Резонансные преступления становятся одной из обязательных составляющих политической жизни России. Уже стало привычно, что в первые дни, если не часы после любого такого преступления какая-то версия о его причинах уже подается как самоочевидная и общепринятая. «Экспертам» как всегда «все понятно». Всякий раз складывается впечатление, что кто-то спешит «застолбить» одну-единственную версию в общественном сознании.
И это происходят не только на общероссийском, но и на региональном уровне. 19 июля в Нальчике неизвестными были избит лидер кабардинского общественного движения «Хасэ» Ибрагим Яганов. Он сейчас находится в больнице. Ключевая версия этого инцидента была объявлена в интернете почти сразу: Яганова избили в связи с его позицией по земельным спорам в Кабардино-Балкарии. В этих спорах, идущих уже не первый год, Яганов довольно жестко противостоит балкарским общественным организациям, и в меньше степени - руководству республики. Яганов, будучи черкесским националистом, и «радикальные балкарцы» имеют, естественно, диаметрально противоположные взгляды на то, как следует распорядиться альпийскими лугами Кабардино-Балкарии – уникальными по своим природным характеристикам горными пастбищами. Яганов и его единомышленники считают, что по крайней мере часть этих земель должна отойти кабардинским селам, хоть села эти и не находятся в горах. Потерпевший не раз напоминал, что кабардинцы пользовались горными пастбищами еще в давние века. Балкарские оппоненты настаивают, что пастбища должны полностью отойти горным балкарским селам, которые смогут потом сдавать их в аренду. Руководство региона, пытаясь занять «серединную» позицию, предлагает оставить пастбища в республиканской собственности.
Вот с этим и предлагают связать нападение на Яганова: он планировал на днях очередное мероприятие, где предполагалось обсуждать в том числе и земельный вопрос. Учитывая накал страстей вокруг этой темы, такую версию, действительно, нельзя отбрасывать. Другое дело, что возникает вопрос: почему напали именно сейчас? Ведь Яганов выступал по поводу горных пастбищ постоянно, его организация издавала газету, много место уделявшую территориальным спорам и критике республиканской власти. Почему всего лишь очередное планируемое выступление Яганова сделало его мишенью преступников, неясно.
Однако достаточно и других, не менее правдоподобных версий, которые пока в СМИ всерьез не рассматривались.
Версия первая (или вторая, с учетом изложенной выше): месть исламских радикалов. Здесь за примером ходить, к сожалению, далеко не надо. Зимой под Нальчиком был убит другой известный черкесским общественник, Аслан Ципинов. Исламисты открыто называют национальных активистов своими врагами. Можно возразить, что «почерк» нападения на Яганова был нетипичным для бандподполья, но ведь и «почерк» может меняться в жестких условиях режима КТО, действующего на большой части территории КБР.
Версия вторая – «добровольческая». Как известно, Яганов был участником грузино-абхазской войны 1992-93 гг. на стороне Абхазии, а затем – активистом движения абхазских добровольцев Северного Кавказа. Также известно, что в абхазском добровольческом движении ситуация подчас складывалась напряженно. В 2003 году в Сухуме даже была попытка взорвать офис одной из ветеранских организаций. На Северном Кавказе разные союзы ветеранов Абхазии тоже нередко конфликтуют.
Версия третья – собственно черкесская. Внутри черкесского движения (не ограничивающегося КБР) тоже достаточно много конфликтов, обусловленных, в частности, борьбой за ресурсы спонсоров из диаспоры. Яганов лично, насколько известно, на «зарубежные» деньги никогда не ориентировался, но своей харизмой и авторитетом вполне мог видеться кому-то препятствием в борьбе за них.
Хотелось бы надеяться, что следствие хоть как-то продвинется в этом деле, хотя, зная эффективность российской правоохранительной системы, наверное, следует быть не оптимистами, а реалистами. Но в любом случае ясно, что методами политической борьбы на российских просторах становится не только вышибание зубов участникам политической борьбы (каковы бы эти участники сами ни были, в этом смысле Яганов тоже, надо сказать интересный персонаж), но и активное навязывание общественности одной единственной версии очередного «резонансного преступления».
Александр Евграфов
