Реабилитация Николая II и его семьи породила волну полярно противоположных комментариев. Одни приветствуют это решение, другие возмущаются по его поводу. Странно, что почти никто не рассматривает этот вопрос в таком разрезе: почему только царская чета и их дети? А как быть с другими жертвами бессудных репрессий периода Революции и Гражданской войны, коих миллионы? Наконец, вместе с семьёй Николая II были расстреляны царские слуги. Почему они не реабилитированы, хотя, казалось бы, «проходят по одному делу»?
С Верховным Судом всё ясно. Он принял шитое белыми нитками конъюнктурное решение. Аргументация его прежнего отказа в реабилитации была юридически безупречной: жертвы екатеринбургского злодеяния были расстреляны без суда, следовательно, судебная реабилитация в отношении них неприменима. Да и зачем она тем, кто уже давно реабилитирован и общественным мнением, и самой Церковью? Потому-то и высказываются суждения, что нынешний фарс с реабилитацией затеян «домом Романовых» только для того, чтобы затем поднять вопрос о реституции собственности царской династии.
Нынешнее решение Верховного Суда создаёт правовой прецедент для реабилитации всех поимённо известных жертв большевицкого террора. И не только большевицкого. Если РФ – правопреемница исторической России, а не одной только РСФСР, она должна взять на себя ответственность за деяния обеих сторон Гражданской войны.
Но мы не видим, чтобы вслед за «екатеринбургским делом» Верховный Суд начал, например, рассмотрение «алапаевского дела» об убийстве других членов царской фамилии. Кстати, почему Мария Владимировна Романова не ходатайствовала за других своих родственников, в разное время в разных местах расстрелянных большевиками? Мы не видим, и, скорее всего, не увидим, как Верховный Суд выносит постановление о реабилитации расстрелянных в порядке «красного террора» заложников из «буржуазии»: бывших царских министров, священнослужителей, членов русских «черносотенных» партий. Высший судебный орган современной России вряд ли займётся делом о массовом вероломном убийстве белогвардейских офицеров, оставшихся в Крыму после ухода армии Врангеля. Этот грустный перечень можно продолжать очень долго.
Самое печальное, что мы и в обществе не наблюдаем стремления восстановить справедливость по отношению ко всем жертвам политического террора, независимо от их социального положения. Среди большей части патриотической публики воцарилась странная удовлетворённость принятым решением Верховного Суда, которое они объявляют торжеством справедливости. Справедливость – только для «августейших особ»? А на других можно положить с высокой колокольни? Восстань сейчас из мёртвых убеждённый монархист Иван Ильин, он бы, наверное, ужаснулся дефициту правосознания у тех, кто ныне считают себя его единомышленниками!
Отношение части патриотической публики к реабилитации Николая II отражает действительный уровень её правового сознания. Точнее – её готовность принять, что «одни равнее других». Они называют это «монархическим правосознанием», гордятся тем, что уже готовы признать над собой власть самодержца и включиться в сословную структуру будущей монархии. При этом почему-то уверены, что включатся на правах аристократов. Вот уж действительно ни на чём не основанное убеждение! Почему не крепостных, не холопов?
Никакое это не «монархическое самосознание», а всего лишь проекция окружающей нас с начала 90-х годов общественной реальности. В «суверенной» РФ государства (в том смысле, в каком учил Иван Ильин) нету. Недостаток государственной власти (должен же кто-то поддерживать хотя бы подобие порядка!) восполняют ведомственные, корпоративные, наконец, криминальные группировки. Все они построены на принципах иерархии и элитарности. Везде есть свои господа и холопы. Причём, в отличие от начала 90-х, эти структуры уже окостенели. Ротация «верхов» практически не производится. «Социальные лифты» не работают. Причём гораздо меньше в этом отношении стагнация постигла криминальные структуры. В значительно большем – бизнес-корпорации. И в ещё большем – государственный аппарат и политический класс.
При разрушении государства в начале 90-х годов привычное правосознание, за годы власти компартии укрепившееся в том, что равноправие – туфта, быстро воспроизвело все эти структуры с их типичной моделью взаимоотношений, основанных на сословной градации и патерналистском господстве помещика (чиновника, хозяина фирмы, пахана) над холопом. Это же привычное правосознание господствует и у многих «монархистов». Единственная их особенность: они считают сложившиеся в современном российском обществе реальные сословные градации не соответствующими истинной ценности конкретных людей (главным образом, их самих). И уверены, что монархия исправит эту ситуацию и установит «справедливый» сословный строй. В котором они, само собой, будут принадлежать к элите государства.
Потому и неудивителен правовой нигилизм многих «монархистов». Один известный писатель договорился до того, что следующий шаг – в том, чтобы общество признало свою вину перед Николаем II и покаялось. Оставим в стороне бесплодный спор о том, кто перед кем в данном историческом случае виноват. Отметим, что здесь просто смешаны в одну кашу понятия юридической и нравственной ответственности.
Автор далёк от либерального понятия о равенстве прав. В государстве осуществляется предметное неравенство прав – так учил Ильин. Но он же писал в своём проекте государственного устройства России: «Аристократия мыслится не по рождению и сословию, а по качеству лица и воспитанию».
Дело о реабилитации расстрелянных в Екатеринбурге 90 лет назад стало серьёзным экзаменом на правосознание нашей патриотической публики. Очевидно уже, что она его значительной своей частью провалила. И будет проваливать такие экзамены один за другим, если не примет, что народ, добровольно делящий себя на рабов и господ, не может быть нацией.
