Есть у СНГ будущность

Общеизвестно, что государства, входящие в единое геополитическое пространство, народы, живущие бок о бок, существовать изолированно, не оказывая друг на друга то или иное влияние, не могут. Даже при самостоятельном выборе пути развития политической системы, национальной экономики, социальной и культурной сфер, формировании такого политического курса, который отвечает только национальным интересам, игнорирование объективных законов геополитической общности, упор на «самобытность» и «исключительность» в конечном итоге ведут к самоизоляции государства. К тому же они ограничивают темпы и масштабы политических и социально-экономических преобразований, не сближают, а, напротив, разъединяют народы.

Законы геополитической общности и взаимозависимостей носят непреходящий характер. Об этом свидетельствуют многочисленные факты и прошлой, и современной истории. Особенно наглядно – события в СССР 1985–1991 гг. Курс на так называемую «перестройку» и либерализацию экономики, инициированный в апреле 1985 г. высшим руководством Политбюро ЦК КПСС, вызвал цепную реакцию. Проводившийся без учета законов общественного развития, волюнтаристскими методами, он привел к разрушению образовавшегося после 1922 г. в обширном Евразийском конгломерате единого политического и народнохозяйственного комплекса, дестабилизации отношений между союзными республиками, бросил страну в пучину галопирующей инфляции и кризисов, вызвал резкое падение уровня жизни основной массы населения. Антикоммунизм и сепаратизм, взятые на вооружение движениями «Межрегиональная депутатская группа», «Демократическая Россия» и др., нападки на КПСС и Съезд народных депутатов СССР, усилившиеся в 1991 г., подвели Союз ССР на грань катастрофы.

Процесс распада СССР и его последствия со всей очевидностью подтвердили, какая роль в общественно-политической жизни Евразийского конгломерата принадлежит России, прежде всего – ее центральным регионам, той же Москве и Санкт-Петербургу. Ни для кого не секрет, что именно их политические организации, составлявшие наиболее боеспособное ядро РСДРП и общероссийского рабочего движения, начали в 1905 г. революционное обновление Евразийского конгломерата, сокрушили в феврале 1917 г. монархию, а позднее – и пришедшее ему на смену буржуазное Временное правительство, дали мощный импульс утверждению единовластия Советов на территории бывшей Российской империи. И они же, спустя всего 74 года, осуществили антисоветский переворот, разрушив то, во имя чего совершались все российские революции начала ХХ века, были принесены жертвы в период гражданской войны и иностранной военной интервенции, Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.: объявили разгосударствление предприятий, отменили общенародную собственность на основные средства производства, распустили колхозы и совхозы, передав де-факто земли в частные руки, создали условия для внедрения в индустриальном и аграрном секторах экономики, социальной сфере под лозунгом их либерализации классических буржуазных отношений. По иронии судьбы, власть Советов первой пала в Москве и Ленинграде (Санкт-Петербург), оказавшихся в руках выдвиженцев «Демократической России» и «Межрегиональной депутатской группы», а вслед за ними – во всех некогда единых союзных республиках СССР. Обрушилась одновременно и казавшаяся монолитной система КПСС. Кто бы мог до 1991 года даже предположить, что колыбели трех российских революций – 1905 и 1917 годов – Москва и Петербург со временем превратятся в их могильщиков?! Действительно, пути эволюции как революции, так и ее антипода – контрреволюции неисповедимы.

Суверенизация бывших советских республик, реорганизация или роспуск в целом ряде из них компартии повлекли за собой смену политического и экономического курса. Бесспорно, командно-административная система, формирование которой завершилось в 1980-е годы, нуждалась в радикальной ломке, требовалось совершенствовать отношения между Центром и союзными республиками, расширить их права и полномочия в решении внутренних общеполитических, экономических и социальных проблем, положить конец мелочной опеке и необоснованному вмешательству во внутренние дела суверенных республик. Однако вместо этого в Союзе ССР произошел антисоветский переворот, уже не одно десятилетие вынашивавшийся западными антикоммунистическими центрами, существенно ускоренный ревизионистским с оппортунистическим оттенком курсом высшего руководства Политбюро ЦК КПСС во главе с Генеральным секретарем правящей партии и Президентом СССР М.С.Горбачевым. Грубейшие ошибки и просчеты в разработке и реализации политики перестройки привели к тому, что единый Евразийский конгломерат оказался не способен противостоять натиску как внешних, так и внутренних реакционных сил и распался буквально как карточный домик на множество национально-государственных квартирок. Народы Союза ССР стали жертвой крайне деструктивных амбициозных перестроечных планов, сдобренных многообещающими демагогическими заявлениями о социализме «с человеческим лицом», «либерализации» экономики, «демократизации» общества и т.п. Образование в конце 1991 года Содружества Независимых Государств (СНГ) не спасло развал СССР. Оно зародило у масс надежду на сохранение преемственности политического курса, социальных завоеваний трудящихся, связанных с советским строем и социализмом, которая постепенно рассеялась и развеялась.

Политические и социально-экономические перемены, происходящие в различных регионах Евразийского конгломерата после 1991 года, имеют немало схожих черт. Разница состоит только в том, что если Россия, Белоруссия и Украина спустя 74 года вернулись к тому пути развития, от которого отказалась после Октябрьской революции 1917 г., то государства Центральной Азии, миновавшие в свое время капитализм и перешедшие к советскому строю из феодализма, пока осваивают лишь азы буржуазных отношений.

По примеру Российской Федерации на путь либерализации экономики, точнее – капиталистического развития перешли все бывшие советские республики, среди них и государства Центральной Азии. В части из них в 1991 г. компартии были распущены, Советы сохранились, но их функции радикально изменились. Произошло, как и в Российской Федерации, разгосударствление заводов и фабрик, предприятий и организаций строительной индустрии, других основных фондов и производственных мощностей, находившихся в общенародной собственности. Созданы совместные предприятия как с западными, так и азиатскими транснациональными корпорациями и компаниями, интенсивно осваивающими природно-экономические ресурсы государств-партнеров. Колхозы и совхозы преобразованы в кооперативы, фермерские и дехканские хозяйства. Наблюдается тенденция к коммерциализации науки, высшего образования, которые приспосабливаются под западные стандарты.

Однако вместо ожидавшегося производственного бума и экономического чуда бывшие советские республики оказались в цепких лапах острых экономических и социальных проблем, открыли внутренний рынок для иностранного капитала. Российской Федерации, Украине, Казахстану, Белоруссии, некоторым другим государствам СНГ потребовались почти целых десять мирных лет, чтобы восстановить объем производства ВВП хотя бы на уровне 1990 г. или немного превысить его. За возрождение приходится платить слишком дорогой ценой. Ориентация на внешне привлекательные, усердно рекламируемые апологетами рыночной экономики «западные модели», попытки приспособить самобытную национальную государственность и общественные отношения к американскому образу жизни, европейско-азиатским трафаретам, широкий допуск в сферу экономики иностранного капитала под видом зарубежных инвестиций и технологий в некоторых республиках бывшего СССР вызывают разбалансированность структуры производства и межотраслевых связей, утечку капиталов, нещадную эксплуатацию природных богатств и трудовых ресурсов. К тому же в ряде отраслей наблюдаются сокращение рабочих мест, безвозвратный отток рабочих и специалистов из реального сектора экономики в альтернативный, связанный не с воспроизводством общественного благосостояния, оказанием разного рода посреднических и коммерческих услуг,.

Разгосударствление не могло не сказаться на социальной структуре населения. В странах СНГ интенсивно идет процесс возрождения давно исчезнувших было классов и социальных групп, с одной стороны, промышленной и финансовой олигархии, средней и мелкой торговой и ростовщической буржуазии, земельной аристократии, а с другой – пролетариев, безземельного и малоземельного крестьянства, паденщиков и т.п., разде-ленных, как и прежде, неразрешимыми антагонистическими противоречиями. Имущест-венное и социальное расслоение в странах СНГ принимает все более широкие масштабы.

Политический и социально-экономический дискомфорт, сопровождающий внедрение капитализма «сверху», усиливается потерей таких социальных завоеваний трудящихся, как право на получение бесплатного высшего и среднего специального образования, медицинского обслуживания, жилья, сокращением общественных фондов потребления, составлявших неотъемлемый атрибут советского образа жизни. Дороговизна жилья, медицинских препаратов и услуг, учебников и других школьных принадлежностей сделала их недоступными для некоторых социальных слоев и групп населения. Настоящим социальным бедствием для стран СНГ стала неконтролируемая миграция в поисках заработков, коммерческих и иных целях.

Правда, в различных регионах Евразийского конгломерата темпы и масштабы негативных процессов неадекватны. Во многих из них правительствам удается сдерживать последствия капитализации и обвальное падение уровня жизни населения разработкой и реализацией целевых социальных программ, например, таких, как материальная поддержка малообеспеченных, выплата пособий нуждающимся семьям, имеющим несовершеннолетних детей, государственным регулированием оплаты труда, инфляции и т.п. Однако они не устраняют глубинные причины падения уровня жизни немалой части населения, а выполняют своеобразные профилактические или же чисто допинговые функции сугубо кратковременного характера. Большинство политических партий и общественных организаций мирится с этим. Многопартийность, призванная как бы выражать интересы всех классов, социальных слоев и групп, уровень демократизации общества и трансформировать общественное мнение, на деле тормозит консолидацию масс, распыляет их силы и препятствует объединению для защиты собственных политических и социально-экономических интересов.

Преобразования, в частности, в 1990-е годы, повсеместно сопровождались резким обострением не только внутренних социально-экономических и политических проблем государств, связанных с «внедрением» капитализма «сверху» и попытками западных стран установить контроль над их сырьевыми ресурсами, внутренним рынком, но и заметным осложнением в отдельных регионах СНГ сложившихся межнациональных отношений, казалось бы, стабилизированных в советский период. Появились устойчивые конфронтационные тенденции, возникли обширные территории, где противостояние представителей диаспор, враждебность и подозрительность стали чуть ли не обыденным явлением. Они вызвали кровопролитные локальные войны в Приднестровье, некоторых районах Азербайджана и Кавказа (Нагорный Карабах, Абхазия, Дагестан, Чечня и др.), Таджикистана, Узбекистана (Фергана) и др. В 2000-е годы количество так называемых «горячих зон» заметно сократилось, но появились новые – теперь в Украине и на Северном Кавказе. Возрождение и раздувание межнациональных конфликтов, носящих отчетливо политический оттенок, инспирированных зачастую искусственно, лишает в целом СНГ внутреннего единства, являющегося непременным и обязательным условием эффективного функционирования сообщества государств.

После распада Союза ССР перед возникшими на месте советских республик суверенными государствами вновь остро встала проблема разработки новой стратегии и тактики геополитических отношений. Повсеместно произошли смена политического курса, демонтаж советской общественно-политической системы. В рамках Содружества Независимых Государств (СНГ), основанного на исходе 1991 года на волне эйфории «суверенизации» на части территории бывшего Союза ССР (без Прибалтики), между вошедшими в него государствами были заключены на двусторонней и многосторонней основе краткосрочные или долгосрочные договора и соглашения, нацеленные на реконструкцию традиционных политических, социально-экономических и культурных связей. Ряд из них предусматривает «прозрачность» границ, свободу передвижения товаров, трудовых и сырьевых ресурсов, облегченный порядок въезда и выезда граждан. Это позволило в основном сохранить некоторые эффективные формы сотрудничества, существовавшие между республиками Союза ССР, обновить их содержание с учетом сложившихся (и складывающихся) социально-политических и экономических реалий, государственно-национальных приоритетов.

Однако не избежали катаклизмов и межгосударственные отношения. Их перестройка под крышей СНГ, осуществляемая стихийно, при отсутствии общепризнанного государства – лидера (председательство Российской Федерации в некоторых руководящих органах носит скорее символический характер) идет крайне противоречиво. Изначальное отсутствие всеобъемлющей доктрины, способной сплотить массы общей идеей, вооружить четким видением перспективы развития, интегрировать природно-экономический и интеллектуальный потенциал стран Содружества во имя ускорения движения по пути общественного прогресса, вызвало нежелательные, причем непредвиденные негативные явления в самых разных сферах. В этом сказался и чрезмерно критический, предвзятый подход к опыту и практике отношений между бывшими союзными республиками СССР, в которых, кстати, имеется немало поучительного.

Практика показала, что СНГ послужило своего рода прикрытием для полного и тихого демонтажа советского строя, изменения институтов политической системы, ползучего ваучеризованного радикального передела общественной собственности на основные средства производства. Сегодня уже многие политологи откровенно заявляют, что «СНГ образовался как инструмент вежливого развода советских республик после распада СССР: раздела имущества, тихих споров о том, кто кому что должен». Не скрывают этого и некоторые главы государств Содружества. А в начале 1990-х годов в официальных заявлениях государственных руководителей и публикациях печати все трактовалось совершенно иначе: в них говорилось о преемственности политического курса, верности дружбе и братству между народами и т.д. и т.п.

Происходит радикальное изменение и традиционной системы отношений между странами СНГ. Надежды на то, что с образованием содружества удастся сохранить в обновленном виде межгосударственные связи не оправдались. С распадом Союза ССР геополитически единый Евразийский конгломерат де-факто оказался расколот на части. Россия, изначально служившая объединяющим началом, перестала выполнять роль центра, вокруг которого группировались государства Евразийского конгломерата. Внутри самого СНГ образовалось несколько межгосударственных союзов разной политической и экономической ориентации, крайне ослабляющие молодое Содружество. Словом, план раскола советской державы, разработанный странами Антанты еще на Парижской мирной конференции 1919 г., косметически обновленный на Генуэзской конференции 1922 г., осуществился спустя почти восемь десятилетий в соответствии с неоглобалистской стратегией США. Судьбы народов в очередной раз определили не они сами, а правящие политические круги группы так называемых «великих держав», навязывающие миру собственные модели развития.

Содружество, вступившее в свое второе десятилетие, воспринимается как аморфная структура, существующая формально и даже не имеющая перспективы. Одна из причин тому – отсутствие не только у СНГ в целом, но и входящих в него субъектов (за исключением, быть может, России, Украины, Белоруссии и Казахстана) конструктивной национальной геополитики, нацеленной на решение не только внутренних проблем, но и учитывающей объективные закономерности развития и функционирования единого геополитического пространства, сосуществования наций и народностей, живущих в сопредельных государствах, на общих территориях, вдруг оказавшихся разделенными пограничными столбами и колючей проволокой. Кому будет принадлежать приоритет в разработке современного курса новой геополитики (проекты Белоруссии и Казахстана, предложенные в середине 1990-х годов, в которых, безусловно, имелось рациональное зерно, увы, не встретили поддержки и понимания у политических лидеров государств), – покажет время.

Пока каждая из стран СНГ самостоятельно занята поиском «собственного видения» геополитического курса, на них усиливается неприкрытое воздействие в различной форме (финансовой, гуманитарной, пропагандистской и т.п.) развитых держав, вынашивающих планы очередного передала мира и «сфер влияния». Сегодня в этом процессе, наряду с европейскими (Германия, США, Англия) и азиатскими (Корея, Япония) странами, участвуют так же и некоторые государства Ближнего и Среднего Востока (например, Иран и Турция), у которых имеются собственные геополитические интересы, особенно – в Центральной Азии, некоторых мусульманских районах Кавказа и других регионов. В то время, когда Россия выводит свои вооруженные силы с территорий бывших союзных республик, субъектов Содружества, там под различными предлогами основываются военные базы государств, входящих в блок НАТО. Это – лишнее подтверждение тому, что СНГ лишено согласованной стратегии сотрудничества.

Немаловажное значение для судьбы СНГ и образующих его государств имеет выбор господствующей идеологии, но при безусловном сохранении многопартийности и идеологической многополярности, позитивного плюрализма – непременных атрибутов современной демократии. Попытки создания в бывших советских республиках явно «деидеологизированного» общества под прикрытием откровенно антикоммунистической фразеологии, взятия на вооружение религиозной доктрины лишены перспективы. В современном мире нет государства, где не было бы своей, «национальной» идеологии. Нет и сообществ или союзов, которые были бы свободны от влияния господствующей идеологии, носящей наднациональный, то есть интернациональный характер. Достаточно назвать Европейский Союз, построенный в общем-то по примеру бывшего Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), но на базе рыночных отношений, а следовательно – классической западной буржуазной идеологии.

В СНГ поиски господствующей идеологии, способной придать некие завершенные формы демонтажу советского и строительству нового общественно-политического строя, еще только ведутся. Они пока больше напоминают шараханье из одной крайности в другую: от коммунистической монопартийности – к многопартийности, полного признания социализма и коммунистической перспективы – до их осуждения и категоричного отрицания и т.д. Какое общественное движение, какая партия или политическая сила выдвинет объединяющую народы и нации, проживающие на территории СНГ, идею – это зависит от множества факторов. Прежде всего – степени демократизации общества, общего уровня политизации масс и гарантирования свободы деятельности для всех партий и общественно-политических движений, кроме тех, естественно, которые пренебрегают конституционными нормами и принципами, правами человека, проповедуют оголтелый фашизм, расовую, религиозную и национальную нетерпимость, призывают к вооруженному захвату власти или войне.

Сегодня трудно сказать, кто из союзников по Содружеству Независимых Государств (СНГ) более преуспеет в радикальном преобразовании политической надстройки и экономического базиса общества, создании основ капитализма. Впрочем, в Основных Законах государств Содружества, официальных заявлениях руководителей, программах ведущих политических партий всячески обходятся «изм»ы. Речь в них идет главным образом о либерализации экономики, внедрении рыночных отношений, гарантировании свободы предпринимательства, личности и т.п., т.е. о пакете социально-политических атрибутов западного, капиталистического образа жизни. Так что как бы ни умалчивались «изм»ы, от этого политическая суть курса, проецированного на искоренение наследия советского строя и менталитета, введение «сверху» капитализма, отнюдь не меняется.

Можно ли сказать, что социально-политический переворот 1991 года в России и других республиках бывшего СССР последний в Евразийском конгломерате? Имеется ли у стран СНГ, в том числе и Центральной Азии, иммунитет к «синдромам» 1917 и 1991 годов? Казалось бы, провозглашение ими де-юре государственной независимости, конституциализация суверенитета, вступление во влиятельные мировые международные и региональные структуры (ООН, ЕС, ОБСЕ, ОЦАС и др.) в качестве полноправного субъекта международного права, бóльшая, чем прежде, ориентация на Запад, вхождение в так называемую зону его «жизненных интересов» и интенсивное сближение с набирающими силу «азиатскими тиграми» дают ответ на эти вопросы сами собой. СНГ медленно, но уверенно меняет политический облик в сторону освоения буржуазных отношений и учится жить в условиях нового мирового порядка, навязанного западными сверхдержавами. Оно превращается в конгломерат суверенных и независимых государств с собственными геополитическими интересами, готовыми на сотрудничество со всеми странами, прежде всего с Российской Федерацией – наиболее крупной державой Евразии, на принципах равенства, взаимной выгоды, невмешательства во внутренние дела.

Однако общезначимые законы геополитической общности, сформировавшиеся объективно, сохраняют силу. Независимые государства, образовавшиеся на пространстве бывшего СССР, связаны друг с другом тысячами зримых нитей на самых разных уровнях: политическом, экономическом, социальном, духовном и просто бытовом, человеческом. Причем все они в той или иной степени тянутся к России и замыкаются на ней. Станут ли эти нити символами подлинного содружества государств и народов Евразийского конгломерата и не попытаются ли политические силы, в том числе в самой России и государствах Центральной Азии, уже пришедшие к власти или же пока пробирающиеся к ней, пользуясь трудностями переходного периода, превратить их в орудие удовлетворения собственных амбиций на власть или для очередной перекройки «зон влияния» и «жизненных интересов»?

Пока бывшие советские республики находятся на различных стадиях социально-экономического и политического развития, исключать подобный поворот нельзя. Многое зависит от того, как в каждом из государств конгломерата на деле будут осуществляться эффективный контроль над рыночной стихией, интенсифицироваться общественное производство, реально обеспечиваться демократизация общества, внедряться действенные механизмы адресной и сильной социальной защиты, повышаться уровень материального благосостояния населения, который, к сожалению, еще не достиг оптимального. Исключительное значение имеет сама ценностная ориентация межгосударственного сотрудничества, которая должна способствовать решению общих для всех стран СНГ экономических, политических и социальных проблем, их сближению, а не служить углублению противоречий между ними и растаскиванию по «национальным квартиркам» и различным «зонам влияния», противопоставлению друг другу. Пока в Евразийском конгломерате существуют как общие политические, так и социально-экономические противоречия, независимо от уровня и масштабов, противостояние между разнополярными социальными слоями и группами общества не трансформируется, а усиливается и углубляется, вероятность новых революций или контрреволюций отнюдь не исключается.

События 1991 и 1993 гг. в Центральной России стали предвестниками грядущих так называемых «цветочно-ягодных» революций. Более того, они послужили своеобразной генеральной репетицией «оренжевой», «тюльпановой» и прочих переворотов. На фоне современных событий в странах СНГ волнения в Москве в августе-сентябре 1991 г. уже выглядят совершенно иначе. Суть их всюду одна и та же, но тактика движения к цели – разная. Словно все перевороты планировались в одних и тех же кабинетах. «Цветочно-ягодные» революции начала 2000-х годов в ряде регионов бывшего СССР (Грузия, Украина, Кыргызстан и др.) свидетельствуют о том, что в ХХI веке на смену классическим вооруженным восстаниям прошлого приходят социально-политические перевороты принципиально иного типа. Если прежде каждая революция в зависимости от характера имела собственную социальную базу, отражавшую расстановку в обществе ведущих классов и социальных слоев, к примеру, пролетарскую, крестьянскую, мелкобуржуазную и т.п., влиятельного лидера – политическую партию, как правило, достаточно многочисленную, то теперь ситуация кардинально изменилась. Причем перемены коснулись всех характерных особенностей революции: партию сменило объединение сил оппозиции, в большинстве своем не имеющее организационной формы, но руководимое непосредственно центром-штабом во главе с лидером; на место вооруженного восстания пришли массированная обработка общественного мнения и системное давление на легитимное правительство охлократическими средствами – посредством охваченной эйфорией сокрушения уличной массы или толпы обывателей, действующих стихийно, подчиняясь общей эмоциональной волне и не ставящих перед собой какие-то определенные политические цели. Социальная база «оранжевой» и прочих «фруктово-цветочных» революций аморфна, классово и социально весьма пестра. Она достаточно непостоянна, переменчива и лишена даже такого фактора, как идейная общность. При всем том давление охлократическими средствами оказалось для крайней оппозиции эффективной и весьма результативной.

Практика убеждает, что независимо от того, в каком из государств обширнейшего Евразийского конгломерата революции происходят, они способны охватить практически все или же большинство государств региона. Преодолеть силу притяжения законов единого геополитического пространства пока еще никому не удавалось. Ни в 1917-м, ни в 1991-м, ни позднее. Сумеют ли государства СНГ выработать надежный иммунитет от социально-политических переворотов и твердо встать на путь стабильного восхождения к общественному прогрессу? Это покажет время.

Несмотря на противоречивость процесса эволюции Содружества, следует признать, что оно и сегодня еще обладает достаточным потенциалом для самосовершенствования. Во-первых, уже сам факт его образования в условиях глубокого кризиса, охватившего СССР в начале 1990-х годов, является показателем существования среди подавляющего большинства народов Евразийского конгломерата тенденции не к разъединению, а, напротив, к объединению. Поэтому какие бы усилия не прилагались некоторыми правыми и центристскими политическими силами, партиями националистической ориентации для того, чтобы на волне постсоветской нестабильности вбить клин в исторически сфор-мировавшееся содружество народов и наций, проживающих на едином геополитическом пространстве, расколоть их единство введением под прикрытием международного права разного рода ограничений и запретительных мер, им не удастся повернуть колесо истории вспять. Во-вторых, опыт возрождения традиционных экономических связей с элементами кооперации и специализации между Белоруссией, Казахстаном, Россией и Украиной путем создания Единого экономического пространства (ЕЭП) свидетельствует о том, что ключ к интенсификации подъема хозяйства, в чем заинтересованы абсолютно все страны конгломерата, заключается не в игнорировании международного разделения труда, кооперации и интеграции в рамках СНГ, а в восстановлении их на принципах равноправия и взаимной выгоды. Об этом же свидетельствует и практика деятельности Центральноазиатской Организации Сотрудничества (ЦОС), эксперименты с ЕврАзЭС, блоком ГУУАМ и т.п. В-третьих, одно из безусловных преимуществ СНГ – сохранение за государствами содружества права интеграции со странами, находящимися за их пределами. Свидетельство тому – «Шанхайская организация сотрудничества», где налажен конструктивный диалог между осваивающими капитализм бывшими советскими республиками и уверенно эволюционирующим коммунистическим Китаем. В-четвертых, партнеры по СНГ за годы его существования накопили значительный опыт в плане как двусторонних, так и многосторонних отношений, научились идти на компромиссы и отстаивать национальные интересы, не ущемляя права других. Это – надежное подспорье для координации общей стратегии и тактики развития. Важно не разрушать, а развить и укрепить худо или бедно действующие институциональные структуры СНГ, придав им завершенные формы, вовлечь в этот процесс все народы, живущие на территории стран Содружества. Для этого, бесспорно, необходимо прежде всего наладить информационный обмен, чтобы люди лучше знали о процессах, протекающих на пространстве СНГ. Для этого – учредить единый печатный орган. Он и должен послужить первым камнем в основание обновляющегося Содружества.

Пока в государствах Евразийского конгломерата проблема выбора пути окончательно не решена. Каждое из них ведет ее поиск самостоятельно, зачастую отвергая, увы, собственный исторический опыт, выдержавший испытание временем. Важно только иметь в виду, что всякий социально-политический выбор, навязанный «сверху» силовыми или директивными методами, может иметь успех лишь временно, пока массы охвачены синдромом толпы и не созрели для понимания его сути и смысла. Он только тогда становится выбором и получит реальную поддержку демократических сил общества, широких слоев населения, если соответствует их политическим, экономическим и социальным запросам, является откликом на насущные потребности ускорения общественного прогресса. И самое главное – служит не самоизолированию, а, напротив, реальному установлению дружбы и сотрудничества между народами, их неуклонному сближению во имя общей цели.

*

* *

Взаимодействие и сотрудничество народов – процесс не стихийный, а управляемый. Он нуждается в конструктивной национальной программе геополитики. Под «национальной» геополитикой следует понимать комплекс экономических, политических, социально-культурных отношений между различными нациями и народностями, соблюдение их права на самоопределение, самостоятельное и независимое развитие. Таковы слагаемые подлинной дружбы, взаимопомощи, взаимовыгодного и плодотворного сотрудничества объединенных геополитической общностью народов, не разъединения, а сближения их на магистральных направлениях движения к общественному прогрессу. Стабилизирующим фактором при этом на общем геополитическом пространстве Евразийского конгломерата может и должно стать рождение государства – лидера, способного объединить сопредельные страны притягательностью внутреннего обустройства, уровнем благосостояния народа, конструктивностью экономического и политического курса, положения на международной арене. Оно должно утверждать лидерство мирными, а не «силовыми методами», которые рано или же поздно непременно приводят к неминуемому полному краху и распаду изначально аморфных, искусственно рожденных и потому внутренне деструктивных содружеств.