Многим известен Центральный музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе. Открытый к 50-летию победы, он стал одним из самых крупнейших мемориальных комплексов в России.
Казалось бы, всем в нем хорошо. Огромная площадь, подходящая для крупномасштабных торжественных мероприятий, гигантская стела с богиней Ники на вершине, и огромный музей. Однако, при более внимательном взгляде и посещении этого музея становится ясно, что громадность — это, пожалуй, единственная положительная характеристика этого комплекса.
КОЛОССЫ ВМЕСТО ВОИНСКИХ КЛАДБИЩ
В принципе, уже давно высказывалось недовольство строительством колоссальных монументов, в которых огромные бетонные мужчины с суровыми лицами держат автоматы или гранаты (как в Волгограде), ползут к воде (как в Брестской крепости). Всем известен колоссальный момумент «Родина-мать» в Волгограде — эта огромная женщина из бетона и стали с мечом в руке.
Вместе с тем, до сих пор продолжается поиск и захоронение павших войнов. Далеко не все места боев полностью обследованы, далеко не все кости погибших собраны и захоронены с полагающимися воинскими почестями. Со времени Победы прошло более 60 лет.
Трудно было бы спорить против колоссальных монументов, если бы их строили после захоронения павших солдат. Но вся проблема в том, что монументы строятся вместо поиска и захоронения костей тех, кто собой защитил страну от вражеского нашествия.
Этот факт заставляет о многом задуматься. Например о том, не является ли монументальный гигантизм попыткой очистки совести и уклонения от прямой задачи — похоронить погибших. Очень похоже на то, что дело обстоит именно так.
Денег, потраченных на колоссальные монументы, вполне хватило бы на то, чтобы обследовать все места боев и поднять подавляющее большинство останков, провести сбор оружия и разминирования. Это, может быть и неприятная (приходится раскапывать фронтовые могилы, перебирать кости, шарить по болотам, можно нарваться на ржавый снаряд или мину; особенно тяжко тем, кто работает на бывшем Волховском фронте, в густом заблоченном лесу, обильно усеянном железом и костями), но необходимая работа, дань памяти и уважения павшим.
Пока не подняты кости погибших солдат, все это «почитание» в виде громадных монументов выглядит фальшиво и натужно. С моральной точки зрения, обустройство воинских кладбищ намного лучше, чем нагромождение помпезных монументов.
ЛИК ВОЙНЫ
Монументальный гигантизм вреден вот еще в каком плане. Он исподволь навязывает неоднократно раскритикованную идею о том, что войне, де, была сплошным, беспробудным героизмом «широких масс советских граждан».
Увы, это очень односторонний взгляд. Война в первую очередь была жестокой мясорубкой, и удел героических свершений доставался далеко не всем. Во всяком случае многочисленные воспоминания ветеранов показывают, что они сами так свое фронтовое дело не воспринимали. Ветеран 2-й гвардейской танковой бригады Ион Деген прямо говорил, что они были смертниками, поскольку их всегда бросали в прорывы, и бригада несла тяжелые потери. Они говорили, что их будущим будут заниматься две ведомства: Наркомзем и Наркомздрав.
В советское время весьма интенсивно пропагандировали какой-то истерический, идеологизированный героизм (который частично и был отражен в монументах). Мол, «За Родину, за Сталина!». Но на деле, наиболее весомая часть фронтового опыта, которую нужно передать молодому поколению, состоит в другом.
Это ежедневная борьба каждого со всепоглощающим страхом, это спокойная решимость добровольца, идущего в смертный бой, это сохранение веры в будущее и в людей посреди гор трупов и рек крови. Ветераны, дошедшие до Берлина, это в первую очередь те, которые одержали победу над собой, подчинили свои страхи и слабости своей воле. Без этого никакой разгром нацистов не состоялся бы.
Вот что нужно ценить.
Но это не оценишь, если не посмотреть хотя ды немного, хотя бы краем глаза на то, с чем ветераны сталкивались на фронте и на поле боя.
Мне в этом отношении больше всего запомнился музей обороны Аджимушкайских каменоломен в Крыму. В этих каменоломнях, в пригороде Керчи, с мая по октябрь 1942 года оборонялись остатки частей Крымского фронта, а также местное население, всего около 10 тысяч человек. Уже считалось, что стоит только добить эту горстку окруженцев, но борьба с ними развернулась долгая и упорная. Немцы пытались уничтожить оборонявшихся: взрывали фугасы и обрушали своды каменоломен, засыпали их камнем, заваливали колодцы и источники, травили газом (единственный случай применения немцами отравялющих газов в боях, 24 мая 1942 года от газа погибло несколько тысяч защитников каменоломен).
Защитники каменоломен построили газоубежища, госпитали, арсеналы, вырубили штыками и лопатками несколько колодцев. Была даже детская комната. Оборонявшиеся делали вылазки, нападали на вражеские посты и подразделения. Последних защитников немцы взяли в плен в конце октября 1942 года, совершенно обессилевших от голода и жажды.
Музей, прямо в каменоломнях, на месте событий, показывает перипетии этой упорной и ужасной борьбы. Посмотрев своими глазами на подземный штаб, на госпиталь, на газоубежища, на высеченный в сплошной скале колодец, на каску, подставленную под струйку воды, постояв у могил отважных воинов, понимаешь всю тяжесть и упорство той войны.
В советские времена принято было жалеть психику пионеров, и совершенно зря. Выросло поколение, относящееся к войне, как к увлекательной мифологической сказке – или хуже.
МУЗЕЙ
Наконец, главным приводом памяти является знание. Потому ветераны и общественные активисты создавали музеи. Во многих школах создавались частной инициативой музеи какой-нибудь дивизии или полка. Почти во всех музеях в России обязательно есть зал или залы, посвященные войне.
Главное достоинство любого музея — это даже не экспонаты, а информативность. Музей выполняет функцию краткого, сжатого и наглядного донесения важной информации до посетителя. В любом музее обязательно были карты, или всей войны, или боевого пути изучаемого подразделения. Выставлялись фотографии, архивные или современные, выставлялись в продуманных экспозициях предметы. Обязательным атрибутом музея, конечно, является экскурсия.
По своему опыту могу сказать, что создавались очень удачные музеи, не имевшие государственного статуса, финансирования, и поднятые только стремлениями и энтузиазмом людей, благодарных потомков фронтовиков.
Вернемся теперь к музею на Поклонной горе.
Во-первых, является ли он музеем в первую очередь? Нет, поскольку основную часть его площади занимает колоссальный по размерам «Зал славы», с именами Героев Советского Союза. В центре зала — колоссальная статуя мужчины с факелом в руке. Под ним не менее колоссальный по площади мемориал «Скорбящей матери», снова гигантская по размерам статуя женщины на лежащим мужчиной. За ней «Зал памяти», в которой в витринах выложены Книги памяти с именами павших воинов. Между «Залом Славы» и входом — колоссальных размеров «Зал полководцев», уставленный бюстами вождей и полководцев, и лестница к «Залу Славы», на вершине которой стоит витрина с титанических размеров мечом, подаренным Правительством РФ.
Итак, большую часть площади музея занимают эти залы, которые никак не используются под экспозицию и не несут никакой информативной функции. Похоже, что громадность и способность вместить большое количество людей — это главная и основная функция музея на Поклонной горе.
Во-вторых, основная экспозиция — это пространство вокруг «Зала Славы», которая слева начинается витринами о мирной жизни советского народа, а справа заканчивается витриной с лежащими нацистскими знаменами. Кроме этого в музее проводятся выставки.
У основной экспозиции есть несколько существеннейших недостатков.
Во-первых, она почти ничего не рассказывает о ходе войны. Из нее нельзя узнать о том, где война началась, где проходила и где закончилась.
В-вторых, в экспозиции нет иллюстративных карт, которые крайне необходимы при иззучении столь сложного исторического явления, как Великая Отечественная война.
В-третьих, в экспозиции практически не отражены ключевые события войны, ключевые битвы и сражения, даже такие крупные и значимые, как битва за Москву, Сталинградская и Курская битвы. В-четвертых, почти ничего нет о выдающихся героях войны, нет даже их фотографий.
Принцип экспозиции — «по родам деятельности». Там есть витрины о командовании, о различных родах войск, о санитарах, о партизанах, немного о врагах, о спрятавшихся евреях, есть даже о священниках (новейшее идеологическое влияние: дескать, без РПЦ не выиграли бы войну).
Самой лучшей витриной является витрина о Буденном, где выставлены его личные вещи.
Разумеется, в экспозиции есть немало интересных экспонатов, почти все они подлинные, выставлено много оружия, что доставит удовольствие любителям этой стороны дела. Но насколько же витрины малоинформативны! Подписи размещены вдалеке от витрин, так, что приходится делать несколько шагов туда-сюда, чтобы рассмотреть экспонат и узнать, что это такое. Некоторые витрины «смотрят» на труднодоступные места, и в разные стороны. Приходится нарезать круги, чтобы все увидеть. Бросается в глаза случайный подбор экспонатов, усиленный многочисленными повторами.
Это если и музей, то это неполноценный музей. В нем почти ничего нельзя узнать о войне. Тем более невозможно почувствовать эту войну, примерить на себя шинель защитника Родины и ощутить, что такое идти в атаку. Этот музей создан так же, как написаны все официальные «Истории Великой Отечественной войны» — некая коллекция артефактов, разложенная по витринам, без систематизации и придания информативной функции.
Если делать истинный центральный музей Великой Отечественной войны, в полной мере удовлетворяющий принципам информативности и воспитательного воздействия, то пришлось бы занять зданием всю Поклонную гору.
ПЕРЕСТАРАЛИСЬ
Теперь посмотрим на весь комплекс.
Во многих моментах его создатели, в первую очередь Зураб Церетели. явно перестарались с монументальностью и символизмом. К счастью, для многих посетителей Поклонной горы, они либо не замечают этого символизма, либо приходят в неподходящее время.
Например, большая часть посетителей идет на Поклонку днем, и не видит, что вечером фонтаны (1418 фонтанов) подсвечиваются ярко-красным цветом. Даже зимой сделана соответствующая иллюминация. Общее впечатление — бьют фонтаны крови. По-другому трудно истолковать эти ярко-красные струи.
Потом, на шпиле водружена языческая богина Ника — богиня победы из греко-римского пантеона, как водится колоссальных размеров с лавровым венком в руке. Понятно, что в России есть некоторое традиционное преклонение перед греко-римской культурой, но все же трудно поверить, что этот монумент делали верующие христиане. Или у нас уже процветает тайное язычество?
Элементы язычества хорошо видны и в самом музее, хотя и в не столь явном виде, например в бюстах вождей и полководцев в «Зале полководцев», и в «Зале славы». Что же, был бы такой музей сооружен в Древнем Риме, им римляне могли бы гордиться. Но выбор именно такой формы почитания в России, вызывает вопросы.
На парадном входе в музей находится лестница, увенчанная уже упомянутым колоссальным мечом. Источник вдохновения понятен, это известные слова из фильма Эйзенштейна «Александр Невский»: «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет». Все бы хорошо, если бы не одно «но». На восхождении к этому мечу сооружена композиция по лестнице «Солдатская дорога Славы»: переплетение листьев дуба и лавра, на которой то тут, то там лежат советские каски и автоматы ППШ, скульптурно выполненные. Соотнесение этих лежащих касок и автоматов с мечом порождает вопросы: а что, меч разил советских воинов? Это они, что ли, погибли от этого легендарного меча?
Сведем все вместе: фонтаны крови, шпиль с языческой богиней верхом, лестница с огромным мечом и, наконец, «Зал Славы» с колоссальной статуей. Складывается картина не музея войны, а храма какого-то неоязыческого культа. Конечно, трудно допустить, что речь идет о неоязыческом культе, но все же, с символизмом создатели музея явно перестарались. Этот символизм объективно работает против памяти и почитания. Если музей обороны Аджимушкайских каменоломен не может оставить равнодушным ни одного из его посетителей и врезается в память, то вот Поклонная гора не оставляет таких воспоминаний. Причина проста. Можно сопереживать людям, участникам войны, но нельзя сопереживать бетонным монументам.
Итак, в общем и целом, музей на Поклонной горе — это не память и не знание. Там почти ничего от этого нет. Потому, называть это Центральным музеем войны можно лишь с большой натяжкой.
По сути, создание настоящего музея Великой Отечественной войны, который бы полностью удовлетворял требованиям информативности и воспитатльеного воздействия, еще впереди.
