Сегодня председателю Общества Православных писателей Санкт-Петербурга Николаю Коняеву исполняется 60 лет. Последние годы его книги – будь то биография генерала Власова или историческое исследование о воцарении первых Романовых – вызывают горячие споры, равно возмущая коммунистов, либералов и монархистов. Суров бывает Николай Михайлович и в оценке нынешних властей.
- Относите ли вы свои рассказы к «деревенской прозе», основоположниками которой считаются Василий Белов, Виктор Астафьев и Валентин Распутин?
- Я люблю прозу Белова, Астафьева и Распутина, но, как мне кажется, мои рассказы, если говорить об их деревенско-городской привязке, все-таки ближе к рассказам Василия Шукшина. Место их действия - поселок, небольшой городок… И тут уже и психология героев другая… Нет очищающего души крестьянского (христианского) быта, меньше возвышающего души пейзажа. Зато больше свободы для самовыражения, самоосуществления…
Хотя, если рассуждать более широко, то лучшие произведения так называемой деревенской прозы, например, повесть «Привычное дело» Василия Белова или романы Федора Абрамова (биографию которого я сейчас закончил) я бы отнес к направлению, которое я обозначаю как «православный реализм». К этому направлению примыкает и то, что я пишу сейчас…
- Не кажется ли вам, что «деревенская проза», ярко описав умирание русской деревни, не предложила никакого просвета?
- Ну, а какой может быть просвет, если мы говорим об описании судьбы русской деревни? Русская деревня умирает сейчас. Наши нынешние правители окончательно добили русскую деревню.
- Существует ли этот просвет вообще? Судя по многим вашим рассказам («Охота в старых кварталах», «Придурки», «Жители строительных лесов», «База консервации» и др.), вокруг нас и впереди одна тьма кромешная.
- Просвет есть даже и в перечисленных вами моих рассказах. В русской жизни много жестокости, но если человек преодолевает эту жестокость, не ожесточаясь и не отчаиваясь при этом сам, душа его приобретает качества, приближающие к спасению и самого этого человека, и окружающих его.
- Прочтя мемуары главы «демократических» литераторов Санкт-Петербурга, я с удивлениям обнаружил, что изрядная часть книги посвящена рассказам о выклянчивании денег у Собчака, Яковлева и Матвиенко. Нужно ли писателям так унижаться или пусть рынок кормит, а дотации оставить только детской и научно-популярной литературе?
- Тот рынок, который построен у нас нашими коррумпированными чиновниками, накормить никого не способен в принципе. А цивилизованный рынок для ограбленного народа построить и вообще невозможно. Книжный рынок у нас в этом смысле ничем не отличается… В принципе, есть читатели, которые хотели бы приобретать не только детективы, не только женские романы, не только разнообразную «развлекуху», но и серьезную литературу, но как раз эти люди и ограничены в своей покупательной способности. В XIX веке такого не было. Книги стоили дорого, но высокой была и покупательная способность у тех, кто хотел их купить.
Ну, а сама система книжного распространения? Торговля, практически удваивает цену книги, окончательно выводя книгу за пределы доступности…? Ну, а насчет выпрашивания денег у властей, не знаю…Тут ведь выпрашивай-не выпрашивай, на литературу денег всё равно не дадут. Так только, если вид сделают, будто дали…
Надо сказать, что демократы построили за эти десятилетия поразительную систему власти. У нас единственная страна, где воспитание подлинного патриотизма и нравственности в согражданах, является не просто сугубо частным делом энтузиастов, но еще и весьма малопочтенным делом, превращающим этого энтузиаста в весьма подозрительную и, как говорят нынешние либералы, «нерукопожатную» особу.
Но с другой стороны, нынешним коррумпированным правителям и представителям трущейся вокруг них либеральной тусовки тоже ведь очень скоро зазорно станет подавать руку.
- Есть ли у вас надежда на нынешнюю власть? Или она ведет страну в пропасть, а успехи - лишь следствие высоких цен на энергоносители, которые даже сейчас много выше тех, что были при Брежневе и Ельцине?
Нет, никакой надежды нет. Бессмысленно надеяться на власть, которая не занимается ничем другим, кроме содержания олигархов и уничтожения собственного народа. Они могут сколько угодно называть себя «демократами» и даже «патриотами», но по сути они ничем не отличаются от большевиков-троцкистов, терзавших нашу Родину столетие назад. Подлинные интересы их лежат далеко за пределами России.
Бесстыдство высокопоставленных чиновников и назначенных ими капиталистов, перешло сейчас все границы. Наши капиталисты-назначенцы столько лет нагло проматывали полученное ими в подарок от чиновников всенародное достояние, но этого оказалось им мало. Сейчас, когда по бездарности своей и безграмотности олигархи-назначенцы начали разоряться, власти по-прежнему покрывают все их убытки из того резервного фонда, который был скоплен за эти годы за счет нищенских зарплат учителей и нищенских пенсий. Между тем начисто лишенные патриотической идеологии и нравственных основ, предприниматели спасают сейчас, прежде всего, свои личные состояния, свою возможность и дальше безбедно жить за счет ограбления России и ее жителей, используя для воровства безумные проекты типа «Охта-центра». А правительство всячески помогает им в этом.
- Видите ли вы перспективу у кого-либо из оппозиционных политиков?
- Какая может быть перспектива, если стоит только политику заговорить о реальных проблемах, о главных наших бедах, как его тут же «опускают» самым подлым образом и превращают в выборную пыль.
- За последние десятилетия многие десятки тысяч солдат русской армии и добровольцев героически сражались в Чечне, Югославии, Абхазии, Приднестровье и других местах? Почему у нас не складывается полноценной военной прозы, описывающей их подвиги?
- Все упирается в отсутствие в обществе ясной и четкой патриотической идеологии. Любая война - это грязь, кровь, мучения, страх. Поднять человека над этим ужасом способно только высокое чувство – любовь к Родине, к Свободе, к справедливости… А если эти чувства ежедневно, ежеминутно затаптываются и осмеиваются гламурной сволочью, то что же может сделать писатель? Он не может поднять своего героя из бедствий войны и возвысить, потому что нынешний читатель просто не способен воспринять эти чувства.
- У нас даже павший за веру солдат Евгений Родионов не канонизирован.
- Канонизация и не должна происходить мгновенно. Почти девяносто лет вся Россия ждала прославления святого праведного Иоанна Кронштадтского (Кстати сказать, он был канонизирован 12 июня 1990 года, на третий день после интронизация новоизбранного Патриарха Московского и всея Руси Алексия II)… А канонизация блаженной Ксении Петербургской и вообще затянулась на столетия… Еще не канонизирован сейчас митрополит Иоанн, не канонизирован старец Николай (Гурьянов) с острова Залиты. У меня нет сомнения, что они все рано или поздно будет прославлены Православной Церковью, а пока вполне достаточно и того почитания, которыми окружены эти великие русские подвижники. Это почитание свидетельствует о том, что душа православного народа узнает и Евгения Родионова, и митрополита Иоанна и старца Николая (Гурьянова) как святых… Другое дело, когда какие-то деятели (независимо от того, принадлежат они Русской Православной церкви или нет) пытаются помешать этому всенародному узнаванию своих святых. Независимо от того, что они говорят и чем руководствуются при этом, они действуют во вред нашей стране и церкви.
- В свое время вы и священник храма Святой Ольги в Михайловке отец Евстафий отправили письмо президенту с просьбой освободить Эдуарда Лимонова. Сейчас за освобождение сподвижницы Ходорковского Светланы Бахминой, помогавшей обирать людей еще в «Хопер-инвесте», подписалось 100 тысяч, а за лейтенанта Аракчеева, осужденного за не совершенные им убийства «мирных чеченцев» едва 5 тысяч.
- Уверяю вас, что «Эхо Москвы» и радиостанция «Свобода» прожужжали все уши своим радиослушателям по поводу Бахминой. Более того… Дело было поставлено так, что всякий «наш» человек обязан был поставить свою подпись под обращением. И 100 тысяч собранных подписей - это безумно мало для той пропагандистской компании, которая проводилась всеми антирусскими радиостанциями и газетами. В принципе подписанты – это и есть та пятая колонна, которая готова выступить в нужную минуту. Или - кадровый резерв кремлевской администрации… Это у нас в России сейчас одно и тоже. А вот пять тысяч, собранных за лейтенанта Аракчеева, – это очень и очень много. Почему? Да потому что, где можно было услышать про него? Покаюсь, я услышал про Аракчеева первый раз, и только сейчас и прочитал об этом деле.
- А что вы можете сказать о нем?
- Как я понимаю, алиби Аракчеева не опровергнуто, да и вся доказательная часть обвинения шита белыми нитками. И, конечно, нужно говорить, нужно требовать пересмотра этого дела, потому что, если общество успокоится, это и будет признанием того, что мы проиграли, что нас победили, что нас сломили и теперь с нами со всеми можно делать все, чего только захотят наши победители. Мы не только за лейтенанта Аракчеева должны стоять в этом деле. Защищая его, мы будем защищать себя, своих близких. Это очень важно понять.
Беседовал Юрий Нерсесов. Републикация с АПН-СПб
