Естественно, что всё многообразие взглядов можно свести к всего лишь двум вариантам. С одной точки зрения – любое изменение статуса островов и уступка Японии хотя бы двух из них является общенациональной катастрофой, падением международного престижа нашей страны и будет сопровождаться печальными последствиям в виде целого ряда территориальных претензий со стороны соседей. Единственное, что следует обсуждать, - это насколько жёстко следует России вести себя по отношению к Японии, чтобы окончательно развеять мечты потомков самураев о возвращении северных территорий.
На протяжении всей новейшей истории России то затухая, то усиливаясь слышны голоса и сторонников другого варианта. Исходя из их взглядов, территориальные уступки не являются сами по себе чем-то ужасным, наносящим ущерб стране. Соответственно вопрос о Курилах может и должен быть предметом обсуждения, торга. Ну а если Япония предложит соответствующую цену, то почему бы и не согласиться на выгодную сделку? Поэтому, если что и стоит обсуждать, то это как раз цену, за которую Курилы отдать будет даже выгодно.
Для начала не мешало бы посмотреть на этот спор с исторической точки зрения. Ведь, действительно, если нам удастся найти в мировой или отечественной истории прецедент, когда одна страна добровольно, без угроз и военного нажима передавала другой часть своей территории, причём это не сказалось отрицательно на будущем развитии страны, то сторонники передачи Курил Японии получат существенный аргумент в свою пользу.
Но в том-то и дело, что практически весь ход исторического процесса показывает нам – именно территория и соответствующие ей ресурсы (минеральные, природные, геостратегические, человеческие) представляют главную ценность для государства и, в очень большой степени, являются залогом успешного развития общества. Обмен территорий на любые сиюминутные ценности будь то деньги, торговые преференции или просто благорасположение соседей всегда в конечном итоге приводит к проигрышу.
Поэтому-то мы можем без труда назвать не один десяток войн, которые меняли политическую карту мира, но далеко не каждый сможет навскидку привести примеры мирной передачи какой-либо территории от одного государства другому. А даже, если таковой случай и находится, то обычно, при более тщательном рассмотрении, оказывается, что добровольность такого деяния весьма условна, и отказ от территории вызван либо непосредственным силовым давлением другой державы, либо безвыходным стечением обстоятельств.
Так, например, Наполеон Бонапарт соглашается в 1803 году продать США французскую Луизиану, включающую в себя обширные территории бассейна Миссисипи. Формально сделка абсолютно добровольна и совершается по обоюдному согласию сторон. Но нетрудно заметить, что Наполеон просто лишён возможности выбора в конкретной исторической ситуации.
Франция уже не первый год находится в перманентном состоянии войны едва ли не со всей Европой и возможностей выделить хоть малую толику армии для своих заморских владений у неё просто нет. А даже если бы свободные батальоны и нашлись, то абсолютно невозможно переправить их в Луизиану. Все выходы из французских портов в Атлантику надёжно контролируются английским флотом. Американские поселенцы тем временем неудержимо двигаются на запад в поисках новых земель, не обращая внимания на демаркационные линии, отмеченные только на картах, да и то зачастую пунктиром.
Договор с правительством США был в данном случае для Наполеона единственным разумным шагом. Он позволял императору сохранить лицо, получив при этом определённую сумму денег и обеспечив благожелательный нейтралитет со стороны США – вещь в ту эпоху может и не слишком значительная для Франции, но всё же.
Мы, однако, понимаем, что решение Франции вынуждено и представляет собой своего рода тактическое отступление, позволяющее сосредоточить все силы на главном театре военных действий – европейском. Если бы Бонапарту удалось выполнить свою главную стратегическую задачу – разгромить Англию, то вопрос о воссоздании и даже расширении французской колониальной империи стал бы делом недалёкого будущего.
Можем взять пример из более современной истории – известное Мюнхенское соглашение и последовавшая затем передача Чехословакией Судетской области для гитлеровской Германии. Наверное, никто не сомневается, что эта «добровольная» передача была сделана в условиях прямого политического давления со стороны Германии и предательства со стороны западных союзников Чехословакии в рамках проводившейся ими политики умиротворения Гитлера.
А как же обстоит дело с русской историей?
Что-то похожее на добровольную передачу территорий мы можем встретить во время царствования Анны Иоанновны, племянницы Петра Великого. В 1735 году русские войска по императорскому указу оставили прикаспийские города, такие как Дербент и Баку, которые вновь перешли под власть Персии.
Ситуация в которой это произошло чем-то напоминает ту, в которой позднее оказался Наполеон. Западное и южное побережье Каспийского моря были присоединены к русскому государству в результате краткосрочного похода Петра I, завершившегося в 1723 году. За последующие 10 лет отошедшие к России территории абсолютно не осваивались, гарнизоны пополнений не получали и ситуацию в регионе практически не контролировали.
Россия в это время активно готовится к новой войне с Османской империей, рассчитывая на завоевание свободного выхода к Чёрному морю. Очевидным становится тот факт, что Персия не замедлит воспользоваться ситуацией и попытается вернуть утраченные территории. Война на два фронта в планы российского правительства не входила, и оно, оказавшись в патовой ситуации, принимает решение об уступках Персии. Как видим и здесь добровольность передачи территорий весьма условна и является своего рода временным отступлением, хотя и довольно затянувшимся.
Разумеется, самым ярким примером отечественной истории, который любят приводить в пример сторонники передачи Курил Японии, является продажа Россией Аляски в 1867 году. Если упрощённо изложить историю этой продажи в их интерпретации, то выглядит это примерно так. Была у России территория, которая оказалась ей ненужной, ну вот совсем-совсем ни на что непригодной. И тогда разумный русский император Александр II, видимо руководствуясь принципом – с паршивой овцы хоть шерсти клок, взял да и решил её продать. В общем, поступил абсолютно как цивилизованный человек, который буквально всё, в том числе и территорию собственной страны, рассматривает в первую очередь как выгодный товар.
Добровольность данной сделки с США отрицать не приходится. Аляска была продана за 7 миллионов долларов, что для уровня государственного бюджета, как России, так и США было абсолютно незначительной суммой. Забавно, но американское правительство видимо не очень-то и желало приобретать эту северную территорию, на которой запасы пушного зверя уже истощились, а золотые месторождения ещё не были открыты.
Малоизвестным, но достоверным является тот факт, что российским дипломатическим представителям пришлось потратить немало средств, деликатно выражаясь, на лоббирование некоторых американских сенаторов, чтобы они всё-таки провели законопроект продажи через Конгресс.
В общем, даже если и рассматривать продажу Аляски исключительно в финансовых категориях, то оказывается, что Россия в явном проигрыше. Ведь одного только золота в новом американском штате было добыто на общую сумму более чем в 2 тысячи раз превышающую стоимость сделки.
Историки и публицисты, желающие хоть как-то сгладить неприглядное поведение российского правительства, обычно приводят ещё один аргумент – у России якобы не было абсолютно никакой возможности для развития и обороны Аляски, а значит, её у нас рано или поздно всё равно бы отобрали. Если не англичане, с которыми Россия находилась в состоянии соперничества уже более столетия, то те же самые американцы. Ну а значит – надо всех этих супостатов опередить и отдать Аляску самим!
Подобное утверждение тоже вряд ли стоит считать истиной в последней инстанции. Общая враждебность Англии к Росси в конечном итоге ведь так и не привела к войне, и уж если даже в Средней Азии, которую англичане всегда считали зоной своих стратегических интересов и возможной базой для развёртывания русских войск против Индии, удалось уладить дело миром, то тем более сложно представить, чтобы Британия решилась на глобальную войну из-за такого региона как Аляска. У Англии хватало к тому времени колониальных забот в других уголках земного шара с гораздо более благоприятным климатом и возможностью быстрого получения прибыли.
Ну а если бы даже война и началась, вовсе не следует думать, что захват Аляски оказался бы для наших противников лёгкой прогулкой. Недавно закончившаяся Крымская война показала, что даже оторванные от основных российских сил гарнизоны оказались не так уж уязвимы. Так англичанам, несмотря на привлечение крупных военно-морских сил, так и не удалось захватить Соловецкие острова и Петропавловск-Камчатский.
Что касается США, то к моменту продажи Аляски там не прошло ещё и двух лет с момента окончания кровопролитной гражданской войны. Поэтому все силы американцев были брошены на восстановление страны. Экспансия тоже присутствовала, но огромные пространства Дикого Запада будут осваиваться ещё не одно десятилетие. Поэтому американские солдаты на Аляске – это скорее из разряда фантастики.
Так что единственный пример добровольной передачи собственной территории в истории императорской России вряд ли стоит считать оправданным и принёсшим пользу стране и народу.
За не такой уж долгий советский период примеров подобного разбазаривания собственной территории обнаружить не удастся. Многие, конечно, могут вспомнить Крым, но вряд ли даже самые одиозные критики Хрущёва решатся обвинить его в злом умысле при передаче Крыма Украине. Ну не мог Никита Сергеевич предвидеть распад СССР!
Но вот в конце советской эпохи и за 20 лет существования современной России, действительно, случаи, когда правительство весьма свободно распоряжалось государственной территорией, резко участились. Ещё при Горбачёве министр иностранных дел Шеварнадзе подписывает соглашение с США, сократившее зону советского контроля в Беринговом море.
В период правления Ельцина и Путина под предлогом уточнения государственных границ немалые по площади территории передаются Китаю. Острова Тарабаров и Большой Уссурийский теперь уже не принадлежат России.
Ну а нынешний президент уверенно отдаёт Норвегии богатый углеводородами шельф в Баренцевом море.
Правда все эти добровольные передачи всё-таки не афишируются и либо просто замалчиваются, как в случае с Китаем, либо информация откровенно искажается, как в изложении СМИ переговоров Медведева с норвежским правительством. Судя по всему, власть всё-таки не рассчитывает на народное одобрение подобных дружественных жестов по отношению к соседям и считает русский народ неспособным оценить всю степень государственной мудрости и собственную выгоду, заключающуюся в этих решениях.
Скорее всего, что и Курильские острова ждала бы такая же участь. Если рассматривать два южных острова Курильской гряды, то и по площади, и по количеству потенциальных ресурсов они вряд ли превышают территории, отданные норвежцам и китайцам. Но передачу Курил всё-таки не удалось бы скрыть и замолчать в силу, хотя бы, географических обстоятельств. Даже в школьном географическом атласе эти изменения слишком бы бросались в глаза. Вот и ведётся исподволь подготовка общественного мнения к принятию «разумного» решения и обмену островов на нечто, якобы более ценное.
Какие же ценности предлагают нам в обмен на вполне конкретный кусок русской земли, да ещё и с немалой полосой территориальных вод, богатых всякой морской живностью? Ценности эти, надо сказать, до крайности расплывчатые и абстрактные. Зачастую вообще говорится о каком-то невразумительном улучшении отношений с Японией.
Так и хочется задать вопрос в массы – а сталкиваетесь ли вы сейчас с этим плохим отношением? В чём оно проявляется? Немалое количество людей уже давно могут купить японский телевизор или другую чудо-технику. Есть у тебя сумма посерьёзнее – покупай японский автомобиль. Уж кто-кто, а бизнесмены из Страны восходящего солнца тебе в этом мешать не будут. Что ещё остаётся? Туризм? Япония не является, конечно, туристической Меккой, но при большом желании и, опять же, наличии денежных средств – вряд ли у вас возникнут проблемы с визитом в эту страну.
Может быть нам стоит опасаться того, что потерявшие надежду на мирное возвращение островов японцы решатся на вооружённое противостояние с Россией? Так ведь о таком варианте развития событий, даже сторонники прояпонского варианта решения проблемы всерьёз не говорят. Для начала военных действий у Японии нет ни непосредственно военных ресурсов, ни идеологической составляющей. Реваншистские движения в Японии далеко не так сильны, чтобы оказывать заметное влияние на государство и общество. Конечно, Япония имеет особые отношения с США, являясь непотопляемым американским «авианосцем» на Дальнем Востоке, но рассчитывать на поддержку Штатов в открытом конфликте тоже не стоит.
Зачастую мы можем услышать рассуждения о том, что якобы сразу же после передачи островов Япония начнёт тесное экономическое сближение с Россией, обрушив на нашу страну буквально вал инвестиций, позволяющих стимулировать развитие отечественной промышленности и создать тысячи новых рабочих мест. Картинка, конечно, благостная. Но вот опять же вопросик неудобный возникает. А с каких это пор Япония стала тоталитарным государством с командной экономикой?
Ведь только в этом случае мы можем представить ситуацию, когда японские бизнесмены дружными рядами бросятся развивать российскую экономику после изменений на политической карте мира. А так как большинство людей не будут оспаривать рыночный характер экономики Японии, то никто не будет отрицать факта, что предприниматели этой страны руководствуются мотивами их зарубежных коллег. Капиталист готов на всё ради высокой прибыли, и вопросы идеологии интересуют его в очень малой степени.
Очень ярким примером этого является Китай, который только ленивый не ругал за неразвитость демократии и нарушение прав человека, что не мешает тем же японцам вкладывать туда свои капиталы. А ведь исторических поводов для взаимной нелюбви у японцев с китайцами никак не меньше, чем с русскими. Так что изображение японского бизнесмена-патриота, который хочет вкладывать денежки в Россию, но вынужден отказываться из государственных соображений, мягко говоря, не очень соответствует действительности.
Не будем сейчас заострять внимание на причинах, но, судя по всему, Япония абсолютно не заинтересована в расширении объёма инвестиций в российскую экономику и изменение статуса Курильских островов никак не может этого изменить.
Так что никакой разумной компенсации от японцев мы получить не можем, непосредственной угрозы со стороны Японии на данный момент не существует, и ситуация безвыходной не является. Зачем в таких условиях вообще поднимать вопрос о передаче островов – абсолютно непонятно.
Тем более, что отрицательные последствия такого шага являются как раз весьма реальными, и отрицать их не представляется возможным. Вряд ли это будет откровением для читателей, но не мешает лишний раз напомнить, что уступки в территориальных вопросах воспринимаются окружающими странами как признак слабости и приводят к желанию прощупать почву на вопрос о возможности и себе отщипнуть кусочек другой землицы.
Любой, даже беглый взгляд на карту современной России позволяет увидеть точки потенциальных проблем. Здесь и Карельский перешеек с Выборгом, и Калининградская область, находящаяся в состоянии полуизоляции, и претензии со стороны бывших советских республик. А ведь нельзя забывать и о возможной китаизации районов Дальнего Востока и про опасность возникновения национальных анклавов и гетто на русской территории, что не исключает возможности развития ситуации по косовскому сценарию. Хотя, наверное, наши правители и в подобной ситуации найдут повод для оптимизма и сумеют подобрать подходящую цену на такой товар как национальный суверенитет России.
