25–28 августа 2009 года в Новосибирске прошёл V Российский философский конгресс «Наука. Философия. Общество». Об итогах конгресса делится один из его организаторов – Виталий Валентинович Целищев.
Виталий Валентинович Целищев (род. 1942) – специалист по логике и методологии науки; доктор философских наук, профессор. Окончил Новосибирский электротехнический институт (1965) и аспирантуру по логике в ИФ АН Украинской ССР. В настоящее время – директор Института философии и права СО РАН, профессор, заведующий кафедрой гносеологии и истории философии философского факультета Новосибирского государственного университета. Кандидатская диссертация – «Экзистенциальные предположения и онтологические допущения в логических теориях» (1968). Докторская диссертация – «Критический анализ современных представлений о природе логической истины» (1974). Автор таких книг, как «Логическая истина и эмпиризм» (Новосибирск, 1974), «Логика существования» (Новосибирск, 1976), «Философские проблемы семантики возможных миров» (Новосибирск, 1977), «Понятие объекта в модальной логике» (Новосибирск, 1978), «Две интерпретации логических систем» (Новосибирск, 1979; в соавторстве с А. В. Бессоновым), «Логика и язык научной теории» (Новосибирск, 1982; в соавторстве с В. Н. Карповичем и И. В. Поляковым), «Философские проблемы логики (семантические аспекты)» (М., 1984; в соавторстве с В. В. Петровым).
– Виталий Валентинович, с какой целью проводился V Российский философский конгресс в Новосибирске?
– Цель подобных мероприятий очевидна. Если вопрос о том, почему конгресс проводится в Новосибирске, то ответ ясен: Новосибирск является крупным философским центром с академическим институтом и кафедрами крупных университетов.
– Могли бы вы сопоставить нынешний конгресс с предыдущим, проходившим в Москве в 2005 году?
– К сожалению, я не присутствовал на том конгрессе.
– Участие каких крупных философов (как отечественных, так и зарубежных) вы бы отметили на конгрессе?
– Помимо членов РАН в конгрессе приняли участие многие превосходные специалисты. Из зарубежных учёных отмечу видного специалиста в области логики и методологии науки, бывшего ректора, а ныне канцлера университета Хельсинки – Иикку Ниинилуото.
– Чем именно занимались философы на конгрессе?
– Доклады, дискуссии, неформальное общение – всё как обычно.
– Каковы были способы культурного и политического ангажемента конгресса?
– Вряд ли для такого рода мероприятий нужны особые способы ангажемента. Мотивация профессиональная вполне достаточна.
– Как встроен философский истеблишмент российской провинции в систему консультирования и принятия решений в политике и культуре?
– Достаточно сильно. Я являюсь сопредседателем, наряду с вице-губернатором, Координационного совета по общественным наукам при губернаторе Новосибирской области.
– Каковы были основные темы конгресса? Какие темы оказались наиболее дискуссионными?
– Темы конгрессов отражают дисциплинарную структуру философии. Но на нашем конгресс был сделан упор на связь науки и философии.
– Могли бы вы сравнить Российский философский конгресс со Всемирным философским конгрессом?
– Структура конгрессов по многоплановости и разнообразию тематики одинакова.
– Какова сегодня роль философа в обществе? Насколько оправданы усилия власти по привлечению внимания к публичной философии (public philosophy)?
– Я не знаю о таких усилиях. Во многих случаях философия подменена публицистикой.
– Расскажите о вашем личном участии на конгрессе.
– Я являлся председателем Оргкомитета Конгресса.
– Как современные философы отвечают на глобальные вызовы?
– Полагаю, что одна из задач современной философии состоит в анализе того, являются ли эти вызовы по-настоящему глобальными и являются ли они вообще вызовами.
– Что вы можете сказать о роли РФО в подготовке к конгрессу, а также об организации в целом философской жизни в стране?
– РФО сыграло ключевую роль в организации конгресса.
– По словам некоторых участников конгресса, общий уровень докладов оставляет желать лучшего, а философы из провинции подтвердили свой провинциальный уровень. Почувствовали ли вы провинциальный фон конгресса?
– Разговоры о провинциальности всегда носят провинциальный характер. Если участники конгрессов – одни и те же люди со всей России, то имеет ли значение, где проводится конгресс. Если речь идет об организации конгресса, то по признанию многих это был лучший конгресс из всех состоявшихся.
– Как сказалась «аналитическая интрига» на работе конгресса, когда представители аналитической философии попытались перетянуть одеяло на себя?
(Дмитрий Иванов, философский факультет МГУ им. М. В. Ломоносова: «Конечно, присутствие аналитической философии с ее ориентацией на логически строгое мышление, вниманием к деталям, нюансам, стремлением прояснить ключевые понятия, которыми мы оперируем, по-видимому, многими участниками конгресса было воспринято негативно. Как мне кажется, участники конгресса почувствовали, что им предлагают иной образ философии, иные стандарты философствования, более требовательные, строгие, которым многие из них не смогут следовать. По крайней мере, я бы так объяснил эту негативную реакцию.
Оценивая в целом уровень философствования участников конгресса, я бы не назвал его высоким. В своей массе это по-прежнему такие формы философствования, которые характеризуются произвольностью, нечеткостью выводов, пренебрежением средствами логического анализа, злоупотреблением различного рода метафорами, аналогиями, оставляющими без прояснения обсуждаемые понятия. Как правило, в этом можно упрекнуть континентальную философию, например, различные формы ницшеанской, пост-хайдеггерианской, постмодернистской мысли, которые получили в нашей стране свое особое развитие, где-то вытесняя, где-то смешиваясь с различными формами советского марксизма или дореволюционной русской философии».
Один из участников конгресса: «Профессора Целищев и Суровцев воспользовались пленарными заседаниями для пропаганды пользы и целительности ясного мышления вообще и аналитической философии в частности. Но получили жёсткую отповедь академика Лекторского, который поставил зарвавшихся профессоров на место»).
– Очень интересное суждение. Не уверен, что кто-то «ставил кого-то на место», но полагаю, что акцент на аналитическую философию на конгрессе был важен. Философия в России не очень структурирована, и пора наконец-то переходить к более принятым способам своей самоидентификации. Боюсь, что для многих наших философов такая идентификация не вызывает энтузиазма, но со своей стороны не вижу причин, почему бы не обозначить свою принадлежность к какой-то философской традиции. Другое дело, что ясность в философии, к которой призывает аналитическая философия, ставит под сомнение адекватность многих построений в философии. Но, как говаривал Бертран Рассел: «Чем хуже логика, тем интереснее из неё следствия». Эта потеря интереса неприятна многим философам.
– Отмечался ли интерес со стороны региональных и федеральных СМИ к конгрессу?
– Пресса была достаточно большой.
– Не кажется ли вам, что мы имеем такую философию, какую заслуживаем?
– В самом вопросе заложен ответ на него.
– Согласны ли вы с мнением о том, что российское философское сообщество непроизводящее в том смысле, который изложен в книге французского философа Жан-Люка Нанси «Непроизводящее сообщество»?
– Не читал.
– Разделяете ли вы точку зрения одного из участников конгресса Михаила Немцева: «Так вот: протусовавшись в среде членов Российского философского общества все три дня, вижу, что
1) РФО – это почти политическая партия,
2) критерии профессионализма в среде российских философов потеряны.
Первый вывод можно сделать, понаблюдав изнутри за голосованием. Выборы безальтернативные и единогласные. (Я не имею в виду, что это плохо). Ставшая форма.
Второе... тем более бросается в глаза, когда на пленарном заседании, сразу после Целищева и Суровцева, которые чётко и внятно со сцены говорят об идеалах адекватности внятности и вменяемости в философском исследовании, выходит на сцену джентльмен, и рассказывает нечто, в рамках одного слайда ухитряясь упомянуть Большой взрыв, расширение Евросоюза и абиогенные формы жизни – и ничего! Изнутри РФО трудно понять, чем аналитики типа Суровцева с занудным призывом к адекватности и внятности лучше тех, кто за один доклад решает все метафизические проблемы современности. Молодой «философ» явно будет следовать путями второго, а не первого. Философия ведь для миропознания, да? Содержание большинства докладов на секциях доказывает, что в РФО философом может называть себя любой сумасшедший, используя это слово для легитимации своей эпистемологической крейзы»?
– Задача, которую я ставил вместе с Валерием Суровцевым, состояла в том, чтобы выделить аналитическую философию из общего ряда, поскольку именно эта философия, доминирующая в значительной части мирового философского сообщества, стала осязаемой частью российской философии.
– Как бы вы прокомментировали следующие слова Константина Черепанова: «Очень странно, что столкновение столичных философов с сибирскими исследователями привело к разложению философии на «естествознание, математику и физику», то есть тон задали учёные Академгородка, этого специфического учёного образования, в своё время основанного академиком Михаилом Лаврентьевым именно для связи науки с жизнью. Стоит только вспомнить, сколько столичных учёных переселилось из Москвы в Новосибирск, чтобы развивать науку. Прошли годы, и именно Академгородок наносит национальной философии беспощадный удар, обрывая последние её связи с жизнью. Как это оказалось возможно? По-моему, это диагноз происходящим в стране процессам обособления общества от народа и интеллектуальной элиты от России, ибо выживание науки ставит проблему самосохранения не России, а этой группы учёных. Тем более, что Сибирь в отличие от Москвы и Питера далека от денежных потоков. Иными словами, определяющим для V Российского философского конгресса оказался не сциентизм, а эгоизм сибирских учёных, которые заняты элементарным выживанием. Обеспеченный в советские годы вниманием и заботой элитный Академгородок в эпоху либерализма оказался на грани выживания и ненужности стране. Чем-то это напомнило ситуацию 1970-х годов в шахматах, когда выросший в условиях выживания американец Роберт Фишер разгромил всю советскую шахматную школу во главе с тогдашним чемпионом мира Борисом Спасским, выросшую в тепличных условиях внимания и заботы советского государства. Шахматист без стиля обыграл ярких и талантливых чемпионов страны советов, каждый из которых обладал неповторимым индивидуальным стилем. Они творили, занимались искусством, Фишер играл на результат: он не создавал, он выживал. Но когда Фишер взошёл на вершину шахматного Олимпа, оказалось, что второй не может быть первым: не к кому подстраиваться, некого критиковать, а главное – у профессионала нет своего лица, и он – вечный аналитик и критик, не может быть первым. Эта победа оказалась поражением Фишера. Развивая эту мысль дальше приходим к выводу, что общество или интеллигенция в своем эгоизме без колебания и тени сомнения пожертвует вымирающим народом точно так же, как олигархи без раздумий пожертвуют обществом и самой Россией»?
– Г-н Черепанов говорит о каком-то столкновении столичных и сибирских философов. Этакая драматизация в стиле гомеровских поэм с шахматной окраской. Риторика вроде «беспощадного удара по национальной философии» вряд ли отражает то, что происходило на конгрессе. Нужно иметь очень богатое воображение, чтобы философскую дискуссию уподобить «процессам обособления общества от народа и интеллектуальной элиты от России».
Беседовал Алексей Нилогов
