Широкое празднование годовщины Конотопской битвы – знаковое событие и для самой Украины, и для российско-украинских отношений. Украина празднует «победу над врагом», и этим врагом оказываются русские, Россия. В России это воспринимается с обидой и «недоумением» (как заявил наш МИД). Однако думается, в такой ситуации надо не обижаться и не упрекать Украину, а адекватно прочесть этот «мессидж»: страна делает своим символом то, что наиболее отвечает её «национальному проекту», её представлениям о своей роли в прошлой и будущей истории, её историческому предназначению. И вряд ли этот символ имеет только внешнее значение: задачей современного украинского президента является не раздражение России само по себе, а строительство нации. Конотопская битва – это символ, предполагающий конструирование внутреннего пространства страны, создание единого гражданского общества. Кроме того, это символ, которым можно оперировать во внутреннем политическом противостоянии, столь остром во все последние годы.
Не секрет, что украинская национальная идентичность ещё только формируется. Президент В.Ющенко и его команда проводит очень активную историческую политику, «политику памяти»: общество погружено в осмысление событий былых эпох (Хмельниччины, Голодомора, Второй Мировой войны и т.д.) и по-новому формирует свою идентичность, своё восприятие мира. Конотопская битва – то событие, память о котором должно стать одним из центральных для всей государственной идеологии. Когда в середине 1990-х гг. украинский историк Юрий Мыцык призывал в своих статьях вспомнить и воспеть эти события, его интересовал в них только аспект: «победы украинцев над оккупационными российскими войсками». Но теперь восприятие этой битвы и её героев стало гораздо более сложным, повысилась и осведомлённость общества в тех событиях. Так как их ход и их герои ныне становятся одними из центральных для украинского самосознания, внимательнее присмотреться к ним стоит и в России.
Гетман Иван Выговский известен тем, что решился повернуть политику после Богдана Хмельницкого с пророссийского курса на пропольский. Само по себе это вполне естественно: казаков не устраивало их положение в Речи Посполитой, но и в порядках Московского царства им нравилось далеко не всё. Однако этот поворот вызвал и сильную негативную реакцию – казаки оказались расколоты, что привело к очень кровопролитной внутренней войне. Одержать в ней победу Выговскому удалось только благодаря тому, что он заключил союз с Крымским ханством – огромное войско хана Мехмед-Гирея IV пришло на Украину. С его помощью была подавлена оппозиция, взят, сожжён и разграблен целый ряд городов и местечек, многие тысячи местных жителей убиты и уведены в крымский плен. Особенно жестоким было взятие Полтавы. Летописец Самуил Величко писал потом, что Выговский «откинулся до ляхов, наведши на украину малороссийскую великое злоключение, многий мятеж, кровопролитие и крайнее разорение».
Потопив Левобережье в крови, Выговский заключил Гадячский договор с Варшавой, по которому в составе Речи Посполитой было (судя по всему, временно) образовано «Русское княжество» с центром в Киеве. Часть казаков всё же не согласились с таким решением и выбрали себе другого гетмана – Ивана Беспалого. Сил у Выговского было немного и для борьбы с крупным московским войском, посланным на подмогу верным казакам, он опять же призывает на Украину крымско-татарскую орду. Состоявшаяся в июне 1659 года битва при Конотопе заключалась в следующем: войско Выговского напало на русский лагерь возле Сосновской переправы, а потом отступило, заманив вглубь войска кн. Семёна Пожарского, после чего они были атакованы крупными татарскими силами. Победа казацко-татарской орды в этой битве была не окончательной и, что важно, она мало повлияла на ход дальнейшей войны. Однако потери русских войск были очень ощутимы, а князь Пожарский, не пожелавший склонить голову перед ханом, был казнён в плену. И всё же русская армия под командованием кн. Алексея Трубецкого смогла вернуться домой, сам же князь впоследствии стал крёстным отцом Петра I. Вскоре после битвы Левобережье вновь восстало против Выговского, и он уже к концу октября был официально смещён с гетманства. Казачество вновь присягнуло Москве, а Выговский, спустя четыре года, был казнён в Польше по обвинению в измене.
Что же будет праздновать Украина и кого она теперь считает своим героем? Гетман Выговский – человек, который развязал кровопролитную внутри-казачью войну и победил в ней благодаря тому, что привёл на Украину татарскую орду. Его героическая деятельность в Конотопской битве заключалась лишь в том, что он заманил русские войска под атаку татарских сил. Вся его политика состояла из постоянных измен своим же присягам, а общий пропольский курс закончился его казнью, учинённой самими же поляками по обвинению в новой измене. Казалось бы, не самая привлекательная личность (и не самая красивая битва) для героизации и воспевания.
Однако.
Иван Выговский и Конотопская битва – это, во-первых, символ прополькой (а значит и в целом – прозападной) политики Украины, то есть всего того курса, которого придерживается нынешняя власть в Киеве. Русское княжество, обещанное было Выговскому поляками – это образ той «Украины в Европе», какой её хотели бы видеть сейчас. Во-вторых, это символ союза Украины с Крымом, с крымскими татарами, что политически сейчас весьма актуально. В-третьих, Выговский столкнулся с той же проблемой, с которой имеет дело и власть современная – противостояние с промосковски настроенными оппозиционными настроениями. А в результате он очень хорошо показал, как можно расправляться с оппозиционным пророссийским движением на востоке страны… Героизация деятеля казацкой гражданской войны – это ещё новое явление для Украины, но оно говорит о многом. В-четвёртых (и это главное) – Конотопская битва показывает, что, будучи в союзе с поляками и татарами (а, соответственно, и с турками тоже), можно «победить русских». Граница между русскими и украинцами сейчас ещё очень размыта, и актуализация столкновений между ними – это выстраивание ментального рубежа, без которого немыслима украинская национальная идентичность.
Как видим, деятельность гетмана Ивана Выговского и Конотопская битва – это как нельзя лучшие исторические события для современной украинской государственной идеологии. Они как бы освящают собою всю ту внутреннюю и внешнюю политику, которую проводит современный Киев. Выговский победил русское войско тем, что заманил его под удары татар – а не это ли делает Украина, пытаясь вступить в НАТО? Ведь Украина в НАТО – это однозначный конфликт НАТО с Россией, причём далеко не только дипломатический. В этом-то и смысл. Такое вступление возможно не для «обеспечения безопасности», а только для обратного – для создания ситуации крайней опасности и даже военного противостояния.
Другое торжество – по случаю годовщины Полтавской битвы – оказывается абсолютно идентичным по содержанию. На этот раз даже выразительнее: казаки Мазепы в битве вообще почти не приняли участия. Роль «великого патриота Украины» состояла только в том, чтобы хорошо принять шведские войска на своей земле, обеспечить им тыл и подмогу в надежде на их победу над великороссийским войском. И опять же гетман-предатель, опять же гражданская война среди казаков между пророссийскими и антироссийскими партиями (бывшими под гетманом Иваном Скоропадским и под Иваном Мазепой)… Да и в том, что русская сторона одержала победу, можно винить не оказавших на этот раз помощь Крым и Турцию.
Национальная Украина ясно даёт понять, как она видит свою роль в НАТО и вообще на Западе, в структуры которого она желает вступить: это не роль «достойной части Западной цивилизации», это роль именно помощника в деле противостояния с Россией. Помощника тихого: никто в украинской власти напрямую воевать с Россией не хочет. Но вот обеспечить военные и политические возможности для других стран, подогреть обстановку и оказать своевременную помощь в случае крупного конфликта – это и есть предназначение Украины, основа её современного самовосприятия. Ибо вне конфликта Россия – Запад она себя просто не видит.
