Для начала – небольшой исторический экскурс. Примерно с середины 2000 г. постсоветская политическая система, наконец, всерьёз озаботилась мифотворчеством и культурологическими экспериментами. Мрачное псевдокультурное "не-пойми-что" ельцинских времён не устраивало, похоже, и саму Федеральную Элиту, поскольку под его тяжёлым слоем начали развиваться уж совсем какие-то потусторонние течения. Если вспомнить, то два-три года после "дефолта" были расцветом самого разнообразного культурного креатива, и просто так пустить это на самотёк было нельзя.
Недолго думая, Федеральная Элита ринулась в бой за "культурку" и, в общем, преуспела. Схватилась она за то, что и так уже лежало толстым бревном на пути "демократического развития Россия", а именно – за культурное явление, которое я уже неоднократно называл русско-советским синтезом, или просто Синтезом. Потому как ничего другого, хотя бы в минимальной степени окрепшего и понятного, поблизости не было.
Эпоха Синтеза началась с восстановления старого гимна, хоть и с новыми словами. Собственно, уже в истории с гимном проявился весь трагический пафос новой культурной эпохи, потому как сам советский гимн со стороны выглядит как выступление парализованного неаполитанского шарманщика на портовом складе, но при этом он пришёл на смену совсем уж позорному бессловесному нытью Глинки-Ельцина, которое гимном можно было бы назвать только с большого перепою. Так что даже в этом случае наблюдался явный и очевидный культурный прогресс. Который можно только приветствовать, и все, понимаете ли, интеллигентские усмешки засунуть себе в известное место. Говорю это без всякой иронии.
Я не раз писал о культурных достижениях Синтеза, поэтому повторяться не буду. И прокомментирую последний значительный успех этого культурного течения – фильм "Адмиралъ" (который, кстати, бьёт самые немыслимые рекорды по кассовым сборам).
Тут, как говорится, все внутренние механизмы Синтеза и все его особенности видны как на ладони.
Начнём с названия и явления в нём "благородной буквы ер". Поскольку Синтез явно строился по рецептам американского философа Лео Штрауса с его принципом "если быдлу что-то нравится, ему это надо выдать в правильной подконтрольной версии, а самим посмеиваться в кулак", то мастера культуры не могли не намекнуть "своим", что "всё под контролем". В ЖЖ уже пишут про Ъ-литературу, Ъ-кинематограф и т.п., называя это вполне благозвучным термином "ерня". Это правильно, но ситуация куда сложнее.
Дело в том, что "буква ер" в последние 30-40 лет играла двоякую роль. Для "масс" это был знак старой России и дореволюционной орфографии, то есть чего-то такого традиционного и проверенного. Для "элиты" – нечто, что придавало называемому предмету иронический характер. Скажем, "министр" и "министръ" имели несколько разное значение. Тот, с твёрдым знаком на конце, сразу превращался в какого-то маленького напыщенного снегиря и вызывал, в первую очередь, улыбку. Самое интересное, что такое отношение продвинутых товарищей к "еру" имело место и в начале века, ещё до революции. Я однажды видел старую азбуку "для народа", на одной из страниц которой был нарисован ощерившийся волк и большими буквами написано: "Волкъ зубами щёлкъ". Видимо, впоследствии этот учебник попал в руки к не в меру вольнодумному гимназисту, который каллиграфическим почерком и красивыми чернилами вывел ниже несколько строк вот такого многомудрия: "Волкъ зубами целкъ". Что имелось в виду и какова была бы реакция доктора Фройда, осталось загадкой.
В 90-е гг. прошлого века "ъ" играл всё ту же ироническую роль. Я даже склонен считать, что это был попросту заменитель народного постфикса "нах" (в московском языке был и другой перевод: "типа"). Особенно впечатляли вывески вроде "Трактиръ". Ну, то есть, в переводе на простой язык "Трактир, нах". Очень глубокомысленно: вот, сделал тут нечто, на мой взгляд, похожее на трактир, а если не похоже, то и ну его нах, всё равно заходи и жри. Этакий апофеоз постмодернизма.
То же самое касается и фильма "Адмиралъ". Как и следовало ожидать, прежде всего на кино окрысились сторонники так называемой исторической достоверности: и форма не такая, и оружие не такое, и корабли не те, и гранаты не той системы. Но это уж такая публика, она даже из окна машины времени делала бы замечания, поэтому мы её больше упоминать не будем.
Для обычного же человека важно всего два момента. Во-первых, сюжет. Во-вторых, "пафос и катарсис". То есть "зацепило" или нет.
Со вторым, как выяснилось, всё более-менее нормально. Создатели фильма сыграли на контрасте с современностью и вообще со всем советским веком. Красивая форма, военная выправка и т.п. Да и сам Колчак, образ которого в массовом сознании почему-то получился (что интересно – без всякого участия советской пропаганды!) весьма неприглядным – этакий старый толстый бородатый злобный карлик-импотент, который хотел вернуть царя на трон – оказался совсем не карикатурой в духе "буржуина" из фильма про мальчишей-кибальчишей, а вполне себе приличным морским офицером. В общем, старая Россия и старое офицерство были показаны не "гнусью и дерьмом", как это было принято аж до середины 60-х гг., а эстетически привлекательным зрелищем.
Кроме того, фильм построен динамично и не даёт возможности особо заскучать (между прочим, я ожидал увидеть что-то в духе "многозначительных длиннот а ля Сокуров" – к счастью, авторы этого избежали).
Впрочем, этим плюсы фильма и исчерпываются.
Во всём остальном это типичный (и, кстати, не худший) образец советской пропаганды времён Брежнева. Я вполне могу себе представить такое кино на экранах Страны Советов, к примеру, в 1982 г. – ко дню 60-летия "великого могучего". Правда, для этого надо будет вырезать из фильма несколько кадров. На самом деле, таких кадров всего два – ров, заполненный убитыми морскими офицерами, а также сцена с "парадом утопленников". В общей сложности, секунд на тридцать. "Да что мы, изверги, что ли"… Зрителя надо жалеть.
В остальном, дорогие товарищи, фильм полностью соответствует канонам социалистического реализма и новаторским образом – с точки зрения врага – показывает всю неизбежность исторической победы большевиков.
Вот, к примеру, Колчак. Он успешно воюет с немцами, но страшно далёк от народа – ни с кем из матросов особо не пересекается и встречается с ними ровно два раза, на молитве во время пересечения кораблём минного поля и во время разоружения "офицерья". Всё. В общем, готовый контрреволюционер.
Остальная жизнь Колчака протекает в бессмысленных реверансах на паркетах Гельсингфорса, где он по непонятной причине влюбляется в жену собственного подчинённого Анну Тимирёву (актриса Елизавета Боярская), которая даже на первый взгляд представляет собой ходячее воплощение фригидности. Соответственно, и роман у адмирала с ней такой же – вялый, холодный, необъяснимый и скучный. В фильме даже есть "эротическая сцена", выдержанная в духе как раз брежневских времён – обнажённая Тимирёва лежит в ванной (в это самое время на улице происходит февральская революция). В 1975 г. благодаря такой сцене кино получило бы дополнительные кассовые сборы.
Авторами мастерски, по-пролетарски, показан в небольшом эпизоде царь Николай Второй. Мало того, что он похож на невыспавшегося воробьиного сычика, так ещё и ведёт себя так, будто заранее подписал все отречения и высочайший указ о собственном расстреле. И дарит Колчаку икону с образом многострадального Иова. Обнадёжил, так сказать… Ещё бы житие пророка Исайи подарил, если вы понимаете, о чём я… Слабый царь-капитулянт, только и всего.
Короче, "вот так богачи разлагались и жили"… Да в такой стране просто не могло не произойти революции!
Но вот начинается эта самая долгожданная революция, и тут уж авторы разворачиваются вовсю. Совершенно непонятно, с кем и за что воюет Колчак. Понятно, впрочем, за чьи интересы – американский, английский и французский флаги преспокойно полощутся немного позади российских триколоров. Ну, кондотьер-же, ей-ей, марионетка Антанты, ничего не попишешь… Правда, в помощники ему назначен клинический дебил генерал Жаннен, но уж тут ничего не поделаешь, вот такие у белых были союзнички.
Враг Колчака – красные, но они практически не видны. Создаётся впечатление, что адмиралу и его армии противостоят некие хтонические существа. То есть сама русская земля-матушка. Особенно хорошо это показано в сцене эвакуации колчаковцев из Омска. На горизонте виден город, в котором вдруг происходит некий мощный взрыв непонятного происхождения. То ли красные сбросили на него небольшой ядерный заряд, то ли сами собой ликвидировались пороховые склады, то ли наконец проснулся и сотряс почву над своей головой Великий Подземный Крот. Последняя версия мне представляется наиболее близкой к истине, потому как в дальнейшем этот Крот начинает беспорядочно ползать по всей территории, контролируемой Колчаком, выкапывать всюду кротовины и устраивать вокруг них красные восстания.
Говорить о том, что белые в военном отношении вообще дураки, просто не приходится. Красные на подходе, а они фигурки изо льда строят… Каппель сдуру проваливается под лёд… Дураки они и во всём остальном – к примеру, Колчака обозвали гусем, а он стоит себе и улыбается, стесняется "купцам" по мордасам надавать. Вот товарищ Чапаев и задумываться бы не стал…
Ну и психическая атака беляков тоже хороша – вот кто врага трупами-то заваливал, а не Красная Армия гитлеровцев, как пишут отдельные западные фальсификаторы. Сразу всё становится ясно.
Потом, как и следовало ожидать, Колчак проигрывает – приехал на станцию Зима, а там уже советские флаги и интеллигентные чехословаки с мягким польским акцентом (высший разбор в советском кинематографе!), которые сдают адмирала местному "политсовету" восставших рабочих.
За несколько секунд до ареста Колчак всё ещё мечтает где-нибудь потанцевать, ну о чём же ещё думать верховному правителю России, это понятно… Однако тут появляются правильные высоконравственные рабочие в картузах и куртках со стамбульского вещевого рынка, которые и решают "диктатора" порешить.
Особая моральная высота рабочих вождей подчёркивается убийственной фразой одного из них, обращённая к адмиралу: "Сколько же у вас жён?". Вместе с Колчаком подвергают революционной каре его "премьера" Пепеляева, который весь фильм говорит глупости и занимается битьём баклуш. Туда и дорога развращённым тунеядцам.
Анне Тимирёвой повезло, она прожила ещё неимоверное количество лет, прошла лагеря и чуть не снялась в фильме Бондарчука (нет, не в "Девятой роте", а в "Войне и мире"). Потом она всё-таки умерла и попала в ад. То есть в такой специальный ад для белогвардейцев. Они там все вынуждены вечно танцевать, и отдыхать им нельзя ни минуты. Очень многозначительное наказание, если задуматься. Представьте себе, что вас после смерти заставят ежедневно и по 24 часа без перерыва сидеть на сайте "Одноклассники"…
В общем, товарищи, при некоторых идеалистических перегибах всё же перед нами достойное произведение советского киноискусства, заслуживающее, на мой взгляд, Государственной премии СССР в области кинематографии за 1982 г.
Правда, на дворе у нас 2008-й, но надо помнить, что 15 лет культурной истории вычеркнуто (а отбросили они нас на все 25), и мы только в самом начале развития Синтеза. Всё ещё впереди. Можно ещё и про Деникина фильм снять, в том же духе.
А самое печальное в том, что ничего другого нет и не предвидится в ближайшие столетия. Посему остаётся радоваться на то, что дают. Аминь.
