Политик от бога или мошенник от шайтана?

Биографию Абдул-Вахеда Ниязова, бывшего главы движения «Рефах» и Евразийской партии России (ЕПР), бывшего депутата Государственной Думы (1999-2003 годов) можно сравнить с лабиринтом, полным ходов, ведущих неизвестно куда, загадок, вопросов и иногда неожиданных открытий. Вполне можно было на её основе написать сценарий и снять полнометражный фильм или даже захватывающий сериал, который, по всей видимости, окупился бы с лихвой, поскольку скучно при его просмотре определенно никому не было бы.

С момента рождения в Омске 23 апреля 1969 года вплоть до 1990 года жизнь нашего героя протекала более или менее обычно. После того, как его выгнали за неуспеваемость из Историко-архивного института (нынешнего РГГУ), он не вернулся в родной Омск, а «зацепился» в Москве тем, что пошел работать служкой в московскую Соборную мечеть.

А уже 3 сентября 1991 года по какой-то неизвестной никому причине он получает новый паспорт X-КН №502250 (выданный в родном Омске) на имя Ниязова Вадима Валерьяновича. Ходят слухи, что г-н Ниязов до этого был Медведевым Вадимом Валерьяновичем, якобы именно эта фамилия была дана ему при рождении. Он сам эти слухи комментирует неохотно и сбивчиво: мол, «имя-отчество и вправду менял», а насчет фамилии от чёткого ответа уклоняется. Как известно, до 1997 года у нас в стране выдавались паспорта СССР – давали их в 16 лет, после чего никогда не меняли, а только лишь вклеивали новые фото в 25 и 55 лет. Соответственно, первый свой паспорт Ниязов получил в 1985 году – неизвестно на какое имя и фамилию. Никакой объективной необходимости для смены паспорта в 1991 году, когда г-ну Ниязову было всего 22 года, у него не было и быть не могло. Еще один советский паспорт – выданный 6 сентября 1996 года серии X-СБ №619119 – был получен Ниязовым именно в связи со сменой ФИО Ниязов Вадим Валерьянович на ФИО Ниязов Абдул-Вахед Валидович (так на встречах с арабскими спонсорами он себя именовал еще с 1991 года – арабо-мусульманское имя явно внушало арабам большее доверие, чем русское). А раз и новый паспорт 1996 году был получен в связи со сменой ФИО, то и новый паспорт 1991 году также, скорее всего, должен был быть получен в связи со сменой ФИО.

Ходят слухи, что до 1991 года у Абдул-Вахеда не просто была фамилия Медведев, а и по национальности он не только не татарин, а чуть ли не еврей – в связи с этим он и решил взять в 1991 году фамилию первой жены. Версия наличия первой жены вписывается в тот документальный факт, что Ниязов впервые прописался в Москве 4 декабря 1991 года на улице Дружбы 2/19. С учетом того, что старые квартиры (дом по ул. Дружбы построен в 1960 году) тогда еще не продавались, а по месту работы Ниязова – мечети – квартиры сотрудникам не выдавали, версия о том, что он прописался у первой жены – едва ли не единственная, похожая на правду. Однако данных о том, что женщина по фамилии Ниязова была прописана в этом доме, вроде бы тоже нет. Это ещё один загадочный виток из лабиринта жизни г-на Ниязова.

Существует ещё одна версия того, зачем ему нужна была фамилия Медведев. Согласно ей, он использовал паспорт на ФИО Медведев Вадим Валерьянович в 1995-1996 годах: именно в те годы г-н Ниязов постоянно ездил в Чечню и соседние с ней республики Северного Кавказа, а оттуда в Лондон и Рим, а также Саудовскую Аравию. То есть был связующим звеном между чеченскими боевиками и европейскими исламистами и, чтобы не вызывать лишних подозрений, ему мог понадобиться паспорт на другую фамилию. В этом случае тоже понятно, почему тему с фамилией Медведев он старается никак не комментировать.

Брак с нынешней женой (возможно, второй) Ниязов заключил 6 ноября 1993 года, а уже 25 ноября 1993 года родился их первый сын. На первый взгляд вроде бы ничего сильно необычного и странного в этом нет, кроме новоиспеченной жены. По официальным документам, ФИО жены до замужества – Хуснутдинова Зухра Ирковна, соответственно, фамилия и имя её отца должны быть – Хуснутдинов Ирек, но человек с такими фамилией и именем в Москве отсутствует. В то же время в СМИ не раз упоминалось, что тестем г-на Ниязова является Абдулфарит Сайфуллин, которого зять хотел сделать имамом Исторической мечети Москвы. Причем г-н Сайфуллин действительно прописан с Зухрой Ниязовой (Хуснутдиновой) в одной квартире, а также они и владеют вместе другой квартирой, и разница в возрасте у них 21 год (Абдулфарит родился в 1948 году, Зухра – в 1969-м), то есть они вполне могли бы быть отцом и дочерью, если бы ни несовпадение фамилии и отчества. Получается, и жена у Абдул-Вахида Валидовича подстать мужу – еще одна ходячая «загадка» и «тайна».

Лишь загадки с детьми Ниязова разгадываются довольно просто: 25 ноября 1993 году (через 19 дней после заключения брака с нынешней женой Ниязова) у него родился сын Абдельджали Вадимович, а 13 января 1995 года – Юсуф Вадимович. Но после того, как их отец из Вадима стал Абдул-Вахедом, и ФИО были изменены: первый стал именоваться Абдель-Джалилем Абдул-Вахедовичем, второй – Юсуфом Абдул-Вахедовичем.

Не лишены вопросов местожительство и прописка г-на Ниязова. С 4 декабря 1991 года он был прописан в Москве на улице Дружбы 2/19, потом 11 февраля 1997 года прописался по адресу Самаркандский бульвар 24, корпус 1, где прописан до сих пор. Но фактически с конца 1990-х жил по адресу Каширское шоссе 80/2, где, кстати, с момента рождения прописаны оба его сыновей. Интересно то, что 13 сентября 1999 года на Каширском шоссе произошел террористический взрыв дома №6/3. То есть взрыв произошел на той же чётной стороне улицы, на которой жил г-н Ниязов – путь от его дома до места взрыва был самый прямой и короткий.

Примечательно и то, что правоохранительные органы в декабре 1999 года в связи со взрывами домов провели обыски и допросы как раз у двоих друзей Абдул-Вахеда Валидовича – муфтия Нафигуллы Аширова (входившего в ниязовские Союз мусульман, «Рефах» и Евразийскую партию) и «вице-президента Исламского конгресса России» ваххабитского боевика Мухаммада Биджи (в 1990-е годы он был названным братом Джохара Дудаева и заместителя международного террориста Зелимхана Яндарбиева, а в 2008 году получил пост президента в учрежденном Ниязовым «международном Мусульманском Миротворческом Центре» вместо Дамира Серажетдинова – давнего соратника Ниязова, с которым Абдул-Вахед разругался).

В планах правоохранителей в декабре 1999 года был обыск и у самого Ниязова, но он был защищен от обыска и допроса сначала неприкосновенностью кандидата в депутаты кремлевского «Единства», а потом и депутатской неприкосновенностью от «Единства» (в список «Единства» Ниязова включил Борис Березовский, который через свою правую руку Игоря Шабдурасулова и редактировал тогда список кремлевского блока).

Весьма интересно выглядит история с получением Ниязовым высшего образования. В 1989 году он поступил в Историко-архивный институт (позже переименованный в Российский государственный гуманитарный университет – РГГУ), где смог проучиться всего год. Мысли об окончании этого вуза мучили его последующие 10 лет, однако такая возможность представилась только после включения Ниязова в формирующийся блок «Единство».

Как следует из документов (возможно, оформленных уже в 2000 году задним числом), 28 июля 1999 года Ниязов сумел восстановиться на 2-м курсе РГГУ и поистине молниеносно завершил обучение – уже 4 августа 1999 года Ниязова перевели на 3-й курс, а 10 января 2000 года декан факультета документоведения РГГУ Т.Г.Архипова написала проректору по учебной работе РГГУ Н.И.Басовской докладную записку, в которой сообщила, что Абдул-Вахеда можно перевести на 4-й курс, так как в перерывах в предвыборной борьбы он исхитрился сдать все экзамены за 3-й курс. 15 февраля 2000 года та же Архипова с удовлетворением констатировала, что Ниязов в ускоренном режиме закончил 4-й курс и годен для 5-го. 3 июля 2000 года Ниязов получил диплом РГГУ по специальности «документовед – организатор документационного обеспечения управления».

Талантливый человек, как известно, талантлив во всем: по скорости освоения вузовской программы Ниязов дал сто очков вперед любому академику, пройдя программу 4-х курсов всего за 11 месяцев (и это по официальным документам, а в реальности всё могло быть еще быстрее), в том числе 2-й курс – за 7 дней!

Как явствует из диплома, за квалификационную работу «Документирование деятельности депутатских объединений в ГД ФС РФ» он получил оценку «хорошо», курсовых работ вообще не выполнял (!), практики не проходил (!), итоговых государственных экзаменов не сдавал (!!). Каким образом и, главное, почём, РГГУ выдало столь вопиющий документ еще предстоит выяснить РУБОПу.

Как известно, путевку в мусульманскую жизнь дал Ниязову нынешний московский муфтий Равиль Гайнутдин, который уже через полгода сильно пожалел об этом. 17 апреля 1991 года Ниязов зарегистрировал Исламский культурный центр (ИКЦ) Москвы при Исламском центре Москвы и области Гайнутдина. Юридическим адресом ИКЦ стал адрес Московской соборной мечети, где Гайнутдин был вторым имам-хатыбом (первым имам-хатыбом являлся 83-летний Ризаутдин Басыров). Но не прошло и полгода, как 22-летний Ниязов пытается свергнуть 32-летнего Гайнутдина, когда тот уехал из Москвы в Финляндию. Ниязов проводит собрание Исламского центра Москвы и области (позже переименованного в Духовное управление мусульман европейской России – ДУМЕР), на котором предложил снять Гайнутдина с поста главы центра, заменив его на себя. Но вернувшийся Гайнутдин объявляет прошедшее собрание незаконным и за ухо выводит Ниязова из мечети, приказывая охране больше никогда не пускать «этого юношу» на порог мусульманского храма.

10 ноября 1991 года Гайнутдин собирает и совет ИКЦ Москвы, который единогласно решает сместить Ниязова с поста реиса (координатора) ИКЦ Москвы «за неоднократные нарушение Устава, за превышение своих полномочий и действий, приведших к расколу мусульманской общины не только Москвы, но и России».

Многие близкие соратники главного российского муфтия Талгата Таджуддина (резиденция которого исторически находится в Уфе) тогда женились на его двоюродных сестрах, включая Гайнутдина, нынешнего муфтия Татарстана Гусмана Исхакова и т. д. Чтобы приблизиться к верховному муфтию, завёл отношения с его двоюродной сестрой Зухрой Хуснутдиновой и Ниязов (правда, он оформляет с ней брак лишь 6 ноября 1993 года – всего за 19 дней до того, как у неё родился первый сын от Ниязова!). Едва приблизившись к Таджуддину, Ниязов вместе с тогдашним секретарем верховного муфтия Нафигуллой Ашировым в августе 1992 года организовывает раскол уже в Уфе против Таджуддина – и тоже в то самое время, когда Таджуддин уехал в Турцию…

Изгнанного отовсюду Ниязова приютил имам Махмуд Велитов, который возглавлял тогда вышедших из подчинения Таджуддина московских раскольников и конкурировал с Гайнутдином в борьбе за лидерство среди московских мусульман. Велитов и его спонсор бизнесмен Ряшит Баязитов (работавший тогда в правительстве Москвы) получили в 1991 году в своё распоряжение комплекс зданий Исторической мечети на Большой Татарской улице. Историческая мечеть (находившая ближе к Кремлю, Соборная) стала главной базой деятельности Ниязова, неподалеку от нее в Малом Татарском переулке Ниязов и зарегистрировал ИКЦ России.

Несмотря на то, что Гайнутдин выгнал Ниязова из ИКЦ Москвы, Ниязов продолжал представляться «руководителем» и даже «гендиректором» ИКЦ Москвы, а в конце сентября 1992 года перед приехавшими на московский форум саудовцами начинает именовать себя гендиректором несуществующего еще ИКЦ России, который Ниязов зарегистрировал лишь 23 февраля 1993 года.

Но 3 марта 1994 года Гайнутдин вновь заявляет: «Деятельность Абдель-Вахеда (Вадима Валериановича) Ниязова на посту реиса ИКЦ прекратилась с 10 ноября 1991 года и не признавалась ни мной, ни Советом ИКЦ, который был образован Московской Соборной мечетью. Считаем, что нарушение Ниязовым высоких требований мусульманской морали, приведшее к столь губительным последствиям, не дает право господину А. Ниязову впредь выступать от имени мусульман Москвы и тем более России».

В июле 1994 года Ниязов заложил первый камень в здание ИКЦ на улице Островитянова в зоне отдыха «Тропарево» на юго-западе Москвы, а местные жители провели митинги протеста против планов Ниязова. 8 сентября 1994 года на совместной пресс-конференции Гайнутдина и председателя исполкома КРО Дмитрия Рогозина (КРО шел на выборы-95 вместе с Союзом народов России, состоящем в основном из этнических мусульман и возглавляемым лидером кабардинских националистов Юрием Калмыковым) обнародовано заявление «Во имя патриотического единства и национально-религиозной терпимости»: «Мы призываем россиян не доверять самозванцам от религии и политики, а прислушиваться к голосу законных иерархов Православия и Ислама, полномочных представителей национальных и религиозных общин и движений». На следующий день Гайнутдин подробнее разъяснил, о каком именно самозванце идет речь: «Руководство находящегося в Москве ИКЦ России в лице его гендиректора Вахеда Ниязова может навредить идеям ислама о межнациональном братстве, если не согласится с требованиями жителей Тропарево перенести строительство мусульманского культурного комплекса в другое место…».

На Комиссии по религиозным объединения при правительстве РФ 7 июня 1995 года Гайнутдин просит «выяснить характер деятельности ИКЦ Ниязова». А 23 июня 1995 года отправляет главе этой комиссии и вице-премьеру РФ Сергею Шахраю письмо: «Наше Духовное Управление неоднократно в различных инстанциях ставило вопрос о крайне негативном воздействии ИКЦР и его самозванного директора А. В. Ниязова на религиозную жизнь мусульманской общины России. На сегодняшний день речь идет о грубом и бесцеремонном вторжении Абдул-Вахеда Ниязова (более известного, как Вадим Валерьянович) в деятельность нашего муфтията. Прибегая к различного рода махинациям и закулисным интригам А. В. Ниязов, используя в своей неблаговидной деятельности финансовую поддержку различных зарубежных исламских центров, уже не первый год пытается создать параллельную религиозную структуру в обход официальных религиозных каналов. ИКЦР назначает "имамов" и утверждает "муфтиев" и т. д. Это вносит раскол и накаляет и без того напряженную ситуацию внутри многомиллионной мусульманской уммы России».

Самое поразительное, что и своего главного спасителя и благодетеля Махмуда Велитова Ниязов предал, и против Велитова Ниязов организовал раскол и вредительство.

1 ноября 1996 года Ниязов собрал чеченцев из своего Союза мусульман (другим руководителем которого был известный дагестанский бандит Надир Хачилаев) и те с криками, что выгонят татар, захватили Историческую мечеть, изгнав из нее Велитова, на место которого Ниязов тут же «назначил» своего тестя Абдулфарита Сайфуллина. В ответ 7 ноября Гайнутдин собрал татар и выгнал из Исторической мечети чеченцев Ниязова, но мечеть Велитову не вернул, а забрал себе. Так, благодаря Ниязову его спаситель Велитов остался без мечети – причем не только фактически, но и юридически: Гайнутдин при помощи московских властей перерегистрировал её на своё духовное управление.

Пресс-центр Совета муфтиев России Гайнутдина заявил тогда следующее: «Весь октябрь лихорадило мусульманскую общину при Исторической мечети Москвы, где произошли драки, избиение служителя культа, оскорбление высших мусульманских лидеров. Отдельные околоисламские деятели пытались захватить руководство этой общиной и превратить Историческую мечеть в центр внутри- и межнационального раздора, придать российскому исламу не свойственный ему экстремизм. Особую активность проявляли никого, кроме себя, не представляющие деятели из так называемых Исламского культурного центра (Ниязов) и ВКЦ (Аширов). Историческая мечеть им нужна для того, чтобы обосновать свои претензии на выступлениях перед органами власти, в СМИ от имени мусульман России. Они противопоставляли разные группы мусульман – коренных мусульман (татар) и выходцев из Северного Кавказа, пытались провоцировать межнациональный конфликт. В услужении у них оказались лица, изгнанные за нечистоплотность из московской Соборной мечети…».

Одновременно Гайнутдин обнародовал заявление «О так называемых «исламских» партиях и «мусульманских» общественно-политических движениях»: «На политической арене России появились лица, представляющие якобы мусульман России… они якобы говорят от имени повсеместно значимых мусульманских партий… Жаждущие удовлетворения своих политических амбиций лица... не имеют связей с мусульманскими общинами и религиозными центрами. Не получили они и согласия мусульманских общин и центров действовать от их имени…».

Если Гайнутдин после получения Низовым депутатского мандата от «Единства» помирился с Абдул-Вахедом, но и стал подчеркивать своё с ним «полное единство», то муфтий Талгат Таджуддин не изменил своего отношения к Ниязову. 3 мая 2000 года Совета муфтиев Центрального духовного управления России Таджуддина принял Обращение: «Часть молодого мусульманского духовенства, пусть и мизерная, и сбитая с истинного пути неопытная молодежь способствовала распространению идей ваххабизма, нетерпимости и насилия в России. Не без содействия некоторых международных исламских центров, отечественных чиновников, и при попустительстве закона, в последние 7-8 лет создавались т.н. "исламские культурные центры", и параллельные структуры, нарушая веками сложившиеся традиции и обычаи наших предков. Это и ВКЦ (Аширов), ДУМЕР (Гайнудин), ДУМАЧР (Аширов), ИКЦ – исламский культурный центр России (Ниязов) и некоторые другие».

Не менее примечательно характеризует Ниязова и глава Духовного управления мусульман Сибири и Фонда развития татарского духовного наследия "Хиляль", академик РАЕН и Нью-Йоркской Академии наук, доктор экономических наук Ряшит Баязитов в Открытом письме мая 1998: «Самозваное Духовное управление Аширова-Ниязова начало свою кипучую деятельность с замены имамов-хатыбов мечетей, назначения мухтасибов и казыев. «Объединительными усилиями лидеров мусульман идет формирование региональных структур», - пишет Аширов, а я никак не могу понять, как может идти формирование того, что уже существует и нормально функционирует с давних пор, когда «шейха» Аширова еще и в помине не было. Видимо речь идет всего лишь о замене неугодных ему и его хозяевам на Арабском Востоке имамов-хатыбов, работающих в команде муфтия мусульман Сибири 3. Шакирзянова. Так что пресловутый шейх Нафигулла Аширов в очередной раз вводит мусульман Сибири в заблуждение, для него это дело не новое, ведь на подобных фальсификациях они вместе с еще одним псевдолидером мусульман Абдульвахидом Ниязовым-Медведевым не одну «собаку съели»…».

Когда Ниязов разругался и противопоставил себя всем влиятельным и авторитетным мусульманским лидерам – и Таджуддину, и Гайнутдину, и Баязитову (и его другу Велитову), Абдул-Вахеду осталось только создать собственное Духовное управление мусульман азиатской части России (ДУМАЧР) вместе с Нафигуллой Ашировым, с которым, по словам Ниязова, они оба принадлежат к одной и той же этнической группе бухарцев сибирских (переселившихся из Бухары в Сибирь в 15-16 веках), которых в сталинские времена искусственно записали в число «татар».

В ДУМАЧР, основанном в августе 1997 года, Аширов провозглашен муфтием, а Ниязов – вакилем (управделами). Но даже со своим единоплеменником Абдул-Вахед Валидович не ужился: уже в конце 1997 года Ниязов начинает рассылать на факсы всех немногочисленных еще приходов ДУМАЧР «справку» о том, что муфтий ДУМАЧР Аширов дважды сидел в тюрьме. «Абдул-Вахед рассылал по всем нашим факсам эту фальшивую справку, якобы подписанную заместителем Генпрокурора РФ, по ней получалось, что я все 1971-77 годы практически непрерывно сидел в тюрьмах, а между тем на самом деле в эти годы у меня родилось двое детей», – рассказывает Нафигулла Аширов. Из слов Аширова получается, что Ниязов еще в 1997 году не брезговал даже подделкой подписи заместителя Генпрокурора РФ…

Впрочем, Ниязов настаивает, что информация о судимости Аширова – подлинная, «Нафигулла действительно имел судимость по хулиганке, а те, кто в этом сомневается, пусть посмотрят на руки муфтия – они все в тюремных наколках».

Тем не менее, в 1998 году Ниязов помирился с Ашировым, которого только что называл уголовником. Но в 2008 году Абдул-Вахед вновь поссорился с Нафигуллой-хазратом. «Ниязов, который в конце 2001 года вместе с депутатами Семеновым и Черепковым писал на меня кляузы в Московскую патриархию, обвиняя в «исламофобской» критике талибов, в 2008 году вдруг подошел ко мне на одном межрелигиозном мероприятии и предложил: «Давай вместе замочим Аширова». Я был, мягко говоря шокирован, ведь перед этим 10 лет Ниязов и Аширов были всегда и во всём вместе, просто не разлей вода», – рассказывает автор «Новейшей истории ислама в России» Роман Силантьев.

В интервью сайту «Ислам.ру» Аширов прямо обвинил Ниязова в попытке организовать переворот в руководстве ДУМАЧР в тот самый момент, когда глава ДУМАЧР Аширов находился в Ливии (как это уже было в 1991 году с Гайнутдином и в 1992 году с Таджуддином): «На региональных духовных деятелей, входящих в ДУМАЧР, выходил близкий к Совету муфтиев России Гайнутдина преуспевающий бизнесмен Абдул-Вахед Ниязов, призывая их отказать в поддержке Аширову. Ниязов говорил им, что положение Аширова якобы безнадежно и все уже «где надо» за них решено, впутывая в авантюру не только Совет муфтиев, но даже власть. При этом Ниязов ссылался на Администрацию Президента РФ, которая якобы уполномочила его решить вопрос, а также называл высокопоставленные фигуры в Совете муфтиев».

Как видим, сейчас уже практически не осталось ни одного крупного мусульманского лидера, которого бы Ниязов не пытался свергнуть, против которого не организовывал бы провокаций и вредительских действий – причем больше всего пострадали от него как раз те, кто больше всего ему помогал. И всё это касается не только муфтиев: так, в 1995 году Ниязов умудрился войти в созданный Ахметом Халитовым Союз мусульман России, а через 3 месяца Халитова же и исключить из созданного им Союза; тогда же Ниязов разругался и со своим замом по ИКЦ Вафой Яруллиным, который вскоре стал одним из основателей мусульманского движения «Нур» (это движение Ниязов и его соратники по Союзу мусульман не стеснялись обзывать «ненастоящими мусульманами»); в 1999 году Ниязов расколол и созданное тогда из Союза мусульман и «Нура» движение «Меджлис»…

Неужели такое поведение в его представлении и есть проявление «исламской культуры», центр которой Ниязов возглавляет?