Подробности из Хотькова. Русские обвинены по 282-й, мэрия уходит от ответа

В начале недели продолжалось развитие событий в подмосковном городе Хотьково, где 26 октября трое русских парней подверглись нападению таджиков. В результате один из русских был убит, один получил сильные ножевые ранения и один избит.

В понедельник 15 ноября в Хотькове по инициативе местных жителей проходил народный сход - люди требовали у местной администрации ответа, почему город оказался наводнен мигрантами и до убийства это никого из городских чиновников не волновало.

Группа соратников ДПНИ по просьбе жителей Хотькова приехала на сход. Еще планируя поездку, мы удивлялись, зачем назначать сход на рабочий день, когда многие гарантированно не смогут принять в нём участие. Как оказалось, жители Хотькова тоже удивились времени назначения схода — его назначила местная администрация, исходя из собственного удобства. Одним из требований людей в результате стало — следующий сход или собрание назначать на выходной.

К середине дня мы приехали в Хотьково, перед митингом успели встретиться с местным жителем Александром, друг которого, Павел Капралов и был убит таджиками в этой драке.

Мы записали видеоинтервью с Александром,　краткий вариант интервью　можно прочитать на ДПНИ.орг.

Из слов Александра стало понятно, что родственники погибшего и двое пострадавших в драке русских подвергаются сильному давлению, они запуганы и не хотят идти ни на какие контакты. Это неудивительно, потому что, как мы узнали из рассказа, против пострадавших русских выдвинуто обвинение по ст. 282.

Редкий случай — таджики оказались в глазах российского правосудия тоже виновными. Правда, один из них, говорящий по-русски, свалил всю вину на своего якобы не владеющего русским «товарища» и теперь оказался свидетелем, а второй обвиняется в убийстве и экстремизме. Осталось невыясненным, как таджик, не владеющий русским, мог кричать «Русские свиньи!», но, надеемся, следствие разберется в его замечательных способностях, как и в способностях его подельника.

В связи с известием о вменении русским обвинения по 282-й — наверное, за то, что не дали себя зарезать — мы решили пристально следить за развитием дела и оказать юридическую помощь пострадавшим, которые легко стараниями российского правоохранения могут стать обвиняемыми.

Вместе с Александром мы съездили к сараю, где жили таджики. Не все, которые были в Хотькове, а только одна группа — всего 200 человек. После убийства Капралова кто-то пытался этот сарай сжечь вместе с гастарбайтерами, но таджиков уже вывезли. Местные знают, что после убийства из Хотькова вывозили всех гастарбайтеров, они пропали даже с дачных участков, и вывозили их некие «структуры», связанные с местным УВД. Теперь эти таджики заботливо спрятаны по окружающим Хотьково деревням — и все знают, где — чтобы, когда, по мнению администрации, люди успокоятся — снова вернуться в город и жить в нём, как будто ничего не произошло.

После осмотра места несостоявшегося народного возмездия мы поехали к школе № 5, в которую перенесли собрание жителей, предполагавшееся в здании местной администрации. Не все, кто хотел попасть на собрание, узнали о новом месте проведения, не всех пустили внутрь, правда, мы прошли спокойно и уже не увидели, кого не пустили и почему.

Всё равно собралось почти 300 человек, некоторые уходили раньше, некоторые позже пришли, зал был почти заполнен.

Отвечать на вопросы жителей Хотькова прибыли вице-губернатор Московской области Виктор Егерев, глава Сергиево-Посадского района Владимир Коротков и глава хотьковской администрации Рита Тихомирова. На протяжении двух часов все трое монологом, в который сложно было хоть слово вставить, рассказывали жителям, как теперь будут быстро и замечательно решены все их проблемы. Без остановки звучало: «Мы построим вам песочницы, новую школу, стадион, концертный зал, сделаем освещение на всех улицах, где его нет». Руководителям администраций помогали представитель миграционной службы, глава местного УВД и некий чиновник, доложивший, сколько в Хотькове улиц и столько на каждой работающих лампочек.

При этом ни на один конкретный вопрос ответа так и не было дано, что сильно разозлило и без того раздраженных людей. Тема нелегалов и вообще мигрантов в городе в ответах чиновников свелась к рассказу, что мигранты были, но нелегалы выявлены и депортированы. Кроме того, чиновники считают, что жители Хотькова виноваты сами, нанимая мигрантов на работу в частный сектор, и предложили контролировать нахождение гастарбайтеров на дачах и в частных домах. Прозвучало и предложение о создании народной дружины из самих жителей. На этом конкретные предложения со стороны администрации закончились.

Та тема, ради которой собрались — убийство человека из-за неконтролируемого завоза мигрантов в город — была смазана стараниями собравшихся чиновников. Несколько раз собравшиеся люди пытались вернуть разговоров к вопросу депортации мигрантов и ответственности местной администрации за их завоз — ответы звучали снова про лампочки и песочницы.

Александр, с которым мы приехали на встречу, прямо сказал, что из-за бесконтрольной миграции погиб его друг. Никакой реакции со стороны чиновников на это на последовало.

В ходе обсуждения выяснилось, что члены инициативных групп — таких групп в городе несколько — подвергаются преследованиям. Одна из женщин, Светлана К., входящая в группу, составившую требования по депортации мигрантов, была вызвана на работе на общее собрание цеха, где начальник цеха отчитал её перед всеми и сообщил, что если она будет и дальше состоять в инициативной группе, у неё будут проблемы с работой. Об этом сказала другая девушка из этой группы, потому что сама Светлана побоялась после случившегося прийти на собрание. В ответ тот самый начальник цеха, оказавшийся в зале, заявил, что он Светлану не отчитывал, а сказал ей «о разжигании». Это сообщение вызвало бурную реакцию вице-губернатора Егерева, который велел немедленно прекратить этот разговор.

Но разговоры продолжались, потому что после убийства множество местных жителей в глазах административных структур оказалась «разжигателями». Люди из другой группы, те, которые перекрывали 4 ноября дорогу в городе, чтобы привлечь внимание мэра и пригласить, наконец, на разговор, — эти люди через несколько дней после перекрывания дороги были задержаны сотрудниками милиции, у них были незаконно взяты отпечатки пальцев и подошв под предлогом, что на железнодорожной станции якобы убит мигрант. Ничего такого на самом деле не было, после убийства 26 октября никаких насильственных действий по отношению к мигрантам в городе не произошло, за исключением попытки поджога упоминаемого сарая и выбивания стекол в другом «общежитии» мигрантов.

Даже на простые вопросы типа «когда будет работать освещение на такой-то улице» или «сколько в городе машин скорой помощи» мэр Тихомирова не смогла ответить. Более непростые вопросы — «зачем и на какие деньги мэрия приобрела пять внедорожников» — вообще вызвали у мэра растерянность. Ответ был: «Не знаю, я езжу на «Волге», — на что из зала спросили: «А «Мерседес?». Вопрос без ответа повис в воздухе.

При том, по ходу разговора выяснилось, что социальные вопросы инициированы не только чиновниками как средство отвлечь людей от проблемы гастарбайтеров. Выяснилось, что благополучие мигрантов в Хотькове создается за счет местных жителей. Средняя зарплата в городе — 6 тыс. рублей. Конечно, люди идут на такую работу только если совсем ничего больше не найдут и нет возможности ездить в Москву. Мигранты же охотно нанимаются работать за такие деньги. Бюджет города дефицитный, при этом, как говорили на собрании, каждый месяц оплата коммунальных услуг поднимается на 100 рублей — это за ржавую воду и улицы без света. Куда идут эти деньги?

Больница в городе построена в 1871 году и не подлежит уже никакому ремонту. Там нет горячей воды и холодная бывает не всегда, в это здание просто опасно заходить. Новую больницу строили, но перестали, а в недостроенном здании свили гнездо всё те же таджики. Почему? Человек, поднявший эту тему, задавал свой вопрос несколько раз, по-разному его формулируя — ничего не помогло, вопрос про больницу так и остался без ответа.

Люди также говорили, что милиция их призывает следить за порядком и обвиняет в засилье мигрантов, а сама не берет заявления даже о преступлениях. Об этом сказала девушка в зале. От неё отмахнулись.

По ходу встречи нам пришлось сказать, что мы представляем Движение против нелегальной иммиграции, потому что надоело смотреть, как обсуждение убийства русского человека из-за неконтролируемого завоза мигрантов размывается на разговор о решении бытовых проблем, только бы люди молчали. Пришлось прервать плавную речь главы Сергиево-Посадского района и прямо спросить его, почему он уходит от ответов на все вопросы собравшихся. Я его спросила: «Почему вы ничего не сделали до убийства, чтобы контролировать мигрантов? Вы что, по другим улицам ходите и не видите, что полно непонятных людей, явно приезжих? Почему надо было дождаться убийства человека, и после этого озаботиться проблемами с миграцией?» В ответ на это какая-то ретивая старушка, пришедшая в группе поддержки администрации, крикнула мне — «А вы почему ничего не сделали?» — на что пришлось ответить, что мы именно работаем по вопросу контроля за миграцией и много делаем. При упоминании ДПНИ лица чиновников потеряли свежесть, и стало понятно, что к разговору с нами они оказались не готовы. Микрофон был быстро вручен руководителю той инициативной группы, которая писала требования о депортации, Сергею, и ему предложили сказать, что он ДПНИ не приглашал, но Сергей соориентировался и просто рассказал о работе группы. Потом в диалог вступил Антон Северный, жестко потребовавший ответа на вопросы жителей. Диалог этот закончился рассказом вице-губернатора Егерева, что Россия — многонациональная страна «и не надо разжигать». Собравшиеся в зале тезис о многонациональности России не поддержали, и, вообще жаль, что г-н Егерев так закончил своё выступление, потому что в начале встречи он вполне справедливо сказал, что проблемы с миграцией у нас весьма серьёзные.

Вообще было видно, что чиновники не балуют жителей города общением, и, воспользовавшись случаем, все пришли со своими проблемами.

Но после малосодержательного диалога все решили встречу закончить — людям надоело слушать рассказы ни о чем, а чиновникам — рассказывать. На конфиденциальную встречу попросили остаться депутатов и членов инициативной группы.

Люди в очередной раз спросили, когда же получат конкретные ответы, чиновники им снова сказали, что соберут все обращения, рассмотрят, каждому ответят, сделают новый сайт, по городу расставят информационные стенды.

Как информационный стенд решит проблемы завоза таджиков? Разве что на нём будут писать «Сегодня в город привезли ещё 100 нелегалов, без медицинских справок и вообще неизвестно откуда взявшихся. По таким-то улицам теперь не ходите, продукты в таком-то магазине не покупайте».

Пока все расходились, я попыталась поговорить с Егеревым и его подчиненными, но разговора не получилось, потому что они не знали, как с нами себя вести, вроде, и ссориться не хотели, и вести переговоры указаний не было. Им помог начальник УВД, единственный, кто знал, как себя вести в данной ситуации, и единственный, кто не ушел от диалога. Он пошел в бой и, закрыв от меня Виктора Егерева, спросил, почему же мы только говорим общие слова, а заявлений не пишем. Я ему ответила, что рада бы ему что-то написать, но в Хотькове не живу, а вот жители сейчас говорили, что не принимаются заявления даже по преступлениям, почему так? «Это неправда», — ответил милиционер и начал рассказывать, как хорошо работает милиция. Наш содержательный диалог был закончен Владимиром Коротковым, который от всего устал и попросил меня выйти, не мешать ему общаться с народом в лице депутатов.

Кстати, девушка, у которой в милиции не взяли заявление, осталась на этой встрече и потом вышла, сдерживая рыдания. Мы в это время записывали интервью и не смогли с ней поговорить, надеюсь, ещё получится встретиться.

После встречи мы спросили нескольких человек из зала, удовлетворены ли они разговором. Каждый ответил: «Конечно, нет. Нам не дали ответа ни на один вопрос».

Мы записали видеоинтервью с девушкой из той инициативной группы, которая требовала депортации и с молодым человеком из группы, перекрывавшей улицу. Интервью очень интересные, скоро они будут готовы.

На следующий день в Независимом пресс-центре в Москве по инициативе депутата Мосгордумы от коммунистов Андрея Клычкова прошел круглый стол «Убийство накануне Дня народного единства». Представители Службы информации вместе со мной были на этом заседании, о нём достаточно　подробно рассказано　на ДПНИ.орг, хочу добавить немного.

Во-первых, круглый стол созывался ради общения с главой администрации Хотькова Ритой Тихомировой. Она не приехала и не изволила никого прислать — и даже сообщить, что не приедет. Поэтому собравшиеся решили обязательно провести в ближайшее время ещё один круглый стол на тему Хотькова, уже в самом Хотькове, коль скоро г-же Тихомировой не выбраться из этого города.

Круглый стол открыл ведущий эксперт РАСПП Григорий Трофимчук, сказавший, что, если раньше правозащитные организации были обеспокоены убийствами мигрантов, то теперь всех взволновало то, что мигранты убили русского. Он сказал, что появились новые тенденции - на интернет-ресурсах, где собираются представители кавказской и азиатской молодежи, стали обычным делом оскорбления русских, придумывания русским оскорбительных кличек и призывов к насилию над русскими. По его мнению, ещё недавно такого не было, а теперь налицо тенденция. На фоне развития этой тенденции и произошло убийство русского парня в Хотькове.

Вместо Андрея Клычкова на заседании был его представитель Сергей Селиванкин, жестко сказавший о миграционной политике властей как о провальной и приведшей к таким трагедиям, а также и о проблемах в социальной и экономической сферах, потому что мигранты имеют преимущество по трудоустройству и зарабатыванию денег, у нас есть и бедные мигранты, и очень богатые, все они живут за счет коренного населения страны.

Обсуждение бесконтрольной миграции и проблем, которые эта миграция несет, в целом, получилось, несмотря на то, что все собравшиеся стояли на разных позициях. Г-н Трофимчук, говоривший о необходимости соблюдения интересов всех сторон, четко сказал, что поведение мигрантов раздражает местных жителей именно презрением мигрантов к местным. «Представьте, что я одену русскую косоворотку, шаровары, прогуляюсь в таком виде по Грозному и ещё начну на главной площади играть на балалайке. Какую реакцию это вызовет? У нас же по улице идут приезжие из южных стран, разговаривают нарочно громко, из мобильных телефонов всегда национальная музыка. Это смущает местных жителей».

Я рассказала о текущей ситуации в Хотькове. Миграционную политику российских властей назвала провальной — в этом нет ничего нового. В ответ на сетования г-на Шарипова сказала, что, к сожалению, не академики к нам едут, а едут дикие люди, которые, попав в совершенно чуждую для них обстановку и брошенные всеми, ведут себя в соответствии со своими представлениями. Закончила выступление риторическим вопросом: «Что делать русской девушке, которой азиаты кричат на улице: «Эй, шалава, пойди сюда!» Как она должна реагировать?»

Жаль, г-н Шарипов выпал из контекста обсуждения, потому что говорил исключительно о бедах многострадального таджикского народа.

На это хочу спросить: зачем таджики едут в Россию искать новых проблем? Почему мы должны решить проблемы таджиков — непонятно. Представитель узбекской общественной организации на круглый стол не пришел. Жаль, мы оказались лишены его диалога с г-ном Шариповым на тему притеснения таджиков узбеками и обсуждения того, откуда вообще взялись эти узбеки. Как выяснилось, и к Евгению Ройзману у Каромата Шарипова есть претензии — думаю, понятно, почему. Кому непонятно, посмотрите статистику задержаний за перевозку наркотиков. Также Каромат Шарипов посетовал, что ДПНИ преследует только «безответных таджиков». Нет, мы, например, требуем призвать к ответственности Мансура Аслаханова и снять обвинение с митинских милиционеров, его задержавших.

Мне показалось, что именно благодаря присутствию представителей ДПНИ вышел интересный диалог. Надеюсь, видео также скоро будет.

В итоге все присутствовавшие решили следить за происходящим в Хотькове. ДПНИ готово предложить юридическую помощь пострадавшим русским и членам инициативной группы, если им такая помощь понадобится.

В ближайшее время из Хотькова должна быть новая информация.