Недавние региональные выборы во Франции — последние перед главными для страны президентскими выборами 2012 года — принесли весьма неблагоприятные и тревожные для президента Николя Саркози и правящих «правоцентристов» результаты. При этом совокупный итог выборов в региональном измерении скорее воспроизводит ранее сложившийся «баланс сил»: «правые» сохранили за собой Эльзас и «приобрели» поддержку большинства избирателей на острове Реюньон (т.н. «заморский департамент»), уступив при этом «левым» Корсику. Хуже другое: Соцпартия Франции, выступавшая в связке с экологистами, добились в итоге на общенациональном уровне, если верить данным социологических опросов, поддержки в 54,3 % против 36,1 % у «Союза за народное движение» (UMP). При этом уровень поддержки «третьей силы» — оппозиционно-праворадикального Национального Фронта достиг 8,7 % в условиях, когда главным бастионом партии традиционно остается Прованс, к которому добавились наиболее пострадавшие от современного кризиса регионы севера Франции, где этот показатель достиг 22 %). Доля абсентеистов в общефранцузском масштабе при этом составила 49,5 % — что весьма значительно для традиционно политически активной Франции даже с учетом накопившейся усталости от политики и современных кризисных явлений.
Наиболее удрученным проигрышем этого своеобразного «референдума о доверии» оказался премьер-министр Франции Франсуа Фийон. «Мы не смогли победить, что является разочарованием для большинства. Я готов принять на себя свою часть ответственности» — заявил он.
Президент Саркози, тем не менее, не намерен отказываться от проводимой политики, пообещав лишь некоторые «технические» корректировки в составе действующего кабинета министров.
Однако следует ли считать показанный результат «триумфом левых сил», как оценил показатели своих французских коллег лидер франкофонных социалистов Бельгии Элио ди Рюпо? Едва ли, поскольку с учетом масштабов французского экономического кризиса и социальных издержек от проводимых тандемом Саркози-Фийон «либеральных реформ» результат в 36,1 % для «правых», находящихся у власти в стране начиная с 1995 года, можно считать по меньшей мере приемлемым.
К тому же высокий процент потенциальных абсентеистов свидетельствует о разочаровании французского общества как в традиционных «правых», так и в традиционных «левых». Национальный Фронт, несмотря на свою несколько возросшую в последнее время популярность, все же не в состоянии выпрыгнуть за пределы своей традиционной «электоральной ниши».
Таким образом, во Франции воспроизводится все та же ситуация «политического раскола», которая с учетом факторов психологической фрустрации и «блокированного общества» оставляет Николя Саркози и его сподвижникам известное поле для политического маневра и вовсе не означает неизбежность их поражения в 2012 году.
Тем более, что главные конкуренты UMP — французские социалисты, возглавляемые недавней троцкисткой из Лилля Мартиной Обри (потеснившей на посту лидера партии недавнюю «звезду» Сеголен Руайяль) не в состоянии предложить погруженному в глубокий кризис французскому обществу долгосрочной модернизационной и «оздоровляющей» программы, делая ставку на критику непопулярной политики действующего кабинета и социально-популистские лозунги.
Однако главная проблема заключается в другом. Президент Саркози, оставаясь главным политическим игроком, столкнулся с непрохождением своих многочисленных модернизационных инициатив через расколотый французский социум в ситуации «размывания» базовых программных положений, которые позволили ему на выборах 2007 года получить поддержку французского «консервативного большинства». Ибо тогда Саркози был избран на базе «смягченной» правой «платформы», сделав в своей предвыборной программе акцент на повышение покупательной способности граждан, обеспечение безопасности и усиление контроля за миграционными процессами. Однако лозунг «больше работать, чтобы больше зарабатывать» оказался неактуальным в условиях углубляющегося кризиса. Усиление безопасности методами полицейского контроля за французскими «фавелами» не принесло пока ожидаемых результатов, а дискуссия об идентичности, призванная ослабить идеологическое влияние Национального фронта на избирателей, обернулась «бурей в стакане воды».
В свою очередь, политический стиль «гиперактивного президента» вместо «ободрения» нации превратился в предмет язвительных насмешек и укоров со стороны оппозиционеров и французского общественного мнения.
Однако главная неудача постигла Саркози и его соратников в области стратегии. Большинство, которое Николя Саркози сумел консолидировать в 2007 году, сегодня поставлено под сомнение. Президент уже не может «вдохнуть» новую динамику в своих сторонников, что ставит под сомнение возможность реализации большинства его инициатив.
Однако в ситуации, когда кризис погрузил Францию в состояние глубокой разрухи, ей жизненно необходим президент, способный привести страну к выходу из туннеля. Способность же Николя Саркози выступать в этой роли вызывает сегодня серьезные сомнения. Что весьма печально, поскольку ставит под сомнение возможность комплексной модернизации французского общества, государства и экономики, которую пытались осуществить французские «правоцентристы», инициировав ряд действительно глубоких преобразований. Возможность же проекта «левой модернизации» с учетом очевидно «постмодернистского» состояния французской «левой», запутавшейся во внутренних расколах и идеологических дискуссиях, выглядит сегодня более чем сомнительной.
