Каждый раз, когда на правом фланге появлялась новая организация, я всегда задавал организаторам один вопрос: а зачем вам собственно создавать ещё одну организацию, разве их и без того мало? Что мешает влиться в уже существующую и развивать её? Однако сегодня на это вопрос предстоит отвечать мне и моим соратникам по Русскому Гражданскому Союзу. Так вот, по моему глубокому убеждению, создание новой организации допустимо и даже полезно, но ровно в том случае, если её создатели могут внятно обосновать, какую именно пустующую политическую нишу она занимает и зачем эту нишу вообще нужно занимать. Но для ответа на этот вопрос необходимо сперва изложить наше видение текущей политической ситуации в целом и в русском движении в частности.
ОЦЕНКА ТЕКУЩЕЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ И ПУТИ ЕЁ ИЗМЕНЕНИЯ
Совершенно очевидно, что русское движение в том виде, в каком оно оформилось в 90-е годы, потерпело полный крах, не выполнив задач, традиционно стоящих перед национальными движениями. Более того, применительно к национализму 90-х и вовсе затруднительно говорить о национальном движении как таковом. Имело место скорее некоторое количество идеологических течений, эксплуатировавших русскую риторику. Собственно русским национальным движением можно с полным правом называть лишь тот феномен, который начал складываться с середины нулевых годов нового века. Складываться он начал, разумеется, не на пустом месте, а на обломках старого национализма, вбирая в себя не только оставшиеся от остатков старых организаций ресурсы, но и их пороки и слабости. И не изжив их, новый национализм развиваться не сможет.
Одним из таких пороков является склонность значительной части староформатных русских патриотов к постоянной взаимной грызне и расколам. Осознание этой проблемы в некоторый момент привело многих лидеров и активистов к убеждению, что путь к победе якобы лежит исключительно через объединение всех партий, партиек и партиечек в единую организацию или на худой конец коалицию. Чем они с начала 90-х регулярно и занимаются, впрочем редко преуспевают – из ста кроликов не сделать одну лошадь.
Стремление объединять всех со всеми подряд накладывает на более прогрессивные организации одно существенные ограничение – невозможно выдвигать позитивные идеи, цели и лозунги не задевая при этом чувств или политических симпатий кого-либо из разношёрстной толпы союзников, которых националисты пытаются в себе переварить. В результате объединительство, за отсутствием позитивных идей, сводится к поискам объединяющего врага, коим для националистов сегодня являются иммигранты. Однако движение ПРОТИВ должно со временем превращаться в движение ЗА. Время для этого переформатирования наступило. Нужны лишь люди, которые будут готовы заявлять эти позитивные идеи без оглядки на регрессивные организации, желающие втянуть русское движение обратно в 90-е годы.
Сознавая необходимость перемен в русском движении, РГС изначально заявил о своём исключительно прогрессивном понимании национализма. К примеру, мы против иммигрантов не потому, что они не вышли цветом кожи, а потому что примитивный неквалифицированный труд блокирует модернизацию и технический прогресс, а русские имеют право жить не своей земле не потому, что другие народы хуже, а потому что эта земля наша. Кстати последний тезис для любого нормального националиста вообще не нуждается в доказательствах.
Ещё одним печальным следствием, проистекающим из иррационального стремления объединять всех, является невозможность отмежеваться от маргиналов. При этом любая подобная попытка рассматривается как очередной раскол и склока. К сожалению, не все соратники понимают разницу между отмежеванием нормальных людей от маргиналов и склокой маргиналов между собой. Как говорится, особенно невыносимы идиоты, которые смотрят на тебя как на равного.
Эта проблема вообще решается достаточно просто: РГС, насколько я могу вспомнить, первая серьёзная русская организация, которая прямо и открыто заявляет о своей оппозиционности любым тоталитарным идеологиям, включая её красную, белую или коричневую разновидности. Спор монархистов, сталинистов и гитлеристов в русском движении – это гордиев узел, который нужно рубить, а не распутывать. За 20 лет красно-бело-коричневые не добились практически никаких успехов, затянув русское движение в болото маргинальщины. Нет смысла давать им ещё шанс. Также мы делаем свою организацию непривлекательной для различных любителей конспирологии. Так, заявление о намерении посвятить первую акцию РГС памяти восстания декабристов уже вызвало ненависть к нам со стороны различных борцов с масонским заговором и прочими инопланетянами (как известно, некоторые декабристы были масонами, впрочем к мифическому жыдомасонскому заговору это отношения не имело).
Есть также такая распространённая позиция, нескромно претендующая на золотую середину, мол мы за чистый национализм без приставок. С нашей точки зрения, позиция неверная, поскольку никакого чистого национализма в природе не существует. Национализм – это не отдельная идеология, это лишь учение о приоритете национальных интересов. А они всегда различны. “Голый” национализм ничего не говорит об административной реформе, пенсиях, налогах, социальных гарантиях. Как только вы начинаете расписывать национальные интересы и способы их достижения и защиты, вы тотчас становитесь национал-кто-то. Сегодня, к примеру, одни националисты хотят ходить строем и молиться на местную разновидность туркмен-баши, а другие хотят самоуправляемого гражданского общества, которому центральная власть без крайней необходимости не напоминает о своём существовании. Как минимум странно загонять этих людей в одни рамки. Кстати практика показывает, что за чистый национализм русский народ даже во времена относительно свободных выборов никогда особо не голосовал, пример тому – низкие результаты на выборах Конгресса Русских Общин и других “чисто националистических” партий. Напротив, голоса националистически настроенного электората всегда забирали себе партии (в первую очередь – ЛДПР, Родина и КПРФ), которые помимо русско-патриотической составляющей давали ответы на социальные, экономические и другие предметные запросы граждан.
Собственно же “чистый” национализм в современной России сводится исключительно к национальной тематике. Большинство акций националистов так или иначе привязываются к этно-национальным конфликтам. Иногда впрочем националисты пытаются выйти за эти рамки, но получается неубедительно, так как к любым социальным, правозащитным или экологическим темам они пр привычке пытаются притянуть за уши национальный аспект. В лучшем случае это гастарбайтеры, в худшем – жыдомасоны. Аналогичная проблема наблюдается кстати у многих ортодоксальных левых, которые все проблемы пытаются объяснять сквозь призму классовой борьбы.
Поэтому один из базовых тезисов РГС – несводимость национализма к этнонациональной тематике, необходимость ухода от “голого” национализма и наполнение его реальным содержанием.
Ещё один важный вопрос, на который должна отвечать любая политическая организация, это вопрос о власти. Увы, большинство русских организаций старого формата на этот вопрос не то, что не отвечали. Они его боялись даже поднимать. Дело в том, что неизбежным следствием из практически любого имперско-шовинистического течения национализма с их культом сильного государства вытекает симпатия к диктатуре, которая нередко переходит в охранительство и государственничество. Максимум их мечтаний о власти сводился к тому, что власть сама свалится им в руки, впрочем, многие не осмеливались мечтать даже об этом. Нужно ли объяснять, что охранители и государственники – лакомый кусок для вербовки старшими товарищами из соответствующих силовых структур, которые предлагают патриотам “забыть о внутренних противоречиях и сплотиться вокруг правящего режима против внешней угрозы с Запада”. Патриоты-охранители – это слабое звено в русском движении. Очень часто их натравливают на представителей нового умеренного национализма под предлогом борьбы с “оранжевой революцией” и конкретно с национал-оранжистами Впрочем, иногда в качестве объединяющей внешней угрозы патриотам предлагают исламистов.
Этим господам явно стоит напомнить, что именно при нынешнем режиме страна была доведена до состояния практически полной экономической зависимости от Запада. При этом сотни тысяч россиян имеют на Западе недвижимость, счета, а некоторые держат там свои семьи. Очевидно, что это далеко не врачи, учителя и пенсионеры. Такими финансами у нас располагает только узкая прослойка населения, которая смогла разбогатеть исключительно благодаря близости к тем или иным структурам власти, включая наши невероятно патриотические силовые структуры. Вспомним того же патриота-государственника Лужкова, который при первой же опасности вывез свою семью в Лондон. Таким образом, Запад имеет прекрасный рычаг давления практически во всех эшелонах власти РФ и никакая оранжевая революция не обеспечит западным кураторам такого контроля над Россией, какой они сегодня имеют. Напротив, любые потрясения и отстранение действующих элит этот контроль ослабят. И это нужно понимать всем борцам с “оранжизмом”. Что касается угрозы исламистов, то, кажется, все в курсе, кто сделал из нашей страны проходной двор для миллионов иммигрантов из бедных исламских стран.
Поэтому национально-освободительная идеология, лежащая в основе идеологии РГС, отделяет нас от нефтегазового патриотизма охранителей. Националист может быть охранителем и государственником только в своём национальном государстве, которого в России нет и в ближайшие годы не предвидится.
Упоминание спецслужб в данном контексте не случайно. Более того, нынешняя политическая система в РФ полностью вытекает из созданного с 1960-х годов 5-м (идеологическим) управлением КГБ расклада, при котором стравливались две ведущие общественно-политические силы – русско-советские патриоты (непременно сторонники авторитаризма и антисемиты) и либералы-диссиденты (западники, сторонники свободы, юдофилы и русофобы). Эта стратегия казалась советскому руководству единственно возможной, поскольку, с одной стороны, подавление русского национализма чуть было не привело к поражению СССР в Великой Отечественной войне и больше рисковать они не хотели, с другой стороны, рост русского национализма был главной угрозой существованию коммунистического режима. Впоследствии режим РФ как самого крупного обломка СССР, не найдя своей национальной идеи, скопировал советские практики обращения с националистами и враждебность к русской идее. Как следствие – массовые симпатии значительной части националистов к авторитарным идеологиям красного, белого или коричневого оттенка.
Русская национал-демократия полностью ломает эту устоявшуюся систему, отказываясь играть по правилам пятого управления КГБ и его наследников. Единственный способ выиграть у шулера – не садиться играть с ним с его колодой. Тем более что русский политический национализм имеет свою богатую демократическую традицию – от декабристов и великих русских министров Столыпина, Витте и Струве до объявления суверенитета России в 1990-м.
Также современная национал-демократия даёт ответ на вопрос о власти, который так боялись затрагивать националисты старой формации. В лучшем случае они мечтали о том, что власть сама свалится им в руки, в худшем – мечтали лишь быть подле неё и служить ей. Вменяемых рассуждений о том, почему и как в России может сменится власть, не велось (логическое ударение на слове ‘вменяемых’). Национал-демократы в свою очередь такой сценарий видят и, более того, считают его реализацию неизбежной. Заключается он в закономерном соединении национального и освободительного движений, которые в начале 1990-х оказались разведены по разные стороны баррикад.
По моему (и не только) убеждению, волна национально-освободительных движений в странах соц лагеря, которая привела к власти в Восточной Европе тамошних национал-демократов, захлестнёт Россию раньше или позже, сколько бы этому ни пытались противодействовать кремлёвские полит технологи. Дело в том, что основные противоречия, которые должны были решиться в ходе национально-освободительных бархатных революций конца 80-х-начала 90-х, в России до сих пор не сняты. Более того, в результате государственного переворота 1993 года и последующей антирусской и антидемократической политики эти противоречия лишь усугубились. А значит, финальная фаза национально-освободительного переформатирования страны нам ещё предстоит. Более того, основываясь на опыте Восточной Европы, можно говорить о двух возможных сценариях для России – польском и румынском. В частности, в 1989 году польские власти, понимая, что курс на дальнейшее удушение национальной свободы приведёт лишь к большой крови, сами пустили польскую оппозицию на выборы. В том же 1989 году аналогичный вывод не суждено было сделать румынским властям. В результате чего уверенный в незыблемости своей власти диктатор Чаушеску, приказавший армии стрелять в демонстрантов, был расстрелян собственными солдатами по приговору суда всего несколько дней спустя.
Принимая во внимание тотальные фальсификации выборов в России, регулярные покушения на политических активистов и журналистов, уголовное преследование за слова и мысли, сотни полит заключённых и жестокий силовой разгон безоружных демонстраций, нетрудно догадаться, каким из этих курсов движется наша страна. Как нельзя лучше установки нынешних последователей Чаушеску демонстрирует недавнее откровение Олега Матвейчева, бывшего сотрудника Администрации Президента: “Знаете о чем я мечтаю? Чтоб в один прекрасный день собрались вы все на большом майдане все горлопаны крикуны сетевые хомячки борцы с корупцией выступающие за власть народа (…) и вот когда все бы вы вылезли вышла бы танковая армия и всю сволоту (…) наматало бы на гусеницы”. Куда подобные мечты завели Чаушеску выше уже было сказано. Воистину, главный урок истории в том, что некоторых она ничему не учит.
Приведённая выше критика русского национализма старой формации вовсе не означает, что мы позитивно воспринимаем отечественных либералов и готовы сотрудничать со всеми из них без разбора. Обычно именно это обвинение бросают нам патриоты-охранители, многие из них при упоминании национал-демократии начинают кричать о сливе националистов под либералов (в самых клинически запущенных случаях кричат об оранжевых найтимах ЦРУ). В реальности всё ровно наоборот: определяя национал-демократию как освободительное движение, лично я противопоставляю её не только традиционно “националистическим” тоталитарным идеологиям красно-бело-коричневого толка. В России можно констатировать и наличие такого явления, которое можно назвать либерал-фашизмом. Именно приверженцы данного направления в 90-е годы, считавшие демократию властью узкой группы “демократов”, полностью дискредитировали её в глазах населения. Приведу свежие цитаты их современных последователей, которые имеют некоторый вес в либеральном лагере и которые полагают, будто они правда являются демократами и либералами:
– Роман Доброхотов: «Демократия – это не власть большинства. Власть большинства – это тоталитаризм. Власть необразованного, серого, запуганного, ксенофобского большинства, вот это то, что сейчас происходит у нас, здесь, но у нас авторитаризм пока еще, это тоже власть большинства».
– Леонид Радзиховский: «Таким с огромной вероятностью стал бы результат честных и свободных выборов, о чем мечтают все честные демократы. «Так вы что же – против свободы?!». Так точно. Категорически – против свободных выборов…«Какова же альтернатива? Так вы что же – за фальсификацию выборов? За Чурова и Ко? И правда – за сохранение безраздельной власти бюрократии?». Так вправе спросить вменяемые люди. Вот на этот вопрос мне трудно ответить. Рассуждая строго логически («если не одно – то другое») – именно так…И слова «фальсификация выборов » меня совершенно не пугают».
Тем не менее среди либералов и демократов есть здравые люди, мы их лично знаем и готовы к сотрудничеству. Да, разного рода либерал-фашисты дискредитируют либерализм в целом, однако мы прекрасно понимаем, что фриков хватает среди националистов и нас они дискредитируют точно так же. Так что нам сегодня нужно отмывать не только понятие национализм, но и понятие демократия. Проще говоря, национал-демократия – это национализм плюс демократия без шизы.
Более того, говоря о сближении позиций нельзя не упомянуть о сближении во многих отношениях либерал-фашистов и национал-фашистов (они же нацисты, монархисты, сталинисты). В частности, и те, и другие разделяют миф о несовместимости демократии с русским менталитетом. Цитата Романа Доброхотова выше это ярко демонстрирует. Также мы все помним, как культом Пиночета благословляли социал-дарвинистские либеральные реформы 90-х. Другим сходством мнимых антагонистов является убеждённость в нечистокровности русского народа (речь о монголоидных и прочих мифических примесях). При этом нацисты и либералы-русофобы считают себя единственными чистокровными европейцами в России (разумеется, единственно достойными власти), а сталинистов и монархистов неудержимо тянет на евразийские просторы. Впрочем сути это не меняет. Также никого не должно смущать и то, что российские либералы на словах пропагандируют интернационализм и толерантность. Из истории мы знаем, что многонациональность – это свойство империй. Чтобы управлять множеством несхожих народов, необходима жёсткая авторитарная власть, выступающая в качестве верховного арбитра в разрешении споров. Собственно, фашизм и византийство (в России часто принимающее форму евразийства) – мрачное наследие многонациональной Римской империи. Произошедшее на рубеже веков сползание российских либералов-реформаторов в авторитаризм – закономерный исторический процесс. Напротив, демократические государства чаще всего мононациональны, поскольку важнейшее свойство нации – способность сознавать общность своих интересов.
Совсем несправедливо было бы не упомянуть в данном повествовании левый фланг, где также можно выделить как русофобскую (и шире - европофобскую) составляющую, так и национально ориентированную часть. Как пример первых, многие российские левые рассматривают в качестве ресурса иммигрантов, создаются различные профсоюзы гастарбайтеров. А известный исламист Гейдар Джемаль в своё время даже предвещал красно-зелёную революцию на просторах СНГ. В Европе либералы и левые уже давно соревнуются в завоевании симпатий иммигрантов, хотя пропаганда толерантности и иммиграции традиционно являлись именно либеральной “фишкой”. Так, последняя первомайская демонстрация левых в Лондоне представляет из себя нечто среднее между традиционным застойно-совковым первомаем, гей-парадом и шествием иммигрантов-исламистов. Юрий Нерсеров в одной из своих статей употребил очень удачный для обозначения красно-зелёных термин – мировой гастарбайтериат.
Поэтому совершенно неважно, кто окажется у власти – либералы, левые или националисты. Важно, что они будут думать о нации в России. Любая из этих сил способна сработать и во благо, и во вред русской нации.
ФУНКЦИЯ И РОЛЬ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО СОЮЗА НА ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ
Для успеха любой политической организации необходимы три главные составляющие: идеология, кадры и финансы. Причём финансы не случайно стоят на последнем месте: если есть мощная идеология, способная привлекать качественные кадры в нужном объёме, финансы найдутся. Начнём с идеологии.
– Идеология и интеллектуализм
Всякое национальное движение, по мнению исследователей данного явления, проходит три этапа становления. Вначале появляется группа интеллектуалов, которая формулирует национальную идею, вырабатывает национальные символы, открывает новые аспекты народной истории с точки зрения национальных интересов. Затем появляется группа популяризаторов и практиков – публицистов, политических активистов, журналистов, которая несёт эту идею в массы, систематизирует и упрощает её, применяет на практике. Дальше следует третий этап: идея становится основанием для массовой политической мобилизации. Как говорил классик, тогда идея становится движущей силой истории, когда она овладевает сознанием масс.
Для примера, русский национализм 80-90-х последовательно завалил все эти три этапа. Главная его беда была именно в воинствующем антиинтеллектуализме. Как следствие, 90 процентов националистической литературы и пропаганды представляет собой крайне агрессивный бред и макулатуру, которая сводится в основном к конспирологии и альтернативной истории. Я уже не говорю о том, что собственно монархизм, сталинизм или неонацизм вовсе затруднительно назвать политической идеологией, по сути они представляют собой типичные субкультуры, участники которых занимаются политикой. Не удивительно, что большинство населения России (до 70 процентов), разделяя лозунги националистов, к самим националистам относятся, мягко выражаясь, прохладно. А говоря по совести, вообще не понимают, кто эти люди и чего они хотят.
Мы исходим из презумпции, что на сегодня части националистов (наиболее думающей) удалось вернуться к началу цикла и сформировать группу интеллектуалов. Издаётся и журнал теоретической мысли – “Вопросы национализма”. РГС рассматривает себя как организацию второго этапа – популяризаторов и практиков. Лишь приложив теории интеллектуалов к практической общественно-политической деятельности можно создать предпосылки для массовой политической мобилизации. Но для этого русскому национализму будет необходим ребрендинг.
– Ребрендинг русского политического национализма
Его задача состоит в приведении внешних лозунгов внутреннему содержанию движения. То есть то, что часто обозначают понятиями внешний и внутренний брендинг. Так, ведущие русские организации уже взяли на вооружение опыт европейских коллег и продвигают тренд умеренного политического национализма, европейских правых. Тем не менее, на мероприятиях этих движений мы видим абсолютно неизменную картину: маргинального вида лысые подростки с зигами и восставшие из пепла бородачи в фуфайках и со свастичными хоругвями. Совершенно очевидно, что бренд “русского фашизма” необходимо сливать, иначе русские фашисты сольют национализм. Но для того чтобы наконец привести внешнюю форму в соответствии с содержанием, необходимо вести работу по новой целевой аудитории, привлекать качественно иные кадры.
– Новые кадры и работа с новой целевой аудиторией
Положение национал-демократов (и шире – умеренных националистов) в русском движении можно с полной уверенностью сравнить с положением русских в России. Различные монархистские, сталинистские или нацистские движения являются сугубо дотационными: раз в квартал они в качестве массовки приходят на мероприятия, организуемые умеренными националистами, поднимают там свои самодельные хоругви или флажки со свастикой, показывают зигу на радость прессе, пиарят себя и подставляют организаторов, которых сами за спиной клеймят. То есть, образно выражаясь, ведут себя по отношению к умеренным националистам так, как ведут себя республики Северного Кавказа по отношению к остальным (в основном русским) регионам. Я сам долгое время руководил федеральными функциональными и территориальными структурами ДПНИ и других русских организаций и могу с уверенностью сказать, что на этапе подготовки к мероприятиям (в том числе к Русскому Маршу) особого толка от красно-бело-коричневых “помощников” я не замечал. Есть совершенно чёткая корреляция: наиболее ценными в кадровом отношении являются люди с образованием (иногда самообразованием), придерживающиеся умеренных националистических взглядов. В социальном плане такие люди чаще всего студенты, менеджеры и вообще квалифицированные работники. В своё время Пётр Милосердов удачно назвал эту группу образованные горожане, указывая на отсутствие в России среднего класса в привычном понимании. В то же время любой человек с опытом руководящей работы в русской организации знает, насколько “легко” работать, скажем, со скинхедом Васей или старым прожженным антисемитом Иван Петровичем.
Но чтобы привлечь новые и более качественные кадры, нам необходимо выйти за рамки традиционной протестно-патриотической риторики и переключать наше внимание на проблемы, традиционно не затрагиваемые националистами – ЖКХ, экология, защита культурного наследия, права автомобилистов, собственников жилья и наёмных работников. Все эти темы сегодня отданы нами либо левакам, либо либералам. Национал-демократы должны ассоциироваться у простых людей с решением актуальных и понятных им проблем.
– Навстречу русскому гражданскому обществу
За прошедший год российское общество сделало огромный шаг навстречу формированию национально-освободительного общегражданского движения. Общность своих интересов осознали шахтёры, автомобилисты, экологи, некоррумпированные силовики, десантники. В современной России достали уже всех. Нет сомнений в том, что следующий год будет не менее продуктивным. Наша задача минимум – не дать противопоставить русских националистов этому движению, не дать затащить нас обратно в 90-е. Задача максимум – сделать националистов органичной частью этого гражданского движения.
Тем не менее стоит отметить, что структуры гражданского общества пока слабы и неустойчивы, гражданский протест зачастую носит спонтанный, разовый характер, а гражданские активисты как правило неспособны переключаться на “непрофильные” для них акции. На примере ситуации с лесными пожарами это хорошо отметил Дмитрий Крылов: “Гражданское общество состоит из устойчивых организаций и прочных социальных связей. Именно состоит, а не включает в себя. А то, что составилось во время пожаров — это временные объединения, которые распадутся, как только станет неактуальной пожарная проблематика. Среди этих людей нет единства позитивных взглядов и мнений, нет отождествления себя с организацией и в общем случае нет прочных социальных связей.”
В связи с этим Русский Гражданский Союз задумывается нами именно как союз национально ориентированных гражданских активистов, готовых заниматься широким кругом проблем. При этом национал-демократия рассматривается нами как основа того самого единства позитивных взглядов и мнений для гражданского движения.
– Акции РГС
Подытоживая этот раздел я хочу выделить четыре основных типа акций, на которых стоит сосредоточиться РГС:
1) Собственно гражданские акции, выходящие за рамки традиционной националистической проблематики. В частности, планируется активное участие РГС в экологических акциях в защиту Химкинского леса, Утриша и Байкала.
2) Акции, направленные на популяризацию национал-демократической идеологии. Так, первой акцией РГС мы планируем сделать митинг 12 декабря, приуроченный сразу к двум датам – дню Конституции и 185-й годовщине восстания декабристов.
3) Участие в акциях националистов: РГС по-прежнему считает себя частью русского движения, более того – передовой его частью, поэтому отмежевание от маргиналов не должно означать нашего отстранения от дел русского движения.
4) Участие в акциях демократической оппозиции полезно постольку, поскольку демонстрирует, что к национал-демократам не липнет ярлык “фашистов”, с которыми прочие политические силы предпочитают не иметь дел. В частности, многие руководители партии “Правое дело” уже публично допустили возможность участия представителей РГС в выборах по спискам этой партии.
СИМВОЛИКА РГС И НЕМНОГО ИСТОРИИ
Выше много говорилось о бренде умеренного национализма, поэтому напоследок нелишним будет сказать пару слов о символе РГС, в качестве которого выбран рюриков сокол в традиционной северно-славянской красно-белой цветовой гамме. Возможно, с точки зрения брендинга такие подробности являются излишними. Однако если мы хотим превратить национал-демократию в действительно массовое течение, способное оттеснить такие эстетически разработанные течения как нацизм, монархизм или сталинизм, нам необходимо выработать свою стилистику, эстетику и мифологию.
Итак. По легенде, князь севернославянского племени русов Рюрик пришёл на восточнославянские земли, народ которых страдал под бременем тирании и не осмеливался восстать. Разбудив в восточных славянах мужество, Рюрик с братьями возглавили войско и свергли власть угнетателей, за что благодарный народ упросил их не уходить и занять место прежних правителей. Рюрик получил Новгородское княжество, вошедшее впоследствии в историю Руси как символ древнего русского демократического уклада. Герб Рюрика – сокол – на протяжении более чем шести веков был гербом Русских земель. Для нас рюриков сокол символизирует способность славян к национально-освободительной борьбе, древнюю русскую демократическую традицию. Важным в историческом плане является упор на славянское происхождение Рюрика и отрицание русофобской норманнской теории возникновения Русского государства, внушающей нашему народу мысль о неспособности русских управлять собственной страной.
В Новое время севернославянский сокол стал символом чешского национально-освободительного движения против австро-венгерского господства. Сокольское движение носило патриотический характер и идея единения славянских народов была одной из основных, чехом Мирославом Тыршем была разработана теория национального сопротивления онемечиванию и космополитизму. Проводя аналогию, для русского народа сегодня не менее важно сопротивление космополитизму и ороссияниванию. Образ птицы сокол - это символ мужского благородства, силы и любви к свободе. Сокол был избран чехами эмблемой ещё и как противоположность тяжёлым австро-германским имперским орлам, что сегодня очень актуально в виду непреодолимой любви части отечественных патриотов ко всему германскому.
Возникшие как спортивно-гимнастическое общество, «соколы» с начала 1870-х годов стали вести активную панславянскую пропаганду. С педагогической и медицинской точек зрения система Тырша дала мощный толчок развитию личности, её возвышенности духа, что в свою очередь явилось двигательной силой всестороннего гармоничного становления гражданина и патриота. Этот аспект также является важным, поскольку сегодня среди националистов набирает популярность течение стрейт-эйдж (импортированное движение за здоровый образ жизни), в то время как собственный опыт оказывается полностью забыт.
В России развитие сокольского движения долгое время сдерживалось царским правительством, а поддержку соколам в России оказывал один из величайших русских националистов – Петр Аркадьевич Столыпин. После революции большевиками был наложен запрет на сокольские организации как русские национальные. В 1918-1920 гг. часть чешского сокольского руководства перешла со своими частями на сторону России, подняла мятеж против советской власти в Поволжье, а в Сибири поддержала Колчака, выступая под сокольскими знаменами. В ходе Второй Мировой войны Русское сокольство и сокольство других славянских народов подверглись преследованию со стороны нацистов.
Этот исторический экскурс в историю нашей символики очень важен, так как русским националистам не хватает преемственности с движением, оппозиционным одновременно и монархизму, и большевизму, и нацизму. Движением исконно русским, демократическим, свободолюбивым и воинственным, чуждым авторитаризму, фофудье и карикатурной русскости.
Хочется выразить уверенность, что учтя все прошлые ошибки русского национализма, суммируя весь его опыт, нам удастся вывести русское движение на новый этап развития. Всякий путь, в том числе и путь к национальной свободе, начинается с первого шага. И сегодня это шаг нами уже сделан.
