Недавно на популярном Интернет-ресурсе «Кремль Орг» появилась статья диакона Андрея Кураева «"Патриарх Кирилл" – пора привыкать?» Статья исполнена штампов, ярлыков, искажений фактов.
Свою статью диакон Андрей начинает почему-то с рассказа о выборах Папы Римского. Затем рисует читателю идеал католического епископа, в сопоставлении с привычным образом епископа православного, при этом православный епископ у отца Андрея представлен в крайне неприглядном свете:
Если католический епископ не реагирует на политические события – он кажется неадекватным. Если православный епископ начинает говорить о политике – он кажется неуклюжим. И прихожане и наипаче светские люди в ответ пожмут плечами и в сердцах скажут - "батюшка, тебе молиться что ли надоело, коль ты в политику полез?".
Единственный православный епископ, который все же высказывается по всему спектру общественных дискуссий – митрополит Кирилл. Но это работа у него такая, его церковное "послушание". Он (на протяжении уже
20 лет) - куратор ВНЕШНИХ связей Патриархии. Этот его статус уникален. Но оттого и сравнивать его просто не с кем. А, значит, и именовать именно его "модернистом", а кого-то иного - "консерватором" неуместно. Сравнивать можно два слова, а не слово с молчанием».Странное заявление отца диакона. По его логике выходит, что митрополит Кирилл всецело олицетворяет собой идеал католического епископа! Митрополит Кирилл – «куратор внешних связей
». Ну и что из этого? Почему досточтимого владыку не с кем сравнить? Ныне здравствуют два его предшественника – митрополиты Ювеналий и Филарет. Они тоже возглавляли ОВЦС – внешние связи. Тем более что оба эти митрополита также могут стать кандидатами в Патриархи. Почему же диакон Андрей не сопоставил все эти выдающиеся личности между собой? Почему он искусственно придал митрополиту Кириллу статус «уникальности»? Уникальными по несению церковного послушания можно назвать все тех же митрополитов Минского Филарета – он возглавляет единственный в нашей Церкви Экзархат, или Крутицкого и Коломенского Ювеналия, который является единственным Патриаршим наместником?Далее у отца Андрея начинается целая череда критики в адрес нашего епископата. И снова собирательный образ архиереев выставлен в уничижительном виде:
«
Как определенный недуг нашей церковной жизни я расцениваю то очевидное обстоятельство, что у наших иерархов практически нет личного выражения лица. В ситуации выборов это означает, что на выборы идут люди без внятных программ».Любопытное заявление диакона о лице епископов. Откуда диакон Андрей сделал столь странные умозаключения о «личном выражении лица
» архиереев, на основании каких данных уважаемый профессор МДА проводил свои исследования более чем ста пятидесяти лиц епископского достоинства не понятно. Далее у отца Андрея следует вывод о «внятности программ» возможных кандидатов на Патриаршество. Но как данный вывод отца Андрея согласуется с мнением Местоблюстителя, который постоянно призывает не уподоблять выборы Патриарха светским политическим процессам? А разговоры о программах как раз отдают духом секулярных политтехнологий!После этого высказывания отец Андрей говорит уже не о программах, а о кандидатах на Патриаршество:
«
Как это ни странно, но претендентов на патриарший престол просто нет. Никто из епископов не выдвигал себя в кандидаты. Никто не заявлял о своем желании или хотя бы согласии занять высшее место. Так что церковные выборы не похожи на светские. Никто не подает заявок в Центризбирком: "выбери меня!"».«
На каком основании с первого же часа кончины Патриарха Алексия, светские СМИ стали говорить о том, что "борьба развернется между митрополитом Кириллом и митрополитом Климентом"?... На каком же основании человека, который 15 лет был правой рукой митрополита Кирилла, теперь объявляют его соперником и идейным оппонентом? А также - на каком основании глава Отдела внешних связей предстает как "экуменист и модернист", а его многолетний первый заместитель получает ярлык (или звание) "ортодокса"?»Это уже совсем странное высказывание отца диакона. Не понятно, то ли его вопрос обращен к самим светским СМИ, то ли к читателю, то ли к самому себе. В любом случае возникает встречный вопрос: или отец Андрей, постоянно занятый проповедями на рок-концертах, утратил понимание настоящего церковно-политического момента, или он не знает об обозначившихся за последние четыре года тенденциях внутри церковного организма, или такое заявление заведомо провокационно, ибо вводит в заблуждение читателя?
Далее отец Андрей категорично заявляет: «Вероятность того, что Собор изберет митрополита Климента – в районе нуля».
Слишком смелое заявление отца диакона. Он априори от своего имени высказывается о мнении предстоящего Поместного собора. Т.е. говорит более чем за
800 членов собора! Развивая свой тезис, диакон Андрей начинает самовольно вершить суд истории над Патриархами Алексием I и Пименом, одного именуя «стареньким», другого «пассивным»:«
Патриарх Алексий сам в течение 25 лет был управляющим делами Патриархии при двух стареньких или пассивных патриархах».Но разве не известна диакону Андрею история Русской Церкви в этот сложный период, разве не знает профессор МДА сколько трудов в борьбе с атеистическим государством понесли Патриархи Алексий и Пимен? Но подобные уничижительные эпитеты диакон проецирует и на митрополитов Сергия и Климента.
«
Затем же этот пост занимали митр. Сергий (ныне Воронежский) и митр. Климент - люди тихие, скромные, непубличные и весьма скованные (в т.ч. патриархом) в своих словах и действиях».Вот странная характеристика – тихие и скромные люди, архиереи, по мысли отца Андрея скованы в своих словах и действиях, т.е. не могут принести большой пользы Церкви. Значит, получается, что иерархи должны быть громогласными, нескромными, публичными, только тогда они добьются торжества Православия. Но такой ли завет епископа нам преподает Священное Писание? Апостол Павел представляет нам епископа, который не должен быть дерзким, гневным, корыстолюбивым, но должен быть любящим добро, целомудренным, справедливым, благочестивым, воздержанным и держащимся истины (Тит.
1:7-9). И поэтому эти личные качества указанных митрополитов представляют их весьма выгодно.Что касается высказанного отцом Андреем тезиса о «непубличности
» митрополитов Сергия и Климента, то стоит сказать, что наоборот, оба владыки достаточно публичные люди, охотно идущие на контакт с обществом и государственной властью. Достаточно сказать, что митрополит Климент является членом Общественной Палаты Российской Федерации, Председателем Комиссии по сохранению духовного и культурного наследия означенной Палаты, возглавляет Рождественские чтения, проводит ежегодный Оптинский Форум.Далее в своей статье отец Андрей обрушивается с особой критикой в адрес митрополита Климента, с критикой, не позволительной из уст диакона по отношению к члену Священного Синода:
«
Поскольку же митрополит Климент тесно связал себя с продвижением проекта "Основ православной культуры", а прогресса в его реализации нет, то церковными избирателями он будет восприниматься на данный момент скорее как неудачник, а не как удачный лоббист стратегических церковных интересов. Более того, в ходе переговоров с Минобром митр. Климент проявил очевидную и неожиданную уступчивость: "основы православной культуры" задумывались как культурологический светский предмет, предназначенный (в силу своей светскости) для всеобщего школьного изучения, а в последние годы митр. Климент говорит о нем лишь как о "духовно-нравственном" предмете, изучать который будут только "дети из православных семей"».Диакон Андрей назвал митрополита Климента неудачником, фактически обвинив владыку в неспособности реализовать проект ОПК, обвинив его в уступчивости секулярному Минобру. Но так ли это, и позволительны ли такие обвинения?
Если бы отец Андрей не только писал бесконечные узконаправленные статьи в сети, а занимался реальной практической работой с чиновниками в высоких кабинетах, если бы он имел опыт отношений с высокопоставленными светскими начальниками, если бы он мог преодолевать все трудности битвы с воинствующим секуляризмом не со страниц глянцевых журналов, а в многотрудной каждодневной работе, то он бы понял, какой подвиг ежедневно несет митрополит Климент. Подвиг этот свершается вдали от глаз любопытной публики, не выставляется напоказ, ибо не являет собой сотрясения воздухов, а являет плод кропотливой работы и бескомпромиссной борьбы за будущее Церкви и России.
Вот конкретные факты. Несмотря на сопротивление некоторых чиновников и правовые коллизии, митрополит Климент со своей командой нашел пути реализации ОПК, но в несколько иных формах. В Калуге 20-21 декабря 2007 г. состоялась конференция «Государственные образовательные стандарты нового поколения в контексте формирования нравственных и духовных ценностей обучающихся». В результате участниками конференции, включая руководителей Миобрнауки (А. Фурсенко, И. Каледа), единогласно была принята Резолюция и в целом одобрена Концепция включения в новое поколение государственных стандартов общего среднего образования учебного предмета «Православная культура» в составе новой образовательной области учебного плана «Духовно-нравственная культура». Концепция представляет модель сохранения и развития практики преподавания учебных предметов, курсов православной культуры в российской общеобразовательной школе в сложившихся новых правовых условиях (в 2007 г. в Закон РФ «Об образовании» были внесены изменения, ликвидировавшие региональный и школьный компоненты в рамках которого ранее преподавались ОПК). В соответствии с Концепцией, преподавание учебного предмета «Православная культура» должно осуществляться в основной части учебного плана, при включении занятий в сетку часов, но на добровольной основе, по выбору родителей учащихся.
Так что прогресс (и весьма значительный) в деле развития проекта ОПК (ДНК) в школах России есть, и огульная критика в адрес митрополита Климента со стороны диакона Андрея безосновательна.
Затем отец Андрей обрушился с критикой в адрес епископата Украинской Православной Церкви Московского Патриархата:
«
Согласится ли сам митр. Владимир, обремененный серьезными болезнями, на склоне лет к принятию столь серьезной и новой для него нагрузки, пожелает ли он вживаться в проблемы другой страны?»«
Готова ли будет Россия проголосовать за иностранца (увы, Украина пока все еще заграница) в качестве своего патриарха?»«
Наконец, не неясностью, а, напротив, очевидностью, является нежелание российских епископов голосовать за епископа Александра (Драбинко). Этот совсем молодой епископ с детских лет был ближайшим помощником и келейником митр. Владимира. Еп. Александр - человек талантливый, но, значит, и "идейный". И свои представления о том, что является благом для Украинской Церкви, он очевидно и эффективно проводит через киевского митрополита, с годами все более прислушивающегося к его советам. При переезде в Москву митр. Владимир не оставит своего "сына" в Киеве. Значит, голосуя за митрополита Владимира, члены собора будут понимать, что по сути они ставят над собой Александра Драбинку. И вряд ли в этой ситуации соборяне не вспомнят термин "временщик"».Подобными речами диакон Андрей подвергает унижению украинских епископов и Украинскую Церковь. Ее Предстоятеля он называет больным человеком, который будто бы не пожелает «вживаться в проблемы другой страны». Но разве Россия для владыки Владимира чужая страна? Разве может для него быть другой страна, где Блаженнейший был многолетним ректором Московской Духовной школы, разве может быть другой страна, где находится рака Преподобного Сергия, где возвышаются святыни древнего Кремля, страна, где сам митрополит Владимир был много лет архиереем и возглавлял Управление делами Патриархии? Не оскорбительно ли так судить об уважаемом митрополите? Диакон Андрей называет владыку Владимира иностранцем (sic!), за которого будто не пожелает голосовать Россия! Что за самоуверенность и самопревозношение «россиянского» самосознания! Авторитет Блаженнейшего высок не только на Украине, в России владыка Владимир пользуется уважением и поддержкой едва ли не большей, чем многие российские архиереи, и судить диакону Андрею за всю Православную Россию непозволительная вольность!
Не дает покоя и личность епископа Александра (Драбинко), титулованного в завершении всего «временщиком». По мнению отца Андрея «очевидностью» является нежелание российских епископов голосовать за владыку Александра. Снова диакон присваивает себе право говорить за всех архиереев. Да и совершено не к месту тут приписан епископ Александр, этот искусственный ход диакона Андрея словно направлен на разжигание вражды между украинскими и российскими иерархами. Где же соблюдение громкого тезиса о необходимости единства Церкви? Если наша Церковь едина, то недопустимы любые дискриминации епископата УПЦ МП, тем более в связи с грядущим Поместным Собором.
После критики украинских епископов отец Андрей переходит к критике епископов российских:
«
В России есть епископы с полным разрывом частной и публичной жизни. Полное отсутствие запретов для себя в своей келье и в своем кругу, - и печально-атеистическая маска для посторонних (в том числе прихожан и Патриархии)».Откуда у отца Андрея столь подробные сведения о жизни наших архиереев? Где доказательства? Или это воспоминания из личного общения? Тогда почему диакон судит о жизни епископов, публично заявляя об этом, а не обращается в церковный суд?
Далее в своей статье, после обобщающего разговора о демографических трудностях, отец Андрей обращается к личности Патриарха: «В 21 веке патриарх должен быть миссионером». Представляется, что у отца Андрея наблюдается некоторая болезненная фиксация взгляда на теме церковной миссии. Быть миссионером хорошо и правильно, епископ должен быть миссионером, но миссионерство не должно становиться самоцелью, миссия не должна быть миссией ради нее самой. Миссия должна быть средством для спасения человеческих душ. Такой была миссия апостолов и самого Христа. Но миссия на рок-концерте, или миссия на страницах гламурных журналов качественно отличается даже от миссии святителя Иннокентия (Вениаминова) или Николая (Касаткина). А святые миссионеры прошлого потому и стали святыми, что всегда сочетали дело миссии с глубоким молитвенным подвигом, любовью и преданностью святоотеческой традиции Православия, не внося в церковную жизнь новшеств, не отталкиваясь от мирского в жизни духовной. И возникает в связи с этим страшный вопрос – а молится ли вообще отец Андрей, учитывая дефицит своего времени и перманентную немирность своего характера. Вопрос, судя по всему, риторический. Какая уж там молитва, главное – миссия!.. Миссия личности отца диакона, но отнюдь не традиционная миссия Церкви. Рвет он эти традиции ничтоже сумняшеся ради личного популизма и стремительно обрастает панцирем личной «папской» непогрешимости в суждениях. А они, эти суждения, час от часу становится все менее духовными и все более агрессивно политиканскими. Он уловил аппетиты инертной толпы, жаждущей осуждения и «ату». Дешевый и типично католически-иезуитский путь.
Досталось от диакона Андрея даже покойному Святейшему Патриарху Алексию II:
«
В дни прощания с патриархом Алексием все издания искали что-то яркое в его служении. И при этом не смогли дать записи какой-то запоминающейся речи или проповеди. Не нашлось и людей, которые сказали бы о том, что именно проповедь Патриарха пронзила их сердце. Говорили о его замечательно светлых глазах, о внутренней (как бы до-революционной) культуре, о человеческом обаянии, которое раскрывалось через личное общение, но не о том, что должно быть важнейшим у преемника апостолов и служителя Слова».Этот выпад в адрес почившего Святейшего Патриарха венчает цикл нападок в адрес епископата Русской Православной Церкви. По мнению диакона Андрея, покойный Святейший не обладал даром слова и не владел искусством проповеди! Это оскорбление почившего Предстоятеля является откровенным вызовом всему православным нашей страны. Уж кого, да только не Патриарха Алексия
II следует обвинять в отсутствии «запоминающейся речи или проповеди». Как раз именно речи Святейшего Алексия необычайно сильно действовали на сердца и души современной паствы. Все проповеди покойного Предстоятеля были исполнены духовной силы, радости, оптимизма, любви к Церкви и Отечеству. Придет время, и труды нашего покойного Первосвятителя будут изданы в нескольких томах, станут сокровищницей гомилетического наследия нашего богословия.Завершая свою статью, отец Андрей вновь обращается к личности Патриаршего Местоблюстителя:
«
Вся жизнь митрополита Кирилла – это дискуссия. Митрополит Кирилл мог бы стать "кризисным менеджером"».Это конечно здорово, по-светски, даже почти идеально. Но с позиций церковной жизни, разве жизнь митрополита должна быть только дискуссией? А куда же девалась молитва, любовь, где место в этой жизни монашеской аскезе и христианскому смирению?
Известно характерное предписание апостола Павла, касающееся епископа: «епископ должен быть непорочен (неукоризнен), как Божий домостроитель» (Тит. 1:7). Нет никакой необходимости понимать это предписание в каком-нибудь переносном, а не буквальном смысле. Епископ, а тем более Патриарх, это не «кризисный менеджер», а домостроитель Таин Божьих (1 Кор. 4, 1). Народу Божию нужен не менеджер, а именно домостроитель Таин Божиих. Так зачем же отец Андрей Кураев так подставляет митрополита Кирилла, делая его заложником внешних дел и секулярной традиции? Ведь Патриарх должен не только заботиться о внешнем, но, прежде всего, о внутреннем состоянии и жизни Церкви. Но отец Андрей сделал владыку Кирилла «кризисным менеджером», решив в одночасье за самого митрополита, кем ему быть и как служить Богу и людям.
«
И кто из епископов (кроме Кирилла) сможет быть публичным защитником Церкви и ее веры? Не просто молитвенником, не просто сокровенным переговорщиком».Странный вопрос. Неужели не осталось ни одного достойного епископа в Церкви Русской? Неужели вся полнота соборного разума упразднилась, и остался только один «публичный защитник
»? Конечно, нет, это голословное утверждение строится из личных симпатий отца Андрея к, безусловно уважаемой, личности митрополита Кирилла. Но, признавая эти выдающиеся качества Патриаршего Местоблюстителя, зачем уничижать других епископов, зачем унижать их духовное достоинство, говоря, что у них «нет личного выражения лица»?Завершая обзор статьи диакона Кураева, следует сказать, что проблема собственно не в том, что отец Андрей всячески превозносит личность и кандидатуру митрополита Кирилла – о своих симпатиях нужно говорить смело и открыто, перечисляя все заслуги и успехи своего избранника, тем более что митрополит Кирилл является достойным кандидатом на патриарший Престол. Проблема в том, что отец Андрей позволил себе жесткую критику, местами замешанную на искажении фактов, подтасовках и элементарном неуважении и унижении других достойных иерархов Церкви Русской. Подобные статьи вносят соблазн в умы верующих людей, дают «повод, ищущим повода
» в очередной раз обрушиться с критикой в адрес всего нашего Православия.Своими рассуждениями отец Андрей оказывает медвежью услугу и самому митрополиту Кириллу, рисуя в нем образ жесткого управленца, светского льва, «кризисного менеджера
», искусного диспутанта, но не человека Церкви, не доброго пастыря и не строителя Таин Божиих. У отца Андрея образ митрополита Кирилла получился слишком технологичный, модернистский, эдакий пугающий портрет «властного капитана». В конечном итоге популяризация подобного образа будет способствовать не единению и миру церковному, а наоборот, провоцировать нестроения, шатания и расколы.Автор - член Молодежной Общественной Палаты РФ
