От Махачкалы до Баку
Волны катятся на боку,
И, вздымаясь, бегут валы
От Баку до Махачкалы…
(Старая советская песня)
Столица Азербайджана Баку нечасто фигурирует в российских новостных сводках.
Майданы там не собираются, президентские дворцы штурмом не берут, попытку «оранжевой» революции в 2005 году власти подавили в зародыше. Соответственно и интерес к Азербайджану со стороны российских СМИ, в том числе и оппозиционных, на порядок ниже, чем к Украине, Молдавии или Грузии.
А зря. Это прикаспийское государство представляет для нас немалый интерес.
Во-первых, потому что многочисленная диаспора выходцев из него прочно обосновалась в России и в известной мере является субъектом внутрироссийской политики.
Во-вторых, геополитическое значение богатого нефтью Азербайджана, без сомнения, является достаточно важным для России, и выстраивание правильных межгосударственных отношений с ним, борьба за усиление российского влияния — это наша государственная необходимость.
Если с современной Грузией вопрос предельно ясен, ибо вражду с Россией это государство и его народ, похоже, превратили едва ли не в основное направление своей внешней политики, то выбор приоритетного партнёра между двумя оставшимися государствами закавказского региона — Арменией и Азербайджаном — не столь очевиден, как представляется некоторым.
Исходя из анализа нынешней ситуации совершенно не следует как то, что Армения и армяне a priori являются нашими друзьями, так и то, что Азербайджан и азербайджанцы должны рассматриваться лишь в качестве противников. Этот вопрос требует очень взвешенного подхода, так как ошибка в выборе основного партнёра или даже союзника в столь важном в геополитическом отношении регионе как Закавказье может очень дорого аукнуться для России и её национальных интересов на протяжении целого исторического отрезка.
Моя поездка в Азербайджан была непродолжительной, и я не претендую на однозначность выводов. Однако пищи для размышлений она дала немало. Даже если оставить на время соображения государственного характера, то русским в России, безусловно, необходимо знать, что собой представляет это государство и населяющий его народ. Тем более, что в свете всё продолжающегося увеличения численности азербайджанской диаспоры в нашей стране, в том числе и в Москве, и происходящих иногда на этой почве межнациональных конфликтов любая информация представляет известную ценность.
Я ехал в Азербайджан из Дагестана, из самого южного, пограничного с ним субъекта федерации. Потому впечатления были контрастными: ведь из воющего региона, в столице которого каждый день кого-то убивают, я попал в государство вполне мирное, боевые действия на территории которого (Карабахская война) закончились ещё в мае 1994 года, пятнадцать с половиной лет тому назад. И сегодняшние сообщения из сопредельного региона, от главного города которого до Баку девять часов езды на поезде вместе с проверками на границе, повергают многих жителей Азербайджана в ужас. Они успели порядком подзабыть, что такое война.
После мрачной, диковатой Махачкалы с безлюдными разбитыми улицами и автоматчиками в масках на каждом углу сияющий огнями Баку кажется почти Европой. Причём, это отнюдь не аллегория. В столице Азербайджана есть целые кварталы домов застройки XIX — начала XX века, выполненных в абсолютно европейском стиле. Попадая туда, создаётся почти полное впечатление, что находишься не в Азии, не рядом с дворцом Ширванского правителя XV века, а где-нибудь в Петербурге Пушкина и Достоевского. В буквальном смысле перейдя через улицу, можно совершить путешествие из одной цивилизации и эпохи в другую. Из средневекового Востока (так называемого «Старого города» — «Ичяришахэр» по-азербайджански) в Европу начала века XX. И в отличие от той же Махачкалы — вообще-то, столицы целой республики в составе России — в которой едва ли не все архитектурные памятники, связанные с эпохой русского Порт-Петровска, беспощадно уничтожаются застройщиками, к архитектурному наследию России в Баку относятся бережно. Что, впрочем, неудивительно, ибо от дагестанцев — вчерашних горцев, многие из которых не понимают вообще, что такое архитектура — азербайджанцы, помимо прочего, отличаются ещё и тем, что имеют собственную достаточно богатую городскую культуру. И, имея свою, способны уважать и чужую.
А вот о советской эпохе, о 26-ти бакинских комиссарах в столице Азербайджана уже мало что напоминает. В деле борьбы с советским наследием нынешнее руководство страны в лице президента Ильхама Алиева и правящей партии «Новый Азербайджан» ведёт себя вполне в традициях правительств подавляющего большинства современных государств бывшего СССР. Переименование улиц, демонтаж памятников — всё это имеет место, хоть и не в столь агрессивной и подчёркнуто антирусской форме как, скажем, в Грузии или Прибалтике.
Имеет место и создание собственного пантеона мучеников и жертв борьбы за свободу и независимость. Так, например, центральная аллея в Парке шахидов, где находятся могилы павших на Карабахском фронте, представляет собой мемориал в честь погибших 20 января 1990 года. Тогда, напомню, части советской армии вошли в Баку, чтобы остановить длившуюся уже неделю вакханалию и армянскую резню, однако часть проживающих в городе азербайджанцев, распропагандированная националистическим Народным фронтом, попыталась этому воспротивиться. Есть в Бакинском метрополитене и станция с названием «20 января», а также «28 мая» — в честь провозглашения независимости Азербайджана 28 мая 1918 года. В почёте теперь даже английские интервенты времён Гражданской войны — в том же Парке шахидов есть мемориальная доска в честь английских солдат и моряков, убитых при освобождении Красной Армией Баку.
Однако современное руководство Азербайджана в своей политике ориентируется преимущественно на Турцию. Вернее, ориентировалось, так как недавнее решение турецкого правительства установить с Арменией дипломатические отношения было воспринято в Баку весьма болезненно, как предательский и недружественный по отношению к их стране шаг. На мой взгляд, Россия вполне могла и может до сих вести борьбу за своё влияние в регионе. Зачем же сразу и безоговорочно отдавать эту территорию в сферу турецких или даже американских интересов? Это было бы непростительной ошибкой. В конце концов, определённые рычаги влияния на Баку у нас имеются: взять хотя бы ту же азербайджанскую диаспору в России численностью в несколько миллионов.
Армянский и, в частности, карабахский вопрос вообще крайне болезненная тема для азербайджанцев. На сегодняшний момент под армянской оккупацией находится ведь не только почти вся территория собственно бывшей Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО), но также и ряд прилегающих к ней азербайджанских районов. Потерпев полное поражение в той войне, Азербайджан лишился почти 13% своей территории, и на всех картах земли, отторгнутые к 1994 году, помечены теперь косым штрихом — как территории, оккупированные врагом.
Говоря о событиях в Карабахе конца 80-х — начала 90-х годов часто приходится сталкиваться с рядом стереотипов. Не секрет, что большинство граждан России тогда сочувствовали, да и продолжают сочувствовать армянам. Видимо, сказывается степень исторической инерции, так как защита армян была одним из главных направлений в российской политике в Закавказье на протяжении пары веков. Не отрицая всех тех турецких зверств в отношении армян, которые действительно имели место в истории, нельзя забывать и о том, что современная Армения вовсе не является пророссийски ориентированным государством. И никакой сколько-нибудь значимой и многочисленной русской диаспоры в этой стране нет. Не было её и в советское время. Активно заселяя, к примеру, Краснодарский край, наводнив в своё время Баку, армяне при этом проявляли и проявляют крайнюю щепетильность в вопросе допуска чужих на свою землю. Их там попросту нет.
К концу 80-х только в одном Баку проживало свыше 300 тысяч армян. И большинство из них занимало хорошие социальные ниши: юристы, врачи, интеллигенция и т.д. В то время, как в Ереване азербайджанцев, равно как и представителей других народов, практически не было — это был и остаётся моноэтнический город, как и вся страна в целом. И это, кстати, один из излюбленных аргументов, приводимых азербайджанцами в обоснование своей исторической правоты.
Первоначально, ещё в 1987 году карабахский конфликт был в значительной мере спровоцирован именно армянскими националистами, потребовавшими выхода НКАО из состава Азербайджанской ССР и присоединения её к Армянской ССР. И эти требования нашли поддержку даже у части тогдашнего союзного руководства. В частности советник Махаила Горбачёва Абел Аганбегян через центральное телевидение выражал свою поддержку идее перехода Карабаха под юрисдикцию Армении. Можно не сомневаться, что уже тогда, в 1987-1988 годах армянские националисты были настроены сепаратистски и негласно поддерживаемые руководством компартии Армении, видимо, взяли твёрдый курс не только на выход из состава Азербайджана, но и на максимальную автономию от Москвы с перспективой выхода из состава СССР вообще. Иначе, если бы они видели своё будущее в рамках единого советского государства, то категорическое требование присоединения именно к Армении выглядело бы абсурдным. Для людей, мысливших именно в масштабах Союза, юридическое подчинение территории той или иной республике в его составе было вопросом второстепенным.
Разумеется, никто не отрицает факта армянских погромов в Баку, но не следует забывать, что изгнание азербайджанцев из Карабаха и из азербайджанских сёл на территории Армении началось ещё за пару лет до этого. В той ситуации, как, впрочем, и во всех аналогичных, горбачёвское руководство принимало поистине самоубийственные решения для всей страны. Сначала полное попустительство сепаратистам, потом запоздалое и неумелое вмешательство в ситуацию, которая уже давно вышла из-под контроля. В результате — ненависть со стороны обоих народов. Со стороны армян — за то, что допустили сумгаитскую резню и бакинские погромы и вмешались слишком поздно. Со стороны азербайджанцев — за то, что, вмешавшись, во многом заняли сторону армян, деяниям которых до этого откровенно попустительствовали.
Исходя из всего этого, необходимо подчеркнуть одно. Современная политика России в Закавказье должна строиться с учётом прежних ошибок. Я не говорю, что её вектор должен быть однозначно переориентирован на Азербайджан. Нет, конечно же. Я хочу сказать, что недопустима однозначно проармянская ориентация, которая в нынешних условиях была бы глубоко ошибочной. Армян искренними друзьями и союзниками России всё равно не сделаешь, а вот окончательно толкнуть Азербайджан в сферу влияния Турции этим можно абсолютно точно. В конце концов, борьба за бакинскую нефть — не последний аргумент в геополитической игре, в деле выбора союзников и наиболее выгодных партнёров. Армения сопоставимыми с Азербайджаном ресурсами не обладает. А то, что она будто бы тяготеет к России религиозно и культурно — миф. Армяне, между прочим, даже никакие не православные христиане, как почему-то думают многие в России. Они придерживаются армяно-григорианской, монофизитской церкви. И проблемы в межнациональных отношениях с армянскими диаспорами в России, в том же Краснодарском крае существуют — об этом нельзя забывать. Как бы у нас там со временем не созрел свой Карабах.
Если говорить о положении оставшихся в Азербайджане русских после развала СССР, то оно оказалось не столь драматично, как в других бывших союзных республиках, как в той же Прибалтике, например. Да, всплеск антирусских настроений в начале 90-х действительно произошёл — факт, и русские в тот момент из Баку побежали вслед за армянами. Но к настоящему моменту он в значительной степени сошёл на нет. Ничего подобного той политике, что проводится в отношении «неграждан» в какой-нибудь Латвии, в Азербайджане не существует. На улицах Баку человеку славянской внешности никто неприязни не выказывает. Наоборот, азербайджанцы в массе выглядят приветливыми и дружелюбными, и на вопросы, заданные по-русски, всегда отвечают. Хотя их молодое поколение, выросшее уже в постсоветское время, русским языком владеет слабо. Или же не владеет совсем, если живут в своей стране постоянно и не выезжают на заработки в Россию. Хотя в Баку все таблички с названиями улиц и все надписи в городе теперь исключительно на азербайджанском или английском, но русское языковое влияние ещё кое в чём сохранилось. На русском языке выходит несколько местных газет. Есть среди них и настроенные весьма критично по отношению к правящей верхушке. Существуют при местных университетах факультеты, где преподавание ведётся на русском. Часто это вынужденная мера — просто не по всем предметам можно достать литературу на азербайджанском, а английским, разумеется. все овладеть не могут.
При этом, однако, оставшиеся в Азербайджане русские — как правило, это люди старшего поколения — так или иначе подвержены ассимиляции. И культурной, и духовной. И если их стремление овладеть азербайджанским языком вполне можно понять, то однозначно проазербайджанская трактовка событий начала 1990 года, скажем так, вызывает вопросы. Я беседовал с местными русскими, которые мне, тоже русскому, между прочим, заявляли, не сговариваясь, примерно следующее:
«В 90-м году русские солдаты (!!! — И.Б.) вошли в Баку убивать мирных жителей»!
О как! Не советские, заметьте, а именно русские солдаты. И вошли в город не остановить резню и не защищать семьи военных, а именно убивать будто бы мирных людей. Говорившие такое по сути полностью повторяли риторику азербайджанских националистов. И, кажется, даже не задумывались, что такая трактовка тех событий является враждебной по отношению к России и оскорбительной для нашего народа.
Подобное десять лет назад я замечал за русскими из Чечни. Даже за её пределами многие из них как зазомбированные повторяли лживые тезисы удуговской пропаганды о «мирных чеченских жителях» и «агрессии России». Но в дудаевско-масхадовской Чечне физическое уничтожение русского населения было одним из главных векторов государственной политики, поэтому их тотальный ужас перед чеченцами хотя бы отчасти можно понять. А здесь?
Русские в Азербайджане так говорили из страха, из желания подстроиться под азербайджанцев во всём? Видимо, да, хотя азербайджанцы в их отношении не совершили и десятой доли тех злодейств, что были совершены чеченцами в Чечне. Это вообще характерно для многих современных русских, проживающих что в бывших союзных республиках, что в нац.республиках в составе России: минимум чувства национальной гордости и собственного достоинства — максимум готовности стелиться перед всяким, кто держит в руках палку. Или даже не держит, а только грозит, но всё равно уже готовы. Разумеется, никто не ставит им в упрёк стремление жить, будучи гражданами этой страны, по законам Азербайджана. Но соблюдать законы и учить государственный язык — это одно, а вот выпрыгивать в своём холуйстве из штанов — это уж, извините, совсем другое! Брякать подобные вещи за язык ведь никто не тянул. Думаю, ни один азербайджанец в России подобных высказываний в адрес своих соотечественников не позволил бы.
Вообще, иногда возникающие проблемы с азербайджанскими диаспорами в России — это, скорее, не результат их агрессивности; это, прежде всего, показатель качества современных русских. Азербайджанцам как народу воинственность и агрессивность отнюдь не свойственна. Та же война за Карабах является в этом отношении весьма показательной. Имея значительное превосходство и в промышленной мощи, и в техническом оснащении, и в живой силе, азербайджанские войска потерпели фиаско. И множество азербайджанцев тогда желанием воевать за плодороднейшие земли Карабаха («чёрного сада», в переводе с их языка) отнюдь не горело. Сам помню, как в начале 90-х, уклоняясь от мобилизации в армию, они массово заполонили Дагестан и Махачкалу. В составе же их воюющих частей немалое количество составляли русские, особенно технические специалисты.
Армяне обладали высокими боевыми качествами? Да нет, этого, пожалуй, сказать нельзя. Тем более, что история Армении, прямо скажем, не богата военными победами. Просто у азербайджанцев они в массе оказались ещё ниже. А вот каковы эти качества у современных русских? Подчёркиваю, именно у современных. История пока не дала однозначного ответа на этот вопрос.
Ещё один интересный штрих. В Азербайджане, по крайне мере в Баку, почти никак не ощущается влияние ислама. По сравнению с соседним Дагестаном, где исламисты всех мастей играют важную роль в жизни общества, здесь их присутствие слабо ощутимо. И это сразу же бросается в глаза. Что, в принципе, объяснимо, ибо шиизм, которого придерживаются азербайджанцы, в целом, не содержит в себе той агрессивной направленности как другие течения в исламе, распространённые на российском Кавказе. Женщины в хиджабах в азербайджанской столице попадаются редко и составляют явное меньшинство. Разумеется, по столице не вполне правомерно судить обо всей стране в целом, возможно, в провинции народ более исламизирован. Но, в любом случае, не до такой степени, как в Дагестане, Чечне или Ингушетии. Рассказы о том, что в соседней с ними Стране гор исламские радикалы убивают гадалок и пытаются выкорчевать традицию празднования древнеперсидского, зороастрийского Навруза — праздника весны — повергают большинство азербайджанцев в шок.
«Там что у вас, совсем средневековье»?— недоумённо спрашивали они в ответ.
Увы, если и не средневековье, то что-то, весьма родственное ему по духу уж точно. Поэтому светский характер азербайджанского государства — это безусловный для нас плюс. И этот факт надо ценить по достоинству. Ориентация на исламистов — битая карта. Усиление их влияния, что в сопредельных с нами государствах, что на нашей собственной территории, так или иначе подразумевает ослабление нашего. Это надо чётко понимать и не питать никаких иллюзий.
Режим Ильхама Алиева авторитарен, он продлил себе президентские полномочия до конца жизни и правит, во многом, опираясь на силу бюрократического аппарата и спецслужб? Но ведь и в России почти тоже самое. И если быть откровенным, то никакая демократизация режима, никакие самые свободные выборы сами по себе не позволят нам решить тех исторических задач, по сути задач выживания, перед которыми на данный момент стоит наша страна и народ. В будущем нам всё равно потребуется модель жёсткого авторитаризма, поскольку только она позволит преодолеть последствия русской катастрофы. Главное ведь — это не насколько сильна абстрактная власть, а то, в чьих она находится руках.
Разумеется, нельзя сказать, что будущее азербайджано-российских отношений представляется безоблачным даже при самых благоприятных для нас условиях. На севере страны, в приграничных с Россией районах существует проблема дагестанских национальных меньшинств. В федеральных СМИ об этом практически ничего не пишется, но в дагестанской печати вопрос о положении закатальских аварцев и кусарских лезгин в Азербайджане поднимается регулярно. Представители этих этнических групп заявляют о жёсткой политике азербайджанизации, проводимой правительством Ильхама Алиева в районах, заселённых дагестанцами.
Так, например, по сообщению дагестанской газеты «Новое дело» («Национальный аспект», №1 (937) от 8 января, с.3) на прошедших в Азербайджане 23 декабря 2009 года выборах руководителей органов местного самоуправления были ущемлены права дагестанцев, выразившиеся в продавливании при помощи административного ресурса на должности глав администраций этнических азербайджанцев даже в тех сёлах, где они составляют меньшинство. В общем, определённые трения в этом регионе существуют. Тем более, что дагестанцы, проживающие в Северном Азербайджане настроены, в целом, пророссийски, многие из них имеют российское гражданство, и весной 2008 года несколько их сёл даже заявляло о желании войти в состав России. И этот факт — ещё один довод в пользу того, что за усиление нашего влияния в регионе необходимо вести борьбу.
В политике, в международных отношениях надо использовать все благоприятные факторы, все рычаги воздействия, которые только возможно. Хватит уже безоговорочных капитуляций и парада сдач целых государств в сферу влияния наших потенциальных противников, будь то Турция, США или Западная Европа.
Благополучно отсидеться на севере, отгородившись от всего остального мира чуть ли не китайской стеной, как предлагают крайние националисты, всё равно не получится.
