Вряд ли меры, о которых было заявлено по итогам саммита «большой двадцатки» в Лондоне, помогут справиться с мировым кризисом. Руководство крупнейших экономических держав просто пытается в нынешних условиях сделать хоть что-нибудь, поскольку рецепта спасения мировой экономики, насколько я понимаю, нет ни у кого. То есть, «большая двадцатка» подтвердила, что от нее не следует ждать никаких сверхсенсаций. Приняты те решения, которые ожидались.
Дан очень осторожный старт реструктуризации системы управления мировыми финансами, но в общем-то, нет ощущения, что это будет прорыв, революция, которая все изменит. Пока что даже Обама, который пришел к власти в Америке чуть ли не с лозунгами революции (многие говорили о возможности «перестройки»), выглядит весьма осторожным реформатором.
Если посмотреть реально, то в той большой группе государств, которые были представлены на встрече в Лондоне, реальным экономическим весом обладают немногие – только США, страны Евросоюза, Китай и Япония. Все остальные государства присутствуют в «двадцатке» скорей по принципу представительства. Организаторы встречи просто хотели продемонстрировать, что в «большую двадцатку» входят представители разных стран мира, разных народов. Отсюда и присутствие на саммите президента ЮАР или короля Саудовской Аравии (хотя Саудовская Аравия, конечно, влиятельная держава, поскольку это крупный поставщик нефти).
Пока новых механизмов управления миром не создано. Те решения, которые были приняты, вполне могли быть приняты и в формате «большой восьмерки». Поэтому нет ощущения, что происходит какое-то прорывное изменение в управлении миром. Скорее, то, что происходит – это попытки закамуфлировать сохранение старой системы управления с помощью новых пиар-ходов. Политическое лидерство Америки в мировом масштабе сохраняется, сохраняется и ее экономическое лидерство. Чуть растет роль Китая и роль Европейского союза, но все эти изменения ожидались.
Для того, чтобы произошло революционное изменение, нужен субъект этого изменения, то есть, некая сила, которая будет стоять за революцией. Но кто может стать такой силой в наших условиях? Совершенно очевидно, что такой силой не готов стать Китай, который все видят в роли будущей сверхдержавы, конкурента Соединенных Штатов. Китай не готов к этому по той простой причине, что у него существуют собственные экономические проблемы, в частности, гигантское сельское население, сельское хозяйство, которое нужно развивать.
По другим причинам не готов взять на себя роль сверхдержавы Европейский Союз. ЕС мог бы стать конкурентом США, причем, уже сейчас, поскольку дела с экономикой там обстоят лучше, чем в Китае, там нет пятисот миллионов нищих крестьян. Но Европейский Союз пока децентрализован, и он, скорее всего, пока будет признавать мировое лидерство Соединенных Штатов, хотя и попытается выделить себе какую-то зону влияния вблизи собственных границ.
То есть, эти две силы революции не хотят, а больше никто на то, чтобы столкнуть Соединенные Штаты с вершины мировой пирамиды, даже не может претендовать. Соответственно, хотя все и говорят «халва» («революция»), слаще от этого не становится, никакой революции не происходит. Да, сегодня Соединенные Штаты вынуждены больше считаться с другими мировыми державами, действовать в кооперации, но существенных перемен не происходит.
Даже если мы посмотрим на отношения России и Соединенных Штатов – все ждали, что на этом саммите произойдут какие-то прорывы, но этого не случилось. США не отказались от заявленной еще Бушем повестки дня, которая сводится к расширению НАТО на восток за счет Украины и Грузии и размещению ПРО в Восточной Европе. Прозвучало только заявление Медведева, что США готовы обсуждать вопрос о размещении ПРО и сделано заявление, что Украина и Грузия сейчас не готовы вступать в НАТО. Однако констатация этой неготовности еще не означает отказа от принятия этих стран в североатлантический альянс. Вполне можно ожидать, например, что завтра или в мае этого года они уже будут готовы.
Пока делается очень много широковещательных заявлений о том, что мировой порядок изменился, что мы видим «новое небо и новую землю», но фактических оснований думать, что новое небо и новая земля появились, у нас довольно мало.
