Среди всех прочих кризисов (социального, экономического, межнациональных отношений и т.д.), охвативших нашу страну за последние несколько лет, наиболее масштабным и глубоким (хоть при этом медленно разворачивающимся во времени и не проявляющимся в острых формах) мне представляется кризис легитимности - легитимности действующей власти РФ. Практически любое объективное и непредвзятое социологическое исследование существующих сегодня в России (и при этом непрерывно нарастающих!) общественных настроений подтвердит: всё меньшее количество людей воспринимают действующую власть во всей её совокупности институтов (президент, Госдума, правящая партия, местные парламенты и т.д.) как законную и легитимную, то есть, занимающую своё место по праву. Реальные рейтинги доверия практически всем властным институтам в стране на сегодняшний день не просто низкие, а катастрофически низкие. То, о чём говорили ещё не так давно всего лишь как о тенденции и не более, сегодня принимает вполне реальные очертания: пропасть между правящей верхушкой (к коей принадлежит абсолютное меньшинство) и всем остальным народом (который составляет абсолютное большинство) расширяется стремительно и такими темпами, которых, не было, пожалуй, с 90-х.
Долгое время на протяжении “нулевых” годов эта крайне неприятная для правящего режима статистика несколько скрашивалась аномально высоким рейтингом доверия президенту В.Путину (порядка 70-75% по данным различных соц.опросов и исследований). Аномальным он выглядел потому, что при низком общественном доверии к институтам власти вообще, факт которого не отрицали и не отрицают даже представители официоза, столь высокий авторитет того, кто, собственно, характер этой власти и определяет, смотрелся совершенно противоестественно. Опустим здесь рассуждения на тему того, каким образом и при использовании каких именно методик составлялся данный рейтинг популярности Путина, коим в своё время апологеты Кремля так любили тыкать в нос своим политическим оппонентам. Нет никаких сомнений, что в реальности пресловутый рейтинг был значительно ниже официально декларируемого, по крайней мере, во время его второго срока. Но сейчас у власти нет и такого рейтинга доверия, пусть даже и наполовину липового, и, несмотря на предвыборный год, никому действующего президента провозглашать “национальным лидером” в голову не приходит – просто не прозвучит. Лично я, например, не знаю ни одного человека, у которого бы Дмитрий Медведев как президент страны вызывал хоть какую-нибудь симпатию. И цифры, обнародованные Левада-центром в августе прошлого года, в самый разгар пожаров в Подмосковье, выглядят в достаточной степени реалистично. Так, согласно этим данным доверие действующему президенту страны выражали лишь 38 % опрошенных (проводивший аналогичный опрос ВЦИОМ в тот же период обнародовал цифры в 39% доверяющих) - http://www.nr2.ru/rus/295901.html.
То есть, всего 38-39% граждан нашей страны доверяют руководителю государства! Меньше половины! И это с поправкой на то, что исследование проводили абсолютно лояльные власти аналитические центры, о методиках проведения исследований которых уже чуть ли не анекдоты ходят. Из чего можно предположить, что в реальности степень общественного доверия президенту Медведеву ещё ниже, не говоря уже о степени доверия остальным государственным институтам.
В самом деле, сложно в нашей стране отыскать человека, который бы искренне и на полном серьёзе верил бы в то, что в Думе у нас сидят честные и принципиальные депутаты - избранники народа, в министерствах – порядочные и компетентные министры, в областных, краевых и республиканских администрациях – трудящиеся на благо своих регионов руководители и т.д. И с каждым годом степень неприятия, отчуждения народа от власти всё более усиливается. Отчуждение зачастую выливается в тотальный нигилизм, во всеобщее озлобление и ненависть.
Выражение массовой поддержки пятерым приморским парням, летом прошлого года взявшим в руки оружие и начавшим по примеру северокавказских боевиков отстрел сотрудников правоохранительных органов, было лишь первым звоночком. Вторым – уже не звоночком, а настоящим ударом в колокол – послужило декабрьское выступление на Манежной площади. Не сомневаюсь, в тысячах и тысячах молодых русских голов после этого ещё сильнее укоренилась мысль о том, что добиться от действующей власти выполнения своих обязанностей (подчёркиваю, именно обязанностей, того, что она обязана делать согласно своему статусу) можно только лишь посредством организации на неё публичного и массового уличного нажима. Можно не сомневаться, не устрой тогда фанаты “Спартака” и примкнувшие к ним небезразличные люди открытых выступлений, на выйди они в количестве десяти тысяч к самым кремлёвским стенам и не потребуй громогласно от властей немедленных мер по розыску и аресту убийц Егора Свиридова – и никакие Утарбиевы сотоварищи не сидели бы сейчас в СИЗО. А, упиваясь безнаказанностью, по-прежнему украшали бы свои профили Вконтакте баннерами типа “Разбегаться, суки – мы с Кавказа!”
У многих и многих наших соотечественников возникает закономерный и логичный вопрос: что же это за государство, что же это за “властная вертикаль” такая, заставить которую выполнять свои обязанности (ещё раз акцентирую внимание, не милости оказывать, не барские жесты делать, а выполнять обязанности) можно только посредством массовых походов к Кремлю и потасовок с ОМОНом? Ведь задействование подобных методов выражения гражданской позиции свидетельствует о полной управленческой несостоятельности пресловутой “властной вертикали”, о том, что ничем по-настоящему она управлять не может. На практике государство не может даже защитить собственных граждан. По всей стране действуют сращенные с властью организованные преступные группировки, убивающие людей и держащие в страхе целые районы – трагические события в станице Кущёвской лишь немного приоткрыли нам эту тёмную сторону современной российской жизни. И никто с этим по-настоящему и не думает бороться.
Но раз так, то по какому, собственно говоря, праву такое государство и такая власть распоряжается нашими судьбами и жизнями?
И вот здесь мы подходим к главному – к вопросу о легитимности существующей в стране общественно-политической системы в глазах наших сограждан. Для того, чтобы с абсолютной ясностью представлять, о чём именно идёт речь, определимся со значением терминов.
Легитимность (от лат. legitimus - законный) - в широком смысле значит, признание, объяснение и оправдание социального порядка, действия, действующего лица или события.
В более же узком смысле легитимность трактуется как согласие народа с властью, когда он (народ) добровольно признаёт за ней (властью) право на принятие обязательных к исполнению решений. В политико-правовом плане под легитимностью понимают положительное отношение народа, населения страны к действующим в данном государстве институтам власти, признание их законными. Таким образом, легитимность – это добровольное признание народом права власти на власть.
А теперь обратимся к российским общественно-политическим реалиям. Многие ли наши сограждане положительно относятся к таким институтам государственной власти как правительство, депутатский корпус, чиновничий аппарат и т.д.? Многие ли из них признают в лице думских депутатов искренних выразителей своих интересов, а в лице президента – своего избранника, того, кому они – именно они, а никто другой! - вручили мандат доверия на управление страной?
Полагаю, что данный вопрос в реалиях современной России является чисто риторическим...
Последние выборы в муниципальные образования и законодательные собрания субъектов федерации наглядно продемонстрировали рост недоверия к власти и всему, что с ней связано. В частности, к проводимым ею выборам. Так, средняя явка по стране в единый день голосования 13 марта согласно анализу данных ЦИК составила порядка 45%. Абсолютно заоблачные цифры в 80% и 73% пришедших на выборы в Дагестане и на Чукотке всерьёз рассматривать не будем. О том, сколь сильно в национальных республиках расходятся официальные данные по явке избирателей с тем, что можно воочию наблюдать на участках для голосования, я знаю не понаслышке (http://www.apn.ru/publications/article23249.htm). Но даже то объявленное количество в 45-50% избирателей, явившихся 13 марта исполнить свой гражданский долг, зная практику ведения статистики отечественными избиркомами, следует разделить надвое (а в Дагестане и вовсе, как минимум, на четыре). Поэтому можно предположить, что реальная явка по стране составила где-то в районе 20-25%, считая и тех, кто являться на выборы обязан по долгу службы: то есть, с чиновниками, военными, правоохранителями, учителями и тому подобными “подневольными”. Таким образом, в самой процедуре избрания региональных парламентов приняла участие лишь 1/4 - 1/5 часть населения России. Неприятие правящей партии сейчас столь сильно, что даже при всех своих ухищрениях сотрудники избирательных комиссий вынуждены были зафиксировать повсеместное падение её популярности 15-20% по сравнению с думскими выборами
Фактически мы вплотную подошли к ситуации, когда правящие круги, де-факто использующие институт выборов лишь для собственной легитимизации себя в глазах мирового сообщества как законных руководителей России, по сути, не представляют никого, кроме самих себя. В глазах всё большего числа людей правящая верхушка превращается в шайку самозванцев, которых на деле никто не выбирал и никакого права на распоряжение страной от лица народа не делегировал.
Падение доверия к власти и всему, что с ней связано, принимает угрожающие масштабы. В России народ тотально не доверяет всему и всем: правительству, депутатам, чиновникам, полиции, армии, судам, системе образования и здравоохранения, налоговым службам и т.п. Даже те шесть партий помимо “ЕдРа”, которые милостиво получили регистрацию из рук Минюста и были допущены к участию в выборах в роли декоративной оппозиции “Её величества”, на деле не пользуются ни массовым доверием, ни массовой поддержкой. Ну кто, скажите на милость, всерьёз назовёт Владимира Жириновского оппозиционером, а Геннадия Зюганова – надеждой для всех униженных и оскорблённых (при том, что этих униженных и оскорблённых в России миллионы). В 90-е годы, даже в начале “нулевых” иллюзии по поводу возможности успешного ведения парламентской борьбы были, причём, у многих. Сейчас от них не осталось и следа. И очередные, демонстративно наглые отказы в регистрации всем партиям реальной, а не карманной оппозиции (“Другой России”, “РОТ-Фронту”, “Родине: здравый смысл”) выглядят лишь как некое техническое действо, совершённое чиновниками Минюста по команде из администрации президента. В орган, который на самом деле в данном вопросе абсолютно ничего не решает, без всякой надежды на успех подают документы для регистрации – орган, выполняя указание сверху, в установленный срок в техническом порядке вручает ходокам заранее заготовленные постановления об отказах.
Собственно, ничего иного государственной машине и не остаётся – она подобна велосипедисту, который едет лишь до тех пор, пока удаётся крутить педали. Прекрати она это делать, то есть, перестань подавлять различными способами свободное волеизъявление народа, дай на ТВ-экран доступ представителям реальной оппозиции, пойди на организацию честных выборов - и вся монополия чиновничье-олигархической группировки на власть закончится очень быстро.
На сегодняшний день любая, даже самая дикая несправедливость со стороны властных структур, воспринимается большинством нашего народа обыденно, как нечто само собой разумеющееся – ведь ничего иного люди от них в массе своей и не ждут. Для многих из них современная власть является олицетворением всего самого низкого, подлого и несправедливого, и это отношение при сохранении существующей общественно-политической системы изменить уже невозможно. Оно сформировалось на многие годы вперёд.
Отсюда напрашивается и другой вывод. Чем слабее выражено признание легитимности власти, тем сильнее власть вынуждена опираться на инструменты насилия и подавления. В конечном итоге при массовой потере легитимности в глазах соотечественников лишь грубая сила может обеспечить власти режим сохранения. Всё это мы уже наблюдаем в полной мере. Подавление любых ростков русского оппозиционного движения путём фабрикации дел по 282-й статье приняло массовый, повальный характер именно в последние два-три года, когда уровень доверия к власти и, соответственно, степень её легитимности в глазах граждан РФ упали до угрожающей для неё (власти) отметки.
Кто-то может назвать подобную ситуацию предреволюционной. Но я бы выразился иначе: она сейчас не предреволюционная, а предобвальная– и это намного хуже. Ведь революционная ситуация подразумевает под собой такое состояние общества, при котором в противовес прогнившей, отжившей своё и уже не способной управлять “по-старому” элите существует уже сформировавшийся новый класс и новая, пока ещё теневая элита, готовящаяся в нужный момент выйти на арену истории и перехватить власть. Однако этого-то как раз мы и не наблюдаем.
Никакой теневой элиты именно как социальной общности сейчас нет – есть лишь отдельные личности и группки, разбросанные по всей стране и не структурированные ни в какое единое целое: ни в мощную партию, ни в массовое движение, ни в социальный слой.
Складывается парадоксальная и вместе с тем трагическая ситуация: в государственной машине РФ действительно всё прогнило сверху донизу, все государственные и властные институты не только повально заражены коррупцией и вопиюще неэффективны именно как органы государственного управления, но и не пользуются моральным авторитетом среди народа, и конструкция эта по выражению Сергея Кургиняна может обрушиться в любой момент от стука двери или хлопанья форточки (то есть, от действия даже любого, малозначимого самого по себе фактора) - но не просматривается никакой реальной общественно-политической силы, которая могла бы перехватить власть и остановить этот страшный процесс разрушения и расползания страны.
В условиях, при котором процесс разрушения сделается необратимым, власть может перейти в руки лишь тех сил, которые, образно выражаясь, находятся сегодня в катакомбах, тех, кто никак и никоим образом не связан с правящей верхушкой и, следовательно, не замаран. Но возможно это будет, по всей видимости, лишь через полную утрату государственной дееспособности, а может быть, даже и суверенитета, и через большую кровь.
За кризис легитимности, к которому нас закономерно привела политика, проводимая правящими кругами внутри страны, в будущем придётся платить очень дорогую цену.
