31 августа несогласные Эдуарда Лимонова вышли на Триумфальную площадь Москвы.
Как было заранее объявлено, действовали в рамках новой уличной технологии — «Стратегии — 31». Название это было взято по номеру соответствующей статьи Конституции Российской Федерации. Напомню её текст:
Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.
На практике, как всем в нашей стране, увы, известно — эта статья Конституции РФ (а равно и многие иные) фактически заблокированы властью. Мне это лично знакомо на примере Русских Маршей и иных многочисленных массовых мероприятий русских националистов. Ты в законном порядке шлёшь заявку в префектуру — в ответ тебе чиновничья держиморда шлёт отказ в согласовании, подкреплённый бравым ОМОНом.
Если же каким-то чудом согласование удаётся получить, то власть с милицией считают просто обязанными задержать кого-нибудь из участников — дабы впредь неповадно было на митинги ходить. Как откровенно выражаются ответственные держиморды: «Народ дома должен сидеть и телевизор смотреть, вместо того чтоб лезть, куда не положено!»
Это очень плохо: конституционные права граждан, в том числе: свобода слова, собраний, шествий и митингов, свобода партий и общественных объединений, наконец, свободные выборы — всё это вещи системно необходимые. Без них жить в России становится тяжко — наступает царство держиморд и ротожопов, что мы, собственно говоря, в лице режима «единоросов» и имеем. Недовольных в стране много — специализироваться же на защите ст.31 Конституции РФ в чистом, дистиллированном от конкретных обстоятельств виде, решили несогласные лимоновцы.
Уличная стратегия, предложенная ими, в кратком виде такова:
Цель — добиться от Кремля Конституционного права граждан РФ на свободу собраний, гарантированных ст. 31 .
Метод — систематическое, регулярное проведение заранее объявленное собрание: в один и тот же день, в одном и том же месте, в одно и то же время — каждое 31 число соответствующего месяца, в 18.00 на Триумфальной площади Москвы (у станции метро Маяковская).
Не могу не признать: цель вообще-то заявлена благая, что не может не вызывать уважения. В этом политическом праве на свободу шествий и собраний нуждаемся мы все. Держиморды нас просто нагло ограбили, лишив важнейших конституционных прав и свобод.
Технологические плюсы предложенной стратегии:
Во-первых, предложенное место наполнено людьми, что является обязательным условием для любых публичных мероприятий — не к деревьям же в глухом лесу обращаться.
Во-вторых, место и время всем известны заранее и являются неизменной постоянной. Соответственно и желающие присоединиться к этому публичному мероприятию имеют возможность это сделать, даже если они находятся за пределами сетевой конспиративной коммуникации.
В-третьих, присутствие многочисленных фото-, теле— и прочих корреспондентов гарантировано. А это в современном информационном обществе так же является необходимым атрибутом любого общественного мероприятия, претендующего на хоть какую-нибудь значимость. Потенциально, это действительно может привести к существенному числу включившихся в процесс участников.
Минусы:
Во-первых, регулярные мероприятия по собранию и его дальнейшему разгону ОМОНом справедливо напоминает устойчивую пару садо-мазо.
Во-вторых, в числе нынешних союзников нацболов присутствует обширный обоз оголтелых русофобов. Например, одна дама на собрании призывала выйти на площадь в знак солидарности с Борисом Стомахиным. Напомню несколько цитат из творчества этого милого человека:
"Еврейство России должно взяться за оружие, — за бомбу, за пистолет, за автомат Калашникова, наконец! — для защиты себя от русско-нацистской мрази и антисемитской швали, которой населена страна. Евреям нужен ни больше не меньше как свой еврейский Шамиль Басаев!"
"Можно пожелать этой проклятой, чудовищной, инфернальной стране только одного — чтобы на нее упала атомная бомба и навсегда решила бы вопрос об искуплении всеми грешниками их грехов..." (с)
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: с такими «героями на знамёнах» стать точкой объединения широких масс в России не представляется возможным — подобные фрики гарантированно отталкивают нормальных людей. Наличие на иконостасе несогласных таких персон как Стомахин, Алексеева, Пономарёвых и прочих новодворских надёжно капсулируют задумку лимоновцев в маргинальном тупике.
Однако лучший критерий эффективности политических технологий — это практика. С этой целью я и направился 31 августа с ревизией на Триумфальную площадь. Как говориться: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Тем более, что техника проведения массовых мероприятий как со стороны митингующих, так и со стороны ОМОН — вещь по нынешним временам в хозяйстве небесполезная.
Итак, что я видел.
Власти лимоновцам собираться на площади запретили. Сказать прямо, что им на ст.31 Конституции РФ наплевать держиморды постеснялись. А потому объявили, что место оказалось уже занятым каким-то велоспортивным праздником. И действительно: за рогатками, расставленными рядом с памятником Маяковскому, вяло катались какие-то чахлые акробаты. Зрелище это было восхитительно своей бессмысленной скучностью.
По площади было рассредоточено около 200 ОМОНовцев, порядка 50 оперативников в штатском из различных служб — лица их уже успели примелькаться. Вдоль Тверской выстроилась колонна примерно из 30 грузовиков с заморенными солдатиками из дивизии ВВ имени Дзержинского — это ещё порядка 600 штыков, т.е. дубинок. Плюс автобусы, подготовленных для загрузки арестованных «нарушителей спокойствия». Плюс КАМАЗЫ с песком и водополивальные машины для оперативного возведения баррикад.
Ну и, конечно — около 100 журналистов, увешанных фото и видеокамерами. Кроме того сотни две любопытствующих — что из всего этого выйдет? Плюс бесконечный людской поток в метро и из метро в конце рабочего дня.
Несогласных ждали на выходе у Зала им. Чайковского — куда все и смотрели в ожидании, пока за нашими спинами лучшие друзья спортивного образа жизни демонстрировали, что велосипед — это cool, а политика — suck.
Народ постепенно прибывал. Понять, кто из них в этой толпе собрался «выйти на площадь за вашу и нашу свободу», кто опер в штатском, кто просто пассажир метро, а кто решил поглазеть на шоу — было уже очень сложно.
Вдруг ОМОНвцы, по одним им ведомым признакам схватили какого-то мужика под локти и стремительно поволокли его в сторону своего «воронка».
«За что это его?» — спросил я у сотрудницы пресс-службы ГУВД, которая как раз беседовала со мной.
«Ну…», — лишь на мгновение задумалась она, — «Гражданин внезапно ослаб и стал падать — вероятно, в голодный обморок. А наши сотрудники быстро вынесли его с места происшествия на свежий воздух…»
Периодически ОМОН бросался на очередную добычу. За ним, сломя голову, мчались журналисты, бешено сбиваясь вкруг и остервенело щёлкая затворами фотоаппаратов, выбивая локтями друг у друга ракурс повкуснее. Автобус во имя суверенной демократии неторопливо заглатывал подтаскиваемые жертвоприношения.
Пара КАМАЗов выехали на площадь, перекрыв поворот на Тверскую. Какой-то опер, выпучив глаза, утомленно кричал в матюгальник на пассажиров метро: «проходите не задерживаясь — здесь не на что смотреть».
Цепь ОМОНа сначала пыталась огородить проезжую часть. Потом, в виду явной бессмысленности этого, плюнула и стала рассасываться.
Граница между государственным преступлением, административным правонарушением, праздником непослушания и летней прогулкой размывалась на глазах.
По площади ковыляла старуха Алексеева, а вокруг неё, взявшись за руки, водили, словно в детском саду под ёлочкой, хоровод милиционеры.
Лев Пономарёв жаловался полковнику на поломанные очки, а высокий милицейский чин собственноручно ему эти очки чинил. Откуда-то с гитарой и в галстуке пришёл Роман Доброхотов и стал петь под Битлов про Yellow Submarine. Пел он плохо, фальшивя, но всё же не до такой степени, чтобы его за это арестовывать и ломать гитару.
Потом вышел какой-то несогласный — я не сумел его издали распознать — и объявил, что Лимонов был задержан где-то на Тверском бульваре. За что? — непонятно. Вероятно, он преступно осквернял своей тенью мостовые нашей священной столицы.
А позади нас всё прыгали по жёрдочкам одинокие, Богом забытые велосипедисты.
Наконец, народ, утомленный и недоумевающий, стал постепенно расходиться. Над площадью повис дух тяжёлого постпохмельного синдрома.
Это впечатления. Теперь — некоторые выводы.
Начать с того, что с каждым месяцем любопытствующих приходит в условленное время на площадь всё больше. Интерес СМИ и картинка в ТВ для этого мероприятия гарантированы. Милиция явно удручена бессмысленностью своей мощи, которую адекватно применять не к кому. Прохожие к этому празднику непослушания относятся в целом тепло и сочувственно — а вот начальство, особенно в погонах, никто не любит.
С другой стороны: да, атмосфера карнавала вполне способно захватить окружающую толпу — но карнавала-то как раз и не хватает. Нет драйва, как это не печально, нет драйва! Все-таки стамахолюбивая мадам Алексеева — это слишком уныло.
Мне видится, что «Стратегия-31» не додумана.
Народ в массе не готов всерьез ложиться костьми за абстрактную строку Конституции — слишком далека она он повседневной жизни народа. А вот конкретную угрозу своему конкретному жизненному интересу люди чуют прекрасно.
Днём ранее в Люблино на улицу в сквер перед своими домами вышла почти тысяча местных жителей — протестовать против переноса под их окна Черкизона. Китайская орда на пороге своего дома — это очень конкретно и весьма мобилизует. Местные пенсионерки уже требуют от мужчин, чтоб те шли перекрывать автотрассу, как в Пикалёво. И нет сомнений в том, что так оно и будет, если власть оперативно не прикроет эту новообразовавшуюся опухоль Люблизона.
Быть ближе к людям, слушать их, быть с ними и за них — вот залог успеха. И именно тогда наше дело будет правое — и победа окажется за нами.
Уверен, что политические изменения в России придут не из защиты абстрактных свобод «вообще» — они родятся из борьбы за вполне конкретные, ясно осознанные интересы широких масс. А широкие массы в России — это русские, русские и ещё раз русские.
Русский национализм в России неизбежен. Никакая позитивная социальная активность без осознания этого банального факта невозможна. Любое политическое движение, поднимающее на знамя игнорирование, а тем более враждебность к русскому национальному интересу — обречено на поражение и маргинальное прозябание.
Однако и нам необходимо трезво сделать выводы из чужих ошибок. Русский национализм будет эффективен и успешен именно тогда, когда будет предельно конкретен, когда он встанет на защиту не идеальных схем, а живых людей с их реальными проблемами.
