Какое самое лучшее место для постройки большого, стоимостью около 100 миллионов долларов и высотой 13 этажей мусульманского общинного центра, с театром, спортзалами, бассейнами и мечетью? Может быть, возле одной из взорванных станций метро в Москве (свыше 60 погибших)? Или возле станций поезда в Мадриде (в теракте погибло 191 человек?) Или в Тель-Авиве, у взорванной дискотеки для подростков (21 погибший, возраст — 14-18 лет)? Из всех мест в мире для такого грандиозного сооружения выбрали самое значимое расположение: это здание будет заложено 11 сентября 2011 года рядом с тем местом, где когда-то возвышались башни Всемирного Торгового Центра (2976 погибших).
Толерантные жители Нью-Йорка в принципе ничего не имеют против самого здания, но выбор места их неприятно впечатляет: как сказал Пол Сипос, член Общественной Палаты Нью Йорка — «Если бы японцы захотели открыть культурный центр рядом с Перл-Харбором, это было бы бестактно и бесчувственно. Если бы немцы построили бы зал для камерных концертов Баха напротив Освенцима, это было бы тоже неуважением к чувствам других, даже после стольких лет. Я ничего не имею против ислама, но я не понимаю — почему именно здесь?»
На этот вопрос ему может ответить один из инициаторов проекта строительства, известный американский имам Фейсал Абдул Рауф, который объясняет, что место было выбрано совершенно сознательно: «Там, где все было разрушено... будет новое строение, это утверждает идею, противоположную той, из-за которой все случилось 11 сентября... Мы хотели бы противостоять экстремизму».
Желание противостоять экстремизму достойно безусловного уважения, и имам Фейсал Абдул Рауф — личность, известная своей неустанной работой в области мирного продвижения популярности ислама в американском обществе. ФБР даже было ему благодарно за то, что он помог улучшить контакты с мусульманской общиной после трагедии 11 сентября. Это все прекрасно выглядит, пока мы не задумаемся о двух вещах: о существовании такой вещи как «da'wah» («дауа») и о мирных занятиях имама Рауфа, например, о «Рейтинге Шариата», который он придумал в 2006, чтобы, по его идее, определять близость каждой нации к житию по законам ислама.
Da'wah — это то, что должно предшествовать значительно более известному понятию: джихад. Мусульманин может обращать в ислам силой — и этот процесс называется джихадом, войной за ислам: неверные или обратятся или будут убиты. Но мусульманин может обращать в ислам и убеждением — da'wah означает приглашение, зов, и это приглашение не куда-то, а принять ислам.
Частью da'wah является распространение символов этой религии в землях, которые пока еще не принадлежат исламу. В мусульманской идеологии территория делится на следующие части: «Дар-уль-Ислам» (Земля Ислама), «Дар-уль-Куфр» (Земля Неверных, где не соблюдаются законы ислама, но которая не враждует с мусульманами) и «Дар-уль-Харб» (Земля Меча, то есть находящаяся в состоянии войны с исламом). Da'wah применяется в отношении Земли Неверных в целях превращения ее в Землю Ислама; в принципе, не запрещается применять da'wah и в отношении враждующих стран, но поскольку там уже все равно джихад, то обычно в этом нет смысла.
Посмотрим теперь на действия уважаемого имама с этой точки зрения: он методично распространяет символы ислама в США, государстве, которое в лучшем случае может быть описано как Земля Неверных, но вообще находится в состоянии войны с рядом исламских государств, так что может рассматриваться и как Земля Меча. И можно отметить, что именно так рассматривает ее и имам Фейсал Абдул Рауф. Он утверждает, что во взаимоотношениях между Западом и исламом не может быть прогресса до тех пор, пока США не раскаются и не признают свою вину перед всем мусульманским миром, потому что «есть бесконечное число озлобленных молодых людей, которые готовы умереть за свою идею и атаки не прекратятся, пока в мире не произойдет фундаментальное изменение».
Этот же имам мастерски утешает всех своих прихожан, которые могли бы переживать по поводу невинных жертв террористической деятельности своих собратьев по вере: «Это христиане убивали невиновных в Дрездене и в Хиросиме во время Второй Мировой. И эти города тоже не были военными целями». Оспорить правдивость этого заявления сложно, но эта аргументация напоминает детсадовское «а он тоже швырялся манной кашей, поэтому нас нельзя за это наказывать».
Деятельность имама Рауфа как da'wah воспринимает немало экспертов: видный журналист Дуглас Мюррей пишет: «Строительство мечети рядом с башнями-близнецами выглядит для меня как реализация возможности и «на елку залезть, и покататься на велосипеде» для ислама: те, кто взорвал башни — плохие мусульмане. Те, кто построил на этом месте мечеть — хорошие мусульмане. В любом случае получается, что это достижение для религии, которая — уж неправильно понятая или нет — является ответственной за теракты».
Волнует экспертов и другая неприятная деталь. Осама Бин-Ладен с его «Аль-Каэдой» мечтают о реконкисте — восстановлении Кордовского Халифата и его распространении на весь мир, известно какими методами. Удар по зданиям Всемирного Торгового Центра был частью плана принесения ислама силой. Другая, не менее неприятная структура, «Хизб Ут-Тахрир», предпочитает добиться таких же результатов — создания Кордовского Халифата — давлением и убеждением.
И тут приходит имам Рауф и мирно, с поддержкой ФБР и мэра Нью-Йорка, строит большую и красивую мечеть на месте теракта. Мечеть, которая будет называться «Кордова» и будет возведена на средства из... Саудовской Аравии, родины Осамы Бин-Ладена. Для многих американских экспертов это символ ислама на отвоеванной земле, символ победы ислама над страной. До начала строительства осталось чуть больше года. Успеют ли американские политики понять, что именно будет стоять рядом с пустырем, оставшимся от ВТЦ, предсказать сложно.
