Раз уж мы поговорили о равенстве и о справедливости, то пора, наверное, поговорить и о свободе. А то как-то неприлично получается – обходить молчанием главную тему европейской политической философии. Ну, я, в общем-то, про свободу свое мнение уже высказывал, но, может быть, недостаточно явно и акцентировано. Так что, попробую уж высказаться открытым текстом.
Говоря о свободе в контексте политической философии, любой нормальный человек имеет в виду свободу политическую, и только ее. Свобода воли дана человеку от природы, или, как сказал бы христианский богослов, присуща человеку как сотворенному по образу Божию. А посему, не имеет никакого отношения к контексту общественного устройства. Разве что является его предпосылкой.
Так называемая «экономическая свобода» является, на мой взгляд, злокозненным измышлением либерастов, и уж, в любом случае, не имеет никакого отношения к контексту «свободы». По крайней мере, у меня уши вянут, когда фридманхаеки на полном серьезе считают покушением на свободу невозможность для предприятия выбирать поставщиков и покупателей по своему произволу, или когда они же считают чуть ли не тоталитаризмом ситуацию, когда, благодаря экономическим реформам послевоенного лейбористского правительства в Великобритании, уровень и качество жизни возросли, однако для некоторой части населения возникли проблемы с проведением отпуска во Флориде.
Так что, я буду говорить здесь только о политической свободе. Говоря попросту, под политической свободой я понимаю защищенность гражданина от произвола и насилия со стороны государства, его первых лиц, государственных чиновников как таковых и вообще высших социальных классов.
Суть всех классических гражданских прав – свободы слова, вероисповедания, собраний, шествий и т.п. – состоит, на мой взгляд, именно в этом. И в этом смысле, идея политической свободы гораздо больше связана с правом граждан на признание своего человеческого достоинства, нежели с идеей демократического правления.
Однако идея защищенности от государственного произвола, как мне кажется, не исчерпывает всей полноты идеи политической свободы.
Дело здесь вот в чем. В некоторых очень важных отношениях люди не равны. И по этой причине обладают разным объемом потребностей в свободе.
Большую часть любого народа составляют те, кого лучше всего назвать «обычными людьми». Объем свободы, который требуется им для нормальной жизни, по-моему, лучше всего сформулирован братьями Стругацкими в их знаменитом «огоньковском» интервью 1990 года: «Чтобы все были сыты, и чтобы тайная полиция не лютовала».
То есть, нормальному, обычному человеку требуется доступ к рабочим местам, позволяющим обеспечивать семью, возможность свободно высказываться по любому политическому поводу, возможность свободных поисков смысла жизни, и все это с гарантиями защищенности от репрессий со стороны властей и хамства со стороны начальства. Ну, а уж если работа интересная и приносит удовлетворение, так это вообще счастье! Конечно, для такого нормального человека требуется также социальная защищенность и возможность отстаивать свои социальные права при помощи профессиональных союзов, но это уж, скорее, проходит по ведомству справедливости, чем свободы.
Но, помимо обычных, есть еще и необычные люди. Первая, и самая большая по объему, группа необычных людей – это люди с призванием. Обычно они чувствуют свое призвание с ранней юности, если не с раннего детства, и находятся на коротком поводке своего дара практически всю жизнь. И вот для них свобода – это, в первую очередь, возможность реализации своего призвания. Иначе они попросту умрут, или, по крайней мере, серьезно заболеют. Или каким-то другим образом зачахнут. И не надо думать, что призвание – это привилегия творческой элиты: художников и ученых. Я, например, знаю многих, находящихся практически в рабстве собственного призвания, врачей. Причем, не только хирургов или терапевтов, но и стоматологов и даже ветеринаров. Ну, и так далее. И я полагаю, что любое нормальное общество хотя бы ради собственного блага должно обеспечивать людям с призванием возможность реализации их талантов.
Еще более необычными людьми являются те, кого я бы назвал «стратеги от Бога» - поэты, мыслители и организаторы большого масштаба. В отличие от «просто необычных» людей, они не являются рабами своего призвания. У них нет той почти принудительной необходимости, которая заставляет людей с призванием каждый день отдаваться любимой работе. Их просто «прет от идей», которые они «ловят из воздуха». И это занятие им очень нравится. Они от него «прутся». Обычно им нужно от общества три вещи.
Первое. Чтобы им «не мешали рисовать их чертежи». То есть, чтобы у них было достаточно свободного времени для, так сказать, «ученых досугов» и «какая-нибудь стипендия», позволяющая не задумываться о куске хлеба.
Второе. Чтобы им «не заслоняли их чертежи». То есть, чтобы обычные люди не лезли к ним в жизнь, не учили их жить, а тем более, не предписывали бы во что верить и как Родину любить.
Ну, и третье. Они были бы рады, если бы у обычных людей хватило ума иногда к ним немножечко прислушиваться. И прислушиваться к ним, и правда, бывает небесполезно. Ведь к их числу принадлежали, например, Александр Суворов, Никола Тесла и Вернер фон Браун.
И я бы настоятельно рекомендовал руководителям любого нормального общества предоставить этим людям ту свободу, в которой они нуждаются. А иначе Бог накажет. Причем наказанных не очень-то и жалко. Но бывает ведь и хуже. В результате гонений великий человек ломается, его идеи портятся, и в этом порченом виде попадают в массы. И тогда уже наказание постигает целые народы. А их вот как раз жалко.
А уж если у людей хватит ума избирать таких «стратегов от Бога» своими правителями, что светскими, что духовными, то будет им счастье, счастье на века. Впрочем, дуракам, как известно, закон не писан. В особенности, закон Ману.
Ну, и, наконец, есть категория «сильных мира сего» - социальных хищников и паразитов. Так сказать, «наиболее приспособленных», то есть, наиболее гипнотически свирепых или наиболее гипнотически хитрожопых. И вот для них-то и сформулировано «свобода каждого человека ограничивается свободой других людей».
Обычные люди в своей основной массе практически не агрессивны. Необычные люди слишком заняты своими делами. А если и проявляют сильную агрессию, то, как правило, «в порядке отпора». Только «сильные» рвутся навязывать свою волю другим людям. И если общество желает достичь «мирного и благоденственного жития», то оно должно научиться давать отпор захватчикам. Научить тень знать свое место. А в идеале создать ситуацию, когда каждый захватчик зарубит себе на носу, что наказание за агрессию неотвратимо. И неотменимо, кроме случаев реального покаяния. То есть, сущностного изменения. И наказание это – неприкасаемость. Впрочем, как я уже говорил, дуракам закон не писан.
Ну, и, наконец, все люди, независимо от своих талантов, имеют обязанности к социальному целому. К семье, профессиональному сообществу, и, конечно же, к нации и национальному государству. Все должны вносить свой вклад в то, чтобы людей лечили, детей учили, а старикам платили пенсию. И в то, чтобы страна была защищена от вражеского завоевания. Так что, налоги должны платить все, да и призвать на войну или на трудовой фронт в экстремальных обстоятельствах могут каждого. Другое дело, что надо быть полным идиотом, чтобы призывать талантливого математика в окопы или в танковый экипаж. Но уж шифровальщиком послужить придется. Или полковником генштаба, если стратегический талант есть.
Так что, подводя итог, политическая свобода – это право каждого делать то, к чему у него душа лежит, при условиях ненарушения аналогичных прав других людей и выполнения обязательств перед социальным целым.
