегося поведения и отсутствия реакции.
1. Заявление Д. Козака – это очень серьезно, противопоставить ему адыгским националистам просто нечего и по этой причине они предпочли его не заметить. Если взять интервью Козака за данность и за окончательную позицию России, то могут возникнуть вопросы уже к ним самим – куда они 20 лет вели народ и на основании чего они дурманили своим соплеменникам головы и твердили о возможности признания геноцида?
В этих условиях, идеологи геноцида будут тихо делать вид, что ничего не произошло, думать что делать дальше и надеяться, что все как-нибудь рассосется.
2. Опять же, заявление Д. Козака – это очень серьезно. Затянуть очередную песню о некомпетентности говорящего - одного из нескольких третьих лиц России, человека очень долго профессионально занимавшегося Кавказом, угрожать ему, накричать на него, как на молодую журналистку Ставропольского ТВ, снявшую фильм о черкесском вопросе, не представляется возможным. Это бессмысленно, да и просто опасно.
Соответственно, сейчас черкесские националисты пытаются осознать что произошло, накапливают силы и подтягивают то, что им представляется тяжелой артиллерией – зарубежные, якобы неправительственные, антироссийские организации, типа Джеймстаун Фаундейшн, зарубежные черкесские организации, грузинский парламент и т.д. Когда все будет готово, мы получим массовый и одновременный ответ в том же самом ключе – «Козак оскорбил 10-миллионный черкесский народ, страшный геноцид был, он продолжается и в наши дни, выполните требования всего черкесского народа, долой Олимпиаду в Сочи».
Скорее всего, ответ адыгских общественников-националистов будет укладываться в один из этих сценариев. Что же это дает нам?
Во-первых, нужно понять, что определение государственной позиции нашей страны в вопросе «геноцида» - это уже очень хорошо. Это именно то, к чему как минимум, в последние несколько лет призывало власти политологическое кавказоведческое сообщество, озабоченное истеричной раскруткой этой опасной и бредовой идеи.
Во-вторых, просто высказать свою позицию все-таки мало. Уже мало. За последние годы наворочено много дел и теперь необходимо работать для того, чтобы изменить положение, складывающееся не в пользу России. Здесь важно понять, что ситуация сложившаяся вокруг «черкесского геноцида» в последние полтора года и все, что было ранее, существенно отличаются друг от друга. Отличаются принципиально.
Если раньше позицию ряда националистически настроенных черкесских общественников можно было считать неким своеобразным видением ситуации, стремлением поймать рыбку в мутной воде и высокомерно (и глупо!) не обращать на это внимания, то теперь мы четко видим, что эти ребята перешли красную черту, солидаризировались с явными, однозначными врагами России и целенаправленно и осознанно действуют во вред нашей стране. Это касается и сотрудничества некоторых адыгских националистов с грузинским парламентом и с известными ЦРУ-шными организациями, и настойчивых попыток навредить России, призывая отменить Олимпиаду в Сочи, и даже того факта, что лидер черкесской организации США, высказывающийся за создание независимого государства на территории России, не был ими публичного осужден (что само по себе говорит о многом). Позиция наших известных недругов совпадает с позицией адыгских националистов – граждан России. О чем это должно говорить нам?
На мой взгляд, все это находится уже за гранью и это уже не шалости, не этническое своеобразие, и не подъем национального самосознания. Как говорят американцы «Sometimes, enough got to be enough». Черкесский вопрос уже активно используют против России и если мы и дальше будем отсиживаться в кустах, боясь защищать государственные интересы, то будет только хуже.
Здесь необходимо понять несколько вещей.
Существует огромная ошибка наших властных структур в восприятии черкесов. Несмотря на постоянные громкие заявления, делаемые черкесскими националистами от имени всего народа и никак не меньше, адыгские националисты – это не народ! Они не идентичны адыгскому народу, не имеют права говорить от его лица и им на то не уполномочены. Более того, основная масса адыгов демонстрирует к собственным националистам довольно сложное и неоднозначное отношение.
Черкесы – это красивый, умный и трудолюбивый этнос с великой и трагичной историей. За исключением ряда этнографических черт, они ничем не отличаются от остальных жителей России. Их волнуют те же самые проблемы – зарплаты, пенсии, свидания, краснуха у детей и нерасторопные коммунальщики. Признание геноцида или объединение трех адыгских республик в «Великую Черкессию» не стоит в ряду их жизненных ценностей ни на первом, ни на десятом, ни на двадцатом месте, как бы националисты не пытались выставить это иначе.
Вместе с тем, есть ряд людей – их не так много, возможно, несколько десятков – у которых, что называется, мозги окончательно съехали на национальной почве и которые начинают вещать от имени всего народа. Именно их голоса, а не голос адыгов как таковых, мы слышим, когда речь заходит о геноциде. Находясь в Москве, не зная Кавказ, а зачастую, боясь его, представители нашей власти и простые люди этого не понимают. Когда они видят человека, являющегося руководителем национальной общественной организации с громким именем и когда он твердо и уверенно говорит от лица всего народа, они принимают это на веру, хотя на самом деле в этой организации могут быть 5-10 человек, а соседи этого человека могут считать, что он сам со странностями - «не от мира сего». То же самое, кстати, относится и к зарубежным адыгам. Это 5-10-15 активистов и не более того – одни и те же имена, те же лица на видео и т.д. Это не народ и их нельзя воспринимать таковым!
С другой стороны, такая ошибка в восприятии начинает приводить к очень опасной тенденции, о которой я говорил еще полтора года назад. Отношение к адыгам начинает ухудшаться. Простые, неискушенные в кавказских реалиях жители России воспринимают признание грузинским парламентом «геноцида» черкесов в Кавказской войне как враждебный по отношению к нашей стране акт и то, что он был сделан в тесном сотрудничестве с целым рядом адыгских националистов, которых они ошибочно принимают за народ, заставляет их думать, что наши граждане-адыги выступают вместе с нашими недругами – грузинскими властями. Нужно ли говорить насколько это опасно?
Один из уроков, которые нам нужно вынести из ситуации заключается в том, что нужно не просто заявить о позиции страны и не просто пассивно смотреть как ухудшается отношение одной части нашего населения к другой ее части, а действовать.
В принципе, все шаги, которые наша страна может предпринять в этом направлении, понятны. Они известны в мировой практике, испробованы жизнью и отточены. Достаточно посмотреть хотя бы как англичане противостояли политической части ИРА – Ирландской Республиканской Армии. Нужно начать проводить четкое разделение между националистами-общественниками и народом, а самих националистов разделить на нерукопожатных и рукопожатных. К нерукопожатным нужно отнести тех, кто в националистическом дурмане перестал видеть края и уж точно тех, кто помогал признанию «геноцида» в Грузии и горячо приветствовал это; к рукопожатным – всех остальных. Первых нужно всяческим образом маргинализировать в обществе, вторых – вовлекать в общественные процессы.
При этом, маргинализация не в коем случае не должна включать в себя такие дикие случаи, как то, что произошло с руководителем «Хасэ» Кабардино-Балкарии Ибрагимом Ягановым, которого не так давно избили металлической арматурой пять человек в масках. Этот и подобные случаи необходимо тщательно расследовать, тем более, что народная молва уже назвала виновниками этого инцидента представителей власти. Если это так, то наказание виновных должно быть вдвойне суровым.
Другим важным уроком должно стать осознание того, что в черкесском вопросе, как его ставят те же черкесские активисты-общественники, есть немало справедливого. На всё, что касается сохранения самобытности адыгского народа, его языка, противодействия ассимиляционным процессам, которые так или иначе происходят, можно идти не задумываясь. Надо выдвигать на первый план рукопожатных адыгских активистов и помогать им самим делать это. Если бы в интервью Дмитрия Козака наряду с отрицанием геноцида прозвучали бы и такой посыл, это очень существенно усилило бы его позицию.
Все можно выправить. На это нужна лишь политическая воля и последнее заявление российского вице-премьера придает уверенности в том, что она есть. В общем и целом, нужно уяснить, что в преддверии Олимпиады нажим на нашу страну по черкесскому вопросу станет усиливаться. Если российские власти и экспертное сообщество будут сидеть сложа руки, как это происходило последние двадцать лет, то мы, вероятно, проиграем, если нет – обязательно выиграем.
Все просто. Не правда ли?
